Как я не стал рыбаком и охотником

Я, Хакимов Рафаэль, в свои 60 лет хочу рассказать, как не стал рыбаком и охотником. Не то, что профессиональным, а хотя бы любителем. У меня абсолютно нет желания часами сидеть на берегу с удочкой или шастать по лесу или степи в поисках добычи. С 26 лет и по сих пор я живу на берегу Капчагайского водохранилища и здесь прекрасные условия для приятной рыбалки. Многие мужики, особенно европеоиды с удовольствием занимаются рыбалкой себе на пользу. А некоторые и охотятся на корсаков в окрестных просторах. Степных лис. У меня же ни разу не возникло желание рыбачить и охотиться. И сейчас я расскажу, почему я равнодушен к этим занятиям.
Родился я в Сибири, Красноярском крае в таёжной зоне. Как тогда говорили в дыре. Наша татарская деревня находилась на краю огромадной тайги простирающейся на тысячи километров на запад, север и восток. Особенно на северо-запад на сотни километров были необитаемые лесные просторы. За редким исключением по рекам, возможно, были таёжные деревни переселенцев, которые со временем покинули последние жители.
Надо сказать, что жить в тайге очень тяжело в любую пору времени. Во-первых, трудно найти подходящее место для жизни, не зная, что и где. Во-вторых, опять-таки, трудно там обжиться без инструментов, приспособлений и скотины, как говорили «хозяйства». То есть всё необходимое для жизни нужно нести на себе или везти по очень труднопроходимому лесу и переправляться через реки. В-третьих, природно-климатические условия. Кажется, что летом самое благоприятное время. Но тайга кишит гнусом. Это и комары, и мелкая мошка, и крупные оводы со слепнями. От них нет спасения. Можно на лицо надеть накомарник, но с ним в тайге трудно перемещаться. А этот гнус назойливо старается искусать тебя везде и нагло лезет под одежду, где только сможет найти лазейку. Далее осень с долгими дождями. Отсюда повышенная влажность и состояние зябкости. Далее зима со снегопадами, метелями и трескучими морозами. Весной таяние снега с паводками. К этому ещё надо добавить опасное соседство с дикими обитателями тайги. Они считают себя хозяевами, а пришлых людей чужаками. Конечно, крупные звери хищники не по гнушатся полакомиться и человеком.
Но раз человеку суждено жить в Сибири, то считается, что каждый мужчина, проживающий там, является охотником и рыбаком. Потому, что он вынужден заниматься этими занятиями, чтобы прокормиться. В пору моего детства вся Сибирь и в частности окрестности моего села вовсю осваивались венцом природы, то бишь человеком и возможности охотиться стало меньше, но для желающих ещё были возможности. Я же был мальчишкой, и мне внушали, что я как все мальчики должен вырасти в мужчину. Вот пример тому, когда мне было 6 лет, моя мама дала мне связанного молодого петушка и отцовский нож, сказав, что я должен зарезать этого петушка. Почему я должен сделать это? Ведь я ещё маленький и хватит ли у меня силёнок? Да ещё надо суметь зарезать петушка, зная как это делать. Но отца дома не было, а мама не стала искать по деревне другого мужчину или подростка, который бы зарезал петушка, зато есть я и я должен стать мужчиной! То есть я должен уметь добывать себе пропитание. У меня, конечно, не было никакого сомнения убивать или нет этого петушка, ведь он был и моей едой. Тогда мы и слышать не слышали о модном сейчас гуманном отношении к животным. Все животные и птицы в наших домашних хозяйствах и на просторах Сибири были для нас всего лишь потенциальной едой. Также мы понятия не имели о вегетарианстве. Если бы нас тогда стали просвещать по этому вопросу, то мы бы просто посмеялись над этими чудаками. Я и сейчас считаю их таковыми.
Близ моего села протекала небольшая таёжная речка Змеёвка. Мы, малые детишки летом бегали к ней и пытались, что-то поймать. Но к нашему огорчению рыбы было мало. Её переловили дети постарше нас и взрослые мужики. В узких местах они перегораживали речку и ставили в обе стороны плетёные морды. Но вот мой отец был родом из другой таёжной деревни Ново-Ислам, которая была на берегу реки Кеть, побольше Змеёвки. Он много чего рассказывал про своё детство и как они ловили рыбу. А когда бывал у себя на малой Родине, то привозил оттуда рыбу на радость мне и моему младшему брату Фариду.
В 8 лет я созрел стать настоящим рыбаком и постоянно напрашивался у отца в эту деревню на рыбалку и конечно мечтал поймать самую большую щуку. Видимо я так достал отца, что в один прекрасный день лета он отвёз-таки меня в Ново-Ислам к своему племяннику Мансуру. Да не просто отвёз, а оставил на неделю, договорившись с Мансуром устроить мне настоящую рыбалку. У него были дочь Залида моего возраста и сын Дамир младше меня на два года. В отличие от меня этот Дамир уже был настоящим рыбаком и отлично знал, что нужно для рыбалки. Он при моём любопытном наблюдении заранее приготовил всё, что нужно. А когда дядя Мансур утром сказал, что сегодня после обеда мы пойдём рыбачить, то Дамир, с помощью меня желающего во всём помогать ему, накопал червей.
И вот, наконец, я гордо шагаю к реке нагруженный всем необходимым для удачной рыбалки. Мне не мешают всякие там комары с оводами, сейчас я стану настоящим рыбаком! На реке мы сели в лодку долблёнку и поплыли. Я в не себя от счастья! Вокруг настоящая, дремучая тайга. По-своему сурово красивая. Подо мной много воды и конечно в ней очень много желанной рыбы! Дядя нашёл тихую заводь. Пристали. Дамир бросил в воду кашу, прикорм для рыбы. Наладили удочки. На каждой по два крючка. На крючки насадили дождевых червей. Закинули. Дядя Мансур забросив свою удочку, сказал, что он поспит. Быстро уснул с похрапыванием, что мне не нравилось, потому, что своим храпом он очень отпугивал уже моих рыб. Но, однако, вскоре наши поплавки стали клевать и я с Дамиром стали вытаскивать окуней, ершей и прочую рыбёшку небольших размеров. Мы их с удовольствием нанизывали на палочку. Я был очень доволен. Я, наконец, становлюсь настоящим рыбаком! Я столько много наловил рыбы, чего при всём старании в моей речке Змеёвке никак не получилось бы. Мне ещё не успело надоесть это занятие, как проснулся дядя. Спрашивает: «Поймали чего?». Ооо, конечно! Я с гордостью показываю наш улов. Дядя похвалил нас и сказал, что с такой добычей не стыдно возвращаться домой. Я ещё не хотел этого, но дядя старший и я должен подчиняться ему. Тут дядя берётся за свою удочку и тянет вверх. Я вижу, как из воды вылезает большая щука. Намного больше наших рыбёшек. Дядя с сыном Дамиром гогочут в восторге. Я тоже выразил свой восторг. Однако эта щука, с конца хвоста до носа примерно с 30 сантиметров, стала на моих глазах увеличиваться, превращаясь в огромаднейшую рыбину. Как же так? Меня взяла досада досадная. Я так старался, и мне попадалась только мелкая рыбёшка, а дядя спал и ему это щучище! Почему, за, что?! Так не справедливо!!! Моему разочарованию не было предела. И с этого момента у меня отвратилось увлечение рыбалкой. Правда хоть потом я и рыбачил по мере возможности, но не стал любителем этого занятия.
А вот как я не стал охотником. В детстве мы мальчишки интересовались и этим занятием. Считали за счастье, если нам разрешали подержать ружьё, ну а если стрельнуть, то уже герой! Правда, в лесах вокруг нашей деревни можно было добыть только зайцев, а в болотистых местах ондатров. На зайцев зимой ставили петли из проволоки. Для этого надо было найти тропинку зайца, которую, чтобы согреться в стужу, бедный зайчишка, вынужденно бегая, протаптывал. Найдя такую тропинку надо было найти дерево рядом с этой тропинкой, на которую можно было прикрутить петлю. В общем, труда, возни много, да ещё надо прошагать на лыжах столько километров по холодному лесу. А результат может быть нулевым. Маленькому ходить в лес одному опасно. Можно замёрзнуть и заблудиться. Я зимой предпочитал лучше сидеть в тёплом доме.
На ондатров охотились, когда сойдёт снег. Когда мне было лет 14, мы с моим младшим братом Фаридом как то один раз попытали счастья. Поставили наугад капкан. Попалась водяная крыса. На этом удовлетворились. Нам не понравилось столько блуждать по мокрому лесу и поймать крысу. И что с ней делать? Мы побрезговали и выбросили. На этом и успокоились.
С 15 лет я уехал учиться в педучилище, а через два года моему брату исполнилось 15 лет, и он серьёзно занялся охотой. Правда, только на зайцев. И вот приезжаю я домой на зимние каникулы. Фарид уже вовсю везде, куда доходила его нога, понаставил петли на зайцев. Попадались. Предложил и мне заняться этим делом. То есть встать на лыжи и вперёд в лес за добычей. Мне не хотелось попадать в не комфортные условия зимнего леса, где снега по пояс. Мороз обжигающий. Ради чего? Кушать у нас хватает мяса. Ради шкуры на шапку? Так люди для этого дома выращивают кролей. Но Фарид был настойчивым, и ему удалось уговорить меня. Я как сибиряк должен стать охотником. Ладно, уговорил. Встали на лыжи и пошли по накатанной дороге, чтобы было легче идти, чем по заснеженному лесу. Мороз стоял около -35 и на прямой дороге прямо в лицо дул неприятный, пронизывающий ветерок. Меня хватило на сотню метров, и я сдался. Надо сказать, что одет я был не совсем по-охотничьи. Шапка ушанка, драповое пальто, не ватные, тёплые штаны, а на ногах валенки. Надо было одеться потеплее, в меховое. Хоть Фарид уговаривал меня, что в лесу будет теплее, я решительно повернул назад, домой. С тех пор у меня нет никакого желания охотиться. Со временем стало жалко и животных. По сравнению с человеком им и так труднее выживать, а тут человек ради забавы ещё убивает их. Не хорошо!

                Хакимов Рафаэль Абдрахимович
                Казахстан
                Алматинская область
                Капчагай
                Январь 2021