Экс-ры IX 1 гл Золотая жила

Глава 1

Скит - урочище Каменные избы - золотая жила - иранские гостинцы - убийство сыскаря - бесы - господин приёмщик

Золотая жила

Поднявшись на горку что слева, они с опаской пошли вдоль хребта, присматриваясь к каждому дереву и кустарнику, не дай Бог, там пасётся хозяин. По пути они обходили большие валуны иногда чуть ли не в половину их роста.
— Здесь тише шурши, — предупредил Виталик, показывая рукой куда-то наверх. — Прошлый год на меня здесь стервятник налетел из гнезда, выследил и обгадил всего. Стрелял я в него да не попал.

Алексей задрал голову вверх, но гнезда не увидел.
— Там они там, — торопливо сказал Виталий и поспешил дальше.
Они прошли до четырёх высоких спиленных на большой высоте сосен, на которых лежала, опираясь длинным телом широкая деревянная гробовина отбеленная дождями. Там охотники постояли, немного прислушиваясь к глухому оцепенению леса, и направились дальше, больше забирая на юг. Пройдя метров полтораста, они подошли к густому ельнику, где также постояли и послушали лес. Алексей, раздвинув низко опущенные лапы ели, пробрался под ними в самую гущу плотно растущих деревьев и позвал Виталия. Тот не заставил себя ждать но, прежде сняв с плеча ружьё, снова взвёл курок и попятился медленно спиной под колючие лапы. Там он задержался, прислушиваясь к подозрительным на его взгляд звукам, после чего развернулся и вошёл в хвойные объятия ельника.

Алексей тем временем уже вышел к глубокому краю оврага, где росли спиленные на высоте сосны, но без деревянного гроба на перекладинах. Внизу на глубине большого оврага темнело водой небольшое озеро, а выше его в небольшой ложбине лежала сорвавшаяся с прогнивших перекладин огромная гробовина засыпанная хвоей и пожухлыми листьями. Все посторонние звуки где-то потерялись наверху и до озера не доходили. Но самое жуткое было то, что с гробовиной соседствовала мумия с косматой головой и косами выпавшая во время падения. И что удивительно гробовина сорвавшись со своих ног, нисколько не пострадала и даже не развалилась. Другое название её было крода — последнее пристанище умершего человека.
— Ну, давай поспеши, — поторопил товарища Виталий, подталкивая сзади.

Алексей пошарил, показалось бы, гнилой крышке гробовины и поднял её небольшую часть. Оказалось, что это была крышка, замаскированная под верхнюю часть гробовины. Взявшись руками за края открывшегося отверстия, он забрался обеими ногами внутрь и стал спускаться куда-то вниз по лестнице. Виталий, держа ружьё, наготове посматривал наверх края оврага. Когда он услышал условный сигнал — глухой стук, опустил курок, и полез следом за товарищем, на ходу закрывая крышку гробовины.

Под гробовиной оказалось небольшое помещение с русской печью, выкопанное в склоне оврага, проще говоря, землянка. Приток свежего воздуха приходил из деревянной трубы под полом, выходившей в виде коряги на внешнюю сторону и из маленького окна. За окном находилась подъёмная ставня с дерновиной в виде пушистой травы для маскировки, которая поднималась вверх на смазанных маслом петлях, чтобы не скрипели, и так же опускалась при необходимости. Если при какой-то надобности нужно было открыть окно, то стоило всего лишь потянуть за кожаный ремень и зацепить за крюк от обратного опускания. Если смотреть сверху, то закреплённая  ставня сливалась с общим склоном оврага и была незаметна, что собственно и нужно было попу-золотоискателю.

Ниже на три метра находился вход в длинную Поповскую штольню, которая шла вдоль всей золотой жилы в кварцевой породе по обеим стенам, а насколько распространялась сама жила вширь и вверх, можно было только гадать. По пути продвижения по штольне подалось много пустых гнёзд, без даже малого вкрапления золотой пыли и вывозить её на тележке никакой радости не доставляло, если всё шло впустую. Вероятно, это поп выбирал золото, оставляя после себя одно недоразумение для последователей. Но золото манило, и оно появлялось некрупными самородками, но чем меньше они были, тем злей в работе становились золотоискатели.

Такие жилы не представляли большого интереса для больших компаний, где золото брали тоннами. Но и такие мелкие месторождения как это Поповское выдавали на-гора при сопутствующей удаче несколько килограммов в год. Сколько поп взял здесь золота Виталий не знал, но судя по длинной штольне и по золотоносному кварцу на стенах порядочно. Но куда он его девал было неизвестно, да и сам поп помалкивал даже в пьяном бреду. А недавно как почуял, что костлявая толклась у его порога, вот тогда он и признался Виталию про золото, разглядев в нём бескорыстного и доброго человека. И так же подсказал, что лучшего спутника чем Алексей ему не найти, а дальше их дело что с этим месторождением делать.

Узнав от попа такую тайну, Виталий ухватился за эту новость и стал поставлять попу всякие яства, но без излишеств, чтобы его отцы соседи ничего такого не заподозрили. Обычно в скит Виталий доставлял кое-какие продукты собранные им муку, крупы, копчёное сало, сахар, чай, табак, мёд, варение, специи и соль. Самогон шёл исключительно для своего попа чему тот был безмерно рад. Но об этом мало кто знал, могли только догадываться. При каждом приходе Виталия монахи-сторожа шманали его с пристрастием, пытаясь поймать с поличным на самогоне, но тот был не дурак и бутыль-четвертину прятал за забором и только после выхода из скита в условленном месте через хитрый подкоп передавал бутыль попу.

Иногда он приносил пол-литра этой огненной воды и специально «палился», а после разбора полётов «прекращал» этим заниматься на месяц. Изъятую бутылку забирал инок Панкратий и потчевал братьев на праздники, а когда она заканчивалась, ставилось ягодное вино и тоже для праздников. Но попу Гаврюшке было скучно без самогонки, и он как мог, экономил её до следующего раза. Но разило от него почему-то каждый день, чему настоятель очень удивлялся, приходя всякий раз с обыском в его землянку. На что Гаврюшка посмеивался, мол, sit quaesitor inveniat (ищущий да обрящет).

Весь вынесенный грунт из шахты сбрасывался на дно озера, так что никто даже и подумать не мог, случайно заглянув сюда, что здесь дело нечистое.
О золотой жиле в этом овраге Виталию выболтал поп, который когда-то сам в молодые годы промышлял золотишком ну, а сейчас его одолела проклятая старость с ломотой в костях, и он уже со двора не мог сделать и шагу. Ну, разве что выпив самогонки для крепости в ногах и духа в тщедушном теле. Ну, а то, что он решил устроить под гробовиной золотое дело, попа нисколько не смущало. Себе золото, а богу вера — так рассудил предприимчивый служитель господу.

Одному по золотому делу работать трудно вот и Виталий, и выбрал себе в товарищи Алексея такого же охотника, как и он. Раньше они вместе ходили на охоту, а потом Виталий, зная о бескорыстности своего друга, рассказал ему тайну попа.
— Ешь землю, что не выдашь то, что я расскажу, — однажды потребовал он от Алексея.
Алексей, видя, что Виталий настроен, выдать ему какую-то тайну незамедлительно съел горсть земли, но и этого Виталию было мало, и он заставил его обгрызть падальную кость.
— Не стану я грызть эта дрянь, не хочешь не говори, а то смотри, разойдёмся как лодки на реке, — пригрозил с возмущением Алексей. – Тоже мне нашёл гимназиста!
— Ну, хоть немного это нужно для дела, что не продашь меня.

Алексей подумал, что разве зря он съел столько земли и согласился на последнее условие и брезгливо погрыз вонючую кость, которую заранее приготовил его друг.
— Ну, смотри, сболтнёшь, оба пойдём на каторгу или нас где-нибудь в этом лесу, и прикопают, — таинственно сообщил Виталий. — Поп Гаврюшка мне место золотого зверя показал, но не сам, а по подсказкам, помру, говорит, а жила так и останется в безвестности.
— А чего он тогда ходил в одном тряпье? — спросил Алексей.
— Оттого и ходил, что золото грело пятки. Много ли ему надо было супчик да каша, а узнает, кто с какого он лешего вдруг разбогател, начнут таскать по жандармам и в лицо бить кулаками — говори поповская морда, где золото взял? Ты вот что отхлебни водки, а то мало ли какая зараза тебе в рот попасть могла. Попы говорят от грязи во рту начинают расти рога так что пей и не буди рогатого зверя.