Вечерние танцы со Смертью

или о том, как меня ‘укладываютю спать’.

Если Велитъ Мне мой Царь (но, Он не Велитъ, а, можетъ… кто знает?), я отправлюсь на танцы с волками, я ‘станцую’ с ними: и вальс, и фокстротъ и ‘жгучее’ танго. и закружу их в ‘водоворот’. И пусть, в вихре этих грубых, животных страстей, мы окажемся на ‘поверхностяхъ’ водъ или, можетъ, наоборот, в безводных пустынях, поднимем ворох горячих песковъ. сыграемъ с ‘волками’, в ‘разума игры’ и посмотрим, ‘кто кого’, а может, ‘друг друга’..? или/но в ‘живых’, останется только одинъ: я или волк. Мы поднимемъ с ним Градус по С° и расплавимъ песок. А потом,  пустыня песка, станет пустыней зеркалъ. А, потом - мы их все разобьём в дребезги, в мельчашую зеркальную пыль. И её, мы направимъ друг в друга, пропуская её через себя, как решето. И добавим в вихрь ‘красные краски’, превращая друг друга в ‘ничто’. А, затемъ, мы в двух вОронов обратимся, с нимъ: в чёрного и белого и станем друг друга с новой силой клевать. Так и будет слышно ‘хлопанье крыльев’, такого ‘фламенко’. Так и будемъ друг с другом воевать, до изнеможенья. Но, вот в чём ‘беда’ никто из ‘танцоровъ’ - не изнемогаетъ. Так и длится ‘этот пляс’, под ‘грустную скрипку и виолончель’. А, потом, мы пролетимъ, со смертельнымъ врагом, в ледяную зиму, гдё морской водоёмъ промерзает на много метров в глубь. И там, мы станем друг в друга метать ледяные глыбы со льдом и ледяные сосульки, сквозь себя ‘пропускать’. Ну, что-ж, таковъ наш с ним танец ‘неутомимый’, так, мы и продолжим друг друга ‘неутомлять’. Закончится ли ‘танец’ этот, одному Б-гу Известно, Ему-же Известен Исходъ.
А, пока,… пока меня ‘укладываютъ спать’, я только один вопрос задаю: ‘Уже можно проснуться?’ , а ответ (невыносимо) таковъ: ‘нужно отдохнуть’. Вот и ждёшь, когда, наконец, закончится сонъ и солнце взойдётъ. Хоть бы, первый лучик озарил Небесную Синеву и мрак ночной, хоть бы, на один лучик, отступиль от Небосвода.