Условия нейтралитета. Глава пятая

Глава 5. Чёртов Шарик.

- Вкусно, поганка?
Поганка не ответила - была слишком занята. Почувствовав, как пальцы грубо обхватывают её склизкое   тельце, напружинилась,  растягиваясь полосато-чёрной тянучкой, крепче всосалась  в кожу, потом отцепилась с громким чмоканьем,  рефлекторно  сжимаясь в округло-плоский шар и выпуская из вздувшейся полости излишки крови вперемешку с какой-то зеленоватой жидкостью.
Скрипнув зубами от отвращения, Дэниел с силой швырнул пиявку в корявую чёрную кору ближайшего дерева, смахнул потёки кровавой блевотины, обнажив чёткое, слабо кровоточащее  полукружие, оставленное  присоской кровососа.
- Давай, ты не будешь ядовитой дрянью? - пробормотал  Блиц, размазывая следы пиршества. -  Давай, будешь просто дрянью. Для разнообразия.
Пиявка, давно оставшаяся где-то позади, в смачно чавкающем месиве грязи и нездоровой зелени, ответить уже не могла при всём желании. Но всё легко проверялось и без её участия; через пол-часа или раньше, всё могла подробно, возможно, с формулами и пошлыми шуточками,  объяснить какая-нибудь из её подружек, свалившаяся с дерева, и тогда все вопросы отпали бы сами собой.
Вообще,  продираясь через зловонный мрак, едва пропускающий дневной свет через скрюченные, заросшие чёрным мочалом ветви, булькающий, глухой, как сквозь подушку, и тем жутче временами начинающий перекликаться дурными голосами, до дрожи напоминающими человеческие, только совсем, совсем безумные, было трудно удивиться, заговори вдруг с тобой даже какая-нибудь полузатопленная коряга.

Сырые коридоры с многоножками и нечеловеческими, но живыми глазами, запах чужого и чуждого жилища, снег, мороз, лижущий исцарапанную кожу, ощущение лёгкого и прохладного, прилипшего к спине жадно, как убиенная пиявка, впитывая не кровь, но тепло пробирающегося через ночной снег соучастника побега, потому что собственную температуру изуродованное мутациями тело Глаз Крестиками, похоже, поддерживать  было просто не способно, короткое прощание, почти бегство от биомусора, который он, Дэниел Блиц, боевая единица Штурмового подразделения, был обязан уничтожить на месте, а не отпустить на все три стороны под хлипким оправданием: жизнь за жизнь...
Все эти воспоминания почти  утонули за  душной  пеленой. Несколько раз Дэниел ловил себя на безумной мысли, что никакого падения,  бегства через болота, никаких людей в шкурах не было, что в Теранкте не выжил никто, и на самом деле его обглоданное пузырящейся дрянью тело лежит где-то в научном отсеке, среди остальных, и люди в халатах за толстенным стеклом карантинной зоны деловито смотрят на мониторы, снуют вокруг "Тифоны", пульсируют трубки, впуская в искусственно поддерживающийся кровоток новые и новые порции концентрированного безумия, каждое - хуже  предыдущего.
- Тьфу, б***!
Дэниел отдёрнул руку от какой-то жгучей поросли - животворящий ожёг, пробежавшийся огнём по нервным окончаниям, отрезвлял, отбрасывая сомнения в реальности окружающего мира. Ещё легче и желаннее жить стало от раскатистого  треска прогнившего дерева, ломающегося под чем-то здоровым, агрессивно прущим напролом прямо через хляби, не опасаясь ни топей, ни хищников.
Блиц замер, пережидая под глухо бухающее сердце  и на всякий случай выглядывая  пути отступления, если гул и треск двинется в его сторону. Надеяться на нож против такого было почти смешно. Вообще, удивительно, что ему удалось забраться так далеко. Кто-то с очень ясным рассудком, сидящий глубоко в черепушке, понимал, что это только нелепая случайность, везение рано или поздно закончится, и скорее рано, чем поздно, наверное, уже скоро.
Но его никто не слушал, продолжая продираться и выбирать  тропки посуше. Только бы выбраться из этого гнилого леса... Надо ж было сдуру выдумать  такое - что по открытой местности идти хуже!  Там хотя бы был шанс попасться на глаза разведчикам. Хотя - что толку... Для них он сейчас тот же дикарь, несущийся через грязные земли в одних штанах, вывалив язык на плечо.
Отерев лоб, Дэниел попытался вспомнить, выдают ли "призракам" считывающие устройства, определяющие личные чипы. Так и замер, наморщив лоб и вглядываясь в призрачное видение впереди.
Нет, не видение. В самом деле - какая-то развалюха, окружённая дощатыми помостами.
Ну его к чёрту, обойти? Или сунуться?
Подняв глаза к темнеющему небу, Дэниел решил, что сунуться будет точно не хуже, чем встречать темноту посреди хлюпающей, полузатопленной чёрной чащи, наверняка, активно оживающей с наступлением темноты.
Знай он сейчас, насколько схожи мыслительные процессы его, наследника настоящего, чистого человечества,  и очередного представителя секторских вырожденцев, направленные  в сторону этой же странной деревянной постройки, торчащей посреди чёрного болота... Интересно, сколько шестерёнок должно заклинить в башке  до критической  поломки мыслительных процессов?

Худая, измученная девчонка, пробирающаяся к точке неминуемого пересечения с другой стороны, своего лимита если ещё и не достигла, то подобралась к нему почти вплотную.
Наверное, первые минут десять после отрыва от погони,  она просто тупо пёрла вперед, не разбирая ни дороги, ни направления. Наставления Старого по поводу пути вылетели из головы, как из выдолбленной болотной тыквы, и сейчас Тень скакала по кочкам, совершенно не соображая ни кто она, ни где находится, ни что будет впереди, ни что осталось позади.
Резко подскользнувшись на очередной поросшей какой-то дрянью ветке, она со всего маху клюнула носом в мшистые кривые корни дерева и покатилась по ним вниз. Правая нога с бульком провалилась в  маленькую, почти идеально круглую полынью.
Ящерка яростно загребла руками и ногами, сдирая с корней старый мох и выдёргивая ботинок из мутной воды. Оперативно подтянулась  и аккуратно проползла по сплетению бурелома до относительно сухого места, посидела как птичка некоторое время на ветке, потом аккуратно спустилась обратно. Ещё несколько секунд прислушивалась к окружающим звукам, и лишь потом, начиная немного приходить в себя, достала компас.
Чудо-прибор, который должен был указать ей путь,  остановился на синей букве, покачал мелко дрожащим  указателем из стороны в сторону, а потом крутанул ещё раз в обратном направлении.
Нахмурившись и припоминая наставления Старого, Тень сообразила, что компас показывает что-то неправильное, и  хорошенько встряхнула прибор, но тот  лишь  повторил  тот же самый фокус, а потом  стал тихонько крутить стрелкой по оси.
Вздохнув, девушка убрала сбрендивший инструмент  обратно в карман, и стала осторожно пробираться вперёд, посчитав, что раз уже есть под ногами тропинка, то она обязательно куда-то, да должна привести.
В лесу было до мурашек тихо, настолько, что иногда девушка задерживала дыхание, казавшееся ей слишком громким.  Густой полумрак и удушающая влажность действовали на нервы, пробираться приходилось, постоянно подныривая или перепрыгивая через беспорядочно наросшие или наваленные ветви, свисающую "бороду" мха и каких-то лиан  Тень на свой страх и риск раздвигала руками.
Один из таких вьюнов ответил дружеским  рукопожатием и стащил с худой руки перчатку. Мысленно поблагодарив предупредительного Головатого и, для верности полоснув ножом по жадному ползуну, Тень поспешила убраться, пока резкое шипение оскорблённого "растения" не привлекло ещё чьего-нибудь внимания.

Остановилась она, лишь когда увидела впереди покренившуюся деревянную халупу, возвышающуюся на деревянных сваях почти посередине болота.  В этих полузатопленных мрачных  джунглях  строение казалось чужеродным, но очень притягательным. Вот только дома ли хозяева?..
Сделав осторожный полукруг под прикрытием зарослей и не заметив признаков обитаемости,  Тень рискнула подойти поближе. Сумрак в лесу, и без того многозначительно прозванном Чёрным,   с каждой минутой становился все более  густым. На смену скудному дню приходила ночь, съедавшая оставшиеся кванты света, а оказаться в кромешной темноте среди  голодных ночных тварей было безумно страшно. Настолько, что решимость Ящерки отвоевать жизненное пространство у тех, кто, возможно,  мог занять его раньше, окончательно окрепла.
Вынув свой нож с широким лезвием, уже испробовавшим сегодня кровь, она полу боком двинулась вперёд.

Всё выглядело слишком хорошо, чтобы быть настолько хорошо, как выглядело.
Нет,  конечно, внутри могли засесть какие-нибудь... хозяева, или твари, сожравшие хозяев и ставшие новыми хозяевами. Сколько же их здесь... чавкающих, всхрюкивающих, жрущих друг друга и вообще непонятно  что делающих в смысле нормального понятия о смысле и процессах жизнедеятельности. Может, и не так-то много на самом деле, но зона вокруг базы, регулярно вычищающаяся до последней крохотной шушары, даже снежно-пятнистый лоскут вокруг озера, скудные песчаные южные земли - все они  казались почти стерильными по сравнению с этой душной банкой, набитой живой или ещё не определившейся протоплазмой.
Вот. Опять.
Дэниел замер по колено в воде, прислушиваясь к звукам, снова дополнившим шепотки и бульканье темнеющей топи. Что-то осторожно  чавкало пружинистой почвой. Что-то пробиралось  через месиво чёрных стволов и зарослей, обходя хижину и двигаясь в сторону Блица. Плохо. С одним ножом - очень плохо. Хотя, с пушкой - тоже плохо, если без глушителя - плохо, но дурак совсем что ли, мечтать  о такой роскоши посреди большой тарелки для болотной нечисти?
Стараясь не плюхать взбаламученной жижей, как вспугнутое копытное, Дэниел метнулся обратно от уже таких близких подгнивших  мостков, залёг в зарослях, сжав ладонь на рукояти и щурясь через жёсткую бурую траву.
На фоне потемневшего леса та торчала  чёрной щетиной  и безбожно загораживала весь обзор, оставляя неведомое блуждающее невидимкой, только что-то  холодно и липко завозилось под боком, наверное, какая-нибудь тётка  недавно убиенной кровососины. В один момент Блицу показалось, что звуки размерены, как может быть  размерен шум, издаваемый двумя конечностями (человек?..), но приподниматься из сырой ложбины у спускающихся в воду  корней  не стал. Наоборот, крепче вжался в пружинистый мох, размышляя, насколько может выделяться из общего месива изгвазданная, но не прикрытая тканью кожа. Может, и не стоило выбрасывать ту странную мешковатую одежду, что дала Глаза Крестиком?..
Нет, надо. Слишком приметная, необычная даже для дикарей. Попадёшься какой-нибудь враждебной озёрникам своре - сдохнешь за чужую свару, и вот это уж совсем обидно.
Уходит?.. Дэниел напряг слух, повернулся, щурясь от лезущей в глаз травинки.
Да, звуки стихали, удаляясь дальше в обход хижины. Видимо, всё-таки зверь.
Сделав этот вывод и выждав ещё пару минут, Блиц осторожно поднялся на ноги, огляделся и снова вошёл в воду, пробираясь к мосткам, окружающим дом. Ступать по илистому, чёрт знает чем выстланному дну было мерзко даже в ботинках, то и дело цеплявших то ли корни, то ли мусор, то ли живые существа, но близость подгнившего дерева почти полностью притупила предчувствие, что что-нибудь во взбаламученной чёрной мути  вот-вот отхватит по колено одну из раздвигающих водную толщу ног, или просто вдёрнет в неё с головой и там уже раздербанит как  сочный биф, по кусочкам. На последних шагах Дэниел заторопился, несколько раз даже выдал себя ощутимыми всплесками. Наконец руки с жадностью ухватились за расслаивающуюся, пористую толщу отсыревших досок. Одним рывком подтянулся, с тихим чвяканьем бухаясь на настил...
Так и замер, на одном колене, упираясь капающей рукой в доски и глядя на другой конец мостков.

Впереди утопали в болотной жиже кривые разбухшие ступени, выглядевшие даже в какой-то степени безопасно. Тень, попеременно останавливаясь и опасливо озираясь, поторопилась к хижине. Но стоило пройти несколько шагов, как девушка практически по грудь провалилась в воду, резко отпрянула назад и остановилась. Казавшиеся спасением ступеньки мгновенно  стали недоступными.
Взросшая  среди тёмных пещер и шахт, Ящерка не умела плавать и откровенно опасалась открытых водоёмов. Брести по колено в болотной жиже - одно дело, а оказаться по грудки в неизвестном болоте, более чем вероятно наполненном живностью  - совершенно другое. Выбравшись на  твердую почву, девушка с грустью и вожделением воззрилась на сокровенное жилище, которое намеревалась отвоевать под собственные нужды любой ценой.
Даже голод и усталость немного отступили, всем её существом овладели ярость и злость с немалой долей охотничьего азарта. Она несколько раз пыталась подобраться к ступенькам с разных сторон, но всегда натыкалась на резкий обрыв, пару раз едва не скатившись под воду. Лишь после нескольких неудачных попыток, Тень догадалась подобрать обломанную длинную ветку и ею прощупывать себе путь.
Так, потихоньку, она пробиралась вперёд, шаг за шагом, всё ближе к своей цели. Заветные ступени замаячили уже в нескольких шагах, когда осторожным, почти ласковым прикосновением нечто коснулось её голени. Тень замерла на месте, внимательно вглядываясь в мутную воду. В метре от неё всплыло несколько пузыриков воздуха. Спрятанный на время прощупывания нож быстро вернулся во влажную от пота ладонь, Тень почувствовала, как несколько капелек горячо  прокатилось по  спине.
Волшебная палка была мгновенно забыта. В несколько резких и быстрых движений Ящерка  покрыла расстояние до ступенек, запрыгнула на помост и успела заметить гладко скользнувший по поверхности острый обсидианово-чёрный плавник. Показывать полностью своё тело подводный любопытствующий не спешил, да и Тень совсем не жаждала тесного знакомства.
Сжав нож покрепче, Ящерка осторожно двинулась в сторону входа. Разбухшие  доски едва слышно поскрипывали под её ногами, но этот звук почти не выбивался среди голосов пробуждающейся чащи и  редких всплесков.
 Тень почти не беспокоилась. Был бы внутри кто-то живой, разумный и защищающий свой дом,  уже наверняка оповестил бы о своём присутствии. Но не звучало ни выстрелов, ни предупреждающих окриков. Опасность пришла совсем с другой, совершенно неожиданной стороны, после пережитого там, недалеко от  места не состоявшейся сделки, оказавшейся обычной засадой, пробудив почти суеверный ужас.
Тень уже собралась осторожно приоткрыть дверь,  когда очередной  громкий плеск привлёк её внимание. Обернувшись, Ящерка на мгновение  застыла от парализующего страха, но тут же окрысилась в сторону странного незнакомца выставленным ножом.

Дэниел тоже замер, отдавшись внезапному откровению и внимательно вглядываясь в ответ.
Всё-таки человек... То ли девушка, то ли просто подросток, юнцовскую лёгкость  невысокой фигуры одежда скрывала без особого успеха, хотя, определить наверняка всё прочее не давали наливающиеся сумерки, кажется, и так-то не оставлявшие этих мест даже в самый яркий полдень. И человек, стоящий недалеко от двери хижины, кажется, тоже не ждал гостей в этой внезапно людной  части леса.
Дикарь, конечно же; больше здесь шастать некому, и дом наверняка тоже принадлежит ему. То есть, им. Интересно, сколько их здесь? В представлении Дэниела "сколько их" в отношении дикарей всё ещё не прекратило быть  прямым тождеством величины "насколько всё плохо".
Конечно, ещё можно было развернуться и уйти, но... Чёрта с два! Куда? Лучше сдохнуть от пули, чем быть сожранным заживо.
- Эй! Не бойся.
"Не факт; может, и бойся, даже очень, но только не сразу, окей? Не поднимай шум"  - примерно с такими мыслями Дэниел без резких движений, чтобы не спровоцировать как раз таки испугаться и открыть пальбу, двинулся к двери и стоящей неподалёку фигурке.
- Ты здесь живёшь? Много вас тут?

Сгущающиеся сумерки с трудом давали разглядеть высокую, крепкую и явно мужскую  фигуру. Такое в Термитнике  могли наесть и натренировать только бойцы высокого ранга, из чего Тень могла сделать вывод, что перед ней именно  боец. Но  определить, к какой группировке он относится, было совершенно невозможно.  И первым её порывом было  броситься наутёк, однако, промелькнувший рядом с дощатым настилом острый спинной плавник и шипастый хвост заставил быстро пересмотреть планы.
- Много,- сипло ответила Тень, но тут же прокашлялась и добавила голосу  больше уверенности и угрозы, даже брови нахмурила для пущего эффекта.
- Много, как минимум двое тебя сейчас держат на мушке! ещё несколько наблюдают из кустов и из окон. Убирайся отсюда, тебе нечего тут делать! Уходи, чужак!
Что будет, если он ей не поверит и решит на собственной шкуре испытать гнев местных обитателей, которых она старательно изображала, Тень даже не хотела думать. Хоть раз в жизни, но должно же было повезти...
А  Дэниел внезапно почувствовал что-то вроде не совсем здорового (а может быть, наоборот, крайне, по-животному  естественного)  охотничьего азарта. Страх. Так самозабвенно скалиться на того, кто больше и сильнее, можно только от испуга. Разве нет?
Сделать один хороший рывок вперёд, выбить нож, сбить с ног, скрутить. Свернуть шею? Может быть. Чёртова крыша одна, их двое, спать под одной крышей со страхом - значит, не спать вовсе или проснуться с перерезанной глоткой. В том, что будь у дикарки огнестрельное оружие, она бы уже давно помахивала им,  а не ножиком, сомнений тоже почти не было. Но... Всё-таки было одно веское "но", заставлявшее Блица  продолжать быть плавным в движениях.

Нет, как всегда, удача была не с ней. Удача в нынешнем Послемирье не смотрит на самых слабых и мелких, отдавая предпочтение тем, кто  может о себе позаботиться.
Мужчина медленно приближался, выглядел он странно даже для нынешних времён, грязный и мокрый, обнаженный по пояс и без опознавательных знаков. Тень поднапряглась, пытаясь высмотреть в затухающем свете хоть какие-то татуировки или клановые элементы на одежде. Последней, малой и такой же как она худой надеждой  оставалась совсем уже бредовая  идея  - не мог ли быть он Ящером, каким-то чудом оказавшимся в этих топях?
Тень пригнулась и уже всерьёз, а не напоказ, развернула нож.
Дэн снова остановился, размышляя... нет, не над этой жалкой угрозой. Коротко остриженную голову занял  вопрос: что мешало девчонке сказать полуправду? Ведь она бы не потащилась сюда одна;  тем более - не выжила бы тут в одиночестве. Где-то рядом (но не настолько, чтобы она не нервничала) могли болтаться её дружки. И вряд ли бы они порадовались, вернувшись и найдя вместо оставленного какого-то незнакомого мужика.
- Иди ты к чёрту, - на автомате огрызнулся Дэниел, тоже присматриваясь к смутному плеску и мельтешению в чёрной воде у мостков рядом с девчонкой. И сильно вздрогнул, разворачиваясь в сторону чащи.

Это было безумно страшно,  хуже здоровенной  многоножки в плесневых лабиринтах озёрного комплекса.
Возможно, срабатывал  дремучий  инстинктивный страх, но это было жутко до дрожи по  загривку. Туманное, уже  слившееся в сплошное месиво тьмы, стволов и обросших чёрной дрянью веток, темнеющее за полосой  чёрной  ленивой воды, дышащее туманом и вязким холодом, шелестящее, потрескивающее  невидимыми зарослями, скрывающими чёрт знает что. И в центре этого огромного, поглотившего весь мир клубка тьмы - ты, слепой, почти безоружный, как тысячи лет назад, слабое  безволосое  млекопитающее, проигрывающее почти всем, кто бродит вокруг в ночи. И там, в этой тьме что-то ворочалось и утробно ревело,  судя по тому как трещала древесина отнюдь не веточек, огромное, просто огромное, с одинаковой первобытной тупой силой  ломающее чьи-то кости и стволы.
Оно казалось душераздирающе близким, совсем недалеко от внешней кромки окружающей хижину топи; в один момент Блицу даже почудилось, что он различает какое-то движение за пеленой поднимающегося от воды пара, а может, это мелькнуло под чей-то безумный беззвучный хохот в голове призрачное лицо Глаз Крестиком.
- Ставни, - хрипло каркнул Дэниел.
Стало совсем плевать, целится там как минимум двое из окна, или нет, но - ставни! Одна из неровных, прочных на вид заслонок валялась под чёрной дырой окна, показавшегося под рёв и треск из леса ненормально большим.
- Надо закрыть. Внутрь. Внутрь!!

ОНО не бежало к дому, ОНО занималось какими-то своими делами, то ли дралось с кем-то, то ли спаривалось, то ли просто бесновалось, обожравшись каких-нибудь  болотных грибов. Но сама близость не запечатанного прохода в дом и ЭТОГО была несовместима, неестественна, как крысоловка и граната. Быстро, не думая,  Блиц переместился к предательскому окну, поднял вдохновляюще  тяжёлую створку и выпрямился,  обречённый неминуемо столкнуться взглядом с худым лицом в окне.  Через мгновение створка встала на место, перерезая предательски откровенный зрительный мост. И вот тогда Блиц побежал. Метнулся к двери, наверняка запиравшейся изнутри какими-нибудь запорами, прежде чем девчонка успеет управиться со ставней и добраться до них первой.

Тень не выдержала и спиной прижалась к деревянной двери. Ей казалось, что невидимые призрачные руки тянутся к ней под пеленой тумана и вот-вот схватят за ноги, поволокут в черную воду, к ласковому пловцу.
Крик чужака вывел её из ступора, напомнил хриплый голос Старого; Тень метнулась внутрь и лишь после того, как хлопнула тяжелым запором ставни, сообразила, где находится.

Хруст за спиной усилился, наваливаясь  сплошной лавиной нестерпимо нарастающего звука, вот-вот вскипящего  прямо в голове, так что или хлынет через уши,  или череп просто лопнет, забрызгав потемневшие от сырости брёвна и доски. Дерево, всего лишь падало дерево, ломая и таща за собой вал ветвей, но - чёрт бы подрал эту тварь, весь этот проклятый лес с болотом и ночью вместе!
Замирая от ожидания неумолимого толчка  в ладони, врезавшиеся в запертую  дверь, Дэниел влетел в хижину, захлопнул дверь и  привалил её тяжёлой балкой засова.
Ящерка недвижно стояла у стены.
В воздухе  на несколько секунд повисла тишина.
- Не подходи ко мне,- грозно предупредила девушка, указывая кончиком ножа в сторону чужака.
- Нужна ты мне больно, - огрызнулся Блиц.
Только сейчас он наконец задышал в полную силу, оглядывая  их вынужденное убежище.
Темень скрывала большую часть обстановки, превращая внутреннее пространство в неприветливый, смазанный  чёрно-серый ком. Лишь в одном углу  зеленовато светилась гроздь каких-то округлых наростов, не дающих темноте сомкнуться полностью и придавая скрежету и возне в другом конце хижины размытую форму и смысл. То ли разросшихся самостоятельно  из-за длительного запустения, то ли оставленных хозяином укрытия, как дополнительная, не требующая топлива лампа.
Тень те временем, рискнув наконец отлепиться от почерневших, но крепких брёвен, плечом толкая край, с громким скрипом задвинула тяжёлый пыльный стол под окно. Убедившись, что тот  теперь плотно стоит  в углу, Ящерка быстро юркнула под столешницу.
Импровизированное убежище выглядело странно, однако Тень надеялась, что если кто-то прорвётся через внутрь, то её заметят не сразу и  будет шанс сбежать.
Некоторое время Блиц  сидел неподвижно, наблюдая за тем, как смутная тощая тень-девчонка сооружает себе дополнительное укрытие.
Укрытие. Шум и зверские звуки, приглушённые деревянными стенами, теперь казались чуть тише и дальше, и уже не настолько смертоносными. Словно замещая остроту, рёбра  принялся грызть озноб, холод, скапливавшийся за время забега через снег с пугающе человеческим, но совсем не греющим телом на спине, через сырые топи в воде по колено.
Поднявшись на ноги, Дэниел осторожно, почти на ощупь  двинулся по комнате, старясь не выпускать из виду  укрытие девчонки. Ну, могло же здесь остаться какое-то барахло,  хоть какое-то, если здесь кто-то жил.
Здесь. Жил. Жил здесь, на этом сраном болоте, посреди всего этого треклятого ада - жил! Нет, это не жизнь; неужели они в самом деле так, день за днём, год за годом?  Немудрено, что все они психи, все до единого, кто успевает прожить больше пяти лет.
- Эй, ты! - угрюмо позвал шёпотом Блиц притихший стол. - Вылезай. Разведи огонь. Давай, твари не увидят свет через ставни.
Где-то здесь должна была быть печка вроде тех, что они находили в логовах дикарей. Даже сейчас, летом,  здесь было чертовски холодно, а зимой просто не выжить без отопления. Можно было бы найти её самому, но Блиц не  был уверен, что совладает со странным очагом дикарей правильно. Кем бы ни была девчонка, что бы ни случилось потом... не стоило выдавать свою неосведомлённость в дикарском быту.
- Свет не увидят,- тихо ответила Тень, хотя ещё секунду назад решила его игнорировать.- Могут прийти на запах дыма. И не только твари...
Однако всё же вылезла из своего укрытия. Забралась на стол и осторожно выглянула в щель между ставнями.
- Пускай приходят, - выдавил Дэниел, без особой надежды, но всё-таки старательно повертев головой в поисках чего-нибудь, напоминающего растопку. - Может, те что снаружи нажрутся и отвалят куда подальше.
Обзор был категорически мал, однако, Ящерке  удалось разглядеть расползшийся по кустам туман, медленно поднимающийся вверх.
- Туман идет,- пробубнила она так, словно это было живое существо. Тварь, загнавшая их в домик, уже затихла, однако Тень ещё видела смутное движение-шевеление между поваленных деревьев. Вдруг перед лицом со стороны улицы пронеслась чёрная тень. Пронеслась так резко, что девушка дернулась назад и едва не свалилась на пол.
Разводить огонь и привлекать кого-либо теплом очага ей окончательно расхотелось, и Ящерка решила, что предпочтёт  всю ночь трястись от холода.
- Хрен с ним, - отрезал Блиц, упрямо продолжая  поиски. Под ногами поскрипывали доски, зашелестела под рукой тёмная куча, напоминающая одежду.  Зажигалку бы... очень не хватало отличной зажигалки, сделанной  из патрона, но теперь ею пользовались ублюдки из озёрных подземелий. Если сообразили,  что это такое и как этим пользоваться.
Что-то  мелькнуло в воздухе и с неожиданно звонким дребезжанием просыпалось под ноги отпрянувшему Дэниелу. Слабое человеческое  зрение с трудом вычленило светлый предмет, даже несколько.
Кости. Человеческие кости, вывалившиеся из потревоженного тряпья.
- Кажется, хозяин хижины нашёлся, - чертыхнулся Блиц.
А звук не прекращался. Не могли же они кататься по полу так долго сами по себе? Нахмурившись, Дэниел подошёл поближе к источнику звука - слабого скрипа, похожего на вздох, металлического позвякивания. Что-то было здесь, с ними, в доме. Но не прямо здесь - внизу, под полом; могло ли оно пробраться внутрь, было непонятно, слишком темно здесь, в углу.
- Мне нужен свет, - не заботясь, насколько грубо это прозвучит, бросил Дэниел, пытаясь уследить взглядом за невидимым источником звука, кажется,  медленно перемещавшимся где-то под досками.
Тень старалась не спускать глаз со снующего по углам парня, гадая, откуда он мог прийти и кем оказаться. Будь он из любого другого клана, первым делом наверняка обыскал бы её на предмет полезных вещей. А этот только шуршит вокруг  и бубнит себе под нос. Девушка подтянула ноги поближе к телу, пытаясь хоть как-то согреться. Мокрая одежда неприятно липла к телу, в ботинках хлюпало, но снять хоть что-то казалось ей опасным.
Через мгновение ощущение усилилось равноценно находке, обнаруженной неугомонным странным чужаком.
Ящерка уставилась на косточки. Человеческие и  дочиста обглоданные. Девушка передернула плечами, словно пытаясь избавиться от озноба, сползла со стола и подняла одну из частей человеческого остова. Позвонок казался отполированным, хотя не мог быть настолько старым, чтобы так выглядеть. Вот тут недостача света, наконец, была признана равноценно обеими сторонами.
- Дрова, щепки, хоть что-то,- шепотом попросила девушка, судорожно шурша руками вокруг себя, и вдруг тоже почувствовала мелкую вибрацию по полу.
На несколько секунд она замерла, не веря своим ощущениям, но чуткие руки вновь уловили колебания, будто кто-то терся или щекотал доски  с другой стороны.
Попятившись назад, Тень едва не упала  на вязанку хвороста, запнувшись о торчащую ветку. Кое-как отколупав длинную лучину, девушка трясущимися руками вынула кремень и огниво из рюкзака. После нескольких неудачных попыток на самом кончике лучины затрясся маленький огонёк, высветивший худое бледное лицо и испуганные разноцветные глаза; правый - голубой, левый - коричневато-зелёный.
- Держи,- она едва ли не подтащила мужчину к костям и сунула лучину в руки.- Нужно посмотреть...
Тихая, мерзкая жизнь под полом была ближе и уверенно перехватила внимание Блица быстрее, чем он успел сообразить, что девчонка всё-таки выбралась и даже подошла к нему и что-то суёт ему в руку. Горящая палочка? Хорошо, пусть будет горящая палочка. Не  нож в рёбрах. Горящая палочка.
Принимая лучину из тонких татуированных рук,  Дэниел поднял глаза, отчего-то ожидая увидеть в слабеньком жёлто-оранжевом свете странный, крестообразный зрачок. И острые зубы. Обязательно острые. Но ни черта подобного там не оказалось. Лицо как лицо,  с выступающими от худобы  скулами, немного измазанное, но обычное, человеческое. Только очень испуганное. И в глазах и правда было что-то неуловимо-странное, но перенапряжённое  всем происходящим сознание никак не могло ухватить ускользающее "что-то".
Огонёк активно взялся за освоение сухого дерева и заметно окреп, уверенно разгоняя тьму. Обрисовался силуэт то ли стула, то ли кресла и кучи костей, разбросанных вокруг. Тень упала на колени и стала быстро перебирать останки. Позвоночник, грудная клетка были, на первый взгляд, в норме, руки носили следы заживших переломов, а вот на черепе, на самом затылке, виднелась маленькая дырочка с протянувшейся в одну сторону трещинкой. На пулевое отверстие было, вроде,  не похоже, Тень несколько секунд ломала голову, но на ум пришло только одно... шип или коготь. Длинный, острый, тонкий.
Девушка осторожно положила череп на место, вернулась к своему убежищу, но теперь залезла уже на стол.
Звуки под полом были едва слышны и пугающи.

Дэниел не стал переспрашивать, что именно ей нужно смотреть. В конце концов, спешить было совершенно некуда. Быть начеку и дотянуть до утра. Никогда прежде  оно не казалось таким далёким, как сейчас, в затерянной чёрти где хижине, под чужое неровное дыхание, почему-то пахнущее какими-то незнакомыми  травами. Стоял молча, немного нагнувшись, протянув руку с медленно ползущим по деревяшке огоньком поближе к полу и напряжённо поглядывая,  как безымянная соседка по западне перебирает человеческие кости.
- Пристрелили, - тихо подытожил Блиц, покосившись на останки какого-то никем не воспетого  Йорика.
В травматологической баллистике он разбирался слабо, так что ни с чем кроме пули, очень маленького, несерьёзного калибра пули, неровная  дырочка в черепе ассоциаций у Блица не вызывала. Усилившийся испуг попятившейся от останков дикарки  Дэниел связал  с усилившимся скребыханием, в тот момент снова дополнившимся  странным звяканьем.
Сидеть и слушать тихое царапанье в темноте  было действительно невыносимо. Но Блиц не полез на стол к девчонке, нет. Блиц, начиная свирепеть от бесконечной игры по  натянутым нервам, шагнул вперёд и опустился на колени, уже почти желая увидеть причину творящейся под ногами чертовщины.
Выдох, смутно напоминающий что-то среднее между коротким всхлипом и смехом, известил об очередной находке.
- Не слезай, - порывисто велел Дэниел, на мгновение обернувшись к сидящей на столе девчонке, вообще-то, кажется,  и так не проявлявшей особого желания присоединиться к раскопкам. - Надо посмотреть, что там... и может быть... сделать так... чтобы оно заткнулось.
Негромко бубня самое простое и возможно, самое осуществимое желание на этот час, Блиц нащупал края маленького квадратного люка, темнеющего в свете вставленной в щель лучины. Размеры придавали вдохновения - вряд ли через такой в хижину  могло протиснуться что-то действительно опасных размеров. Даже если он вёл прямо в воду под домом. Ну... во всяком случае, оно не могло быть особенно крупным, окей? Просто не могло.

Парень был  утомлён, измотан, нездоров и, кажется, начинал сходить с ума. Тень вся подобралась и напряглась,  глядя как мужчина сознательно (подчеркнуть) лезет туда, откуда исходит опасность. Своими руками открывая лаз существам, которые начисто (дважды подчеркнуть) обглодали тело взрослого человека.
Стоило ли ему сказать, что ранение было не от пули? Наверное, да... ошибиться она не могла, ибо повидала таких ран за всю свою недолгую жизнь неисчислимое множество. Иногда с людьми полезно говорить. Иногда.

А Дэниел, царапая кончики пальцев,  тянул края вверх, потом взял заблаговременно приготовленный нож и поддел край лезвием, осторожно (другого оружия не было и не ожидалось в ближайшее время) надавливал, пока разбухшее дерево не поддалось и с глухим скрипом не пошло вверх.
Это было что-то вроде тайника. Нет, он не был чёрным колодцем в самые топи. Он вёл лишь в небольшой промежуток между слоями пола и настила, на котором тот стоял.  От долгой близости с водой нижние доски подгнили и частично распались, зияя крупными щелями и дырами, но всё-таки он держался, продолжая выполнять изначальное предназначение. И ещё... там что-то было. Что-то лежало, что-то вроде небольшого свёртка, судя по объёму, это мог быть и пистолет. Захваченный этой мыслью, Блиц сунул руку вниз. И одновременно с его движением что-то тонкое величаво, как длиннющий, слегка изогнутый иглообразный  птичий клюв, выпятилось в свет лучины оттуда, изнутри.
Должно быть, тварь тоже испугалась. А может, обрадовалась. Но "клюв"  резко дёрнулся, неожиданно легко и глубоко впиваясь в тянущуюся мимо руку. Дэниел вскрикнул, отдёргивая кисть, но дрянь увязла глубоко в мясе  и выдернулась следом, болтаясь в воздухе, как неаппетитная плоская колбаска из плотной тёмной резины. Довольно крупная, с мужское предплечье длиной и примерно в полтора раза уже, она моталась  на длинном, чуть изогнутом шипе, венчающем один конец матово поблескивающего  тела. Место прокола жгло, словно это была раскалённая спица, а не костяной нарост обычной, приличной живому существу температуры.
Выплёвывая  сквозь стиснутые зубы ругательства, Дэниел крепко схватил  дрянь поперёк и выдернул из руки, сдавив упругое тельце так, что верхняя и нижняя части вздулись под и над побелевшим кулаком пузырями, готовыми лопнуть и выбросить начинку наружу. Странная мерзость, издавая неожиданно звучный жалобный скрип, задёргалась от боли и успела ещё раз всадить свой "клюв" в обидчика, пока не улетела уже отработанным приёмом в пол, размазавшись по нему чёрной кляксой, брызнувшей из разорванного от удара тельца.
Скрипя зубами от испуга и злости, Дэниел снова потянулся к свёртку,  схватил его и тут же выронил, рванув вниз люк, сбивший вниз сразу несколько "клювов", лезущих на свет и запах обильно капающей на доски крови. Не останавливаясь, как стремительная заводная игрушка, Блиц поднялся и навалил на люк какой-то тяжёлый ящик, оттащенный от  стены.
- Всё, к чёрту. Достаточно.
Утверждая сквозь тяжёлое дыхание этот манифест и водружая над люком, Дэниел задел ботинком что-то тяжёлое, немедленно выкатившееся из свёртка и со странным костяным цоканьем покатившееся по полу мимо перекосившейся и почти погасшей лучины.
Это был не пистолет, о нет. Даже не рогатка. Шарообразное, но совсем  не ровное, судя по траектории неспешного движения, излучающее разноцветное свечение, невидимое глазу. Только не надо спрашивать, как его видел Дэниел. Он бы сам не смог объяснить. Катящийся предмет светился, переливался неземными бликами и оттенками, при этом совершенно не рассеивая темноту, и он был чертовски красив. И столь же странен и невозможен.
- Что это?

Тень, всё это время боровшаяся с образом десятков тварей, елозивших под самими досками, наконец, втянув воздух, собралась с духом,  мягко спрыгнула со стола и на цыпочках подошла к... странный предмет напоминал яйцо.
Нечто  похожее она однажды уже видела, приносил один из охотников. Только эта находка светилась изнутри неприятным синеватым светом, по краям же переливаясь багрянцем, переходящим в черноту. Девушка двинулась чуть в сторону, присела. Остановившийся предмет играл красками словно звёздчатый сапфир. Сиял сам, но не отдавал света окружению. Тень подползла на корточках поближе. В кармане неожиданно зачирикал  датчик. Тень вынула приборчик и положила рядом с яйцом.
- Фонит.
Дэниел, всё это время сидевший на корточках, зажимая подобранным куском тряпки горящую дырку в предплечье и наблюдая манипуляции оживившейся дикарки,  тоже подал голос.
- Эта штука. Она немного активна. Радиация, - Блиц протянул палец,  стукнул коротко обрезанным ногтем по цифрам в правом углу дисплея.
Но девчонка словно оглохла, захваченная своими экспериментами. Подумала пару секунд и вынула компас.
Стрелка вертелась как сумасшедшая, поочередно описывая круги по и против часовой стрелки.
Предмет отнесся к появлению приборов без интереса, продолжая пульсировать в своё удовольствие. Неожиданную реакцию вызвала поднесённая лучина. Яйцо задрожало и стало медленно раскачиваться. Девушка испуганно отдернула руку  и отползла на пару шагов. Наткнулась опять на кости и тряпьё, вспомнила вдруг о сидящем рядом человеке.
Неожиданный фестиваль щедрости начался с откупоривания маленькой фляги вонючей грибной бормотухи, которой Тень смочила оторванный кусок местных тряпок, отжала, чтобы полностью пропиталось жидкостью, и протянула человеку.
- Затяни, чтоб зараза не попала. Как думаешь, оно живое?

Странно. Появление счётчика, вид потрёпанного, но вполне жизнеспособного прибора, пощёлкивающего  в деловито сжимающих его руках с непонятными  татуировками, был странен. От него хотелось отвернуться, или забрать, чтобы видеть их  по-отдельности; вместе - от них было как-то тревожно, давило в груди, давило в голове, скользила не хуже пиявки в чёрной воде и не давалась какая-то мысль. Похоже,  мелкая паскуда из подпола была всё же ядовита. Чем ещё-то объяснить? С чего это  вдруг стало не надо компаса?
Всё это было странно. Всё это скверно пахло.
Нет, воняло, кстати, и правда отвратно.
- У-фху. Что это?   - невольно своротил скулу от душной  незнакомой вонищи Блиц, но ярое жжение, въевшееся в мясо, совсем другое, не растекающееся  под кожей невидимыми ниточками, обычное, спиртяжное, принесло облегчение.
- Не знаю, - покачал он головой на вопрос девчонки. - Никогда такого не видел.
Дэниел затих, разглядывая  непостижимое мерцание цвета без света. И с досадой очнулся:
- И думаю, прожил бы ещё столько же без этой ерунды. Посторонись-ка немного.
При всей своей неземной красоте, эта штука Блицу чертовски не нравилась. Не нравилась сама по себе, не нравилась всем своим тихим самодовольным видом и тем, что открыто лежала посреди комнаты, напоминая странную мину незнакомой конструкции. Могла ли она как-то наблюдать за ними со своей стороны?
Дэниел огляделся, размышляя, куда бы убрать её с глаз долой. И чем;  трогать неизвестное "нечто" после тесного знакомства с подпольными жителями  не было ни малейшего желания. Даже ботинком. В конце концов, взяв одну из валяющихся у стены палочек, Блиц осторожно, затаив дыхание, протянул к "шару" руку и подталкивая широким краем, загнал его в обноски, некогда служившие одеждой растревоженных человеческих останков. В каком то смысле, даже справедливо. Это же была его (или её?) штука, может, она его на самом деле и убила, а твари лишь объели уже мёртвое тело.
Да. Твари.
Вспомнив о мерзких сосисках, Дэниел окликнул девчонку и поделился опасениями.
- Надо осмотреть дом. Посмотреть, что здесь есть. И  - если какая-то из тех дряней успела пролезть сюда... будет лучше, если мы найдём её первыми. А не она нас.
- Сейчас, найду очаг, - откликнулась та, вновь вынимая фляжку со спиртом.
Аккуратно оторвала от лежащего тряпья приличный кусок ткани, обмотала ветку потолще и подлиннее, скупо плеснула из фляги и запалила от лучинки, стараясь не смотреть в сторону тряпья, под которым наконец-то скрылся чёртов шарик.
Найденная дрянь, переливающаяся всеми оттенками багрянца и черноты, невольно вызывала  у девушки тошноту.  И как только немыслимое свечение перестало пробираться в мозг, он снова заработал в полную силу. Пропал едва слышный ушам  то ли визг, то ли звон, дышать стало  легче. И Тень даже вспомнила недавний  диагноз, прозвучавший приговором.
Что такое радиация, Тень знала не понаслышке. Видела, щупала, нюхала, в конце концов, запах плоти, расползающейся от прикосновения на ещё живом человеке. Головатый не выбирал подходящего времени для обучения, никогда.
Тень едва заметно передёрнуло. Она быстро стрельнула глазами в сторону оставленного на столе рюкзака, мысленно подсчитывая количество припасенных серых таблеток "Чертогона", услужливо подсунутых Головатым.
Четыре. Маловато. Если станет совсем худо, на её тушку достаточно половинки таблетки. А на чужака? Тень мельком покосилась на незнакомца, прикидывая стоит ли спасать чужую, возможно, враждебную жизнь.
Между тем, импровизированный факел вспыхнул так ярко и резко, что Тень едва его не выронила. Отпрянула назад, вытягивая руку с факелом в сторону от себя. Живенький огонек бодро разогнал темноту, вычерчивая предметы вокруг. Отдав факел парню, Тень отошла к противоположной стене, заметив нечто, похожее на очаг.
Очагом оказалось большое кривостенное строение серо-коричневого цвета, занимающее почти весь угол. Отверстие для дров едва угадывалось чёрной зияющей дырой в нижней части стены. Рядом лежала словно специально подготовленная кучка дров. Тень нехотя оглянулась на останки прежнего жильца. Что же он делал и как погиб? Сидел в безопасности, собирался готовить еду или просто грелся, но потом случилось… что?
Тень на секунду закрыла глаза, отгоняя дурные мысли. Закинула несколько крупных полешек, приправила хрустящими веточками  и сунула внутрь лучину. Огонь поначалу не хотел разгораться, однако высохшее дерево и несколько осторожных дуновений сделали свое дело. Очаг затрещал, распространяя тонкий аромат дыма и первые волны тепла. Кривая стена стала быстро нагреваться, отдавая его комнате.
Девушка сидела возле открытого очага, сжавшись и подтянув к телу ноги, каждой клеточкой впитывая идущий жар. Жмурясь в свете играющего на лице отблеска огня, Тень внимательно разглядывала соседа по ночёвке. Ни татуировок, ни какого-либо опознавательного знака разглядеть по-прежнему не удавалось. Высокий, хорошо развитый, без клановых знаков; снова подумалось, что всё это в совокупности не означало  ничего хорошего. Сейчас  мало кто мог позволить себе нарастить и прокормить такую мускулатуру.
- Откуда ты пришёл?- спросила напрямую она, продолжая наблюдать за парнем. Бояться уже было поздно. Шансы выжить были ничтожны. Шансы вернуться домой стремились к нулю.- У тебя есть имя?
Да, об этом стоило спросить ещё раньше, чтобы не мучиться вопросом о происхождении чужака. Имя значило очень многое и очень много могло рассказать о человеке.

Вот  они. Всё, приехали, наконец-то.
Как же не хотелось этих расспросов. Неизбежных, как дождь, льющийся с неба и обязательно падающий на голову. Хорошо, если без какой-нибудь дряни, старательно поднятой  ветром, без особой разборчивости тянущему вверх всё, от обычной пыли до испарений самых ядовитых адских дыр, ведущих в саму преисподнюю, наверное.
Нахмурившись над каким-то длинным железным ящиком с дырчатым боком, служившим, судя по всему, заодно и скамьёй для сидения, Дэниел чуть помедлил. И врезал по замку ботинком, не спеша больше тянуть руки ни к чем у в этом доме. Он не сомневался, что проколется, если дело дойдёт до болтовни или необходимости сделать что-нибудь... обыденное в дикарском быту. Приготовить жрать, например. Как они жрут, и что они жрут? Блиц невольно сглотнул обильно набежавшую слюну и решил что - нет,  чего-чего, а в отношении жратвы он бы рискнул охотно, ей-богу.
- Дэн. А твоё? - обернулся Блиц, искоса глянув на огненную маску, нервно вырезающую из темноты большую часть лица девчонки.
Странно доверять самый короткий и простой вариант своего имени,  тот, что "для своих", тех, кому в падлу или просто не обязательно величать тебя полными официальными титулами или короткой  рубленой фамилией. Но, наверное, это ближе к тем кличкам, которыми нарекают друг друга дикари. А там, конечно, хрен его знает. Сейчас Дэниел не удивился бы, услышав в ответ какую-нибудь Амарино-Стигорни-Третью-Убей-Лбом-Грохотуна. Или как они там называют тех огромных рогатых тварей.
На секунду ей показалось, что мужчина замешкался. Задумался, словно убегая в собственные мысли. Отворачивался, старательно изображая бурную деятельность, пытаясь раскурочить невинно подвернувшийся ящик.
- А у меня нет имени,- девушка опустила подбородок на колени, подсунула руку под живот, нащупала твердую рукоять ножа.- Все называют меня Тень. Не страшно, если не поймёшь.
Сама ещё многого не поняла…
Вроде человек как человек, и имя как имя. Не кличка, не прозвище. Ни гонора, ни хамства. Например, собрат-Ящер бы уже давно пистолет к башке приставил, ну или нож к горлу, смотря что в руках было, мог даже поленом по голове… Пёс - вообще пристрелил бы  без разговоров. Это если старый и  растерявший силу нижней чакры. Таковы они – современные принципы выживания. Почему-то вспомнился Старый с его вечным бормотанием и нравоучениями. Мудрый был мужик, только кончил плохо.
- Тут одежда. Нужно? - обернулся Дэниел к девчонке, и продолжил, с сомнением разглядывая что-то вроде сшитой из кожи рубашки без застёжек. Не такую, как то, что дала ему Глаза Крестиком. Это было намного больше похоже на нормальную одежду. - Убежище, бункер. Порядок, свет, дисциплина, кофе. Я не привык...  так. - Блиц повёл рукой с зажатой шмоткой, с щедрой неопределённостью  захватывая хижину, болото, лес, всё, что находилось за стенами.
Дэниел не оправдывался, он просто ставил в известность. Привычка: обо всех возможных слабых местах надо предупредить заранее. Свести шансы ляпнуться в них всей задницей в  критической ситуации к минимуму.
Зажав между колен факел, быстро натянул находку через голову.
- Зачем тебе все эти знаки? Они что-то означают?
Шевельнув плечами - под холодной, провонявшей сыростью кожей почти сразу начало собираться приятное тепло; кем бы ни были дикари, населявшие местные пропащие места, в смысле одежды они точно знали, что делали, - Дэниел развернулся к очагу, глядя на расписные руки.
Все знали, что такое татуировки; командование не одобряло, очень не одобряло, но некоторые из ребят, особенно те, кто не рвался вверх по лестнице,  всё равно тайком набивали там, где не бросится в глаза хотя бы  до первого штатного медосмотра. Получали свою выволочку при случае и счастливо жили с ними дальше. Но у девчонки они были совсем, совсем другие, у этих бродяг они наверняка тоже  что-то значили.
На предложение переодеться Ящерка только отрицательно покачала головой,  продолжая думать всякие нехорошие вещи о своем вынужденном соседе.
Да, человек как человек… руки, ноги, голова. А мурашки поползли, словно не у печи сидела, а холодком каким на спину подуло. Предательским табуном проскакали мурашки от поясницы к лопаткам, зарылись в волосы, пошевелив самые маленькие на границе с шеей. Мало в каких Секторах кофе и дисциплина, свет и порядок… бункер… и еда, столько, что можно вырасти и вверх, и вширь.
Тень замерла, чувствуя как напрягаются мышцы, как тело сжимается, готовясь к прыжку. Чужак беспечно натягивал одежду.
- Это,- она чуть приподняла руки и встряхнула обвязанными кожаными шнурками запястьями.- Чтобы раны затягивать, пока кровью не изошёл. А это,- пальцем указала на черные галочки.- Птицы. Говорят их раньше много было и летали куда хотели. Зерно ели и не пытались выклевать тебе глаза. Знаки говорят, что я – это я.
Объяснила как могла, но не рассчитывала, что он поймет.  Поразмыслила немного и добавила:
- Если я потеряюсь, мой клан меня найдёт и узнает по ним.
И о том, едином для всех  знаке, делающий их Ящерами и Ящерками (женщинам, реже выбиравшимся за Стену,  было не обязательно носить  метку на лице, чтобы было видно издалека и случайно не пристрелили свои же), пока промолчала.
Блиц хотел изобразить равнодушный кивок - мол, да так и думал, так спросил, для поддержания разговора. Но язык  словно схватило крепким льдом. До самого копчика. Всего на несколько секунд, но намертво.
Который раз за сегодня (да и вчера тоже) Блиц изображал шедевр таксидермиста? Не говоря о тех  случаях, когда разворачивался и бежал что есть мочи. Что ж, этот случай хотя бы относился к первой категории. Наверное. Нечто, плавно пульсирующее в сумраке за спиной девчонки, не дёргалось, не нападало, не лезло поближе. Оно просто парило в воздухе ровнёхонько над грудой останков и укрытого там "яйца", исходя слабым свечением, таким же странным, как сама круглая штука. Безумие в чистом виде.
Поначалу это показалось Дэниелу клубком летающих червей, клубком странной вытянутой формы, полупрозрачным, мерно шевелящимся и... может быть, не опасным.  Пока что. И лишь спустя несколько мгновений разум согласился признать, что это.
Только бы она не обернулась. И не орала.
Чувствуя, как вновь покрывается испариной лоб, Дэниел глядел  на остов человека, возвышающийся над грудой тряпья и костей в нескольких метрах от дикарки. Он  как будто нарастал изнутри, из ниоткуда, почти сформированный скелет, словно отлитый из полупрозрачного, не успевшего окончательно загустеть пластика, но уже опутанный сетью сосудов, удерживающихся тоненькой плёнкой плоти и мелких капилляров. В глазницах уже были намёки на шарики глазных яблок. И всё это... всё это было живым, некоторые  сосуды пульсировали, мерно сокращался в центре желеобразный комок сердца. И на этом страшный крафтинг давно умершего человека останавливаться не собирался, это было ясно, как день, как пронзительная вспышка.
Это было уже слишком. Не замахиваясь, сильным рывком Блиц метнул в жуткое факел, а сам  метнулся к девчонке. Просто схватить, зажать рот, не дать в панике выскочить наружу, в урчащую и рыщущую вокруг ночь - зрелище горящей палки, врезавшейся в пособие по неестественной  анатомии, вид рвущейся сети, брызгающей на пол крови, спутавшихся останков, дохлыми водорослями шмякнувшихся на пол, был гнусен до тошноты.
- Не кричи, - стеклянным шёпотом  просвистел Дэниел, не сводя застывшего взгляда с расползающейся под неаппетитной кучей лужи. - Услышат те, снаружи.
И всё же, она успела. Не закричать. Закричать она бы не смогла. Глотку парализовало, как и всё остальное тело. И вообще, кричать было не в её обычаях. Об этом хотелось сказать Дэну, и ещё о многом всяком нецензурном, если бы мысли не застыли вместе с ней.
То, как внезапно затих Дэн, не прошло мимо её внимания, в отличии от факела, к счастью, просто яростно порхнувшего совсем рядом с лицом.
Секундный ступор стоил свободы, погребённой в тисках рук, сжимающих тело и нижнюю часть лица. Тень яростно рванулась из стороны в сторону, пытаясь бороться с живой скалой, дёрнула голову вверх, высвобождая нос для дыхания. И наконец увидела.
Что за очередная дрянь это была, Тень так и не могла понять. Но оно было! Большое и живое, судя по расплескавшейся крови, удачно застигнутое врасплох в самой своей беззащитной стадии, грозившее перерасти в нечто…
Фантазия на этом месте обрубалась, медленно переползая в самые жуткие ночные страхи.
Чувствуя, что хватка ослабевает, Тень взбрыкнула и отскочила на несколько шагов, судорожно сжимая в вытянутых руках нож.
- Не д-делай так б-больше,- заикаясь проговорила девушка, указывая трясущимся кончиком ножа то на Дэна, то на кучу противоестественных останков.
Дэниел приоткрыл рот в удивлённом смятении, почти уже  ляпнул "это не я", но вовремя  сообразил, что  причастности к появлению в хижине вот того, что валялось на полу, тычки нервно подрагивающего ножа не подразумевают.  Только теоретически и практически выполнимые вещи: резкие движения и принудительные силовые контакты.
А что, что  ещё было делать? Дать сирене включиться  и подождать, пока сбегутся все кошмары этого проклятого леса?
- По обстоятельствам, - отрывисто  обрезал Дэниел, предупреждающе задержав взгляд на пляшущем кончике хорошего, добротного широкого лезвия. Запоздало пришло осознание, что Тень вполне могла попытаться полоснуть или ткнуть наугад этой штукой.
Интересно, она им пользоваться-то умеет, или только размахивать?  Наверное, всё-таки достаточно, чтобы больше не упускать его из виду.
- Ё***ое дерьмо, - снова выдавил  Блиц, бросив взгляд и удостоверившись, что сломанное не пытается шевелиться, и штука тоже лежит спокойно, не возмущаясь по поводу сорванного представления. Кажется, всё это было страшно до усрачки, но Блиц уже устал бояться, проводок страха перегорел и перестал проводить чувство в полную силу.
- Думаешь, это был тот? С дыркой в черепе. Эта штука... - не договорив, Блиц снова потерял мысль, разжал хватку и почти обречённо вздохнул. - Наверное, нам стоит выкинуть эту дрянь из дома.
Отступив ещё на пару шагов назад, Тень несколько раз судорожно вздохнула.
- Мир ещё не на столько сошел с ума, чтобы мёртвые вставали,- кое-как успокаивая дрожь в руках, ответила она.- Это та дрянь, которую ты откопал. Яйцо или что это было! В огонь его, вместе со шмотьем и костями! Ему тогда не понравилось, что я лучину зажжённую поднесла. Нет вернее средства, чем огонь!
Успокоиться никак не удавалось, секунду назад Ящерка была готова ко всему, а на деле оставалось удивляться почему ещё жива. Поначалу Старый, выдернувший из-под пуль, теперь этот…
Тень судорожно дернулась из стороны в сторону, пытаясь отыскать чем подцепить останки. Прикасаться руками? Проще сразу их отрезать. Даже подходить близко не хотелось. Факел с шипением угасал, тьма медленно пожирала остатки света, лишь ревущий в очаге огонь напоминал о жизни и тепле.
- Да оно же насквозь кровяное, ты весь огонь  погасишь! Это же не крыса, это... - Дэниел оглянулся на останки - или как их было назвать правильнее? - да уж, гораздо, гораздо больше самой большой крысы. - Даже думать не хочу, как это будет вонять. Нет, слушай, давай вместе. Ты на секунду откроешь дверь, я брошу в воду и сразу снова захлопнем.
Блиц, следивший за поисковыми метаниями Тени, уже почти присоединился к ним и  хотел добавить, что надо найти какую-нибудь доску, или кусок тряпки, что-нибудь, на что можно свалить убитую гнусь и дотащить до дверей. Но осёкся, внезапно схватив истинный  смысл сказанного девчонкой.
- Подожди... ты хочешь и тот шар тоже?.. Погоди.
Он повернулся и недоверчиво посмотрел на Тень. В груди снова беспокойно затрепетала какая-то жилка, наверное, это называется предчувствием;  никогда в них не верил, ну, почти никогда, только однажды, глядя в нацеленный в самое лицо ствол, и там, в Закрытой зоне, опрокидываясь в никуда перед вздувающимися ручейками-щупальцами,  ну, и ещё пару подобных раз. А вот теперь, наверное, это оно?
- Ты не знаешь, что это такое. Я впервые это вижу. И хрена с два кто-то из нас слышал о фигне, которая умеет делать вот такое.
Блиц кивнул на вывернутую  наизнанку заготовку, так и не ставшую человеком (если она собиралась стать именно человеком). И тут же помотал головой, опровергая свой же тезис.
- Я слышал о таких. Не точно таких, - поправился Дэниел, бросив взгляд в сторону тряпья, скрывающего шар. - Но таких же странных. Они встречаются в Закрытой зоне, и никто не знает, на что они способны на самом деле. Я видел, что там бывает. Если эта штука просто рванёт и сравняет с землёй всю хибару, это будет не самым худшим вариантом, поверь мне.
Терпения быть убедительным у Блица хватило ненадолго. Слишком, наверняка не меньше, чем девчонке,  хотелось восстановить прежний крохотный статус кво, с огнём, долгожданным теплом, чёрт с ними, так и быть, вопросами, даже кровожадными сосисками. Только там, с другой стороны, под полом. Без недостроенной живой скульптуры, вони и жирно блестящей лужи сумасшествия  на полу.
- Ладно. Давай пока вышвырнем это... мясо. Потом решим, как быть с тем  сраным инкубатором.
- Приманку кровавую решил местным подбросить, - прошипела  Тень, запихивая нож в перевязь под ещё сыроватый балахон. - Оставила я уже одну такую в лесу.
И нахмурилась, вспоминая Старого.
- А шар... сжигай к чертям собачьим! Плевать, что он сделает, всё равно…
… до дома не добраться! И замолчала. Раз Дэн считает, что она местная, пусть думает так дальше. Пережить бы эту безумно-бесконечную ночь, а потом думать, что делать дальше.
- Ладно, - почти шёпотом согласилась Тень с ним в вопросе о выдворении останков на суд местных за дверь.

Кусок фанеры для сгребания всего лишнего отломать было не трудно. Света пляшущего по поленьям огня, для визуальных подробностей груды было маловато,   но  за глаза хватало и запаха, резкого, насыщенного запаха крови, не дающего усомниться в реальности происходящего. На что погрузить скорбный ужас, так и не придумали.  В принципе, остатки одежды бывшего хозяина хижины, так и так приговорённые к сожжению, вроде, не истлели до такой степени, чтобы на них нельзя было навалить и дотащить до двери. Крайне немногословно поделившись с Тенью этим соображением, Блиц осторожно потянул ткань, вытряхивая из неё сухо застучавшие костяшки.
Недостаточно осторожно. Следом резко, как от удара, выскочил и сияющий мячик, удивительно быстро покатившись прямо к кровавой луже. Что за инстинкт или особенный прорыв тупости подтолкнул Блица решить, что нельзя дать ему окунуться в кровь? Но  сделал он это быстрее, чем мозг подал отменяющий сигнал опасности "НЕ ТРОГАТЬ". Мышечная реакция оказалась на шаг вперёд; к тому моменту пальцы уже сомкнулись на неровном кругляше, очень уютно, как влитой, лёгшем в ладонь.
- Подожди… нет!
Мерзкий шарик смел радостно сиять, выкатившись из-под тряпья и с прыткостью жаждущего устремился к кровавому пиршеству. Дэн, заслуживший за этот вечер золотую медаль  за необдуманные поступки, рванул к нему, хватая подозрительный предмет. Тень, взявшая второе место в чемпионате безрассудства, опоздала лишь на секунду.
Фигура Дэна вспыхнула яростным огненным светом. На момент девушке показалось, что её протянутая рука растворяется в его свечении. Свет сменился тёплым золотым сиянием. Тень, словно разрывая преграду из густого как желе воздуха, дотянулась до Дэна и что есть силы дернула назад. Парень  неуверенно взмахнул руками, ища опору. Девчонка вновь потянула его на себя, увлекая дальше от шара. Тяжёлое тело видимо не слушалось своего хозяина, Дэн ухватил её за руку, боком заваливаясь на пол и потянув за собой.
Мир вспыхнул и раскололся. Прикосновение кожи к коже породило электрический разряд, пронзивший всё тело девушки. Позвоночник судорожно выгнулся, она запнулась о падающее тело и почувствовала, как голова гулко ударяется о твёрдую поверхность. Перед глазами замелькали чёткие и ясные, цветные, словно под действием грибной настойки, картины незнакомых существ, формулы, схемы, чертежи. Завертелись, острыми шипами впиваясь в мозг, маленькими кирпичиками откладываясь в памяти. Завершилось все очень яркой, красивой и жутчайшей картиной огромного пылевого багряно-черного дерева, раскидывающего свои огненные кроны в нежнейше-голубые небеса, с неотвратимым дыханием смерти надвигаясь на неё. Следом пришла пустота. Чёрная, тихая, спокойная, ласковая как первый поцелуй матери.
Из черноты возникло лицо Головатого, хмурого и очень недовольного, потом появился Старый, обернулся, беззвучно крикнул и побежал, далее – чёрная избушка на мостках среди топей и, под конец, крепкий парень, падающий рядом.

Для Блица первым ощущением были тысячи тоненьких, бесплотных, но невыносимо горячих ниточек, продевшихся через кожу, через каждую клеточку от кисти и по всему телу, с жадным любопытством ощупывая существо Дэниела изнутри. Тень была права - шар был живым, не так, как человек, зверь, пиявка с клювом, вирус в пробирке яйцеголовых, совсем, совсем по-другому. Что он делал, что выкачивал из решившегося поздороваться двуногого, наверняка не смог бы постичь никто. Но жадным он не был. В ответ хлынул поток встречной информации. Она была невероятно важной, грандиозно огромной, ослепляющей до глухоты, на то, чтобы запихнуть её в крохотную вселенную человеческого мозга, наверняка ушли тысячелетия, так показалось мизерной  части Дэниела, способной осознавать хоть что-то. Мозг не выдерживал, в нём что-то выворачивалось и поспешно укладывалось в новом порядке, и всё-таки оглушительно лопнуло, напугав обожжённые ниточки и вышвырнув Блица обратно в невыносимо тесный и тёмный закуток каморки.
Неумело втянув воздух (немудрено за тысячу лет разучиться дышать), не ощущая струйки крови, жарко хлынувшей из одной ноздри через губы и подбородок, Дэниел, как пьяный, взмахнул рукой, кажется, ухватившись за предплечье Тени. Прикосновение было горячим, как к оголённым клеммам; кренясь  набок, Блиц  успел почувствовать, как часть чего-то огромного, так и не успевшего уместиться в его извилины, как плазма, перетекает в чужое тело. Стало немного легче, но удержаться на ногах всё равно не удалось. И на полу было, в общем-то, неплохо. Перед глазами  плясал и кривлялся  оранжевый отсвет, а в голове... Видели когда-нибудь, как замуровывают брешь в стене? Вот так, с бешеной быстротой, панической скоростью, обрывая ослепительные лучи чего-то, в голове выстраивалась плотная стена, запечатавшая что-то... что-то, полученное. Или случившееся? Только что.
Первой осознанной мыслью, пришедшей после, было, что такой концентрации сделанных  глупостей, как сегодня, достичь  ему ещё не удавалось. И, возможно, уже никогда не удастся. Девчонка. Девчонка с её птицами и дурацким ножом.
- Тень?
Нашаривая неохотно дающуюся опору, Дэниел поднял голову, напряжённо выискивая всё ещё  плывущим  взглядом в ленивой пляске огня и тени её живую нервную тёзку.

Девушка резко открыла глаза. Воздух был холодный и наполненный запахом крови, обычной крови, человеческой, привычной, не тошнотворной. Под щекой – чуть влажные холодные доски пола и тихое скрежетание под ними.
- Я здесь,- шёпотом ответила девушка, нащупывая руку лежащего рядом мужчины. Обычную тёплую человеческую руку, самую нормальную руку в этом сорванном с петель мире.
- Кто уничтожил нашу Землю, Дэн?- вопрос возник сам по себе и был произнесен словно без её участия.
Память услужливо подсовывала картины прошедших дней, старательно погребая и рассовывая по углам полученную от шара информацию. Образ дерева белел и выцветал, будто посыпанный мелким песком, через несколько секунд от него остался лишь неприятный осадок на сердце.
Жгучий электрический жар перерос в зябкую дрожь. Тень вынула свою руку из ладони Дэна и свернулась калачиком, чувствуя, что на большее не способна даже если её начнут заживо пожирать местные твари.
- Который из них? - обессиленно прохрипел Блиц, отчаянно вцепившись (на самом деле едва сжав пальцы) в нащупанную руку и уронил голову обратно на доски.
Инстинкт самосохранения притих, и снова всем весом навалились ощущения сбитого неудачника, прокатившегося под днищем несущейся  во весь опор "мокрицы". Не физически, в основном распластана, как земноводное под ботинком, была какая-то нематериальная часть Дэниела Блица. И это, заметьте, был лишь остаточный след представления об истинном весе спрятанной где-то здесь информации. Страшно подумать, что она  сделала бы сама, радостно вывалившись из какого-нибудь шкафа собственной персоной.
Никто и не собирался. Думать? После всего этого? Может, лучше в покер?
Воспоминание о покере вызвало секундный рецидив мельтешения невозможных зрелищ, в каком-то смысле вообразивших себя картами, и Дэниел принял единственно верный путь.
- Давай поспим.
Им здорово досталось, Тени, похоже, тоже перепало. Всего, по-братски, судя по вопросу.
- Огонь. Никто не вломится. Чёрт с ним, - уже плохо соображая, с кем именно чёрт, прошептал Блиц и наконец поплыл куда-то в мир странных форм и темноты, как упавший в ручей жук.