Казахстанские степи

           Охотиться в Казахстан на осеннего гуся мы с Александром Кузьмичом прилетели ночью. Из аэропорта города Костаная, проехав на машине более ста пятидесяти километров, с рассветом прибыли к месту охоты. Охотничья база, где будем жить, представляла из себя большой дом возле искусственного водоёма с прилегающими к нему подсобными строениями. Внутреннее убранство дома, выполненное в национальном стиле, создавало впечатление, что мы находимся в юрте.

          Гостей с далёкой Камчатки здесь ждали, о чём свидетельствовал щедро накрытый стол. Мы не заставили себя долго ждать и, приняв душ, сели за стол, уставленный различными блюдами: салатами, мясными нарезками, жареной рыбой, печёностями, овощами, фруктами, напитками... На горячее принесли бешбармак – блюдо из мяса и теста, которое у тюркских народов готовится по случаю семейных праздников или приезда дорогих гостей. После обильного завтрака или даже обеда, так как часы на стене показывали уже начало двенадцатого, я отправился спать – сутки дороги без сна давали о себе знать.

          Под вечер сборы на охоту, едем стрелять утку. На гусей здесь вечером охоты нет, на них охотятся по утрам, во время перелёта с водоёмов на поля. Выбираем себе оружие. Всё полуавтоматическое, в двенадцатом калибре. Хотел взять знакомое мне итальянское «Бинелли Винчи», но чуть с этим припозднился, и оно оказалось во владении Кузьмича, забрать у которого уже было невозможно. Пришлось довольствоваться полуавтоматом отечественного производства.

          За базой простиралась бескрайняя степь с виднеющейся вдали водной гладью озера Кушмурун. Останавливаемся возле выкопанных в земле глубоких окопчиков – скрадков, из которых будем охотиться на утку. Машина уходит, занимаем скрадки, ждём начала лёта. Темнеет. Над озером закружили стаи уток. Временами от них отделялась какая-то часть и, звучно рассекая крыльями воздух, разлеталась на фоне светлой полоски горизонта на бескрайние поля скошенной пшеницы. Одна из стай, сделав разворот, пошла в нашу сторону. Они уже рядом! Резко поднявшись, раз за разом стреляем по налетевшим птицам. Несколько уток падают на степь, идём их собирать. Только вернулись в скрадки, как налетели другие стаи. Вновь гремят выстрелы, и с неба вновь падают сбитые птицы. Неподалёку от меня плавно опускаются две утки. Выстрел! Первая утка, сложив крылья, комом падает вниз, следующий выстрел обрывает полёт взметнувшейся круто вверх второй птицы.

          Утки летели на поля до полной темноты, и мы хорошо постреляли. Довольные охотой, возвращаемся к машине. Начало неплохое. Надеемся, завтрашняя утренняя зорька будет не менее удачливой и мы постреляем гусей. Хотя, как нам сказали, приехали мы на охоту поздновато, основной гусь уже прошёл.

          Тёмная безлунная ночь, небо в холодных россыпях звёзд. Заметив машину, на нескошенном участке травы затаилась лисица, смотрит в нашу сторону, не убегает. Свет фар, отражаясь в зрачках глаз, выдаёт присутствие зверя. Вдали мелькнул заяц, похоже, беляк. Здесь можно встретить также корсаков, или, как их ещё называют, степных лисиц. От обычной лисицы корсаки отличаются более мелким размером и окрасом шерсти – она у них в основном тускло-серого цвета. Когда-то этих животных было много, но из-за ценного зимнего меха их выбили, и сейчас любительская и промысловая охота на них почти полностью запрещена.

          По прибытии на базу вновь садимся за стол. На этот раз для нас приготовили куырдак – национальное казахское блюдо из жареного мяса, субпродуктов и овощей. Необыкновенно вкусно! После ужина долго сидим за столом, разговариваем… В камине ярко горят дрова. Отсветы пламени отражаются на стенах с трофейными рогами копытных животных, шкурами волка и медведя… Нам тепло и уютно…

          Этой ночью я так и не уснул – не хотелось. Лёжа у камина, читал какие-то журналы и газеты, а когда услышал звуки подъезжающей к дому машины, понял – пора собираться на охоту.

          По дороге нам рассказали, как в этих краях проводится охота на гусей. Оказывается, днём охотники ездят по степи и смотрят, где сидят гусиные стаи. Обнаружив птиц, уезжают, а ночью, когда гуси улетают на водоёмы, возвращаются и на тех местах, где они кормились, копают для каждого охотника укрытие в виде глубоких ям. Работа очень трудоёмкая: степная почва твёрдая, копают лопатами, унося грунт для маскировки далеко в сторону, а вокруг каждого скрадка набрасывают сухую траву, причём такую же, какая находится вокруг выкопанного укрытия. Скрадки делаются на одну охоту, так как на следующий день гусь туда, где его вчера обстреляли, не идёт.

          Удивительно – как водитель машины определяет направление движения? Тёмная степь, никаких ориентиров. Скоро рассвет, не припоздниться бы нам. Однако, увидев в свете фар гусиные чучела, понял – мы прибыли на место вовремя.

          Ожидание охоты не в меньшей степени прекрасно, как и сама охота. Небо на востоке слегка посветлело. В стороне, волнуя охотников, послышались первые крики летящих на кормёжку гусей. Загоняю патрон в патронник, указательный палец касается предохранителя ружья – я готов к стрельбе. Неподалёку на степи торчит голова Кузьмича в лёгкой флисовой шапке, с узнаваемыми усами на лице, он смотрит по сторонам, ждёт подлёта птиц – азартный мой друг-охотник!

          Пара гусей, появившись из пелены тумана, пролетела неподалёку от скрадков, но за пределами выстрелов. За ними появилась стая примерно из пятнадцати птиц. Идут шеренгой прямо на нас! Волнительные минуты! Вот ради таких минут многие охотники и готовы ехать в любые дали!

          Перед началом охоты мы договорились стрелять только по команде. И вот со стороны скрадка Эрика слышится: «Огонь!» Приподнимаюсь и вместе со всеми стреляю по подлетающей стае. Звуки моих выстрелов сливаются со звуками выстрелов напарников; не вижу результатов их выстрелов, но от моих на степь падает гусь. Отлично! Начало есть! Спустя несколько минут налетают ещё гуси, но как-то ближе к скрадку Кузьмича, и мне остаётся только наблюдать, как он выбивает из налетевшей стаи двух птиц.

           Туман рассеялся, усиливаясь, подул крепкий ветер. Очередная стая белолобых гусей зашла, как и должно быть, со стороны озера. Звучат выстрелы, после которых на землю упали три гуся, а четвёртый, снижаясь, опустился далеко в степи. По окончании охоты мы его нашли, причём сделал это я, уйдя во время поиска гораздо дальше предполагаемого места его падения.

           На чучела против ветра вновь заходят гуси! И, если не ошибаюсь, на этот раз серые! У нас на Камчатке таких гусей нет, но добыть серого гуся – моя давняя мечта. И вот она сбывается. Слегка взмахивая крыльями, гуси идут прямо на меня, как на картинке! Эх, вернуть бы эту картинку назад! Тогда же, полагая, что гуси подлетели на расстоянии верного выстрела, я без всякой на то команды встаю и стреляю по самому близкому ко мне гусю. Никаких сомнений, что он сейчас упадёт, у меня в тот момент не было. Однако за мгновение до выстрелов гусь, заметив охотника, устремился вверх, широко размахнув крылья, отчего встречный ветер мгновенно отбросил его в сторону. Дробь первого выстрела ударила его в грудь, но особого вреда не причинила, дробь других выстрелов тоже не смогла поразить быстро удаляющуюся от меня птицу. Да что же такое! В желании непременно добыть серого гуся я совершенно забыл, что стрелять договорились по команде; поднялся раньше времени и – вот тебе результат! Хотя были же в моей практике случаи, когда в похожей ситуации, причём с более дальнего расстояния, дробь перебивала маховые крылья птицы и я добирал подранка на земле. Во всяком случае, серые гуси улетели, и мне осталось только досадовать на свою спешку, которая не лучший друг охотника, тем более при охоте из скрадка.

           До окончания лёта мы сбили ещё одного гуся-гуменника. Солнце к этому времени поднялось уже высоко, потеплело… Сменив направление, стих ветер… Над горизонтом появилась пелена облаков, запахло сыростью…

          Возвращаясь на базу, подъехали к озеру Кушмурун, что переводится как «птичий клюв». Считается, что название озеру дали ещё древние скифы, когда-то заселившие эти места. Озеро большое, общей площадью около четырёхсот квадратных километров с максимальной глубиной превышающей три метра. На озере изобилие водоплавающих и болотных птиц: здесь обитают гуси, журавли, цапли, казарки, лебеди, бакланы, кулики, чайки, лысухи, утки – шилохвости, свиязи, чирки… Славится древнее озеро также своей рыбой: сазаном, линём, язем, карасём, окунем, щукой... Говорят, несколько десятков лет назад во время весенних паводков возле озера на заливных полях даже трава шевелилась от обилия окуней, которых местная детвора ловила руками, соревнуясь, кто выловит больше. По берегам озера стояли рыболовецкие артели, и рыбаки на плоскодонных лодках вылавливали тонны рыбы, которую сдавали в столовые и даже отправляли в соседнюю Челябинскую область.

           Из-за ограниченного времени мне не удастся порыбачить на Кушмуруне, хотя озёрная рыбалка на поплавок – одна из самых моих любимых. Предрассветные сумерки… Водная гладь с обрывками утреннего тумана… Вёсельная лодка… Подплывёшь к знакомому месту, опустишь за борт самодельный якорь и, закинув удочку, ждёшь… Ждёшь, когда оживёт чуткий поплавок, слегка наклонится в сторону… и, качнувшись, резко уйдёт в воду… Лёгкая подсечка – и полосатый окунь или серебристый карась, оказавшись на крючке, забьётся, потянет леску вниз!

          Днём заморосил мелкий дождь. Пообедав, коллектив решил на охоту не идти – будем отдыхать. Многие перебрались в жарко натопленную сауну, что располагалась в нескольких шагах от дома. В отличие от Кузьмича – заядлого банщика я не являюсь любителем обжигающего пара саун и бань, но на этот раз – «под настроение» вместе со всеми посидел в раскалённой парной и даже согласился на экзекуцию в виде битья берёзовым веником по телу.

          После сауны вновь за стол. Вот уж эта отличительная черта казахского народа – гостеприимство! За несколько дней нахождения здесь пришлось съесть столько всевозможных вкусных блюд, в числе которых упомянутые мной и бешбармак, и куырдак, а также отварная баранина, плов, манты, конина, баурсаки – жаренное в кипящем жире печенье, напоминающее маленькие пустотелые кирпичики… По традиции самому почётному гостю преподносится баранья голова, приготовленная особым способом, и он должен разделить эту голову между всеми сидящими за столом. За ужином такую голову преподнесли мне, и, соблюдая установленный ритуал, я поделил её между охотниками, отдав хозяину дома самые вкусные части – уши.

          Под утро прошёл снег. Всё вокруг стало белым: и крыши дома с пристройками, и стоящие во дворе деревья, и окружающая степь… Такая погода, по моему мнению, как нельзя лучше подходит для гусиной охоты. Очень кстати, что в дорогу я взял свой белый маскхалат и вязаную шапочку из белой шерсти – они сегодня мне пригодятся.

           Оптимистический прогноз на хороший лёт гуся, мягко говоря, не подтвердился. Начну с того, что до места охоты мы добрались с большим трудом. Ночной снег, смешиваясь с раскисшим от дневного дождя грунтом, забил протекторы колёс, и нам приходилось то и дело выходить и толкать буксующую машину. При этом на подошвы обуви налипали килограммы липкой грязи, избавиться от которой было трудно даже с помощью ножа.

          В конечном счёте, освободив гусиные чучела от налипшего снега, мы заняли скрадки и стали ждать. Низко летящая стая, как мне показалось, гусей вышла из сумерек позади нас. Приготовился стрелять, но, как оказалось, это были лебеди. Чуть не задевая нас крыльями, они пролетели над скрадками и сели неподалёку. Может, это и хорошо, подумалось мне, гуси, увидев лебедей, смелее пойдут на посадку. Однако время шло, а гуси так и не появлялись. Только несколько раз со стороны туманной дали раздались их крики, но самих птиц мы так и не увидели. Зато лебеди то и дело подлетали к своим сородичам, и вскоре на заснеженной степи собралась внушительная стая белых птиц. В Казахстане обитает несколько видов лебедей: малый лебедь, лебедь-кликун, лебедь-шипун, но какие из них сидели вокруг нас, мне было неизвестно.

          Налюбовавшись птицами, выходим из земляных укрытий, заставив тем самым их подняться на крыло. Охота на гусей, к сожалению, сегодня не получилась. По-видимому, непогода заставила отлететь их дальше на юг, что косвенно подтверждалось криками гусиных стай в ночном небе, которые слышали некоторые наши охотники. Об этом свидетельствовал и послеобеденный осмотр степи: отыскивая места, где можно выкопать скрадки, охотники, за исключением нескольких небольших стай, гусей так и не нашли. На небе ярко светит солнце, и это хорошо! Завтра едем охотиться на косуль, но для этого нужно, чтобы степные дороги подсохли.

          Ясная погода с лёгким ветром сделала своё дело: степь за ночь подсохла и к полудню следующего дня мы на двух машинах выехали на охоту. Косули здесь есть. До этого мы не раз видели на грунте их свежие следы, а по вечерам и самих животных. Со слов местных охотников, днём косули укрываются в околках – небольших участках леса среди степи или полей, а под вечер выходят на открытое место, чтобы покормиться зерновыми растениями.

          Место, где мы решили сделать загон, представлял собой участок леса вытянутой формы примерно метров триста на сто, состоящий в основном из берёзы, осины и какого-то кустарника с крепкой древесиной багрового цвета, который казахи называют табылгы. Встречается здесь и карагач – дерево с пышной ветвистой кроной, напоминающее по внешнему виду российский вяз. Доводилось слышать, что карагач является одной из самых древних пород деревьев, произрастающих на земле более десятка миллионов лет. Древесина дерева очень ценная и пользуется большой популярностью у мастеров столярного дела и краснодеревщиков. Из карагача, особенно из наплыва на стволе, издревле изготавливались прочные и красивые рукоятки для мечей, которые даровались самым лучшим воинам, и сейчас иметь нож с рукояткой из такого дерева у ценителей холодного оружия считается престижным. Могучий карагач ко всему является символом долголетия, мудрости и богатырской силы. Согласно преданиям, если человек будет носить в кармане кусочек этого дерева, то тем самым он оградит себя от козней со стороны нечистой силы.

          Соблюдая тишину, выходим из машины у края околка и, разойдясь на безопасное расстояние, встаём «на номера». Несколько охотников из другой машины зашли с противоположного края и после команды егеря Михаила, покрикивая и постукивая палками, начали двигаться в нашу сторону. Не прошло и пяти минут, как справа от меня раздалось два выстрела, и на открытое место выбежали три косули. Из-за большого расстояния я не мог по ним выстрелить, и олени умчались в степь.

          Собравшись у машин, оживлённо разбираем итоги первого загона. Оказывается, в околке находилось не менее семи косуль: по тем трём, которых я видел, стрелял Эрик, но не попал; других трёх косуль заметил издали Бахтияр, и, кроме того, на одного самца вышел Талгат, но не успел по нему выстрелить. Несмотря на отсутствие желаемого результата, настроение у охотников бодрое – олени есть и, возможно, другие загоны принесут нам удачу!

          По дороге остановились на участке степи с высокой сухой травой, среди которой угадывалась полынь. В такой траве могут отлёживаться косули. Нужно походить, возможно, поднимем. Степь здесь когда-то вспахивали, о чём свидетельствовали сохранившиеся борозды, ещё не просохшие от вчерашней непогоды, и твёрдые пласты вывернутой земли. Идти тяжело. В стремлении увидеть косуль мы прошли приличное расстояние, но так никого и не обнаружили. Лишь несколько найденных лёжек свидетельствовали о том, что косули ложатся в этих местах на днёвку, но сегодня, по-видимому, они выбрали себе другое место, а может, мы просто до них не дошли. Степь бескрайняя, всё не обойдёшь. И действительно, отъехав несколько сот метров, мы увидели, как вдали из травы выбежали две самки косули и мгновенно скрылись в степной дали.

          Останавливаемся возле очередного околка и, вытянувшись в одну цепь, начинаем загон. На этот раз слева от края леса иду я, справа от меня среди деревьев мелькает Михаил. Даю ему возможность уйти вперёд, в расчёте, что если он поднимет косуль, то животные выбегут на открытое место; если же я буду идти с ним рядом, косули меня заметят и уйдут по лесу. Всё получилось так, как я и рассчитывал: впереди в кустах мелькнули две косули и тотчас на открытое место выбежали два самца с красивыми рогами. Делая полукруг, намереваясь, по-видимому, забежать в лес позади потревожившего их охотника, они оказались в каких-то десяти метрах от меня. Вскидывая ружьё, стреляю в шею одного из них… Мимо! Картечь «пулей» бьёт по поверхности земли, не задев животное. Повернувшись, целюсь в другого самца… но выстрела нет! Дёргаю затвор эмэрки, чтобы заменить в патроннике патрон, но напрасно – ружьё заклинило! Понадобились некоторые усилия и время, чтобы вынуть патрон, но косули ушли. Какая неудача! Однако в это время среди деревьев замечаю ещё двух косуль. Дистанция хорошая – можно стрелять, но на линии выстрела могут находиться другие охотники, и я этого не делаю.
 
          До края леса, куда побежали косули, метров пятьдесят, и оттуда раздаётся череда выстрелов! Стрелял, как мне станет известно позже, Кузьмич. Звери вышли на него, и он взял одного из них своими выстрелами. Остаюсь на месте – вдруг косули выбегут на меня. И точно! Из кустов выбежал самец косули и стремглав помчался по степи. Сделав небольшой вынос ствола, стреляю… На этот раз картечь достигает цели, и олень, осев на задние ноги, падает на землю…

          Вернувшись на базу, собираем вещи – нам скоро ехать в аэропорт. Вечером прощальный ужин. На столе мясо добытых косуль, истекающие жиром снятые с мангала утки, покрытые румяными корочками запечённые в духовке гуси… Из радиоприёмника звучит завораживающая музыка – играет домбра – национальная казахский инструмент… В свете луны из окна дома видна ночная степь – прекрасная, как и эта музыка, в которой слышится шорох степных трав и крики пролетающих по небу птиц…