Витбанк-93 Богадельня

   Последним нашим местом, куда нас забросила судьба был старый дом - ранчо, который раньше принадлежал церковной служке Бэтти и ее мужу Адаму - самым активным членам церкви. За их преданную службу церковь построила им дом на территории их фермы. Старый дом решили сдавать нуждающимися в жилье прихожанам.

   В доме было шесть комнат. Сначала нам выделили две комнаты, потом по мере активного заселение, одну изъяли. Нуждающихся было много. Потребовалось всего несколько дней, чтобы понять, куда мы попали. Точнее это дом можно было бы назвать Богадельней. Состав квартирантов был пестрым: наркоман Марсел, сумасшедший Хэрви,  две женщины молчуньи, которых мы видели только утром, потом они исчезали и появлялись перед сном и еще несколько человек.

   Полы в доме были покрыты старыми темно-зелеными коврами, в которых  жило несметное количество блох. Конное войско доставало всех, но особенно нашу собаку. Жители Богадельни спасались от них только покинув ночлежку.
   
   На второй день проживания, мне нашли работу электрика. В мои обязанности входила починка кухонных плиток прихожан. Неисправные плитки привозили к Филу на ферму в двух километрах от Богадельни. В сарайчике были необходимые инструменты для ремонта и разнокалиберные провода. Не было только приборов для прозванивания проводов и определения напряжения. Электрик из меня был никакой. В помощники мне дали Питера- - молодого африканца. Работы было немного. Плитки ломались не часто. В моем распоряжении была старая машина Ниссан с кузовым. С утра, если поступала заявка на ремонт, мы с Питером ехали по адресу, грузили плиту, привозили ее на ферму и там занимались починкой.

    Ремонт проходил по системе ПСП  (палец-стенка-потолок). Я откручивал панель плитки и с умным видом копался в проводах, в надежде найти обрыв или другие визуальные неисправности. Подозрительные  с копотью провода зачищал или заменял на новые. Потом мы переносили плиту в сарай для проверки на исправность. Надо сказать, что первые две кухонных плиты мне удалось починить.
   
     За работу расплачивались товаром. Чаще всего это были овощи и фрукты. Фил разрешал нам брать “выручку” себе. Я делился с Питером, остальную часть доставлял в Богадельню, где овощи и фрукты распределялись между жильцами.

   Все квартиранты имели какую-то работу. Наркоман уходил с самого утра, возвращался веселеньким, чем он занимался я не знал. Сумасшедший тоже где-то трудился. Исходя из его физических данных, он наверняка работал грузчиком. Женщины тоже где-то промышляли.

    В конце месяца Бэтти забирала чеки, подсчитывала доходы каждого и возвращала ополовиненную сумму. Каждый трудяга получал пятьдесят процентов от заработка.  По правилам проживания квартирант должен был платить за проживание и питание в Богадельне. Еще какая-то часть передавалась на церковные пожертвования.
   
    В питание входил только завтрак. Утром подъем в Богадельне делал Адам, он был правой рукой главного пастора апостольской церкви Кена. Перед завтраком он молился. Зачитывал несколько стихов из библии, благословлял еду и уходил. Адам был высоким мужчиной неопределенного возраста. Входя на кухню он всегда улыбался, было ощущение, что кто-то приклеил улыбку к его лицу. Бэтти была полной противоположностью мужу. Маленького роста с полипами в носу. Строгая гнусавящая женщина обращалась с жильцами, как надсмотрщица в тюрьме. Нас она почему-то побаивалась и избегала общения с нами. В отличие от остальных мы выглядели белыми воронами. У нас был автомобиль, собака и сын - полноценная семья, этого было  достаточно, чтобы к нам относились с уважением.

    Автомобиль стоял напротив окна нашей комнаты в целях сохранности. К машине проявляли любопытство многие. Больше всех интересовался автомобилем наркоман, который несколько раз просил покататься,  на что получил категорический отказ.

   После утренней молитвы Адама все приступали к завтраку, он состоял из кукурузной каши с маслом и сахаром, которого было в достатке на столе. Хлеб тоже приветствовался. Иногда за столом случались казусы. Сумасшедший вдруг вскакивал, поднимал руку и кричал “Хайль Гитлер!”. Это был протест против гнусавой надсмотрщицы забирающей у него половину зарплаты. Бэтти  у него ассоциировала с немецкими надсмотрщиками. На его выпады не обращали внимания и только смеялись.

    Как-то вечером он подсел к нам на улице и довольно - таки связано рассказал о том, что имел дело с советскими инструкторами, которые научили его пить водку, стрелять из Калашникова и материться. Чтобы мы поверили его россказням, он на довольно чистым русском выругался матом несколько раз. Мы поверили ему, но не понимали, что делали наши инструкторы в то время в ЮАР, хотя тогда нас это не очень интересовало. У нас было много своих проблем.