Прыжок в небо. Глава 6. План

Дорога до беседки показалась Димке долгой и совершенно неинтересной. Каменистая тропинка петляла, и всё время стремилась исключительно вверх. В середине пути Димке начало казаться, что ноги его налились свинцом, что на них висят пудовые гири, причём по одной на каждой ноге. Наташка легко скакала впереди, словно горная коза и, казалось, совершенно не знала усталости. «Всё, котик сдох», - пробубнил про себя Димка, остановился и подумал, что, если бы эту фразу услышала сестра, то ему непременно обломился бы подзатыльник.

- Эй, Димон, - Наташка помахала ему рукой, - не отставай!

- Легко тебе, - Димка почти привёл дыхание в норму. – Ты где так по горам лазать научилась?

- Не знаю даже, - Наташка пожала плечами. Она шла теперь рядом с ним, и не вырывалась вперёд. – Привыкла уже за год. Мы же тут с того лета живём. Сначала тоже тяжело было вверх ходить. Знаешь, как я завидовала Полинке, когда она словно птица взлетала на любую высоту. Я-то, как собака в сильную жару – глаза выпучу, язык вывалю и тащусь с черепашьей скоростью.

- А Полинка, это кто? – поинтересовался Димка.

- Это одна девчонка из Питера, она тут отдыхает каждое лето. У её семьи на том склоне, что через ручей, что-то типа дачи. Они обычно в июле приезжают, по горам лазают, по пещерам. Собственно, она мне эту беседку и показала, да там и беседка не беседка. Недолго осталось, сам всё увидишь.

- Ага, - согласился Димка, - если доползу.

То, что увидел Димка в следующий момент, потрясло его воображение. Откуда-то далеко сверху, словно из самой скалы вниз свешивались густые длинные зелёные ветви какого-то незнакомого ему растения. Они шубой укрывали довольно большой участок горы, а возле самой тропинки отступали от «каменной стены» на приличное расстояние, образуя своеобразный шатёр.

- Ух ты, - только и смог произнести Димка.

- Ты вовнутрь заходи, там вообще круто, - Наташка оттеснила Димку в сторону и зашла в беседку первая.

- Прикольно, - констатировал Димка, проникший следом за ней. Задрав голову, он с раскрытым ртом, рассматривал спускающиеся с высоты, закрывающие солнце, вьющиеся зелёные плети. – Офигеть!

- Давай, рассказывай, чего там, у Рафика было, - оборвала его восхищение Наташка. Димка сразу вспомнил, зачем они сюда пришли, пристроился рядом с Наташкой на лавку и заговорил:

- Ну, короче, зашёл я к нему в дом, а там темень, как в подвале. Тут голос неведомый мне говорит: «Беги отсель добрый молодец, уноси свои прытки ноженьки…»

- Хорош трепаться, сказочник, - опять перебила его Наташка.

- Ой, ладно, сама-то… - буркнул Димка. – Ну чего тебе рассказать про пьющего художника? В доме грязь, сам он несёт какой-то бред про чертей, которых везде видит. Говорит, что они за ним по пятам шляются, но вроде как не по своей воле. Чертей этих к нему приставил некто Владыка, которого Рафик в центр своего нового шедевра заточил. Не серьёзно всё это, Нат, но местами весело…

- И в чём веселье? – не поняла Наташка.

- А вот об этом я тебе и хотел рассказать. Хочет наш колдун с этим Владыкой пообщаться.

- Нафига ему это надо? – Наташка сразу оживилась.

- Мечта у него - стукануть Владыке на чертей, что, мол, те ему проходу не дают. Но как это осуществить, он, к сожалению, понятия не имеет. Вот он и попросил у меня помощи. Я, естественно, поломался для приличия, потом согласился.

- И… теперь ты хочешь Рафика разыграть? Я тебя правильно поняла?

- Не совсем, Натка. Розыгрыш штука хорошая, но не для одного. Роль Владыки будешь играть ты, а я тебе только художника доставлю.

- С чего ты взял, что я соглашусь? – поинтересовалась Наташка.

- А нечего было разводить меня на колдуна. Кто из нас этот спектакль начал? Ты! Так вот теперь твой выход.

- И у тебя что, план есть? – едко поинтересовалась Наташка.

- Нет пока, - признался Димка. – Так что будем выкручиваться вместе.

- Вместе, так вместе, - покорно согласилась Наташка. – У меня идея сходу: может он письмо напишет Владыке под твоим чутким руководством? А ты его потом как бы возьмёшься доставить по назначению и ответ обратно притараканишь.

- Чего сделаю? – переспросил Димка.

- Да ладно, тебе придираться, нормальное слово – притараканить.

- Допустим, а ты что делать будешь?

- А я тексты писем составлю.

- Натка, у тебя сейчас такое лицо умное, как будто ты собралась деловую переписку с президентом вести, - рассмеялся Димка.

- Гы-гы, - передразнила его Наташка, - так ты вообще ничего не предлагаешь.

- Лучше уж ничего не предлагать, чем нести фигню, - сумничал Димка.

- Знаешь, - на щеках Наташки загорелся румянец, - я, пожалуй, сейчас сделаю вид, что я глухая. Иначе… иначе…

- Давай разбежимся до утра, - предложил Димка. – Утром встречаемся у меня, и каждый со своим планом. Лады?

- Ок! – согласилась Наташка.

***

- Хвала тебе, Господи, на старости лет жизнь налаживаться начала, - всплеснул руками Тимофей Петрович, завидев на пороге Наташку с тарелкой горячих дранников.
– Если ты меня так, невестушка, баловать будешь, то я и помирать раздумаю. А чего не жить-то? Не успел проснуться, а тебе картоху в койку подают.

- Да, ладно тебе, дед Тимофей, - засмущалась Наташка и шмыгнула обратно на улицу.

- Подъём, чучело косолапое, - рявкнул дед. – Подымайся скорей и беги за своей прынцессой. Я её так в краску вогнал, что она стрекача дала. А ведь, поди, за тобой  приходила.

- Угу, - только и смог промолвить Димка, - как же спать-то хочется.

Сидя на кровати, он всё ещё мотал головой, как вдруг его осенило: «Дед говорил, что Натка приходила». Димка по-военному быстро поднялся, выскочил во двор, на ходу бросив Тимофею Петровичу:

- Дед, ты ешь, а я сейчас вернусь. Я быстро вернусь, правда!

- Эх, дело молодое, - вслед внуку с улыбкой проворчал дед. – Я когда Валюшу свою видел, мне тоже не до еды было, и не до питья.

Наташка ждала Димку на террасе своего дома. Завидев его издалека, испытующе поглядела на него и спросила:

- Ну?

- Ну, как бы в общих чертах, - неуверенно тянул Димка.

- Я так и знала, что от тебя толку никакого. Нафига я с тобой только связалась? Полезли на чердак, - командным голосом позвала Наташка.

На чердаке дома Ксаны царил полный порядок. Брошенные вещи старых хозяев были расставлены по какой-то особой схеме так, что казалось, будто их подбирали специально для этого места. Наташка показала Димке на кресло-качалку и сказала:

- Садись и слушай. Короче, у меня такой план. Для его исполнения не хватает несколько деталей, но пусть они будут на твоей совести. Должен ты хоть что-то делать, проект-то у нас совместный.

- Вещай, Левитан, - Димка сам не заметил, как спародировал деда.

- Итак: первое – Рафаэль должен напиться до чёртиков, чтобы ничего не соображать, иначе мы можем спалиться. Ты приводишь пьяного Рафика в условное место, где вас будет ждать Владыка, то есть я. Тут главное создать эффект кошмара, страшной мистической реальности. Понимаешь о чём я?

- Не совсем, - Димка наморщил лоб.

- Говоришь, у него на картине было два цвета: красный и чёрный? Вот и наш «Гроза чертей» должен состоять из этих цветов, иначе всё может провалиться. Гляди, чего я нашла, - Наташка вытащила из сундука широкий красный сарафан. – Я его надену, а сверху на голову и плечи надо накинуть что-то чёрное, чтобы, на всякий пожарный, скрыть лицо.

- Отлично, у деда в сарае плащ рыбацкий чёрный с капюшоном валяется, чуть позже притащу. Только встреча-то происходить будет в ночи, а в темноте цвета не различаются.

- Я и это продумала, - таинственно сказала Наташка. – Будем подсвечивать.

- Чего будем? – не понял Димка.

- Я в школьном театре играла. Так вот, когда на сцене свет гаснет, а действие должно идти, то мы включали подсветку. Если эту подсветку снизу дать, то тот ещё ужастик получается. В нашем случае пусть это будет фонарь. Привяжем его к ветке, на которой я буду стоять. Если ещё и ветер будет одежды колыхать, то вообще страшилка знатная получится. Сверху луна, снизу фонарь, прикидываешь? Прямо, как у Булгакова.

- Ну да, - задумался Димка, - сейчас бы на дискач.

- Это ты к чему сейчас про дискотеку вспомнил? – удивилась Наташка такому повороту.

- Сам не знаю, - пожал плечами Димка. – Подумал про цветомузыку, наверно.

- А я на танцах только пару раз была. Мать отцу наплела, что я ещё мала по дискотекам шляться, и он мне запретил. Папка у меня, знаешь, какой строгий!

- Скучаешь по нему?

- Скучаю, - кивнула Наташка. – Я с ним остаться хотела, в ополчение записаться. Не бойцом, конечно, а поварихой, к примеру. Готовить я умею. Ещё могла бы раненых перевязывать. В отличие от многих девиц, я крови не боюсь. Но, отец решил, что я должна с матерью уехать. Так и сказал: «Ты, Ната, будешь мать защищать, ежели, кто её обидеть захочет. Мне спокойнее будет, если я буду знать, что ты с ней. Так вот и получается, что каждый из нас, дочь, отныне будет на своём рубеже вахту нести. И я уверен, что на твоём фронте всё будет хорошо. Ты же у меня боец, Ната!»

Димка слушал Наташку молча. В какое-то мгновение ему показалось, что голос её задрожал, и что она вот-вот расплачется, но и тогда он предпочёл промолчать: «Пусть выговорится». Наташка остановила сама себя:

- Так, не об этом сейчас думать надо… С красно-чёрными тряпками всё решили, фонарь тоже есть, что с водкой будем делать?

- С какой водкой? – Димка потряс головой.

- Я же в самом начале сказала, что Рафик должен быть пьян. Это значит, что он либо наклюкается сам, либо этому должны посодействовать мы. Где спиртное будем брать?

- В колодце, - быстро среагировал Димка. – Это легче простого. Метод плацебо, слышала о таком?

- Чего?

- В медицине такая фигня есть. Пациенту вместо пилюль дают пустышку, в которой нет ничего лечебного, и больной выздоравливает.

- И в чём прикол?

- В том, что пациент думает, что это настоящее лекарство, и верит, что оно ему поможет.

- То есть, ты хочешь сказать, что Рафаэль будет пьян от обычной воды? – недоверчиво спросила Наташка.

- Ага. Проверено десять раз. У меня мать на такой эксперимент по программе похудания записалась. Через пару месяцев – мисс Стройность! А я, глядя на неё, раз решил эксперимент провести - уверил себя в том, что у меня зуб болит, думал сдохну от боли. Так что, можешь не сомневаться, Рафаэль будет пьян, как сапожник.

- Ну и отличненько! Заряжай нашего колдуна, а вечером встретимся.

Димка слез с чердака и поспешил домой. С порога почувствовал, как вкусно пахнут остывшие драники. Дед встретил его с насупленным видом.

- Что тебя, что смерти ждать! – бурчал Тимофей Петрович.

- Прости, дед, задержался чуть, - канючил Димка.

- Ага, чуть… - передразнил его дед. – Мне это твоё «чуть» совсем «чутью» не показалось. Избу шагами всю вдоль и поперёк измерил, а тебя нет и нет. На драники гляжу, слюной давлюсь, сам себя уговариваю, что без тебя завтракать не буду. Потом подумалось: «В нужник пошёл, внук-то. Никак его там дерьмодемон в плен заграбастал?» Собрался на выручку идти, уж и лопату на ход поставил, а тут ты нарисовался - не сотрёшь.

- Ой, дед, я сейчас приду, в нужник я так и не сходил, - Димка шмыгнул за дверь.

- Тьфу ты, ну ты, вот те и дела. Весь мозг парню запудрила, - вдохнул Тимофей Петрович.


***

- Димон, дрыхнешь что ли? – Наташкина голова показалась в окне.

- Тише ты, дед только-только закемарил. Разбудишь, пиши – пропало. А ты чего рано-то так? Темнеть только начинает…

- Пошли на пастбище, обсудим наш план ещё раз, чтобы не проколоться ненароком. Как стемнеет, вернёмся в селение. Я за реквизитом смотаюсь, а ты прямиком к Рафаэлю пойдёшь.

- Давай, - согласился Димка и стал выбираться на улицу через окно. Про себя подумал, - Вот неугомонная, мёртвого уговорит.

Через минут пятнадцать добрались до пастбища, что находилось возле русла старой высохшей реки.

- Айда вон туда, - Наташка показала пальцем на горный выступ, - оттуда закат можно будет наблюдать. Здесь закаты такие, что закачаешься. Давай наперегонки?

- Можно подумать, что у меня есть выбор, - подумал Димка, пускаясь вприпрыжку за резво убегающей от него Наташкой.

С той высоты, на которую они поднялись, картина открывалась действительно необычайно красивая – нежное голубое небо воссоединялось с зелёной травой, на которой  яркими пятнами были рассыпаны цветы.

- Смотри, жеребёнок пасётся. Интересно, почему он один?

- Он вовсе не один, - сказала Наташка. – Глянь налево, там его мамка.

- Где? – Димка крутил головой.

- Справа от жеребёнка, под деревом лежит. Он сейчас на своих ножках-травинках как раз к ней и направляется.

- Хорошо сказала: ножки-травинки, - Димка усмехнулся. – Ещё про грустные влажные глаза затяни песню.

- Дурак ты, Димон. А глаза у лошадей всегда немного грустные, уж не знаю почему. У нашегоЛазорика тоже были грустные.

- А Лазорик это кто?

- Жеребёнок. Он такой же маленький был, как этот. Мазурка его выродила по весне. Они у нас за огородом паслись всё время на молодой траве. Я Мазурку с руки сахаром иногда кормила, когда ещё маленькая была. – Наташка вдруг замолчала.

- А потом что?

- Потом? – переспросила Наташка. – Потом бомбардировки начались. Однажды на таком же вот закате, так шарахнуло по нашей деревне. Мы с переполоху кто куда, как куры, бросились. Потом мамка как заорёт, чтобы все в погреб шугались. Мы её послушались. Когда стихло, на свет вылезли, а там… Вместо Лазорика воронка большая-большая, а по краю этой ямищи мечется Мазурка и орёт. Не ржёт, понимаешь, а орёт, как баба на погосте. Бок у неё рваный, она юшкой своей кропит всё вокруг – землю, вывернутую наизнанку, траву  - и орёт, орёт, орёт… Я этот крик ни в жизнь не забуду.

- Страшно было? – зачем-то спросил Димка.

- Страшно, - Наташка кивнула головой в знак согласия. – Сначала было страшно. А потом… да не, всегда было страшно. Чего зря брехать? Ведь, если не страшно, тогда чего, спрашивается, по подвалам прятались, чего к вам тикали?

- Ну да, - согласился Димка, - логично.

- Так, хватит болтать, - скомандовала Наташка и поднялась на ноги, - мы сюда чего припёрлись-то? План ещё разочек обсудить. А чем занимаемся? Вот, а я про что?

- Ну и… - Димка всё ещё под впечатлением от Наташкиного рассказа, не отрывая глаз, рассматривал, как ласкается жеребёнок к своей матери. Он даже и не заметил, как угасающее солнце сделало мягкими очертания предметов, находящихся вокруг.

- Эй, Димон, - позвала его Наташка, - ты чего расслабился-то? Давай, подключайся, будем вместе мыслить. Короче, сейчас мы возвращаемся в посёлок. Так?

- Так, - кивнул Димка.

- Потом расходимся. Ты отправляешься к Рафику, а я быстро хватаю шмотки и на место. Ты только сразу его в лес не волочи. Убедись для начала, что он наш подарочек нашёл и употребил. Время потяни, дай мне переодеться и приготовиться к встрече дорогого гостя. И не гогочи, когда будешь с Его Владычеством разговаривать, лучше трясись посильнее. Рафаэль должен поверить, что ты его к Главному чёрту привёл, и что ты сам его очень боишься. Всё понял?

- Понял! – захихикал Димка.

- К операции «Гроза чертей» готов?

- Всегда готов! – Димка вытянулся по струнке и взметнул руку в пионерском салюте.