Научи меня прощать. Глава 183

Начало повести: http://proza.ru/2020/02/28/1946
Предыдущая глава: http://proza.ru/2023/03/12/71

Вера сидела в своей комнате на полу и разбирала самую нижнюю полку книжного шкафа.

Шкаф был давним приобретением и имел отношение к стенке, которая украшала большую комнату родителей. Книжных шкафов было два, поэтому родители посчитали справедливым, чтобы у дочерей в комнате стоял свой шкаф.

Всего полок было семь, если считать ту, что над тумбой. Хотя это место полкой назвать было сложно, это было просто основание этой тумбы. Верхние полки занимала Вера, а две нижних – Надюшка.

Теперь сестры договорились между собой, что Надюшка убирает свои вещи из тумбы с дверцами, а Вера выделает ей в шкафу ещё две полки.

Они располагались таким образом, что сначала шла широкая, где книги умещались в два ряда, а над ней находилась узкая, на которую можно было уместить только один ряд. Такой новомодный «шахматный» порядок был только у новых стенок, которые появились в продаже сравнительно недавно.

***

Добротную, полированную, но постаревшую советскую мебель отправили на дачу – на участке давно стоял первый этаж кирпичного дома, сложенного руками Виктора, от фундамента до крыши.

Более того, в большой комнате на первом этаже он сам сложил печь и будущий камин. Конечно, предстояло ещё строить второй этаж, перекрывать крышу и стеклить просторную веранду, но из времянки они уже перебрались в новый дом, как только Виктор настелил полы и оштукатурил стены. Времянка же превратилась в крепкий, довольно большой сарай для всякого рода инструментов и садового инвентаря.

***

Вера перебирала свои старые, «университетские» тетради, решая, какие из них можно убрать в тумбу – подальше.

Она так увлеклась, что не сразу расслышала телефонный звонок.
Поднявшись и торопливо прошлёпав на кухню, где теперь стоял телефонный аппарат, она взяла трубку:

- Алло?

- Привет, что делаешь? – голос Снежаны был беззаботен, как всегда.

- Ничего особенного, книги в шкаф убираю. – Вера автоматически посмотрела в окно.

Разросшийся ввысь пирамидальный тополь, который посадила она сама, уже почти доставал своей верхушкой до окон их этажа. «Хорошо, что я посадила его подальше от стены», - подумала Вера, прислушиваясь к тараторящему голосу в трубке.

- Ты меня слушаешь или нет?! – выговорила трубка возмущенно.

- Прости, - Вера потерла свободной рукой щиколотку, которую недавно искусал случайно залетевший в их комнату комар, - я немного отвлеклась. Так что ты хотела?

- Уф… - досадливо пропыхтела трубка Снежаниным голосом, - давай лучше я сама приду и всё расскажу лично! А то ты меня совсем не слушаешь. Ты сегодня дома?

- Да, - Вера снова посмотрела на тополь, - у меня же отпуск, ты забыла? На работу мне теперь только в августе.

- Ого! Хорошие у учителей отпуска, - тут же позавидовала Снежана.

- Ага… Только и обязанностей хватает, вместе с головной болью…

Но этой фразы Снежана уже не слышала. Она всегда отличалась тем, что «неважные», по её мнению, слова пропускала мимо ушей.

- Я буду примерно через полчаса. Не забудь про чай с вареньем!

«Вот так всегда, - вздохнула про себя Вера. – На даче работать не любим, а варенье есть – всегда пожалуйста».

Она имела в виду и себя, и Снежану. 

Снежана в гости на дачу напрашивалась не раз. Приглашая приятельницу, Вера убедилась, что та совершенно беспомощна, даже в качестве самого простого подручного. У Светланы для дочери всегда находились дела, Снежане было скучно сидеть в одиночестве и она ходила хвостом за подругой по участку, предлагая свою помощь.

Пары раз хватило, чтобы махнуть на всё рукой.

В первый раз Снежана едва не повыдергала всю морковь, неосмотрительно привлеченная Верой к прополке, а второй раз – умудрилась перекопать грядку с горохом. В результате горох вылез не стройными рядами, как всегда, а местами -  где придётся. Подвязывать потом стебли, ставшие длинными, было неудобно.

После приключения с горохом Вера предоставила Снежане полную свободу действий в плане отдыха. И та восторженно качалась в гамаке или лежала на раскладушке в купальнике, подставив бледную кожу солнечным лучам.

Такое положение дел сыграло на руку и самой Вере, потому что теперь Светлана не завала дочери особенно сложных поручений, предоставляя возможность поболтать с подругой, наслаждаясь майской, а потом и июньской погодой.

Вот и сегодня родители с Надюшкой с самого утра уехали на дачу, у них тоже был отпуск, а Веру оставили дома «на хозяйстве», впрочем, не забыв вручить ей список с домашними делами.

Родители с сестрой планировали вернуться через пару дней, поэтому сейчас Вера просто отдыхала, наслаждаясь свободой и одиночеством, которое неугомонная Снежана вот-вот должна была нарушить.

Девушка вернулась к книгам, разложенным на полу.

Следовало убрать этот беспорядок, иначе ураган «Снежана» не оставит её педантичной и строго выверенной книжной ревизии ни единого шанса.

Вера быстро составила книги обратно на полки, не соблюдая порядка – всё равно их нужно будет разбирать заново.

Стопки с тетрадями были сложены частично на пол, частично - на письменный стол.

Недавно сваренное клубничное варенье, зачерпнутое небольшой поварешкой, отправилось из большого таза в вазочку, а сам таз, прикрытый специальным пергаментным листом, перекочевал на кухонный стол.

«Чай можно пить и в комнате», - решила Вера, ставя на письменный стол чайные чашки и чиркнув спичкой, чтобы вскипятить чайник.

Звонок в дверь застал её, когда она вскрывала пачку с печеньем «БисКвик».

Хрустящее, круглое печенье было соединено попарно розовой, клубничной начинкой.
Быстро высыпав печенье в вазочку, Вера направилась открывать дверь.

- Ты что так долго? – ураган «Снежана» влетел в дверь, едва не снеся Веру с ног.

– Я в ванную, хорошо?

Однако, вместо ванной комнаты, Снежана юркнула в туалет.

Вера понесла вазочку  с печеньем в комнату, заодно забрав оттуда чайные чашки. Чай всё же лучше было разлить по чашкам на кухне.

Снежана уже гремела мылом в ванной комнате, то и дело роняя скользкий брусок «Люкса» в раковину.

Вера разлила чай, отнесла чашки обратно в комнату и уселась на диван, терпеливо ожидая, когда вернётся Снежана с её «потрясающими» новостями.

Та вошла в комнату так же стремительно, как и влетела в квартиру.

- Ого, - заулыбалась она, - варенье! И печеньки?

- И печеньки, - подтвердила Вера, показывая гостье на стул у письменного стола, - устраивайся.

Снежана немедленно примостила сумочку на диван, а сама уселась на стул. Подхватив вазочку с вареньем, она втянула носом аромат и зажмурилась от удовольствия.

- Клубничное варенье самой вкусное! – жизнеутверждающе сказала она, накладывая его себе на блюдце. – Кстати, почему ты больше не ходишь в «Центр»? Галина Львовна о тебе спрашивала уже несколько раз.

- Да? – на лице Веры не отобразилось интереса. – И что она говорила?

- Что ты очень способная! – Снежана закивала, - конечно, не такая способная, как я, но тоже вполне ничего.

- Спасибо на добром слове, - Вера слегка усмехнулась.

- Так что, ты пойдёшь завтра со мной? – повторила девушка свой вопрос.

- Нет, Снежа, не пойду, - Вера покачала головой, - и тебе тоже туда ходить не советую.

- Почему? – искренне удивилась Снежана, - разве ты не соображаешь, какая это возможность для внутреннего роста?! Между прочим, для внешнего – тоже хороший старт. Ты просто ничего не понимаешь.

- Возможно, - кивнула Вера, с хрустом отламывая кусочек «БисКвик».
Печенье ей нравилось. Оно было необычным, впрочем, как и все импортные товары, с недавних пор заполонившие всё вокруг.

Снежана тоже с удовольствием хрустела печеньем, аккуратно зачерпывая варенье из блюдца маленькой кофейной ложечкой.

- Так и быть, - таинственным тоном произнесла она, сделав при этом загадочное лицо, - расскажу тебе кое-что…

- Что именно? – Вера отреагировала недостаточно заинтересованно, по мнению  приятельницы.

Снежана даже положила печенье, которое только что взяла, обратно в вазочку, чтобы быть более убедительной.

- Галина Львовна просила меня не распространяться о том, что умеют делать ученики высшей ступени.

- Вот как? – Вере стало интересно. – И что же они такого умеют?

- Галина Львовна, например, воскрешает своего мужа.

- Что? – Вера подумала, что ослышалась, - что она делает?!

- Говорю же тебе – мужа воскрешает! Он у неё в аварии погиб пять лет назад. А вчера она его уже видела, представляешь?

- Ничего не понимаю, - потрясла головой Вера, - ты о чем? Насколько я знаю из курса религиоведения, способностью воскрешать мертвых обладали всегда только боги. Христос, к примеру, Лазаря воскресил, если не ошибаюсь, но ты-то про какое воскрешение говоришь, не пойму? Если человек умер, то умер…

- Вовсе нет! - Снежана убедительно тряхнула копной рыжеватых волос, - воскрешение вполне возможно, причем оно под силу обычному человеку. Ой, вернее, не обычному, а тому, у кого есть определенные тайные знания!

- И тебе пообещали эти знания? – тут же спросила Вера.

- Конечно! – Снежана кивнула, - а если ты будешь умнее, то и ты можешь их получить.

Вера задумалась. В этом «Центре», определенно, твориться какая-то чертовщина. Но для начала нужно было расспросить обо всем подробнее.

- Хорошо, предположим, я тебе поверю. – Вера покосилась на подругу, которая снова принялась за чай, - только как это выходит практически? Человек погиб в автокатастрофе, жена его похоронила, а потом решила воскресить… Хотя это бред какой-то… Он что, встанет из могилы и вот так просто придёт к ней? Здравствуй, дорогая, я вернулся? Ты как это себе представляешь?

Снежана удивлённо посмотрела на Веру.

- Нет, конечно! Во-первых, воскрешенные люди уже не возвращаются к тем, кого знали. Они просто живут, понимаешь? Среди людей! Их можно увидеть, потому что их тянет туда, где они жили раньше, где они проводили много времени. Поэтому воскрешенные часто бывают в таких местах – знакомые автобусные маршруты, магазины, любимые улицы для прогулок или парк… Но при встрече воскрешенный человек не узнает того, кто его воскресил.

- Тогда какой во всём этом смысл? – резонно спросила девушка.

Снежана досадливо поморщилась.

- Как ты не понимаешь?! Это же просто радость – видеть живым близкого человека. Пусть он теперь не рядом с тобой, но ведь он – живой. Это главное! За это не жаль отдать последнее!

- И много отдала за такое чудо Галина Львовна? – осторожно спросила Вера, заранее подозревая ответ.

На лицо Снежаны набежала тень уважения.

- Много… Ты даже не представляешь! Она квартиру продала.

- А где она тогда живёт? – удивилась Вера.

- Пока у сестры. Но она сказала, что скоро купит новую квартиру, только поменьше, потому что ей одной много не надо. Нальёшь ещё чайку? – Снежана протянула Вере пустую чашку, на дне которой плавали чаинки.

- Конечно, мне чая не жалко, - Вера улыбнулась, направившись на кухню.

«Интересное дело, - размышляла она, снова ставя чайник на огонь и доставая из шкафчика новую порцию заварки, - Галина Львовна собралась мужа воскрешать, а Снежанке кого воскресить понадобилось?»

Вернувшись, Вера тут же спросила девушку, поставив перед ней горячую чашку:

- Снежа, я понимаю, что Галина Львовна это делает в память о муже, наверное, она очень его любила, а тебе всё это зачем?

- Мне просто любопытно, - Снежана посмотрела на Веру с недоумением. – Сейчас столько говорят о всяком таком… Эзотерика… Юрий Лонго… Только у Лонго всё это иллюзия, а здесь по-настоящему, понимаешь? Неужели тебе не интересно?

- Интересно, - вынуждена была признать Вера, - но я всё равно не понимаю – тебе это зачем? Если интересует эзотерика, то сейчас есть масса книг. Недавно новая появилась, автор – какой-то Владимир Мегрэ. «Анастасия» называется, я не читала, но слышала про неё много. Или Лазарев с его «Диагностикой кармы». Читала?

- Читала, - Снежана утвердительно кивнула, - но всё это не то, понимаешь? Это книги… Написать можно всё, что угодно, а тут лично присутствовать можно! Ещё учеником стать и всему самой научиться.

- Не знаю, Снежа, - Вера покачала головой, - если честно, то мне не понравилось в этом «Центре». Это не потому, что Галина Львовна плохой человек, но ты сама подумай, что это за бредовая идея  с воскрешением умерших? Вот, я когда Лазарева читала, у него всё понятно, по крайней мере: всё вокруг понятия Бога крутиться. Если коротко: сделал гадость – получил «радость». Это мне ближе, признаюсь, понятнее. А тут…

- Это ты мне просто завидуешь! – Снежана надулась и даже отставила в сторону чашку с чаем. – В конце концов, я ничего плохого не делаю. Я не собираюсь квартиры продавать, как Галина Львовна. И родственников умерших у меня нет, все живы. Вернее, есть, конечно – дедушка, например, но он умер очень давно, я его и не помню совсем.

- Ты меня успокоила, - улыбнулась Вера.

- А что это за тетради? – Снежана окинула взглядом внушительную стопку, лежащую на полу.

- Университетские лекции, - ответила Вера, убирая со стола посуду. – Ты варенье будешь ещё?

- Нет, спасибо, - Снежана отрицательно помахала головой, потом спросила с интересом, - я посмотрю?

- Смотри, конечно, - Вера понесла на кухню пустые чашки.
Вернувшись, увидела, как Снежана с любопытством листает толстую, пухлую тетрадь.

- Ты где её взяла? – удивилась она, - я думала, что давно её потеряла.

- Она в самом низу стопки лежала, - доложила девушка, - я всегда всё с конца смотрю, там всегда самое интересное обычно и находится!

- Даже так? – удивилась Вера.

- Точно тебе говорю! Я даже билеты экзаменационные учу не так как все.

- Это как? – полюбопытствовала Вера.

- Я начинаю учить не с первого билета, а с последнего. Верное дело! Мне всегда на экзаменах последние билеты попадаются. Ещё ни разу не ошиблась, представляешь?

- Как-то не задумывалась над таким, - Вера пожала плечами. – У меня был свой метод: я сначала учила самые легкие билеты, потому что это было проще всего. Потом уже сидела над сложными.

- Только эта тетрадь не с билетами? – прищурилась Снежана, поворачивая к ней страницы, сплошь заклеенные разноцветными бумажками. – Это что?

Вера невольно смутилась.

- Ну… Это совсем старая тетрадь. Даже не знаю, почему я её не выбросила. Я её завела, когда мне было лет десять. Помнишь, у девочек были в моде всякие «Анкеты», «Песенники», самодельные альбомы, короче…

- Помню, конечно. Но это же не «анкета», - Снежана продолжила перелистывать страницы. – Ого! Сколько тут всего… Я таких даже не знаю.

Вера рассмеялась.

- Снежа, я эти этикетки где только не добывала. У нас в классе у каждой девочки была такая тетрадь. Этикетки от духов, мыла, одеколона, всяческой парфюмерии, одним словом… Было модно собирать такую коллекцию. Ты не представляешь, что было, когда я с этой тетрадью в гости к дяде Павлу с тётей Полей ездила. Тогда я её всюду с собой таскала.

- Расскажи! – Снежана невольно улыбнулась, глядя на слегка покрасневшую Веру.

- Если тебе интересно, могу и рассказать, - Вера улыбнулась, усаживаясь удобнее на диване, - когда я к ним приехала, то была просто в восторге. По сравнению с нашей скромной жизнью, у тёти Поли был просто этикеточный Клондайк. У мамы, кроме одного пузырька духов, пары тюбиков с помадой, отцовского одеколона и самого простого мыла не было ничего, поэтому моя коллекция поначалу была весьма скромной и занимала всего-то одну тетрадную страничку. Зато после поездки на летние каникулы, я произвела в классе фурор.

- Почему?

- Потому что в их семье уже жила Соня! Кроме того, тётя Поля была в большой дружбе с семьёй, родственники которой ездили за границу. В результате ей всегда дарили что-то импортное из косметики. Баба Нюра не в счет, ей нравились только одни духи: «Красная Москва». Правда, я и с этого пузырька сняла этикетку. С разрешения, конечно…

- Тогда, что в этом особенного, если с разрешения? – Снежана, листая тетрадь, заскучала.

- Особенное случилось тогда, когда я поснимала этикетки со всего, что находилось в доме!  Оказалось, что на трюмо стоял флакон с одеколоном дяди Павла, вот эта этикетка, - Вера ткнула пальцем в альбом, - он назывался «Саша». А рядом стоял одеколон, которым пользовалась тётя Полина – «Ландыш». Вот этот!

Вера снова кивнула на страницу своего «альбома».

- Главное заключалось в том, что флаконы были одинаковые! – Вера рассмеялась, припоминая события многолетней давности, - даже крышки были одни и те же, их легко можно было поменять местами с флакона на флакон. Если снять этикетки, то различить одеколон можно было только по цвету содержимого. «Саша» был с желтой жидкостью, а «Ландыш» -  с зелёной.

Вера отдала тетрадь Снежане и продолжила:

- В квартире были плотные шторы, поэтому утром, несмотря на летний ранний рассвет, в комнате обычно царил полумрак. Так вот, дядя Павел однажды утром перепутал флаконы…

Лицо у Снежаны сначала вытянулось, а потом она понимающе расхохоталась.

- Ты же знаешь, как советские закаленные мужчины пользовались одеколоном? – Вера тоже рассмеялась, - берём флакон, щедро льём в ладонь содержимое и, не жалея, хлопаем себя по только что выбритым щекам и шее.

Снежана уже смеялась в голос.

- Так вот… Дядя Павел торопился, поэтому, перепутав пузырьки, не обратил внимания на цвет того, что в них находилось. А аромат прочувствовал только тогда, когда практически полностью искупался в «Ландыше».

Вера погладила рукой приклеенные  к тетрадной странице этикетки от знаменитых одеколонов.

- Вот и представь, - сказала она со смехом, - что было у дяди Павла на работе… Менять рубашку и умываться у него времени не было. Так и поехал на фабрику, благоухая «Ландышем». Потом над ним весь цех потешался.

- Тебе досталось? – Снежана с любопытством перевернула в альбоме несколько страниц.

- Нет, конечно. Я ведь действовала с разрешения тёти Полины. Соня мне тоже тогда всю свою парфюмерию разрешила ободрать. Я такая довольная была! В результате в сентябре принесла в школу самый шикарный «альбом»!

- Здорово! – Снежана поднялась. – Ладненько, спасибо тебе за чай и за компанию, но я, пожалуй, пойду. Это ты свободный человек, а у меня ещё сессия не закончена. Ты всё-таки подумай по поводу «Центра», хорошо?

- Ладно, я подумаю, но моё решение вряд ли изменится.

Проводив Снежану, Вера снова принялась за полки в книжном шкафу…

***

Придя с работы, Даша в очередной раз порадовалась, что живёт теперь отдельно и совершенно самостоятельно.

Она очень устала, было жарко, и сейчас хотелось только одного – принять душ, поесть и быстрее отправиться на диван.

По дороге Даша позволила себе нечто грандиозное: она купила в ларьке два «волшебных сундучка» с шоколадом «Milky Way».*

Ей очень нравился этот шоколадный батончик. Конечно, его можно было купить отдельно – в каждом ларьке было возможно приобрести такой. Но «Волшебный сундучок» - это другое.

Даше было за тридцать, но она ни за что  не призналась бы никому на свете, что покупает «сундучки» для себя самой, а не для своего или чужого ребёнка.

Когда-то давным-давно, когда они с Игорем были детьми, родители подарили брату чудо-конструктор. В нём были разноцветные детали, которые походили на детали «Лего»: из них можно было собрать машину.

Эта игрушка так поразила Дашино воображение, что она попросила отца купить ей такую же. Однако, она получила отказ: ей было приказано заниматься куклами.

Игорь, вредничая, нарочно играл конструктором при сестре. Он демонстративно высыпал из коробки разномастные детали на диван и мастерил: то грузовик с кузовом, то фургон, каждый раз хвастаясь перед Дашей, как хорошо у него получается.

То, что шоколадные батончики теперь продавались вместе с деталями подобного конструктора, перевешивало всё.

Осознание своего далеко не детского возраста уходило на второй план, а желание пробовать другой шоколад пропадало совершенно, как только Даша видела на прилавке знакомую картонную коробочку.

Решив, что она будет потакать только этой своей новой «слабости», Даша каждую неделю покупала «сундучок». Или два.

Сейчас, нежась в теплой, душистой пене, она жевала шоколад, довольно жмурилась и думала о том, что скоро у неё будет достаточно деталей, чтобы построить, например, домик. Может быть, даже с башенкой.

Потом  в этот конструктор будут играть её дети. А она, Даша, научит их строить домики.

Выйдя из ванной комнаты, она направилась к себе, положила опустевшие без шоколада картонные коробочки на письменный стол.

Ей захотелось есть, и она решила разогреть себе щи, которые готовила накануне.
Достав из холодильника кастрюлю, Даша почувствовала неясное беспокойство.

Прошагав на кухню, она поставила кастрюлю на небольшой столик и повернулась, чтобы взять с сушилки чистую тарелку, после чего испуганно замерла.

В раковине лежала грязная тарелка с ложкой и со следами щей.

Что за наваждение? Даше поморгала, а потом даже потёрла глаза, полагая, что то, что она видит – оптическая иллюзия.

Однако после её манипуляций тарелка не пропала. Она продолжала лежать в раковине, всем своим видом показывая, что совершенно реальна и к галлюцинациям отношения не имеет.

Поскольку тарелка имела ассоциацию со щами, молодая женщина осторожно приподняла крышку и заглянула в кастрюлю, которую только что достала из холодильника.

Ей стало понятно ощущение внезапного беспокойства: кастрюля была наполовину пуста.

Хорошее дело… Вот, значит, каков этот самый сосед! Без спроса по чужим кастрюлям шныряет!

Даша рассердилась.

Одновременно она почувствовала лёгкую досаду – если сосед появился в квартире, на какое-то время придется позабыть о том, чтобы вольготно себя вести. Например, сейчас на Даше из одежды - только банный халат, да и тот запахнут кое-как, а пояс завязан еле-еле.

Продолжая испытывать чувство досады, Даша развязала пояс и на всякий случай завязала узел покрепче, сильнее запахнув халат.

Сделала она это вовремя, потому что в прихожей раздался скрежет ключа в замке, и дверь распахнулась, пропуская в прихожую крупную мужскую фигуру.

В руке у фигуры была подозрительно позвякивающая стеклом сумка.

«Он ещё и пьёт?!» - тут же пронеслось в голове у Даши.

Она испуганно замерла на пороге кухни, не зная, что ей теперь делать.

Представать в первый раз перед соседом в одном банном халате почему-то не хотелось.

Может быть, постоять здесь, на кухне? Этот Илья уйдёт сейчас в свою комнату и тогда Даша сможет тихо проскользнуть к себе и, по крайней мере, переодеться во что-то более приличное.

Но Даше не повезло. Мужчина, слегка прихрамывая, направился прямиком на кухню.

Он был высокого роста, коренастый, плотный, лицо покрывала густая, с проседью, борода. Серые глаза смотрели открыто, без тени настороженности.

Увидев Дашу, замершую над ополовиненной кастрюлей со щами, мужчина не выказал абсолютно никакого удивления.

- Привет, - сказал он Даше густым басом, - я думал, ты позже с работы приходишь.

Он спокойно принялся выгружать из сумки на стол бутылки с пивом.

- Я так понимаю, что вы – Илья, - полуутвердительно-полувопросительно произнесла Даша, - не могу сказать, что мне приятно…

- Почему? – тут же перебил её мужчина.

- Что – почему? – не поняла Даша.

- Почему тебе неприятно? – переспросил бородач, доставая из сумки бутылку водки.

- А вы всегда с незнакомыми людьми на «ты» разговариваете? – поинтересовалась Даша с некоторой долей ехидства в голосе, которого она и сама от себя не ожидала. Видимо, тут сыграла свою роль кастрюля со щами.

- Почти всегда, - прогудел басом Илья, - если это не врач или милиционер. На милиционера ты не похожа. Ты не врач?

- Не врач, - Даша сложила руки на груди, - я – бухгалтер.

«Для чего я это сказала?» – мысленно задала Даша сама себе вопрос, но больше ничего подумать не успела.

- Ну, вот видишь, значит, ты обычный, нормальный человек. С тобой можно говорить на «ты».

- Врачи, выходит, ненормальные? – Даша продолжала стоять в позе дружинника, который с поличным поймал вора.

- Врачей я просто недолюбливаю, - признался мужчина, повернувшись к Даше, - вот, к примеру, стояли мы на Каменке, это речушка такая, образцов полно собрали, и тут угораздило меня ногу подвернуть…

Илья кивнул на свою левую ногу и продолжил, обращаясь к Даше:

- И что ты думаешь?

- Что я должна думать? – снова удивилась она.

- Эти эскулапы меня на месяц домой отправили. На месяц, понимаешь?! Это в разгар сезона. Да ещё обещали начальнику нажаловаться, чтобы в дальние экспедиции меня пока не пускал. Вот и пришлось домой ехать…

Мужчина вздохнул и спросил:

- Слушай, а горячая вода есть?

- Есть, - ответила Даша, намереваясь всё-таки выйти из кухни.

- Так ты чего суп не разогреваешь, ты же вроде есть собиралась? – Илья удивленно взглянул на молодую женщину, - я уже всё выгрузил, сейчас к себе уйду, мешать не буду. Вкусные, кстати, щи, молодец! Я целых две тарелки съел, - признался он.

- Спасибо, - бросила Даша, - что-то аппетит пропал. Особенно после того, как обнаружила полупустой свою кастрюлю.

Даша гордо задрала нос и отправилась в свою комнату.

Она быстро переоделась в спортивный костюм и размышляла, не сделать ли ей вылазку на кухню, чтобы организовать себе бутерброд с колбасой, потому что есть всё ещё хотелось. По поводу щей она уже неосторожно высказалась и есть их теперь – означало бы сдать перед соседом свои позиции.

В этот момент раздался стук в дверь.

Даша мгновенно напряглась, но дверь открыла.

- Я хотел извиниться за щи, - Илья держал что-то в руках, - понимаешь, так давно не ел ничего домашнего... Приехал, а у тебя в холодильнике кастрюля. Только крышку снял – чуть слюной не захлебнулся, вот и не выдержал. Я ведь почему… У нас на стоянке всегда всё по-простому. Долго езжу, отвыкаю от людей, от города… Вот, это тебе! Можно войти?

Даша сделала шаг в сторону, пропуская соседа в комнату.

Тот шагнул к столу и положил на него то, что держал в руках. Это был пакет с кедровыми орехами.

- Прошлогодние, конечно, но тоже вкусные. Хранились по всем правилам.

- Спасибо, - Дашин взгляд потеплел.

- Что это у вас? – вдруг спросил Илья, кивая на стол.

Даша посмотрела туда и покраснела, как рак.

На столе лежали «волшебные сундучки», которые она купила сегодня.

- Забавная игрушка, - констатировал геолог, наблюдая, как Даша поспешно сгребает картонные коробочки в верхний ящик стола. – Пожалуй, я пойду к себе.

- Да, думаю, что так будет лучше, - Даша чувствовала, что кровь, предательски прихлынувшая к щекам, заставляет их гореть.

- Это племянникам… - зачем-то соврала Даша и ощутила, что краснеет ещё сильнее.

- Ага, - откликнулся мужчина и попятился к двери.

Даша закрыла за ним дверь и облегченно вздохнула.

Минут десять она наслаждалась тишиной, усевшись на диван. Но как только женщина собралась включить телевизор, как услышала подозрительный шорох. Звуки доносились из-под шкафа.

Вздрогнув, Даша осторожно подошла к нему и наклонилась, пытаясь заглянуть под этот образчик добротной советской мебели.

Из-под шкафа на мгновение выглянула острая мордочка и тут же спряталась обратно.
Даша пронзительно завизжала и забралась с ногами на диван, уронив по дороге стул.

Дверь её комнаты мгновенно распахнулась, на пороге показался сосед, вся борода которого была в густой мыльной пене. Он был похож на деда Мороза в майке.

- Что случилось?! – геолог спешно вытирал лицо полотенцем, висевшим у него на шее.

- Там крыса! – лицо Даши, совсем недавно алевшее пунцовым цветом, сейчас было бледнее мела.

- Где? – сосед недоверчиво огляделся.

- Да под шкафом же! – Даша испуганно прижимала к груди обе руки, готовая, в случае чего, залезть на спинку дивана.

Геолог, с неожиданной легкостью для такого крупного тела, опустился на четвереньки и заглянул под шкаф.

- Это не крыса, - сообщил он через пару секунд, поднимаясь.

- А кто? – пискнула Даша, чувствуя, что от ужаса у неё отнимаются ноги.

- Это Прошка.

Сосед направился к двери.

- Кто?! – Даша вытаращила на него округлившиеся глаза.

- Прошка, - невозмутимо повторил мужчина и пояснил, - это мой хорёк.

- Хорёк? – Даша от негодования принялась слегка заикаться. – Хорёк?! Что ваш хорёк делает в моей комнате?!

- Ну, они народ пронырливый, хорьки… Наверное, проскочил, пока я с орехами к тебе заходил, - сосед взлохматил пятернёй макушку, - обычно он у меня в клетке сидит, когда я ухожу, а потом я его выпускаю. Ему двигаться нужно.

- Почему ваш хорёк двигается в моей комнате?! – с некоторой долей истерики выкрикнула Даша, делая ударение на слове «моей».

- Так говорю же, случайно вышло! Прошка, - позвал геолог, - Прохор! Иди сюда сейчас же, а то изюму не дам!

В ответ на строгий голос из-под шкафа показался изящный зверёк с черно-белой мордочкой, длинным тельцем, небольшим пушистым хвостом, юркий и любопытный.

- Ко мне! - скомандовал мужчина, словно это была собака.

Зверёк высоко подпрыгнул, цепляясь за штанину, забрался к соседу на руки.

- Как тебе не стыдно, - пожурил Прошку Илья, - не успели приехать – соседку нашу напугал.

- Чтобы я его тут не видела! – выкрикнула Даша, продолжая вжиматься в диван.

- Простите, - виноватым голосом сказал мужчина, унося с собой хорька.

«За что мне такое наказание? - думала Даша, поднимая стул и наводя порядок на диване, - мало мне было соседа, теперь у меня в соседях ещё и крыса, пусть даже она  хорёк!»

Вздохнув, она принялась стелить постель…
___________________________
* «Milky Way» (Млечный Путь) – название шоколадного батончика, покрытого молочным шоколадом с легкой ванильной нугой. Впервые был произведен в 1923 в США, кондитером Франклином Марсом. Таким образом, правами на эту шоколадку обладает «Mars Incorporated». В середине 90-х годов в России появился объединенный проект «Лего» и «Марс» под названием – «Волшебный Сундучок». Он представлял собой картонную коробочку, оформленную в бело-голубом стиле «Milky Way» с логотипом компании «Lego». Внутри находился один шоколадный батончик и пакетик с небольшим количеством деталей «Лего», из которых можно было собрать простейшую игрушку.

Продолжение здесь: http://proza.ru/2023/03/28/51