Соломоновна и гвоздодёр

Пятница, вечер после рабочего дня.

Соломоновна, при заходящем солнышке, жмурится от удовольствия на скамейке у парадного.
Бабульки-завсегдатаи злобно, но очень тихо матерят её из-за угла.Тихо - потому, что может услышать, а бегать им не хочется!

Подсаживается к Ахинее сосед со двора, дядя Гриша и тоже томно млеет от приятной вечерней теплоты.

- Как ты, Гриня? - лениво, не поворачивая головы, интересуется Соломоновна
- Да нормально, что мне сделается! Сама-то что и как?
- Да всё так же: сцена пятая - те же и Соломоновна. - И косится в сторону бабулек.
Оба понимающе улыбаются и примолкают в летней пятничной неге.

- Слушай, Соломоновна, у тебя ж есть гвоздодёр, тот что от жестянщиков-кровельщиков остался. Дай его мне на завтра. На даче сараюшку надо разобрать аккуратно. Я верну в понедельник.
- Не вопрос. Только чуть позже. Заходи.

Сказала и оба тут же переключились на городские и международные новости.
Разошлись через 20 мин.

К ночи Соломоновна легла спать.

Утром субботы (!) в половине шестого (!!!) звонок в дверь.

Соломоновна, с трудом разлепив веки, вспоминает, что обещала гвоздодёр. Вытаскивает его из-под кровати и идёт в прихожую. Открывает дверь...

Стоит мужик. Пьяный. Но видно, как он начинает катастрофически быстро трезветь и седеть.

Картина маслом: растрёпанная и злая раздетая Соломоновна с увесистым металлическим прутом и смотрит недобрым взглядом.

Мужчина по лестнице бежал спиной вперёд.

И, по-моему, через ступеньку.

Уникум.

Вот напьются, а ты потом не спи из-за этого!