Теорема крысы, часть 5-я

Рисунки Глеба Никольского


(Продолжение, начало см. «Теорема крысы», части 1-4)


                Явление пятое

                Появляется Изумрудов  в сопровождении Ольги  Игоревны. Из кухни робко выглядывает Будильник.

     И з у м р у д о в. Здравствуйте! А где котовяшка?
     С э р  Д ж о н. Вот. Извольте ознакомиться.

               Передает Изумрудову  листок бумаги.

     И з у м р у д о в (читает). Настоящая справка выдана в том, что котовяшки больше нет, и не было никогда, а котовяшкины обязанности исполняет секретарь товарищ Заяц, которого, однако, нет тоже…
     С э р  Д ж о н. Вам достаточно?
     И з у м р у д о в. Вполне. Давайте приступим к делу…
     С э р  Д ж о н. С удовольствием… Ба! Ольга Игоревна! Будильник! Знакомые лица!
     Б у д и л ь н и к   и   О л  ь г а  И г о р е в н а  (в ужасе). Сэр Джон…
     С э р  Д ж о н. Мне помнится, что я встречал похожих на вас молодых людей у одного моего старинного приятеля, синьора Карабаса. Они висели на гвоздиках  и улыбались друг другу.
     И з у м р у д о в (вежливо). В самом деле?
     С э р  Д ж о н.  Маджафоко был один из самых добрых и самых ученых людей, которых я только знал. Он много занимался наукой и овладел секретом оживления кукол. Они потом играли в его театре. Я его много раз предупреждал, что ничего хорошего из этого не выйдет, что нельзя безнаказанно делать добро. Но он продолжал свои опыты…

               Сцена погружается в полумрак. Слышится шум дождя и ветра.

     И з у м р у д о в (заинтересованно). Что же было потом?
     С э р  Д ж он. Случилось то, чего и следовало ожидать. Секрет Карабаса  случайно узнал сосед, пьяница-шарманщик. Он украл где-то полено и, как сумел, оживил его, а затем воспитал. Отменный получился мерзавец! Они вдвоем с шарманщиком завладели кукольным театром и выгнали Карабаса на улицу. Как сейчас помню, в тот вечер шел дождь. Синьор Карабас сделал несколько шагов, оступился и упал в лужу. Да так и остался в ней лежать, потому что его хватил удар. Ясное дело, что никто из кукол не осмелился ни заступиться, ни помочь, а некоторые даже плевали ему вослед…
     И з у м р у д о в (хохочет). А потом, как я понимаю…
     С э р  Д ж о н. Да! Вы все понимаете правильно. Завладев театром, шарманщик и его кадавр  в самое короткое время пропили все декорации и обесчестили всех актрис…
     О л ь г а  И г о р е в н а. Носатая гадина!

               Сцена обретает прежний вид.

     И з у м р у д о в. Олечка! Фу, не ожидал от тебя! Ты позволяешь себе антисемитские высказывания… да еще в присутствии нашего гостя и  спонсора!

               Сэр  Джон  подходит к зеркалу и с интересом разглядывает себя.

     О л ь г а  И г о р е в н а. Ах, причем тут евреи!
     С э р  Д ж о н. Боюсь разочаровать вас, глубокоуважаемый Владимир Алексеевич, но я – увы! не еврей! Разумеется, проще всего найти где-нибудь неподалеку еврея и обвинить его во всех бедах. Но это будет неправдой... Ксаверий! Ольга Игоревна! Вы, конечно, не те куклы. Вы на них только похожи. И все же было бы чертовски приятно встретить их через триста лет, и хорошенько выслушать все! Давайте себе представим, как бы это было...

             Сэр  Джон  с важностью садится в кресло и звонит в колокольчик. Будильник  и  Ольга  выходят на середину сцены и принимают позы подсудимых. Прочие участники сцены занимают места зрителей.

     С э р  Д ж о н. Коломбина и Пьеро! Я обвиняю вас в том, что вы не оправдали надежд своего создателя… и моих надежд тоже. Прежде всего, вы струсили… и не заступились за своего хозяина! А затем триста лет  вы потратили впустую, играя эти глупые роли…
     Б у д и л ь н и к. Ваша честь! Струсил я один! Потому что воевать – это не женское дело!
     С э р  Д ж о н. Продолжаете играть роль?
     Б у д и л ь н и к. Я вовсе не играю роль, я ее люблю… Я отлично знаю, что Коломбина легкомысленна, ветрена, жестока… порой просто глупа! Но я люблю ее все равно! Потому что любят не за что-либо, а просто так…
     С э р  Д ж о н. Зачем же вы тогда женились и завели детей?
     Б у д и л ь н и к. Чувства чувствами, а детей иметь надо…
     С э р  Д ж о н. Браво! А что еще вы успели сделать в этой жизни?
     Б у д и д ь н и к.  Я сыграл комиссара Лейбу!
     С э р  Д ж о н. В революционном театре?
     Б у д и л ь н и к. Да. Я сыграл маленького человечка, одуревшего о крови, женщин… и вседозволенности! (Мечтательно). Ах! Это была моя лучшая роль! К сожалению, спектакль очень быстро сняли со сцены, и у режиссера были неприятности…
     С э р  Д ж он. Это еще мягко сказано. Режиссера расстреляли сразу после первого спектакля… прямо на сцене. И артистов расстреляли тут же. Глупые зрители решили, что так и должно быть по ходу действия… И верили в это до тех пор, пока не пришел их черед. У тебя тоже были бы неприятности, Ксаверий, если бы ты не успел переодеться матросом с крейсера  и сбежать…
     Б у д и л ь н и к (со скромной гордостью). Эта роль мне тоже удалась. У меня оставалось несколько секунд, чтобы убежать за кулисы (убегает в кухню) и надеть: тельняшку, клеш, черную повязку на глаз, красную повязку на голову… и еще деревянную ногу!

                Выскакивает из кухни в наряде матроса и пляшет «Яблочко». Общий смех и аплодисменты.

     С э р  Д ж о н  (пытаясь сохранить серьезный вид). Виновен, но заслуживает снисхождения. Коломбина, а что скажете вы?
     О л ь г а  И г о р е в н а. Я надеюсь, Мессир, что моя главная роль еще впереди.
     С э р  Д ж о н. Пусть будет так. Играйте… если успеете.

                Пауза.

Оставьте нас с Владимиром Алексеевичем вдвоем.

                Все, торопясь, уходят. Будильник  скрывается а кухне, плотно закрывая за собой дверь. Ольга  Игоревна  и  Маша прячутся в спальне.

Где этот полигендер?


                Явление шестое

               Ленечка мгновенно появляется на сцене. Дверь в кухню слегка приоткрывается. Из проема робко выглядывает  Будильник. Видно, что ему очень хочется подслушать разговор и в то же время боязно.

     С э р  Д ж о н (благодушно). Так уж и быть, старина Пьеро, можешь подслушивать издали, как ты тогда подслушал про золотой ключик. Разрешаю! Только не вмешивайся! Ну что же, дадим старичку шанс…
     Л е н е ч к а.   Уважаемый Владимир Алексеевич! Всякое политическое движение нуждается в том, чтобы на его знамени были портреты всем известных и всеми уважаемых людей. Вы как раз такой. Публика вас знает. Коммунисты правили в России семьдесят лет, и в ближайшие сто лет никто их больше не захочет. Демократы вначале имели успех, но – увы! Пряников на всех не хватает! Скоро народные массы отвернутся и от них. Поэтому будущее принадлежит полигендерам! Я предлагаю вам стать одним из портретов нашей партии. Ваше место в истории России гарантировано!
     И з у м р у д о в. А чем вы хуже коммунистов? Или так: чем вы лучше демократов?
     Л е н е ч к а.   Вот именно. У нас есть все шансы взять власть в свои руки!
     И з у м р у д о в (осторожно). Я все-таки не совсем понимаю, что вы мне предлагаете…
     Б у д и л ь н и к (из кухни). Они Вам, Владимир Алексеевич,  если говорить по-простому, предлагают стать пи...ом. Соглашайтесь скорее! У Вас нет выбора!
     И з у м р у д о в (с достоинством обращаясь к Ленечке и  сэру  Джону). Молодые люди, мне уже шестьдесят пять лет. И мне несколько поздно менять свою сексуальную ориентацию, а также политические убеждения и нравственные принципы!
     Б у д и л ь н и к (из кухни). И не нужно.  Вам предлагают стать почетным пи...ом! Так что ориентацию менять не придется!
     С э р  Д ж о н. А нравственных принципов у вас никогда и не было. Добро и Зло у него, видите ли, вторично! Надо же такое придумать!
     Л е н е ч к а.   И потом, что значит – молодые люди? Вовсе мы не молодые!
     С э р  Д ж о н. И вовсе мы не люди…
     И з у м р у д о в (испуганно, но твердо).  Пи...ом ни за что не буду! Даже почетным! Не на таковского напали, господа! Я в свое время и в КПСС отказался вступить.
     Л е н е ч к а  (начинает терять терпение). Ну причем здесь КПСС? Подумайте, прошу вас! Место в истории России!
     И з у м р у д о в (некоторое время ходит кругами). Ни-ко-гда! Такое место меня не устраивает! Лучше я пойду к либералам!
     Б у д и л ь н и к (мрачно из кухни). Либералам Вы уже не нужны…
     Л е н е ч к а.   Фу, как вы меня утомили.(Обращаясь к сэру  Джону). Сэр Сатана, я исчерпал все свои резоны. Может быть, Вы предложите ему что-нибудь свое? Эдакое?
     С э р  Д ж о н. Я и предлагать ничего не собираюсь. На кой черт он мне. Как ученый он уже давно гроша ломаного не стоит. Так что не хочет быть почетным пи...ром – пусть тогда будет попугаем!

               Темнота. Затем постепенно становится светлее, и Изумрудов  предстает перед публикой в виде большого зеленого попугая.

     И з у м р у д о в (смотрит в зеркало). Ничего не понимаю! Я – попугай! Честно говоря, я ожидал, что мы  поговорим о науке, обсудим условия нашего сотрудничества, а Вы…

               Нервно смеется.

Какая у Вас, однако, оригинальная манера шутить!
     Б у д и л ь н и к (мрачно из кухни). Какие тут шутки!
     И з у м р у д о в. И что, я останусь в таком виде навсегда?
     Б у д и л ь н и к. Да уж, придется Вам некоторое время побыть попугаем!
     И з у м р у д о в. Но за что?
     Л е н е ч к а (мстительно). Вам в попугаях самое место. Всю жизнь вы болтали о вещах, о которых не имели не малейшего понятия, сбивали людей с толку и служили ширмой для негодяев всяческого рода…
     И з у м р у д о в. Я лично?
     Л е н е ч к а.   Ну, вообще либеральная интеллигенция. Во все времена! При царе вы болтали о революции, не задумываясь о последствиях. Затем вам стало страшно. Много лет вы молчали, но потом стали шептаться по кухням и показывать фигу в кармане. Затем вы начали болтать о правах человека и западной демократии, и вот – доболтались до того, что, живя в родной стране, просите у Запада подачки на жизнь… А многие просто взяли и уехали!
     С э р  Д ж о н. В этих обвинениях что-то есть, не правда ли? Я даже читал у какого-то классика... не помню, у кого только... что интеллигенция должна быть мозгом нации, а у вас она говно! (*)

(*) Из письма В.И.Ленина к А.М.Горькому, 15.09.1919. Справедливости ради стоит отметить, что таким эпитетом вождь наградил не всю интеллигенцию, а только ее определенную часть (авт.)

               Смеется.

     Б у д и л ь н и к (из кухни). Все беды на Руси – от интеллигенции…

               Вылезает на сцену.

 Если бы всех российских болтунов кто-нибудь вовремя успел превратить в попугаев, то мы бы жили гораздо лучше… Уверяю Вас!
     С э р Д ж о н. Помолчи, любезный, не то одним попугаем станет больше…

            Будильник умолкает на полуслове и прячется.


                Явление седьмое

            Из спальни выходят Ольга  Игоревна  и Маша. Увидев Изумрудова – попугая, обе столбенеют от изумления.

     О л ь г а  И г о р е в н а. Ах!

               Ольга собирается упасть в обморок, но Маша успевает влить в нее большой стакан коньяка. Ольга  Игоревна выпивает, садится за стол и пытается прийти в себя.

     М а ш а. Браво, папа! Это все, чего добился на переговорах!
     И з у м р у д о в. Увы… (Жалобно). Олечка! Ты понимаешь что-нибудь?
     О л ь г а  И г о р е в н а. Понимаю! Теперь я  –  жена персоны нон гранта!

               Оглядывает мужа.

 Какой позор! Лучше бы стал пи...ом!
     М а ш а (деловито). Может, его ощипать? Не так срамно будет.

              Маша подкрадывается к Изумрудову и выщипывает из него перо.

     И з у м р у д о в. Ой! Больно!

             Убегает в глубь сцены. Ольга  Игоревна присоединяется к дочери. Вместе подкрадываются к попугаю.

     М а ш а. Ну, еще перышко… Попочка, попочка, иди сюда…
     И з  у м р у д о в. Оставьте меня!

              Прячется под столом.

     С э р  Д ж о н. Не мучайте бедную птицу! Через несколько лет он облысеет и примет прежний вид…
     О л ь г а  и  М а ш а (кидаются на колени). Мессир, нельзя ли проявить милосердие… и  скостить ему срок?
     Л е н е ч к а (мстительно). Никоим образом. Он должен провести определенное время в скорби и в размышлениях о роли российской интеллигенции… и об ее ответственности перед обществом!
     О л ь г а  И г о р е в н а (вскакивает с колен). Какая наглость! Вас, кажется, никто не спрашивал!
     М а ш а (вскакивает с колен). Мессир, а ведь ночь метаморфоз не кончилась… Вам не кажется, что настала очередь Ленечки?
     Л е н е ч к а.   В самом деле! Мне бы хотелось получить гонорар за свои услуги!
     С э р  Д ж  о н (саркастически). Вот как! Гонорар ему! А что это у Вас в кармане?

               Тянется к карману Ленечки.

Взятка! То-то меня донимали звонками!

     Л е н е ч к а (уворачиваясь). Тоже мне взятка! Так... чек на среднюю сумму. И вообще был уговор – никого не пускать! А насчет звонков уговоров не было. Подумаешь, взятка! Все берут!

               Ехидно указывает на пакет с душами.

     С э р  Д ж  о н (весьма недружелюбно). Ну и что вы хотите от меня?
     Л е н е ч к а (мечтательно). Я желаю стать иным… высшим существом.
     С э р  Д ж о н. Охотно исполню. Только куда его?   
     М а ш а, О л ь г а, И з у м р у д о в   и   Б у д и л ь н и к (хором). В крысу! В крысу!
     С э р  Д ж  о н. Это идея! Прими же, наглая тварь, тот облик, который тебе уготовила природа...

              Затемнение. Загорается свет, и на сцене оказывается  гигантская крыса. Крыс подбегает к зеркалу и деловито оглядывает себя. Дальнейший его монолог обращен к сэру  Джону, который глядит на  Ленечку с недоумением и растущей тревогой.

     Л е н е ч к а  – к р ы с.  Я – крыса! Даже не верится…

                Простирает руки к небу.

Господи! Какое счастье! Наконец-то я – крыса!

                Глумливо обращается к сэру  Джону.

Ваши знания, почтенный Сатана, оставляют желать лучшего. Вам полагалось бы знать, что сегодня крысы – любимцы Господни! Скоро на земле исчезнет все живое, кроме крыс! И тогда крысы устроят новую цивилизацию!

                Оборачивается к залу.

Обидно, конечно! Но ничего не поделаешь. Вам была дана вся Земля, а вы по своей глупости и жадности только и делали, что готовили ее к нашему приходу. До встречи!

                Ленечка, кривляясь и играя на флейте, уходит со сцены. За ним, выстроившись гуськом и танцуя, тянутся Будильник, Ольга  Игоревна, Изумрудов   и, наконец, Маша. Дьявол остается один.

     С э р  Д ж о н. Господи, что ж ты натворил-то! С ума сойти...

                Телефонный звонок. Сэр Джон берет трубку.

Да, это я. Только вы напрасно преподнесли мне эти души. Я твердо решил не помогать никому. Обращайтесь в другую инстанцию!


ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ