Портовая шлюшка

            

-Вот, Валя, теперь ты знаешь историю создания моей семьи. Хочешь, продолжу рассказывать про себя? Дальше ещё интереснее и забавнее будет.
-Конечно, рассказывай, тем более твоя история с женитьбой получилась с счастливым концом, - поддержала Валя Николая.
-Тогда расскажу историю про себя и близких мне людей тоже с счастливым концом. У нас на корабле была традиция, после отпуска собираться всем экипажем в кают-компании и рассказывать кто, как провёл отпуск. Когда увидели у меня на пальце обручальное кольцо, очень удивились и сразу дали мне возможность удовлетворить их любопытство.
-Почему удивились?
-Нууу, я был упрямым как бык.
-Может как баран?
-Нееет как бык. Я же здоровенной комплекции. Со мной побаивались шутить, не то, что отношения выяснять. Чтобы заставить меня подчиниться чужой воле, ооо! Это только приказать по работе – службе или лаской. А женитьба, как понимаешь в наше время, было очень серьёзным поступком, можно сказать судьбоносным. Люди к этому делу подходили серьёзно основательно. А потому как я всего лишь за отпуск женился, то все обалдели! Тем более я ни с кем не дружил, и на примете не было подруги. А тут раз и уже женатый. На то должны были быть очень веские причины. Например, залёт. Мы же мужики воспринимаем женитьбу, как прощай свобода! Про свои похождения с Любой я в своё время умолчал. Они буквально сгорали от любопытства, смотрели на меня как на тронутого. Тесной толпой окружили. Я стал рассказывать про женитьбу, как обыденное дело, не вдаваясь в подробности, мол, вот встретились, полюбили, сын появился, и я сам добровольно решил жениться. Они ещё пожурили меня немножко, что я в своё время не рассказал им как с Любой мутили. Свой рассказ сопровождал показом фотографий. Они, ну буквально, чуть ли дырки не просверлили, глядя на Любоньку. Особенно молодёжь. Охали и ахали, какую кралю отхватил. Холостые, прямо таки обзавидовались. Вдруг капитан говорит: «Хороша, портовая шлюшка!», - и так самодовольно усища поглаживает, ну как котяра на сметану. Замполит, вытянув шею, заинтересовался: «Кто, кто?». - «Вот эта, рядом с Колей, постарше. Кто она?», - спросил меня. «Моя мама». - «Хороша, красотка!», - уже культурнее.
-А почему он твою маму шлюшкой обозвал? – Валя тоже удивилась.
-Видишь ли, у нас на флоте свой особый лексикон. Для сухопутных, может и грубо, ухо режет, но для нас мореманов, в этом свой шик. «Портовой шлюшкой» мы называли желанных женщин, которые нравились.
-Аааа, тогда понятно.
-Я, конечно, не обиделся на капитана, наоборот, было приятно, что моя мама такая привлекательная. Видимо заинтересовавшись моей мамой и желая поподробнее узнать, как это я без сопротивления сразу женился, капитан увёл меня к себе в каюту.
Надо сказать, наш капитан был легендарной личностью. Ещё юнгой воевал. Имел боевые, трудовые и кучу юбилейных орденов и медалей. А про всякие наградные значки уже не говорю. Иногда для внушительности надевал  парадный мундир. Вся грудь блестит, звенит, любо-дорого смотреть. И ростом он удался, гренадёр, выправка, морская стать. Лицо мужественное, как из камня высеченное. Голос грубоватый, скажет и точка, спорить не захочешь. Он как бы был образом советского капитана, представителя такой державы как Советский Союз. Мы очень гордились своим капитаном. За ним в огонь и в воду. Он пользовался непререкаемым авторитетом. Мы его любя называли «батей».
И вот привёл меня в каюту, усадил напротив и строго говорит: «Ну, выкладывай, как на духу, я по должности должен знать всё!», - как глянет мне прямо в глаза. Экипажу, ни в жизь, ни за, чтобы не рассказал, а перед капитаном один на один струхнул. Всё, во всех подробностях и выложил. Как опешил, как сопротивлялся, как мать била пелёнками, как в любви признавался, ну и как Люба меня любила. И ведь ничто меня не насторожило, ни гробовая тишина, ни молчание бати, даже его ухмылки. Видимо я заново переживал прожитое, и был занят своими мыслями. Оказывается, он включил внутреннюю связь и мой безхитросный рассказ слышали все и везде на корабле. Уже довольный, с улыбкой, мой капитан говорит мне: «Молодец, Николай! Всё без утайки рассказал и впредь также поступай, а теперь иди в кают-компанию, слушай других». Ну, я и пошёл.
А там уже на все лады заливаются, ржут, воздух ходуном ходит, аж стены трясутся. Кто на столе лежит, кто под. Кто за живот держится скрючившись. Кто по полу катается. Даже тётя Поля за буфетной стойкой, телесами, как холодец трясётся. Раз так весело и я подключаюсь, тоже хохочу. А над чем смеются, мол, потом узнаю, всё равно по несколько раз перескажут. Но постепенно до меня стало доходить, надо мной веселятся, гады! Особенно молодёжь изощрялась. «К… к… коб… коб… кобель вернулся, ха… ха… ха…». «Пе… пе… пеле… пелёнками, пелёнками его, ха… ха… ха…». «Ой изнасиловали, ой насилуют, ха… ха… ха…». Как же так?! Я ведь по секрету только капитану. Вот он меня подставил! Стою посередине виновато обиженный, как нашкодивший и пойманный на месте преступления. Экипаж заметил меня, пуще прежнего заливаются, пальцами тыщут. Я не знаю, как реагировать. Тут подходит мой напарник и сожитель по каюте, татарин Ришат и ехидно с акцентом, издеваясь: «Ну, Колэнка, отныне ты у нас будишь кабелэм». Все в знак одобрения такого моего прозвища прыснули со смеху. А у меня, от такой наглой издёвки, кровь в голову ударила. Хотел схватить его за грудки, да треснуть хорошенько, но он вывернулся и спрятался за спины других. А эти другие, быстро рассыпавшись, метров на пять вокруг  меня разбежались. Знали на, что я способен.
Как-то нас задели западногерманские морячки. Стали обзывать оккупантами, фашистами за Афганистан. А для нас честь страны Советов священна. Тогда, тоже ударила мне в голову кровь. Недолго думая, подошёл к их толпе и самому наглому так врезал, что он за собой ещё нескольких утащил. Остальные сами разбежались. Ребята говорили, что я очень грозно и страшно выглядел тогда.
-Правильно сделал, что врезал в немца-фашиста, - поддержала Валя, - сами на нас напали, сами же ещё тыщут в нас. У меня отец воевал и в плену был, так, что я знаю, что такое фашизм, а в Афганистан мы с добром вошли, столько им понастроили...   
-Да, мне все так говорят, а пока стою я как бык на корриде, весь трясусь от возмущения. Теперь не только экипаж, все будут знать: пароходство, город, вся страна, если не весь мир. Понимаю, людей не заставишь молчать, и себя не могу унять, всё внутри кипит-бурлит. С ненавистью по кругу оглядываюсь, уже не смеются, гады. Напуганы. Даже тётя Поля за буфетную стойку спряталась, только, как из окопа торчат глаза и чепчик. Ждёт, когда я начну громить её хозяйство. Тут мой взгляд упирается в капитана. А он человек-глыба! Смерти в глаза смотрел! Я как шарик и сдулся. Подходит ко мне, экипаж за ним подтягивается, кладёт руку мне на плечо, ощутил, какая она тяжёлая. «Ну, вот сынок, и ты стал настоящим морским волком. Имеешь  своё неповторимое прозвище «Кобель». Извини, не мы придумали, так тебя мать назвала, имеет полное право». Ну, что мне оставалось, второй раз сдался, теперь уже флотской семье. «Ладно, согласен, - протянул, - пусть буду «Кобелём», раз заслужил». Тут меня ребята по новому, по-дружески начали поздравлять, затискали совсем. Опять мне стало хорошо, как дома.
- А потом ты им отомстил? - улыбаясь, полюбопытствовала Валя.
-Нееет, что ты Валя, морская дружба, это особая дружба. Она по цене равна нашей жизни. Там на море, только крепко держась друг за друга выживешь.
- А с Ришатом не рассорились?
-Наоборот, ещё крепче задружили. Конечно, татары любят посмеяться, но очень верные и справедливые. Если они признали тебя за человека, ничего не пожалеют. Мы до сих пор с ним дружим. А вспомнил, он подшучивал надо мной, что я поспешил жениться.
-Почему?
-Мол, он хотел свою сестрёнку выдать за меня замуж.
-Ха-ха-ха, - рассмеялась Валя, - какой практичный оказывается этот Ришат.
-Ага, очень практичный. Он даже если кто его обидел, прежде чем ответить думал, выгодно ли с ним ругаться. Если не выгодно, то не ругался.
-Интересный у него подход к жизни. Надо взять себе на заметку. А насчёт морской, особой дружбы я тоже слышала.
-Да, наша морская дружба замешана на беспощадной суровости водной стихии, на тесноте кубриков, взаимопомощи, верности товарищей. Да, она особая эта морская дружба. Не зря про неё слагают песни. А пока отсмеялись, и я надеялся, что успокоятся мои коллеги. Куда там, напрасно надеялся. Экипаж постоянно хохотал. Где-нибудь, кто-нибудь вспомнит, начинают смеяться и как зараза передаётся другим. Когда уже мешало делу капитан рявкнет: «Молчать!». Тут же наступает тишина. Но сам не выдержит, захохочет. Вслед остальные поддерживают. Постоянно по кораблю перекатывались волны веселья. Я тоже со всеми угорал, как будто на себя со стороны смотрел. Моя история с женитьбой стала нашей общей, всей команды.
Не успел экипаж успокоиться, как меня вызывает начальник пароходства.  Все в недоумении. Думаем, наверное, вспомнили про немцев. Больше я ни в чём не виноват. В своё время ходу не дали. Капитан с замполитом объяснились и всё. Начальник пароходства сам фронтовик, понял меня. «Молодец, достойная смена растёт!».  Раз начальство зовёт, иду в ожидании самого плохого. Меня сразу пропускают. Начальник выходит из-за стола, здоровается за руку. «Вот ты каков, Трофимов Николай! Молодец! По всем статьям вышел из тебя гвардеец!». Я расслабился, значит, разборок не будет. А начальник усаживает меня за столик, чаем угощает и расспрашивает, как я поживаю. Понял, что и ему придётся без утайки рассказать, как я женился, да по правде, а то ведь наш народ любит своё добавить.
- Это точно, народ у нас очень любопытный и охотно поделится с забавной историей, - поддержала Валя.
-Ага, для начала интересуюсь у начальника: «У вас всё отключено?». - «Отключено, отключено», - видимо он уже знал, как моя история стала достоянием народа. Ну, я и рассказал, уже подыгрывая начальству с жестикуляциями, гримасами, чтобы было веселее слушать. Заметил, что и в приёмную дверь полуоткрылась.
- Почему полуоткрылась? Сквозняк, что-ли был?
- Нууу, там же сидела женщина - секретарша, а вы то, уж никак не пропустите мимо ушей всё самое интересное.
-Ха-ха-ха, - развеселилась Валя, - это точно, хлебом нас не корми, дай только услышать.
-В общем, начальник очень повеселился, а как благодарил. «Спасибо, сынок за рассказ про свою женитьбу, отвёл душу, давно мне так хорошо не было, ну кобель, ну кобель…, как будто сам молодым побыл, тоже ведь куролесил, - достал платок, глазки утёр, потом, - не обижайся на меня старика, служи сынок достойно за лучшую страну в мире! Мы её отстояли, вижу, если не дай бог доведётся, то и вы наша молодёжь не подведёте нас ветеранов!».
-Дааа, развеселил ты всех своей женитьбой, на всю жизнь запомнят.
-И не говори, когда позже встречались члены нашего экипажа, то обязательно рассказывали мою историю. Как-то прочитал. Великий американский комик Чарли Чаплин сказал: «Жизнь - это трагедия, когда смотришь на неё вблизи и комедия, когда смотришь издалека». Я думаю, каждый человек должен пройти свои огонь, воду и медные трубы, чтобы стать человеком. Вот и я проходил свои испытания.
-Дааа, я ведь тоже прошла свои, да ещё какие!
-Расскажешь?
-Обязательно, но с начало ты закончи.
-Хорошо. Значит, уже возвращаемся с рейса. Капитан снова зовёт меня к себе. Я насторожился, опять удумал позабавиться, не выйдет. Неет, батя наш, сам чуть волнуется. «Вот, что Николай, надумал я вместе с тобой к твоей маме в гости наведаться, примет, не выгонит?». - «Нет, нет, не погонит, - обрадовался, - очень даже будет рада такому гостю, она у меня добрая, только парадный мундир возьмите». - «Это непременно, солиднее и внушительнее и результат будет безотказным», - утихая, бормотал мой капитан. «Что?». - «Аааа, это я так, себе больше», - успокоил меня. Я догадывался, что моя мама понравилась ему, раз он одарил её комплиментом «Портовая шлюшка», но не предполагал какие планы вынашивает, и как они коснутся меня лично. На этот раз телеграмму отбил. Хватит неожиданностей. И вот заявляемся в октябре месяце - золотая пора! С начало приземляемся в Алма-Ате. После морского однообразия совершенно другими глазами смотришь на сухопутье, тем более на юге Казахстана. Белоснежные горы упираются в бирюзовое небо. На их подножье раскинулся красивый город с обильными садами. Прямо на улице торгуют дарами осени. Везде завалы арбузов, дынь, ведрами яблоки, груши, абрикосы, сливы. А какие помидоры, послаще фруктов будут. В общем, праздник осени. И над всей этой красотой ласковое, ещё теплое солнце. Моему капитану очень понравилось в Алма-Ате. Говорит мне: «Я наводил справки про твои родные места, но наяву оказалось лучше!».
-Ой, как красиво описал наш край. Действительно, ведь  у нас рай земной! Твоему капитану обязательно должно было понравиться у нас. Ой, извини, перебила тебя, продолжай, пожалуйста.
-Ничего, я доволен, что тебе нравится мой рассказ. Продолжу, раз ты настоятельно просишь. 
-Да, да, настоятельно прошу, чувствую, сейчас будет самое интересное, - Валя даже руки сложила как в мольбе.
-Ну да, будет интересно. Это же всегда интересно узнать, когда люди специально знакомятся зачем-то и что с этого получится. Ну, значит, от такой благости у меня настроение поднимается до вершин Заилийского Алатау! На душе соловьи поют. Наконец увижусь со своей ненаглядной Любонькой. Сына на руки подниму. Так соскучился по ним. И маму свою по-другому начал ценить, как сам отцом стал. Она такой замечательный человек, душевный, красотой бог не обидел, а всё одна да одна, столько натерпелась. Мой капитан же, наоборот, чем ближе к моему дому, тем серьёзнее становился. Переживал за свои планы. Как-то его встретят, и понравится ли он моей маме.
Воот, пришли мы значит, наконец, к нам домой. Мама с Любонькой уже ждут нас, оделись в самое нарядное, праздничное. Смотрятся загляденье, такие красивыеее. Знакомлю моего капитана с своей семьей. Учудил, однако, батя. Видимо, совсем рехнулся на старости или голову потерял от мамы. «Хороша, портовая шлюшка», - выдаёт, здороваясь за руку. Мать опешила, а капитан ухмыляется, как котяра усы поглаживает и глазами поедает её, а руку то не отпускает. Видать, тогда и промелькнула между ними искра. Ну, а пока мать вся покраснела, перевела взгляд на меня, как бы спрашивая, что это значит? Я беру её за руку, отвожу в сторону. «Радуйся, Любовь Сергеевна, вы понравились Василий Сергеевичу. Это высший, флотский комплимент женщине. Подробнее позже объясню». Мать сделала вид, что поверила мне. Скорее всего, мой капитан понравился ей, и не стала обижаться на человека, ещё не зная его. При знакомстве с моей Любой, сделал ей комплимент уже прилично: « Дааа, не прогадал Коля, такую кралю отхватил, аж завидки берут», - обнял её и поцеловал в лобик, по-отечески. Люба вся расплылась от удовольствия.  «А это кто у нас? Будущий морской волк!». Взял моего сына на руки и подбросил вверх. А Ванюша смеется. Видимо, ему тоже понравилось внимание бати.
С начало мама повела нас с дороги в баню, так сказать смыть дорожную пыль. Батя кряхтел от удовольствия. «Первое дело с дороги. Не женщина, а клад». Я не совсем разобрался, что больше понравилось бате, баня или моя мама, ааа, главное скандала не получилось из-за комплимента маме. Потом сели за гостеприимный стол в беседке в саду. У моего капитана глаза полезли на лоб. «Ничего себе, какие вы, стряпухи! Такой шикарный стол накрыли, что я на приёмах за границей не видал такой красоты!» Действительно очень постарались. Ну, ты же Валя знаешь нашу разнообразную, южную кухню. Продукты свои с подворья, с своего сада-огорода, всё свежее. А мы на корабле размороженное ели. Вкус уже не тот. Так, что мы показали свой морской аппетит. А мама с Любой так и сияют.
-Да! Это высшая похвала нам хозяйкам, когда едоки с таким удовольствием поедают их приготовления. Не зря старались! Мне тоже нравится готовить из наших продуктов, у нас есть дача, всё своё.
-Ага, в общем, все были довольны. Хозяйки, что дождались мужиков. Мы, что, наконец, оказались в домашней, уютной обстановке. Передохнув, мама повела дорогого гостя знакомить с усадьбой. Наш батя всё зорко подмечал, да на усы наматывал. Пристально осмотрел всю усадьбу, во все уголки заглядывал. Присматривался. У него, оказывается, эта поездка уже была продумана наперёд.
-Твой капитан видать очень хозяйственный мужик, хваткий.
 -Угу, не зря же его поставили капитаном в загранку. Там все проверенные были и идейно и по хозяйской смётке. Иногда он должен был сам, без подсказки сверху, принимать государственные решения. Так, что наш капитан был «мужииик!», в самом лучшем смысле. Вечером, как положено, созвали гостей по случаю нашего приезда. И первый секретарь райкома пришёл. Не каждый день в нашем городке гостят капитаны дальнего плавания. Батя блеснул во всей красе, не посрамил чести флота. К гостям вышел в белоснежном, парадном мундире. Все так и ахнули, да застыли с открытыми ртами. А он идёт с гордо поднятой головой в фуражке и аккомпанирует себе звоном орденов и медалей. Это надо видеть!
-Представляю, какой мужчина, настоящий полковник! М… м… м…, - вздохнула Валя.
-Дааа, настоящий полковник! Конечно, он стал центром внимания на весь вечер. Я его с другой стороны увидел. Хоть и блеснул наградами, но не кичился, был прост, общителен, шутил, так и сыпал морскими солёностями. Гости с удовольствием наслаждались его обществом.  А как я был доволен, вот у кого под начальством служу. Секретарь райкома решил воспользоваться случаем и попросил Василий Сергеевича походить по школам, предприятиям, рассказать про себя и флот. В нашем сухопутном городке капитан дальнего плавания был такой же редкостью как космонавт. Наш батя не стал обижать секретаря отказом, откликнулся на просьбу, только условие поставил, чтобы я сопровождал его. «Коля, у тебя сохранилась форма с срочной?». - «Так точно, - быстро вытягиваюсь по стройке смирно, - как память храню».
Так, вдвоём, стали мы народ наш просвещать. А смотрелись мы как легендарные личности, сошедшие с экранов кинотеатров. Дети, женщины сходу влюблялись в нас. Сама представь. Форма очень украшает мужчину. Мы становимся подтянутыми, плечи расправляются, голова держится прямо, шаг чёткий, твёрдый, голос уверенный. Снова я удивлялся капитану. Как много знал он, и про флот, и про нашу страну, и весь мир. Где только не побывал, да увлеченно всё рассказывал.
Народ стал догадываться, ох не спроста залетел этот орёл в наши края. Увезёт от нас нашу врачиху.
- Увёз? - не выдержала Валя.
-Погоди, не спеши, самое интересное впереди. Недели через две, попросил он маму снова созвать гостей для важного мероприятия. Она, ничего не подозревая, выполнила просьбу. На этот раз намного больше народу пришло. Заинтригованы, зачем позвали? Василий Сергеевич не стал долго томить гостей, вскоре попросил слово. «Товарищи! В вашем замечательном, гостеприимном городке, богатым прекрасными людьми, есть уважаемый всеми, отзывчивый, доброй души человек. Она пример для подражания. Про таких, поэты слагают стихи, художники пишут картины», - батю несло, как лебединую песню пел. Народ переглядывается, во заливает, про кого это он? «И наконец, она просто красавица, - наконец закончил прелюдие, - это Любовь Сергеевна, хозяйка этого гостеприимного дома». Гости одобрили реферамбы и дружно захлопали в ладоши в знак согласия и одобрения. Батя не стал прерывать, выждал. Опять тишина. Он, наверное, был в ударе. «В первую минуту, нет, в первую же секунду я влюбился в вас как мальчишка, только лишь увидев ваш неповторимый, одухотворенный облик на фотоснимке». Народ обалдел, это же признание в любви! Все дружно устремили взоры на объект вожделения капитана. Мама, не привыкшая к такому вниманию, зарделась. Потупив глаза, вся напряглась. Между тем народ  ждёт продолжения речи, интересно, чем закончится, свадьбой или позором, третьего не будет. А наш капитан не умолкает, как будто издевается. Соловьем залился, с прозы на стихи перешёл.
                «Вы прекрасны, как утренняя заря
                Ваш стан гибок, как лоза
                Взор ваших глаз желанен
                Как маяк для моряка
                От вас исходит теплота
                Она согреет души людям
                Когда они остынут
                Под ударами судьбы
                Вы так добры, щедры
                Никто не знает вашего отказа
                Когда попросят помощи у вас
                Вы как легендарный Данко
                Сердцем своим освещаете
                Людям путь вперёд!»
Народ в шоке, у нас не принято публично объясняться в любви, да ещё стихами. Наконец изрядно измучив маму, выдал: «Любовь Сергеевна, я предлагаю вам свою руку и сердце. Выходите за меня замуж!». Как гром с ясного неба, абсолютно, для всех прозвучало предложение. Гости и я с Любой замерли, как бы ожидалось такое, но не в наше присутствие. Предложение выйти замуж дело интимное, они должны были между собой по-тихому договориться, и потом уже поставить нас в известность. Дааа, делааа, однако полдела только сделано, остальное за мамой. Она молчит, совсем лишилась дара речи. От такой выходки не то, что речь, сердце может остановиться. Понимает, ответ надо давать сразу, народ ждёт. Мечется мыслями, врасплох застал её, нету времени на обдумывание. «А… я… а… а…», - больше ничего не может сказать. Тут моя Люба подошла к ней, обнимает за плечи. «Что с вами мама? Вам плохо?». - «Да, мне дурно, воды», - в себя стала приходить и решила время потянуть, помурыжить Василий Сергеевича за его прыть. Но наш капитан умел держать удары. Шла такая невидимая, внутренняя борьба, кто кого. Люба подаёт стакан, только в ней вместо воды водка оказалась, грамм сто. Некогда было различать. Оно кстати получилось, для храбрости. Мама не заметила, залпом хлопнула, глаза выпучила, и дышать не может. Ладошкой машет около своего рта. Народ в недоумении чего это она? Наверное, волнуется очень. Они-то не знали, что она водки тяпнула. То ли от волнения, то ли от водки моя мама потеряла контроль над собой, встала, игриво подошла к Василий Сергеевичу, подтянулась, взяла его за голову, получилось, как за уши притянула и впилась своими губами в его губы под усищами. Женщины так и ахнули громко! Наверное, каждая мечтала сотворить с капитаном такое же. А у нашего капитана усы заторщали, глаза округлились, похоже, он никак не ожидал такого, страстного, знойного поцелуя «мечта поэта».
-Ух, ты! Ну, твоя мама и выдала… я бы тоже обзавидовалась ей. Настоящего полковника целовать, который сам же ещё и просит об этом, - помечтала Валя.
-Похоже ты права, Валя. Все женщины уставились на них в восхищении. Не ожидали такой дерзкой выходки от серьёзной женщины в годах. Когда мама закончила поцелуй, шаловливо облизнула губы и выдала: «Я согласна, беру тебя в мужья, мой капитан!». Что тут началось! Первой очнулась моя Любонька. Она, как вскрикнет, по-детски, по-девичьи: «Папка нашёлся!».  Все глянули на ворота, там никого. А Люба как кинется на батю, повисла у него на шее, плачет, целует: «Где ты, так долго пропадал, я так ждала, так ждала», - вслед за ней Ванюша заревел, чего он от мамки отставать будет. Женщины облепили нашего уже капитана с новоявленной дочкой, отрывают её от бати, испугались, не умом ли тронулась, как бы не задушила его в приступе истерики, теперь он Любовь Сергеевне нужен. Еле оторвали. Я с Ванюшей на руках, сгрёб в охапку мать с Любой, они втроём плачут, я хохочу.  А капитан только освободился от «дочки», как женщины стали его поздравлять, обнимают, да норовят в губы целовать. Надо же воспользоваться единственным шансом. Мужья обалдели, но не будут же ревновать, скандалить, они по-своему отомстили жёнам.  Во главе с секретарём по очереди подходили к матери, поздравляли и непременно целовали, а заодно и всех подряд, и Любу, и Ванечку, и меня тоже. Потом очередь поменялась. Мужики ушли к Василий Сергеевичу, а женщины к нам. Такой невообразимый гвалт стоял; рёв, плач, смех, слова поздравлений. Ну, учудил наш батя, так ещё в нашем городке никто не признавался в любви. А, что он сам чувствовал, этого описать невозможно. Представь. Холостой, одинокий человек за 50, что его ждёт впереди, а тут разом, и жена, и сын, и дочка с внуком. Больше ему ничего не дали сказать. Он своё дело сделал на все сто. Посадили рядышком молодожёнов, ну голубки! Будто на 20 лет помолодели. Оба светятся, хоть лампочки выключай. Вот подтверждение поговорки «человек сам кузнец своего счастья». Поздравления, тосты пошли без передышки. Всем хотелось выговориться. Мама сразу взяла бразды правления в свои руки. Дала мне задание натопить баню. Василий Сергеевичу запрет на спиртное, он не соглашаться. Она ему в ушко: «ночью экзамен будешь держать».
-Николай, ты мне случаем, не заливаешь ли а? Это же натуральное кино. В жизни так не бывает, - удивилась Валя.
-Хочешь, верь, хочешь, нет, а мне какой резон врать. В жизни ещё хлеще было, словами всё не передашь. Ну, если и совру чуток, то не дорого возьму, - подмигнул.
-Ладно, ври дальше, увлекательно получается у тебя. Увёз он твою маму?
-Слушай дальше, это только начало, так сказать первый акт кардабалета. Утром переживаем с Любой, вдруг у них ночью разладилось, оба ведь с характерами. Только к обеду вышли, довольные, за руки держатся. Мы с облегчением выдохнули, сладилось. В тот же день батя семейный совет провёл: «Николай, ещё раз сходим в последний раз, завершим все морские дела и на сушу. Бросаем якоря на вечную стоянку в эту гавань, уходим в отставку. Хватит нашим жёнам одним куковать, да и внучек растёт без мужской ласки, - погладил Ванюшу по головке, - ты не против?». - «Как скажешь», - мне было не привыкать получать указания от своего капитана. «А вы наши красавицы?». Они, не веря такому обороту, как заорут торопясь: «Да, да мы согласны. Ура!!!». «Свадьбу сыграем в следующий приезд, - продолжает батя, - надо хорошенько подготовиться, гостей созвать. Кстати, молодые ещё раз будете гулять для экипажа». Видела бы ты, Валя наших жён. За такие слова они как кинутся на батю, как начали его целовать, благодарить. Кончается их одиночество, мытарства, скоро начнётся долгожданная, полноценная, семейная жизнь. Ведь женщине нужно, чтобы рядом был муж, надёжный, который всегда будет ей защитой и опорой. Как они успокоились, батя ко мне обращается: «Коля, я сам скажу экипажу. Понял?!», - и пальцем слегка потряс, как бы пригрозил мне мой капитан. «О чём ты, Васечька?», - удивилась мама. «Это так, по службе», - успокоил. Зря он меня предупредил. Теперь обязательно расскажу. Отомщу! Тем более он хочет скрыть от экипажа, как маме в любви признавался. В меня, как будто черти вселились, не мог дождаться, когда на корабль попадём.
-Рассказал экипажу?
-Конечно, рассказал, тоже весело было, только не сразу, и вот, наконец, мы на судне. Экипаж уже все до единого собрался в кают-компании, и с нетерпением ждут только нас. Догадываются, наш батя неспроста гостил у меня. Первым дают слово капитану, как бы из уважения к должности. Батя решил сразу, не оттягивая на потом, поставить в известность экипаж о своих планах на будущее. «Товарищи, я сделал предложение, Любовь Сергеевне, матери Николая. Она согласилась. В следующий отпуск я вас всех с семьями приглашаю на нашу свадьбу, которую проведём у неё, заодно повторно сделаем свадьбу и Николая с Любой. После свадьбы, я с Николаем остаёмся там насовсем». Все обрадовались, дружно захлопали в ладоши. Батя наш сел и молчит. Тишина нависла, ребята ждут продолжения рассказа. «А как она?», - кто-то осмелел. «Как, как, счастлива, как все женщины». - «А по подробнее», - не отстают. «Не было подробностей. Я человек серьёзный, без этих ваших шуры-муры. Вопрос поставил ребром, как Цезарь… нууу, пришёл, увидел, понравилась, предложил, победил». Ребята расстроились. Такой рассказ их не устраивал. Смотрят на меня. Капитан тоже. Я его боюсь. «Коля, а ты, что скажешь?», - с надеждой. «М… м… Ванечка растёт, уже бегает вовсю». «Ну, ты, что как маленький, - поглаживает меня тётя Поля, - ты нам про Василий Сергеевича, лучше расскажи». Я не ожидал, что она может быть такой ласковой и нежной. «А меня рядом не было, это их тайна», - отрезал я. Ребята поняли, хоть калёным железом пытай меня, при бате, ничего не скажу. Скоро его вызвали в пароходство. Напоследок он мне пальцем пригрозил. Ребята тоже это видели. М… м… м…, значит есть, что скрывать, заискрились их глаза. Плотным кольцом окружили меня, не сбегу. «Ну, давай, давай, измучились совсем». - «Нууу, я не знаю, я слово дал», - тяну. Я ведь не только капитану, но и всему экипажу собрался немножко отомстить, помучать. «Я зря старался?!», - вопрошает замполит. «Что старался?», - удивляюсь. «Капитана отослал!». - «Куда?». - «В пароходство!», - накаляясь в возмущении. «Ну и что». - «Так там его никто не ждёт, скоро вернётся, давай рассказывай, изверг-садист», - хватается за грудки. Оглядываюсь. Какое наслаждение. Вот где они у меня сидели. Но замечаю у ребят последнее терпение на исходе. Вот-вот взорвутся. «Лааадно… расскажу, - как бы нехотя, - только слово дайте, бате ни-ни». « Давай уже, времени в обрез», - почувствовал тычки со всех сторон. Вышел на середину и выложил всё, да от себя добавил для красочности. Видела бы ты, Валя, их лица. Мы то, привыкли, что наш капитан в должности, высоко над нами, без эмоций, всегда серьёзный, строгий. А в моём рассказе он предстал простым, душевным человеком. Экипаж заново узнавал своего капитана, такого милого, обаятельного, очень даже человечного, родного. Мой рассказ очень растрогал их. Всем захотелось ему счастья и не жалели, что расстанутся с ним. Но и повеселились от души. Они никак не ожидали, что наш строгий, замкнутый капитан публично признается в любви. Целый спектакль-шоу разыграл.
Батя, мне потом долго вспоминал: «Прихожу, - говорит, - к начальнику, тот принимает, усаживает и молчит. Я тоже молчу. Не выдержал, спрашиваю, зачем звали, изменения?». - «Нет». - «Но зачем-то позвали». - «Не звал». Тут до него стало доходить, вот как избавились, а там этот «кобель» уже изощряется. «М…м…м…», - как от зубной боли застонал. «Что с тобой Сергеич, сердце? На ко вот, валидольчику». - «Неее, Матвеич, мне бы грамм двести». Начальник уставился на него округлёнными глазами. «Понимаешь! Этот, сукин сын». Матвеич не понимает. «Ну, этот, «кобель»!». - «Аааа… этот». - «Так он сейчас там сдаёт меня с потрохами, мстит гадёныш!». - «Чем, чем сдаёт? - стало любопытно начальнику. «Эээх!» - махнул рукой и помчался на всю возможность. Прибегает в кают-компанию, а там уже корабль ходуном ходит, вот-вот развалится. Все заливаются на несколько мегатонн больше чем надо мной. «Как… как… маль… мальчишка… ха…ха…ха…, он теперь поэт-стихоплёт… ха… ха… ха…,скоро… скоро… картины малевать начнёт… ха… ха… ха…, а как экзамен то сдал…, старый конь борозды не портит… ха… ха…ха…, он же у нас котяра, пахать не может, у него тайное оружие на женщин «мечта поэта». И над каждой шуткой взрывы хохота. Больше всех я доволен. Отомстиллл! Мы не заметили, как он появился и хохочет с нами. Что ему оставалось делать, не стал обижаться, понял свою промашку. Постепенно ребята успокоились и по-флотски крепко стали поздравлять его: «Троекратное - Ура! Ура! Ура! Не посрамил чести флота. С первого залпа накрыл цель! Такую кралю отхватил! Орёл! Других не держим! Вот как надо женщин брать! В открытую! Учись Коля! Но и Коля молодец!  Отомстил бате через мать. Аркан на шею и в своё стойло, маменьке на попечение, теперь он сам будет командовать. Неее ребята, бате на шею внучок сядет, вот перед кем на цыпочках будет трястись. Ну, отомстил, так отомстил, а с виду такой безобидный, ну и «кобель», опять сопровождается взрывами хохота.
-Отомстил, так отомстил, - развеселилась Валя.
-Но и он мне вернул.
-Как?
-Когда мы вернулись в порт, жёны ребят решили отблагодарить меня за встречу, по Трофимовски.
- Это как, по Трофимовски?
-Помнишь, я целовал руки Любы, когда женился?
-Ага.
-Оказывается в предпоследний и этот раз они целовали друг другу руки.  Женщинам понравилось такое проявление любви и уважения. Орут в разнобой: «Трофимов Николай, иди к нам». А я в каюте, не обращаю на них внимания, мыслями далеко отсюда. Тогда капитан выходит на мостик с мегафоном и начинает руководить процессом. «Экипаж и члены семьи дружно скандируем «кобель»… «кобель»…. От услышанного я как ошпаренный быстро вылетел к ним. Хотел, чтобы перестали орать, а получилось, будто только на это слово откликаюсь. От души повеселились на прощание.
-Действительно, смешно получилось.
-Зато жёны расцеловали меня всего. Поблагодарили за новую традицию.
-Надо же ты заложил такую хорошую традицию. Молодец, гвардеец Трофимов!
-Дааа, в истории флота останусь с традицией. Но история с женитьбой бати ещё не кончилась.
-А, что случилось?
-Представляешь, Валя, меня ведь снова к начальнику пароходства позвали. Как наш батя убежал от него, тому тоже захотелось узнать, что за «секретные потроха». Начальник уже обнимает меня, как старого знакомого. Весь горит в нетерпении. А я, как бы, не знаю, зачем позвал. Жду вопросов. Ему неудобно, как бабке сплетнице подробности выпытывать, издалека начинает: «Как семья, как отдохнули, как Василий Сергеевич, доволен ли остался гостеприимством?».  Я рассказываю, но ни слова про объяснение в любви. Одно дело экипаж, совсем другое начальник. Это не мой уровень. Скоро он не выдерживает: «Ну, сынок, не томи, у меня всё отключено, рассказывай, не бойся». Я понял, надо и ему рассказать добровольно, пока власть не применил. Так он веселился, что секретарша прибежала, видать испугалась, как бы инфаркта не случилось. «Во, даёт, во, даёт, ну Сергеич, ну оратор! Вот, что с людьми делает любовь, пленит без боя. Конечно он не вечный, когда-нибудь надо пристать в тихую гавань. Рад за него и за тебя тоже. Эх! Такого человека забираете, от сердца отрываю. Ну, что ж будьте счастливы. А его не бойся, уважай и слушайся во всём, плохому не научит», - напутствовал на прощание.
-Дааа, получается, что с тобой персонально попрощался сам начальник пароходства.
-Да, получается так, дал напутствие на жизнь с Василий Сергеевичем. По прибытии домой наш батя уверенно взошёл на капитанский мостик семейного корабля и повёл нас в светлое будущее. Оказывается, как здорово иметь в доме хозяина. На нас сразу навалилось столько дел. Я то, ещё молодой был, много не понимал, не знал, как решать вопросы. С проведением свадьбы столько  вылезло хлопот. А наш батя, оказывается, уже всё заранее продумал и с кем надо договорился. Практически весь городок помогал во главе с первым секретарём райкома. Тем более батя оставался здесь. Он хотел устроить праздник своему экипажу и прежним членам. Много народу набиралось. Планировалось не только на свадьбе погулять, но и достопримечательности края показать, тем более рядом Алма-Ата, столица Казахстана с горами, катком Медео. Всех надо разместить, накормить, экскурсии провести. Сейчас вот вспоминаю и удивляюсь, какое это большое дело было. Одни бы мы не справились. А тогда видимо время было другое, люди другие, да и батя наш авторитетный человек. Никто не отказал к кому обратился за помощью. Эх! Какое это счастливое время было, такого уже не будет.
- Полностью, согласна с тобой. Сейчас люди как с цепи сорвались. Деньги, деньги стали мерилом жизни. Обесценились простые человеческие отношения, - вздохнула Валя.
- Да, а тогда всё по-простому, было. Ты попросил, помогли, тебя попросили, ты помог, без всякой выгоды. Дааа, времена…. К назначенной дате стали прибывать гости. Ребята были настроены на праздник, веселье и сходу стали шутить. «О! Ради такой дивчины можно было стерпеть и пелёнками. Да, от такой мамы можно и оглоблей, а пелёнками она только ласкала, особенно смоченные таким богатырём, кровинушкой своей. Это он папке заявлял свои права. Так они контакт налаживали, роднились, форменный абордаж получился». Я уже давно не обижался, смеялся вместе  с ними.
Славно отгуляли свадьбу. Народу сколько было…. Можно сказать, мероприятие городского масштаба. Гуляли  в городском доме культуры. Прямо на сцене регистрировали, потом концерт. Тамадой был сам первый секретарь. Столы накрыли в саду на территории дома культуры. Каких только яств и напитков не было. Танцы под живую музыку. Для молодёжи вокально-инструментальный ансамбль с Алма-Аты. Для старшего поколения духовой оркестр. Все остались довольны. Такой праздник получился, навсегда в памяти людей остался. На прощание ребята с экипажа сказали: «Будем приезжать в гости, стройтесь, поможем». Действительно приезжали. Они уже между собой договаривались, чтобы слишком много гостей за раз не было, не утомлять нас. Помогали и деньгами и рабочими руками. Мы, то на работе заняты, они сами хозяйничали по дому. Мужики строили, жёны на кухне. Если весной, то в саду-огороде сажали, а летом и осенью заготовками занимались себе и нам. Как-то по телеканалу «Хабар» услышал, что наше «Семиречье-Жетысу» является одним из четырёх сельскохозяйственных мест по планете, где фрукты и овощи по максимуму набирают в себя витаминов и микроэлементов. Поэтому они получаются самыми вкусными. Наши гости так и говорили: «Мы к вам едем на домашний курорт. Лечение получаем от самой природы». Хоть с пароходства давали путёвки в санатории и курорты, отказывались от них, предпочитая приезжать к нам. Так они нашу усадьбу под себя перестраивали. Не только спальни, но и баню с комнатой отдыха и бассейном,  столовую с кухней увеличили, понавезли всякой техники из-за рубежа. Про отдых не забывали. Мы вместе с ними столько мест повидали, сами, ни за, чтобы не съездили.  Зимой реже приезжали. Если кто и был, то больше дома сидели. Вспоминали прошлое и в бане парились. Батя был очень рад гостям. Конечно, столько лет по морям и волнам и резко на сухопутье. Это было потом, а пока после свадьбы-праздника будни пошли. Надо жить дальше, по-новому определяться. Держим семейный совет. Смотрим на Василий Сергеевича, что скажет. Он сразу дал настрой: «Отныне, мы будем жить всегда вместе, под одной крышей и дружно! Не возражаете?». Мы жившие столько лет порознь горячо поддержали его. «Прежняя; праздная, пьяная жизнь кончается, начинается эра созидания! Слышали наказ экипажа, будем перестраивать усадьбу. Нас стало много, а будет ещё больше». Многозначительно посмотрел на меня с Любой. «Нам от тебя ничего не надо, лишь бы ты был рядом со мной», - перебила его мама. Он задумался и продолжил: «Вот именно! Поэтому я для тебя, родная моя, готов горы свернуть. Я ещё молодой, полон сил, без дела сидеть не буду. Вон секретарь предложил районный ДОСААФ возглавить. Ты, Коля, пойдёшь в АТП по механической части. Любаша, доченька пусть заканчивает ГПТУ. Если захочет, дальше пойдёт учиться. Ну, а Ванюша будет контролировать нашу работу». С этими словами он приподнял внучка на вытянутых, сильных руках: «Ты согласен со мной?». Ванюша конечно радостно и звонко рассмеялся. Вообще он сразу признал батю за своего. Только у деда на руках успокаивался, и Василий Сергеевич взял опеку над внуком. Видимо им обоим нравилось быть вместе, даже на свадьбе Ванечка не хотел оставлять деда. Так они втроём всегда, везде и вместе. Для экипажа это было поводом для шуток и острот. А наш батя только усы поглаживал. Он был так счастлив, что всё принимал за благожелательство. «Раз, Ванюша, согласен надеюсь остальные тоже. Теперь, самое щекотливое и основополагающее в семье. Предлагаю, всё нами заработанное складывать в одну кучу и тратить по необходимости. Так сказать воплотить коммунистические отношения в конкретной советской семье. Если деньги будем класть каждый себе в карман, то, в конце, концов, разругаемся и разбежимся. Давайте голосовать. Кто, за?». Мы, выпучив глаза, уставились на нашего капитана, нас хватило только головой кивать от удивления и соглашаться со всеми предложениями капитана. Как он, вечно холостой, так хорошо разбирается в семейных вопросах. «Раз все за, далее предлагаю, директором нашей семьи назначить меня, как самого старшего и опытного члена семьи. Моим замом по финансам назначить  Любовь Сергеевну, мою супругу, как тоже опытную, умеющую грамотно и толково тратить деньги. Кто, за, против?». Мы опять, свесив челюсти, только кивали головами. Мама, расплывшись в улыбке, за всех нас сказала: «Мы все за на все твои предложения, мой любимый Васечька». Батя, довольно потирая свои усища продолжил: «Раз единогласно решён вопрос с руководящим составом, то переходим к обсуждению текущих финансовых вопросов. Вот это мой первый взнос в наш семейный бюджет». Такими словами он положил перед мамой сберкнижку. Она аккуратно взяла его, полистала, и у ней глаза так округлились, будто собрались выпасть. «Аааа, что это такое?», - пришла в себя. «Это всё, что я нажил за свою жизнь непосильным, тяжким трудом в поте лица!». Она криво улыбнулась от изумления, - «иии, что мы будем делать с ними?». - «Правильный и своевременный вопрос. Сразу перейдём к конкретике. Во-первых, нам нужен свой личный автотранспорт. В двух экземплярах. Я имею право на приобретение автомобиля «Волга». А Николай с Любой пусть сами выбирают, что им нравится. Во-вторых, нам нужна новая мебель, старая уже пришла в негодность. В-третьих, также надо обновить бытовую технику. В-четвёртых, надо сделать ремонт в жилой части дома. А дальше ещё появятся нужные расходы. Так, что деньги найдут своё применение». Мы онемели от услышанного. Конечно, всего этого нам хотелось, но мы думали эти вопросы решать потом, со временем, как сможем заработать. Мама потихоньку медленно наклонилась к Василий Сергеевичу, её голова упала на плечо мужа и начала плакать, отпустив себя, не стесняясь, расслабившись. Наконец у неё в жизни появился муж, настоящий муж, который решает вопросы, а не прячется за спину жены. Какое же это счастье, быть замужней женщиной! А наш батя успокаивает её: « Думаешь, это тебе повезло со мной, неет, это мне судьба сделала подарок, счастье, которое называется Любооовь!». Вот так любое дело, любой разговор наш капитан вёл по-доброму, когда надо с шуткой, юмором, без скандала, давления. Конечно, что нам ещё оставалось, как только согласиться с разумным. Легко было с ним и дела наши пошли на лад. Как-то мама сказала, как бы вопрошая: «Почему мы с тобой, Васечька, в молодости не встретились?». На, что батя ответил: «Тогда бы мы расстались. Про тебя ничего плохого не скажу, а вот я был горячий, романтику подавай, меня манили дали дальние, не мог на одном месте усидеть. Моей женой была работа, правда и ценили меня высоко, вон, сколько наград, а сейчас вот счастлив с тобой у тебя в доме. Больше мне ничего не надо от жизни. Отгулял своё. Всему, своё время. Понял, что у мужчины обязательно должна быть женщина - это его главное богатство, а у женщины мужчина - это её главное богатство. Они соединяют свои жизни не для развлечения – удовольствий, а, чтобы взявшись за руки вместе пройти свой жизненный путь. Сейчас я готов вместе с тобой, нашими детьми и внуками пройти наш путь, а в молодости вряд-ли». Для меня и Любы это была такая жизненная школа, что ни в каких институтах не научат. Правду сказал начальник пароходства, «уважай и слушайся его во всём, плохому не научит».
Видимо от хорошей жизни мама стала полнеть. Конечно  запереживала, а батя успокаивал её: «У русской женщины шеи не должно быть вовсе, голова сразу переходит в туловище». Мама в блаженной улыбке тихо смеялась. Он продолжал: «В 45 баба ягодка опять». Мама не отставала: «Мужик в 50 только взрослеет и в силу входит». Он ей: «Моя златка, моя кошечка, моя лисичка». В зависимости  от настроения. А когда у них возникали спорные моменты, он не скандалил, а делал грозный вид, стучал слегка кулаком по столу и говорил: «Женщина!». Мама не спорила, сразу сдавалась.
Вот так хорошо мы зажили, что-то успели, что-то нет. Главное были вместе и счастливы. Годы пролетели, мы и не заметили, как Союз развалился. Народ заметался кто куда. И нас коснулась эта волна. Но моя мама в решительный момент проявила мудрость: «Кому мы нужны на чужбине, здесь в Казахстане наша Родина. Она дала нам жизнь, вырастила, воспитала. Здесь мы пустили корни. В этой земле лежат наши старики. Разве мы плохо живём и кто нас гонит?». Тут её поддержал батя: «После шторма всегда будет штиль, да и непогода недолго длится. Всё, решено, остаёмся». Мы молодые были рады такому решению. Ведь друзей, усадьбу с собой не заберёшь. Нам и так  было хорошо в нашем городке, и какой смысл уезжать неизвестно куда и ради чего. Как говорится, добро от добра не ищут и где родился там и сгодился. Со временем мы видели, как складывалась жизнь уехавших и радовались, что остались у себя дома. Под руководством бати мы относительно легко пережили трудные времена.
-Повезло вам с ним, - отметила Валя.
-Очень. Вот ведь как в жизни бывает. Живёшь себе тихо-мирно, довольный всем и вся и вдруг трах-бах, в одночасье всё меняется и переворачивается твоя жизнь. Хорошо если в лучшую сторону, а бывает и наоборот. С батей нам действительно очень повезло. Сколько лет мама жила для меня, для деда с бабушкой, потом для Любоньки с Ванечкой и вот судьба вознаградила. Такого человека послала. Как-то мама призналась: «Уже мечтать перестала о муже и в последний момент получила такой подарок судьбы». Она очень полюбила Василий Сергеевича, приняла его всего, с характером, с друзьями - товарищами. Гостям нисколько не огорчалась, наоборот благодарила: «Пусть приезжают, они так нас обогатили и материально и духовно. С ними наша жизнь бурлит, раскисать некогда, столько дел».  Казалось, такой простой, обыкновенной своей жизнью Василий Сергеевич с мамой показывали нам молодым пример, как надо жить и любить.

                Хакимов Рафаэль Абдрахимович
Казахстан
Алматинская область
Капчагай
2017