Поквитались

 

Уже далеко не молодая и одинокая , Евдокия была в хорошем расположении духа..
Решив устроить  себе накануне Пасхи баню, приготовила ванну и, напевая какую-то допотопную мелодию, погрузилась в горячую воду.
    - Ах, как хорошо! – блаженно покряхтывая и взбивая на голове пену от шампуня, приговаривала она.
     Вдруг в дверь позвонили.
     - О, Господи, кого еще там принесло в такую минуту!? – на время застыла она.
И подождав пару минут, снова продолжила свой ритуал:
     - Позвонят, позвонят и уйдут.
Но звонок настойчиво дребезжал и дребезжал. И Евдокия, наконец, не выдержав, Проклиная все на свете, накинула на намыленное тело халат, И оставляя на полу мокрые следы, поплелась к двери. С головы текла мыльная пена и попадая в глаза, пекла , вызывая обильную слезу.
      - Кого еще там леший несет? – не скрывая своего недовольства, выругалась она, открывая дверь.
       - Я это, Дусь. Спасай. Не могу же я в таком виде домой явиться.
       И перед ней предстала давняя ее подруга Катька. Старенькое ее пальто,  такая же видавшая виды шапка,  были облиты битыми яйцами и обильно припорошены  мукой.
Брови и ресницы подруги тоже слиплись от теста.
        - Кать, что с тобой? – испуганно посмотрела на подругу Евдокия и попятилась назад, пропуская ее в квартиру.
        - Ой, Дусь, не спрашивай… Дура я, дура! – и Катька упав на стул, заревела  как белуга,
        - Представляешь, иду я с базара, уже почти подошла к остановке. Вдруг вижу, бежит какой-то тип, а за ним мент гонится – догнать не может. Ну, я и хотела менту помочь. Взяла и подставила этому типу ногу. Тот кувырк в лужу  и лежит. Что, думаю, попался, голубчик. А мент обежал его и дальше помчался. Это я уже потом поняла…Что на троллейбус они спешили. Мент - то успел, прыгнул на подножку троллейбуса и укатил. А я с этим типом наедине осталась.
       - Ой, родненькая, что же дальше - то было? – забыв о себе и сгорая от любопытства, спросила Евдокия.
       - А то и было. Поднялся тот тип, грязь с него течет… и ко мне. Ну, все, думаю,  сейчас убьет. А он стиснул зубы так, что заскрипели, сжал кулаки и вокруг меня ходит, шипит. Вот-вот, как бомба взорвется. А потом выхватил из моих рук сумку и чмяк нею об столб. Но и этого ему мало показалось. Так он напоследок, все содержимое из сумки и высыпал мне на голову. Как  же он тогда хохотал, если бы ты только слышала: «Квиты мы с тобой, бабка, теперь», - сказал и ушел. – А я вот бегом к тебе,- и Катерина снова разрыдалась.   
       - Представляешь, три килограмма муки и целый лоток яиц накрылись!
       - Дааа, представляю, задумчиво вздохнула Евдокия, и вдруг громко расхохотавшись, направилась в ванну, - Ну, что ж, Кать, раздевайся и приводи себя в порядок, а мне надо домыться.