Прыжок в небо. Глава 7. Гроза чертей

Когда совсем стемнело, Димка постучал в дверь дома «колдуна». Ответа не последовало, и он решил войти без приглашения. В комнате было так темно, что передвигаться не представлялось возможным.

- Рафаэль, - позвал Димка. Пару минут постояв в тишине, позвал второй раз, но уже громче.

- А… - послышалось из того самого угла, в котором художник прятался в прошлый Димкин приход. – Ты кто?

- Димка, внук Тимофея Петровича. Помнишь, ты просил меня, чтобы я тебя с Владыкой познакомил. Ты ему ещё на своих расшалившихся чертей жаловаться собирался.

- А… - снова протянул Рафаэль. – А он что, твой дружбан? Впрочем, какая разница…

- Он ждёт тебя, Рафаэль!

- О…ё… побриться надо было бы, - художник шмыгнул носом где-то очень близко от Димки.

- Так сойдёт, - заверил его Димка.

«Вот тебе и метод плацебо. Работает!» - про себя подумал Димка, глядя на шатающуюся фигуру художника. Луны фактически не было, так густы и плотны были тучи, сжимающие её в своих объятиях. Когда подошли к месту встречи с вымышленным Владыкой, то стало совсем темно.

- Владыка, мы пришли! Выслушай нас! – нараспев протянул Димка, давая знак, что пора начинать. Вместо Наташкиного ответа, всё вокруг озарила вспышка яркого света. Она была секундной, но этого хватило, чтобы ввергнуть всех участников «спектакля» в оцепенение. Первым оживился Рафаэль.

- Шо эт было? – горячо зашептал он Димке в ухо.

- Владыка дал знак, что он готов говорить с нами, - ответил Димка с дрожью в голосе.

Одновременно с его ответом включился фонарь и осветил стоящего на двухметровой высоте Демона. В тусклом свете фонаря фигура казалась огромной. Полы чёрного плаща время от времени приоткрывались, обнажая кроваво-красный подбой. Голос «Владыки», идущий с высоты, прозвучал, словно гром.

- Я слушаю вас, люди.

- Говори с ним, - Димка локтем толкнул Рафаэля.

- Ч-ч-ч-ч-его говорить-то? – заикаясь, прошипел художник.

- Про обнаглевших чертей рассказывай.

Художник трясся так, что было слышно, как стучат его зубы. Внезапно он бухнулся на колени, осенил себя крестом и затараторил:

   Отче наш, сущий на небесах!
   Да святится имя твоё;
   да приидет Царствие твоё
   да будет воля твоя и на земле, как на небе…
   и не введи нас в искушение,
   но избавь нас от лукавого…

Потом вскочил на ноги и побежал прочь, повторяя на ходу:

   и не введи нас в искушение,
   но избавь нас от лукавого…

Всё это время Димка стоял, что называется «ни жив, ни мёртв», и только, когда всё стихло, перевёл дух. Луна, вышедшая из-за туч, ярко освещала окрестности, ущелье мирно спало, кутаясь в тишину.

- Нат, ты тут? – позвал Димка. Прислушался, ответа не последовало. Димка позвал ещё раз. – Ната!

Откуда-то справа от него послышались тихие всхлипы. Димка бросился на звук. На траве, прислонившись спиной к дереву, сидела Наташка и шмыгала носом.

- Ты чего, Нат, испугалась? – спросил Димка шёпотом.

- Да, пошёл ты, придурок, - вдруг разозлилась Наташка.

- Ты чего? Я-то тут при чём? – не понял Димка.

- Идиот ты, Димон, понял? И планы твои идиотские. Знать тебя больше не желаю, не подходи ко мне. Понял? – Наташка вскочила и быстро скрылась в темноте.

- Понял, - пожал плечами Димка и тихо побрёл к дедову дому.