Соловьяненко и другие

26.10.2020 года.               

Соловьяненко и другие.
 
  Предаюсь воспоминаниям. На первом курсе Донецкого индустриального института в 1956 году проработку по начерталке вел у нас молодой парень Толик (так мы его называли между собой) Соловьяненко. Общался с нами он на занятиях весьма демократично. В отличие от  многих других экспансивных преподавателей и ассистентов, он искренне удивлялся (не возмущался, не негодовал, не презирал, не раздражался), когда эти тупицы первокурсники не понимали простейших вещей – построение проекции. Интересно, сейчас этот курс «Инженерной графики» читают в технических вузах, или он отдан на откуп бездушному компьютеру? Постепенно в течение первого семестра у нас накопились сведения и сложилось мнение не только о преподавателях, читавших нам курсы, но также о амбициозных ассистентах и легендарных академиках, которых мы видели издалека. Например, первый в ДИИ академик Пак, зав. кафедрой «Горная механика», проходил по коридору и, не обращая внимание на студентов, сморкался и плевался по сторонам. Многие преподаватели были участниками войны. Курс «Подъемные машины» читал нам Русанов, инвалид без ноги, бойко передвигавшийся на двух костылях. Воровицкий вел ТММ (Теория механизмов и машин). Он смотрел одним глазом – второй был прикрыт по-пиратски черной повязкой наискосок. Скорые на придумки студенты обыграли ситуацию. Идет экзамен по «подъему», в аудиторию заглядывает Воровицкий. Русанов просит его: «Дружище! Присмотри за студентами хоть одним глазом, мне надо отлучиться», хватается за костыли и устремляется к выходу. Сменщик ему вдогонку: «Ну, ты, спринтер, быстрее – одной ногой туда, другой – назад». Эту историю на лекции мы рассказали преподу Иисусу – так мы окрестили философа, который читал нам курс «Атеизм». Он достает из кармана брюк руку с одним большим пальцем и мизинцем, и заверяет нас: «Да я знаю эту ситуация, как все свои пять пальцев!».
 
  Набиралось досье и на Анатолия Борисовича Соловьяненко. Витя Данилевский с нашей группы ездил домой после занятий рутченковским автобусом, обычно заполненным под завязку, и, бывало, в толпе видел Толика, они здоровались кивком головы. Однажды толпа под конец поездки так рассосалась, что приятели смогли сесть на сиденья рядом. Утром Витя нам доложил, что наш любимец живет на поселке «Победа», семья наша, шахтерская, закончил наш факультет, горный в 1954 году с красным дипломом, поступил в аспирантуру. На вопрос, почему работает ассистентом не на нашей кафедре, загадочно улыбнулся и не ответил. Потом дополнила сведения о Соловьяненко одна из девочек нашей группы, Вера Антипова. Ее старший брат, Владислав Андреевич Антипов, будущий Герой Социалистического Труда, директор шахты «Трудовская», затем директор института «Автоматгормаш» закончил ДИИ тоже в 1954 году. Не знаю, они с Анатолием Борисовичем одногруппники или только однокурсники, но брат отзывался о коллеге весьма и весьма лестно. Вскрылась и причина предательства горняцкой профессии – Анатолий не пошел работать на производство из-за страсти к вокальному искусству. Он, говорили, даже брал уроки вокала – какая тут возможна работа в шахте? Это сейчас можно прочитать в интернете, что он «взял ровно тысячу уроков в период с 1952 по 1962 год у заслуженного артиста РФ, солиста Сталинского государственного русского театра оперы и балета Александра Николаевича Коробейченко». Я с 1947 года, сначала с мамой, а потом самостоятельно, неоднократно слушал в театре голос знаменитого артиста, но до недавнего времени не знал, что он занимался еще и преподавательской деятельностью.
 
  Так получилось, что под конец учебы мы жили в одном общежитии ДПС-3 – аспиранты и студенты. Бывало, одной компанией мы ходили на стадион болеть за любимого «Шахтера», не сговариваясь посещали последний, очень популярный в среде студентов и пьяниц, сеанс в 22:45 в кинотеатр им. Шевченко. Соловьяненко  часто выступал в БНЗ (Большой Наклонный Зал) первого корпуса института в концертах художественной самодеятельности. В то время только-только появилась концертная радиоаппаратура и в моде были певцы-шептуны. Они, заглотнув микрофон, тихо нашептывали аудитории модные мелодии типа польской «Тыха вОда». Когда доходила очередь выступать нашему Анатолию, он решительно брал стойку с микрофоном и относил ее в угол сцены. Зал заполнялся чудными звуками классической музыки и украинских народных песен. Его вызывали на «бис» по нескольку раз. Анатолий Соловьяненко завоевал первое место на конкурсе самодеятельности Украины и после стажировки в Италии должен был, по общему мнению дончан, стать солистом нашей оперы, тем более, что дебютировал на сцене Донецкой оперы в коронной своей роли герцога в опере Джузеппе Верди «Риголетто». А на гастролях в Испании в одном из изданий появился пророческий материал под названием «Шахтерский герцог». Неожиданно наш любимец ушел в Киев, что многие расценили как предательство. Тем не менее, перед театральным сезоном он приехал в Донецк и дал прощальный концерт в филармонии. Я с трудом раздобыл билеты для себя и супруги на сносях. Перед выступлением Анатолий Борисович Соловьяненко под бурные аплодисменты зрителей приветственно кланялся знакомым и приятелям в зале. Поприветствовал он и меня, чему удивилась несказанно моя жена. Так мы втроем, я, супруга и старший сын наслаждались общением и чарующим пением «Донецкого Соловья».