История О. Глава 5

Эта история о нетрадиционных сексуальных отношения, поэтому людям, относящимся к этому отрицательно, не стоит приниматься за чтение, лучше если вы найдете для чтения что-нибудь другое, на сайте миллион интересных произведений, Захар.




С утра сорвался пораньше и сразу принялся укладывать вещи в поездку, чтобы не заниматься этим вечером. Позавтракал с родителями и братом, и они разбежались. Вовка к дяде Яше ехать не мог. В субботу он сдавал предыдущую практику, а с понедельника у него начиналась еще одна, последняя.
В темпе помыв посуду, поспешил к Кеше, чтобы он никуда не смылся. Соседи еще пили чай с бутербродами. Пригласили и меня. Его мать тоже спешила на работу. Кеша вел себя спокойно.
Долго придумывать, как заманить его я не стал. Когда остались одни, сказал, как можно беззаботнее, что Ваня приглашает его к ним на точку, типа извиниться, что нагрубил и помириться. На какое-то мгновение лицо его напряглось, но, видя тщательно изображенную мной самую добродушную и придурковато-радушную лыбу, расслабился и согласился.
Ваня уже ждал в своем дворе, наматывая круги у подъезда. Облегченно расслабился, завидев нас. Крепко пожал руки и направился к домику. Быстро взобрались на чердак, и расселись на матрацах.
- Ну ты, Кеш - не обижайся, че я на тя наехал, лана. Не врубился сразу. У меня ж на автомате мгновенная реакция. Спасибо Олег удержал. А то бы еще и в торец схлопотал, бля. Так шо, давай, мир…
А ты че так поздно вчера хилял?.. С пацанами… не с теми, с «Медика»? С ними, ну понятно. Они ж вроде с моего района. А че делали – дрочились небось? Мне Олеж грил, че ты это дело любишь. А че тут такого? - все ж пацаны передергивают, как прижмет. И я, бывает, коль помочь некому… не дрочили? – ну и ладно…
А мне знаешь че-то счас так бля приспичило - глянь как стоит. Давай, не морозься! В компании оно даже круче. Мы тут с пацанами не раз уж так оттягивались… да и с Олежкой было. Лана не тушуйся ты, я ж люк на крючок закрыл, так что никакая падла нас тут не накроет.
С этими словами Ваня первый стянул треники с трусами и развалился между нами. Кеша бешено было засмущался, но видя, что и я оголяюсь, робко последовал нашему примеру. Концы мои с Ваней уже вовсю торчали. Его же пока свисал тряпочкой посреди реденького каштанового цвета кустика лобка. Оглушенный стремительным напором Вани, он явно тормозил и трусил, пряча глазки. Когда уселись все, Ваня вольготно раскинул мускулистые волосатые бедра, тесно прижавшись к нашим, и принялся неспешно гонять шкурку по стволу.
- Кеш, чё-то вялый он у тя – заговорил вновь – да не дрейфь так, все ж свои. А то давай друг дружке поможем – так еще балдежней - и схватив ладонь Кеши, уверенно прижал ее к своему стояку.
- Вот! А я тебе и Олежке, обоим, бля. Давай, двигай.
Пару минут мы дрочили в таком раскладе, пока Ваня вновь заговорил:
- Чё-то не вставляет, с-сука. Неудобняк. Мы ж ток руками мешаем друг дружке. Давай по-другому. Привстав, он одним махом перекинул бедро через соседа и нависнув над ним, продолжил – Так-то лучше. Тебе наяривать его удобней. А меня Олег заменит. Правда, Олеж. Вот… так. Смотри, как заебательски выходит. Жаль ток ему некому, да ниче – ты ж не в обиде, Оль? Ну и ладно. Поехали, бля.
Мы с Кешей дружно задвигали руками. Питюнчик у него был где-то 12х2 см, но все еще вяловат. О себе я совсем позабыл, раздумывая над поведением Вани. Он же, томно оглаживая грудь и живот руками, все больше прогибался, приближаясь концом к голове Кеши. Сосед, явно растерянный, поглядывал на него с опаской, но послушно наяривал. Когда до рта Кеши оставалось всего пару сантиметров, Ваня хрипловато зашептал:
 - Ты это… ты Кеш, подыши на него чуток, а. Так еще кайфовей. А ты Олеж сзади меня гладь. Во-о-т так, заебись!..
Ой, бля! Кеш – ну ты не это… не стремайся, бля. Олеж как по жопе провел, так я бля и дернулся. Я ж не спецом - вот те крест. Ну да ладно, че уж терь, давай, бери… поглубже. Втягивай. Хуля дрыгаться? Залупа ж в ротешнике уже. Давай – так вааще ништяк.
С этими словами Ваня плотно обхватил голову Кеши и плавно задвигал торсом. Сосед, вытаращившись испуганно, рыпнулся было слабо, возмущенно загундел че-то, да и затих. Я же едва сдерживал ржач, обалдевая от находчивости друга. Как искусно развел-то. И, главное, вправду получилось будто невзначай!
- Давай, бля, малой – язычком его и соси, соси. Во, бля – та-а-а-к, и яйца ласкай рукой. Ты ж сам знаешь, как надо. Я вчера еще унюхал тя. Давай, давай – не отвлекайся. Соснешь, глотнешь и свободен. Недолго уж» - гудел Ваня довольно и все активнее долбил Кешу.
Напрочь позабыв о себе, и о соседе я, невольно ревнуя, все оглаживал Ваню сзади. Пробрался пальчиком к лохматой, влажной меж ягодичной щели и резко, наперед зная результат, воткнул его в розочку. Взвыв трубно, друг воткнулся до упора в Кешку и задрожал в оргазме.
- Глотай, бля, сученок! Всю, чтоб ни капли не пролил! – захрипел он возбужденно, крепко зажимая голову соседа, пока не излился полностью. Отвалился расслабленно и продолжил:
- Молодец, паря. Путем все. Доставил пацану кайф…
Ну-ка Кеша, колись. Как об чем? Ясен пень – о вчерашнем, да о корешах своих новых.
Багровый от напряжения, с белеющими на губах каплями кончи, Кеша, отдышавшись и облизываясь, понуро и со скрипом, подгоняемый нами, рассказал свою историю.
Оставив нас с Ваней на второй день, Кеша отправился с кентами, которых и не знал-то толком, в гости. Познакомился с двоими из них этой весной во Дворце пионеров, где они вместе посещали кружок народных танцев. Причем почти все подростки бегали сюда не ради познания фольклора, а из-за неистребимого желания потискать при случае партнерш. Большее мало кому перепадало, но и того пока многим хватало.
Было их вместе всего 5. Почти все на 2-3 года старше Кеши - все рослые и крепкие. По дороге один, выглядевший посолиднее, собрал мани и прикупил 6 бутылок «Жигулевского». На хате парни расселись в гостиной и завязали обычный пацанячий треп, вскоре конечно сузившийся к теме обсуждения внешности бикс.
- Я в воде подцепил, бля, одну ладную такую. Телка - прям отпад! Шо жопа, шо сиськи. Симпотная фифа. Я уж и так и сяк подкатывал – ни в какую, сука! – грит целка типа, да и с мамой я мол тута. Обломала, короче конкретно. Я ее чуток под водой потискал, ток завелся вхолостую… Эх, бля, братва – ее б сюда счас! Так бы засандалил – мама не горюй! – во бы по кругу пустили – лафа!!! - жарко говорил один из них. Глазки у всех тут же зажглись маслянисто. Ребята стали возбужденно вспоминать байки погорячей. Бутылки с пивом пустели. Руки тянулись к ширинкам. Вскоре один за другим освободили залупленные дубаки, и принялись гонять лысого.
Кеша заторчал, как и все. В голове мутилось от пива. Приспичило отлить. С ним тут же подорвался хозяин квартиры Гоша. Отправились к унитазу. Ванна и туалет здесь, почти как у всех тогда, были совмещенными. Корячась и изгибаясь стояками, кое-как опорожнили мочевые пузыри. Неожиданно Гоша предложил:
- Слышь, Кеша, а давай тут… вместе вздрочнем. Ну их нафиг, пусть там сами себе парятся. А тут и прохладней и обмоемся сразу после. Давай? Чтоб сподручней ты садись на толчок, а я на ванну присяду.
Решительно сдернул штаны до колен и присел на край ванны возле самого унитаза. Кеше ничего не оставалось, как умоститься в опасной близости от Гоши. Совсем рядом с ним парень рьяно гонял кулаком по довольно крупному стеблю, громко сопя и поглядывая на Кешку. Из гостиной доносился возбужденный треп. Парни быстро догоняли кайф. На подходе сосед прикрыл глаза и приоткрыл рот, когда внезапно почувствовал влетающую в него залупу и руки на затылке. Распахнув глаза, он с ужасом узрел стремительно обрушивающийся на него лобок Гоши. Дернулся, замычал, но было уже поздно. Воткнувшись до горла, коварный хер завибрировал и стал брызгать семенем. Отстраниться не получилось. Чтоб не захлебнуться, пришлось глотать. Гоша, подвывая сквозь намертво сжатые зубы все дергался, пока не излился весь. Голову так и не освободил. Оглушенный, опешивший от внезапного насилия, сосед так и оставался прижатым к лобку парня, когда незапертая дверь вдруг распахнулась, и на пороге появился еще один из корешей.
- Ни ***-се! – заорал он, узрев сию картину – Ну, бля, Егореша ты даешь! Хуля ж ты сам-то тут балдеешь? А нам, так в сухую гонять? Ни хуя – я, ебтить тож так хочу!
Из-за спины его тут же замаячили заинтересованные рожи остальных…
Так вот и попал Кеша под раздачу. Кореша сразу же отволокли его в гостиную и загалдели, споря, кому первому отсосет пацан. Тут вмешался все еще немного смущенный Егор:
- А хули тут базарить, э. Не шебаршите, бля. Отсосет всем, раз уж так вышло-получилось, хе-хе, нечаянно. Давайте садитесь. Я бутылку крутану – на кого укажет, с того и начнет… Ток я тоже с вами. Он же мне ни *** не успел почмакать, ток вафлю и принял.
Все расселись, стаскивая штаны с трусами. Бутылка указала горлышком на самого рослого. Подгоняемый подзатыльником, Кеша подполз к нему и заглотил. Раздраконенные зрелищем парни, страстно обсуждали минет, горячились, давали Кеше советы как лучше. Всем не терпелось побыстрее вкусить кайф. Кончали довольно быстро. На третьем кто-то воскликнул:
- Да, какого хера тут рассусоливать. Я бля счас, лопну на ***!!! Давайте его парами ебашить. Один в ротешник, другой в попец. Хуля даром пустует-то?! Какая к ****ям разница. Жопа-то у всех одна!
Тут вспыхнуло буквально сплошное столпотворение! Вскочили, заорали все сразу. Засуетились, размахивая вздыбленными болтами. Идею приняли на «Ура!» и тут же приступили к ее воплощению.
Гоша бросился искать вазелин. С Кеши полностью стащили штаны с труселями и раздвинули пошире ноги. Тут же несколько пар рук принялись лапать и тискать его булочки, то сжимая их, то растягивая.
Права голоса никто ему не давал. Третий, обхватив его голову, не взирая на мычание и дерганья, продолжал размеренно напяливать ее на долбак, пока не кончил. Тут же его сменил четвертый. Одновременно Кеша почувствовал, как по розочке его кто-то стал размазывать вазелин. Виляния и дерганья тылом только еще больше распаляли подростков.
Кто буде первым решили быстро. Один из них заявил, что ему по-пьяне рассказал об этом деле один из сидевших в колонии. Видеть Кеша ничего не мог. Только чувствовал, как по очку стал елозить палец, затем воткнулся сразу наполовину и почти сразу же к нему присоединился второй.
Рассказывая нам, бедный паренек всхлипывал, глотая горькие слезы, запинался и, успокоившись немного, грустно продолжил.
Находящийся с торца парень приостановил вафлившего. Кеше в рот воткнули полотенце, и почти сразу же сзади стал медленно вползать твердый хер. Все затаили дыхание. Очко взрезала жгучая боль. Кеша завыл и забился в железных руках и… вдруг его отпустили. Послышался голос Егора:
- Погодь, Юрец! Счас мы ему это… короче подсобим малек.
Раздались удалявшиеся шаги, затем приближающиеся и звук льющейся в стакан жидкости. Еще момент и у его лица появился граненый стакан, больше чем наполовину заполненный водкой.
 - Слышь, Кеша, давай - до дна. Сразу полегчает. Братва, эт я у бати стырил. Надо будет сброситься и откупить. Иначе он мне точно бошку свернет. Остальное счас добьем.
Полотенце вытащили и влили в Кешу сразу все. Чуть не захлебнувшись, он закашлялся и сразу проглотил. Горло к тому времени немилосердно саднило, челюсти ныли. В голове итак все плыло, а тут и вообще поплохело. Обождав пару минут, парни вновь воткнули ему полотенце и долбак вновь полез в очко. На этот раз такой острой боли уже не было. Она стала тупой и ноющей. Юра, вставив на всю длину, остановился, громко сопя в воцарившейся тишине, обождал немного и так же медленно двинулся обратно. Закачался неспешно и тут все радостно загалдели.
Водка пошла по кругу. Кеша чувствовал, как крайне неторопливо исчезает боль и наплывает расслабление. Хер четвертого вернулся в рот и задвигался…
Дальнейшее сосед помнил смутно и фрагментами. Помнил только, что на пятом – Гошином, твердые концы не закончились – кореша пошли по второму заходу. Сзади тоже беспрерывно сновали сменяющиеся насильники. Смутно вспомнилось, что еще вначале Гоша обрадовал всех тем, что у него можно торчать подольше, так как предки нынче сразу с работы поехали в гости и раньше полуночи вряд ли вернутся. Сколько это длилось, он не помнил. Пришел в себя из вялого отупения ненадолго, когда тело сотряслось в болезненно-остром и мгновенном оргазме. Потом он окончательно вырубился.
Очнулся, лежа в теплой ванне. Дома у Егора уже никого из парней не было. Испуганный хозяин легко тормошил его за плечи. Все тело плавилось от боли. Во рту намертво въелся вкус спермы. Голова тоже раскалывалась. Узрев, что пацан очнулся, Гоша немного успокоился. На вопрос о времени ответил, что около девяти вечера. Успокоил, что все уже расползлись, только Юра еще должен принести водку. Спросил, как Кеша себя чувствует и узнав, что неважно, принес и заставил выпить сразу три таблетки анальгина. Добавил, что с кентами договорился о молчании. Согласились на условии, что сами и далее будут Кешу пользовать, а если начнет трепыхаться - раструбят всем. Так что завтра он должен прийти опять. Иначе Гоша, мол, за них не ручается. Вообще старался быть помягче. Отмокнув еще с полчаса Кеша при помощи Егора выбрался из воды. Хозяин заботливо вытер его насухо и помог одеться. Проводил до трамвая. Боль немного поутихла и Кеша, доковыляв до дома, тут же улегся спать.
На следующее утро чувствовал себя чуть получше. Приехал к Егору к 11-ти. На расспросы последнего о самочувствии, ответил, что терпимо, только очко сильно болит. Парень его успокоил. Сказал, что ближайшие пару дней сзади его трогать никто не станет, только завафлят. Тут же первым и присунул ему свой стояк. Кеша старался, вспоминая вчерашние советы, побыстрее довести дело до конца, и уже через пару минут глотал его семя. Гоша похвалил его, погладил по голове. Собрались и вышли во двор. Оттуда старший повел его в заброшенное бомбоубежище. Объяснил, что есть тут одна комната, в которой ребята оборудовали себе блат-хату, натаскав из дому, кто что мог. Врезали в железную дверь новый замок и размножили к нему ключи. Договорились об условном стуке. Все было шито-крыто. Никто чужой пока о ней ничего не знал.
Все это Гоша рассказал по дороге. Спустившись в узкий проход, едва освещенный от входа, Кеша заметил в начале его встроенный в стену общий умывальник, несколько заваленных хламом комнат с открытыми дверьми. Прошли в самый дальний конец. Гоша, открыв дверь, зажег керосинку и, пропустив Кешу вперед, сразу закрыл ее на засов. Изнутри дверь была тщательно оббита ватой, скрепленной старой простыней так что наружу не пробивался ни свет, ни шум.
Довольно просторное помещение 5х4 м. было вмещало облезлый шкаф, этажерку и продавленный посередке, разложенный диван, на который сверху положили 3 матраца. Возле него стоял сооруженный из двух тумбочек и листа фанеры стол. К последнему были приставлены лавка и два стула. На серых оштукатуренных стенах красовались вырезки из журналов: с десятка два полуголых девиц и нескольких накачанных амбалов-культуристов. В темных углах громоздились кучки пустых разнокалиберных бутылок (на черный день – как объяснил Егор).
Развалившись на диване, парень привлёк к себе Кешу. Приспустил штаны и направил к лобку, где опять все призывно торчало.
- Давай, Кеш! Пока подтянутся кореша, поласкай еще. Ну ток ты нежнее старайся его. С язычком и поглубже, и соси посильней, ладно? А я подгонять не буду. Постарайся. Счас уж те похуй все, не спрыгнешь. А будешь стараться по своей-то воле - мучить тя никому не дам, бля буду. Оно ж добровольно-то когда - все кайфовей. Бери.
- Ну, я уж и старался как мог – угрюмо продолжал сосед. – Пока остальные подтянулись, Егор еще раз кончил, обнял меня и хвалил, поглаживая:
- Молоток, паря – видишь – если с лаской, обоим в кайф, я ж вижу, что и у тя торчит. А остальным счас тоже скажу, шоб не третировали тя. Так шо не ссы. Все путем будет… И насчет очка не дрейфь. Юра сказал, когда ты в отключке был, что от этого дела дающий тоже скоро балдеть начинает, да еще и так нехуево, что без рук кончает. Сам потом на палочку просится… Да и ты вчера ж вырубился сразу, как поплыл. Не помнишь разве? Ну ниче. Главное, попку не порвали – я спецом в ванной проверял – целехонький. Вот отойдешь пару деньков, посмотрим, как те пойдет. Ты только смазывай там кремом или вазелинчиком. Авось и впрямь забалдеешь. Вместе тащиться станем…
И насчет болтунов будь спок. Я вчера сказал: если кто че ляпнет налево не по делу, враз нахуй отпидарасим, без базара. Пусть только попробуют!..
Ну да ладно, Кеш, давай еще полижи, просто так, харе?
Вскоре дружно подтянулись остальные, только на одного больше. Егор сразу забурел, стал наезжать: че мол за беспредел! Тут самый крупный, –Толиком его зовут, стал извиняться и оправдываться:
- Прости, Гоша! Бля буду, не спецом! Я вечером поддатый домой брел, да тут Борьку надыбал – да ты ж его знаешь – весной в наш подъезд поселился с предками. С ним, бля, еще пивка хряпнули (и на ***? – итак бухой в дупель был), совсем ёбтить окосел… А мне с малым знаешь как по кайфу пошло! Ну, я бля возьми сдуру и брякни ему о Кешке. … Совсем, к ****ям из башки вылетело, об чем ты зарекал. Вот такая-то хуетень и вышла… А нынче он мне напомнил, гад. Грит, давай и меня подключай, я мол тож хочу пацанчика натянуть. А хуля делать? Дурку не прокатишь – отвечать за базар надо. Взял с него слово, шоб не ****ел где попало и к вам… вот. Да ты не кепешуй, Гош. Мужик он свой, не трепло.
Но просто так уговорить Егора Толику не удалось. Первый долго чмырил и распекал его за длинный язык, наезжал и на пробовавшего че-то мычать вполне миролюбиво Борю. Заказывал всем остальным. В конце концов заявил:
- Короче братва, делаем так. Шоб Кеша через пару недель не стал общим пидаром – хер мы его тогда увидим, и про нас никто не узнал: сами врубайтесь – спалят нас – считай в колонию залетим. Знаете, по какой статье и что с нами там за нее сделают? То-то.
Сейчас все клянетесь в молчании - это первое.
Второе – до понедельника в очко его никто не пялит.
Третье – никто пацана не третирует и не гнобит. Он сам уже мне седня все по-доброму заделал, кайф от того токо круче.
Четвертое – все сюда впредь приходят подмытыми. А сейчас Степ, сходи к крану в проход и набери воды в тазик. Обмываться будем.
Пятое – надо чтоб тут всегда был вазелин, пару чистых полотенец и простыней, если не хотим быть чуханами. Да, пацаны, надо притащить из дому хотя бы три 3-литровые банки или ведро, чтоб всегда был под рукой запас воды. Не бегать же постоянно к крану?
И вообще, надо вечером тут марафет навести.
Повторю последний раз, и даю слово пацана – кто про Кешу другим сболтнет - сам лично законтачу и по кругу пущу. Ну а терь подмываемся…
Давай, малой, приступай.
Ребята быстро помыли и обтерли мудя. Егор сел на стул. Трое ребят на диван, а Толик с Борькой на лавку. Все быстро разделись, и Кеша принялся их ублажать ртом, начиная с тех, что были на диване. Затем их сменили остальные. Потом все пошли по второму кругу. Кончали все в него, чтоб не марать матрац. Решили передохнуть.
В общем каждый накормил соседа трижды. Ребята по одному, по два стали расползаться, пока не остались Егор и Борис.
Кеша говорил, что последний оказался самым мускулистым и волосатым из всех. Ему особенно понравилось быть с Кешкой. Он очень нежно гладил и ласкал его, хвалил. Под конец они улеглись на диван и Боря долго обнимал и целовал соседа. Вскоре к ним присоединился и Егор. Сконфуженный Кеша признался нам, что это ему понравилось больше всего и он с охотой, видя, как возбужден Боря, еще раз отсосал ему. Егор под конец его тоже удивил. Пока Кеша трудился над хером Бори, он сдрочил первому и гладил спину и бедра второго. Расстались они как лучшие друзья.
Примерно таким был и следующий вечер, только с Борей они под конец остались совсем одни – тот излился в него целых пять раз за вечер и уже сам помог ему кончить. Егор оставил Боре свой ключ.
Вот после этого он и нарвался на нас в подъезде.
- Бля, ну ты малой и выдал! Ни *** се. Вот так история! Я бля вааще в ахуе. И че, те это без напряга, нравится или привык? Теперь, гришь, уже стало по кайфу? … Ну понятно, если не насильничать, да с лаской…
Ну дык это – для полной гарантии, типа – что не трепанешь об Олежке. Давай, ему отстрочи по-шустряку, а я те, так уж и быть, тож помогу кайфануть. Ну и мне еще… того, напоследок, лана? Некогда – пацаны ждут? Так ты ж уже приехал. Скоко там делов-то? Долго не задержим.
Кеша прильнул к моему стебельку. Возбужденный его рассказом, я разрядился через пару минут. Ваня ему отдрочил. Так же скоро кончил сам, и сосед ушел.
Какое-то время мы обсуждали историю Кеши, немало нас поразившую. До того и я, и Ваня считали наши тайные отношения все же немного постыдными и редкими до уникальности… Другое дело в колонии, на зоне или в армии, где нет бикс…А тут, чтоб сразу столько вроде ж нормальных ребят добровольно повелись на такое!
Плохо мы тогда знали реалии, где по определению партии секса не было, а «такого» и подавно. И тем не менее статьи за подобное были… Да и во всем мире это процветало и мало где к 70-м гг. каралось уголовно, если с насилием.
Это уже немного позже стали интересоваться историей, не больно-то и скрывавшей мужскую любовь во все века. Да и у классиков подобные случаи нередко описывались. Со временем нашлись и другие учителя…
Обсудив все, мы вдруг вспомнили, что-мне-то с утра ехать. Цельную неделю не увидимся! Вау – че тут началось!!!
Сплетясь мы стали буквально безумствовать, жадно, жарко. Неистово даря друг дружке все возможные ласки, на какие только были способны… Закончили по разу и не успели толком отойти, как в запертый люк раздался отчетливый стук.
- Кого там черти принесли?» - раздраженно гаркнул Ваня и услышал голос Ореста. Быстро добыв из нычки потрепанную колоду карт, он жестом показал мне их раскинуть. Мы натянули труселя, и он медленно побрел открывать, бурча – «Да счас-счас, погодь малек.
Я в скоростном ритме разбросал карты на «дурака» - типа мы только начали новую партию. Успел вовремя.
- А вы че тут, «Дурака» забиваете? – подойдя и протянув мне лапу, спросил Орест. – Наши гурьбой двинули на «Медик», а мне в облом че-то. Девок почти нет, разъехались кто-куда, да и прохладно еще. И тя Ванька нигде не видать, вот и решил тут глянуть. Бля жара, то-то вы в труселях одних. Разденусь-ка и я.
Орест быстро сбросил верхнюю одежду и я припух от его вида. Парень был сложен как бог! Великолепное мускулистое тело, было еще не заматеревшим. Как потом рассказал мне Ваня, сосед сколько себя помнил, играл в баскетбол, был отличным бегуном на длинные дистанции и кроме того с малых лет вместе с отцом таскал гантели и гриф от штанги. Отец его был водилой-дальнобойщиком и постоянно баловал единственного сынулю импортными тряпками и аппаратурой, крутыми пластинками и видео-кассетами с фильмами, которых у нас тогда и в помине не было. Имелись среди них несколько эротических и даже одна с черно-белой немецкой порнухой.
Руки, торс спереди и особенно ноги парня покрывали густые черные волосы, пучками выбивавшиеся из подмышек и красных атласных с белым ободком боксеров. Голову его сверху украшала густая шапка волнистых выгоревших на солнце добела волос. Почти детское лицо с пухлым чувственно-влажным ртом и здоровым румянцем украшали небольшие усики на короткой верхней губе и густые, модные тогда баки. Парень уже с год брился, как и Ваня. Тело его было столь сексуально влекущее, что я то и дело украдкой прикипал к нему глазами, ловя на себе ревнивые взгляды друга. Орест был и выше его и шире в плечах. Он буквально купался во всеобщем восхищении не только ровесниц, но и молодок, и зрелых любительниц юношей.
Вот о них-то, то есть о своих амурных делах и победах и трындел сосед все время, пока мы играли. Вскоре у всех уже торчало. Решили передернуть. Качая свои концы все мы, не так чтобы пялились, но посматривали на достоинства других. У Ореста оно было средненьким - примерно 16х3,5 см, и если мой стручок он лишь окинул небрежным взором, то на богатыря Ивана поглядывал часто и с уважением. Мы-то с другом и так уже перед тем разрядились. Орест само-собой первым зафонтанировал и, заряженные его кайфом, мы кончили один за другим через пару минут.
- «Фу, бля, че-то седня не больно и в кайф пошло – слукавил Ваня – видать из-за жары тут. Гля, я вааще мокрый весь. Давай завязываем и на улицу - остудимся чуток».
Орест предложил вдарить по пиву, но нам хотелось в этот последний день побыть наедине. Отмазались от него и пошли гулять. Я предложил показать другу район цитадели, который был от его дома не так уж и далеко.