Теорема крысы, часть 6-я

Рисунки Глеба Никольского

(Продолжение, начало см. «Теорема крысы», части 1-5)


                Пролог к третьему действию

               Глубокая ночь. Пустая гостиная. На сцену их кухни выбегает Маша  и  Прокофьевна.
    
     П р о к о ф ь е в н а (в глубоком отчаянии). Что хочешь, делай! Забыла! Разучилась! Разучилась варить мазь!
     М а ш а (в отчаянии еще большем). Прокофьевна, голубушка! Попробуй еще раз!
     П р о к о ф ь е в н а  и  М а ш а (перебивая друг друга). Трижды еще пробовала раз не попробуй выходит ничего голубушка Наташа что же делать?!! Он там сидит, ждет! В кресле! Гладит себя по колену и молчит!
    
               Пауза. Из спальни раздается кудахтанье.

     М а ш а (неожиданно спокойно). Это папа. Никогда не думала, что попугаи кудахчут по ночам, как куры.
     П р о к о ф ь е в н а (спокойно). Как хочешь, а я, пока мазь не сварю, Ему на глаза не покажусь. Пойду, попробую еще раз. Не мешай мне.

              Прокофьевна  уходит на кухню.

     М а ш а. Все пошло прахом. Родители спят. Маме снится кукольный театр. Папа во сне кудахчет и перебирает перья. Прокофьевна варит мазь. Георгий в маленькой квартирке на Тверской целует свою Ниночку. Фуфаев под окнами торчит на баррикаде. На улицах стреляют. В папином кабинете в старом кресле молча сидит Сатана. А я не нужна никому. Я, Маша Изумрудова! Кто я? Недоучившаяся аспирантка. Подданная непонятно какой страны. Брошенная невеста. Дочь попугая и театральной куклы…


                Действие третье
 
                Явление первое

               Та же гостиная. Часы показывают половину восьмого. В комнате полумрак. За занавешенным окном – утро. Праздничный стол убран и заставлен огромным количеством водочных бутылок. Никакой закуски. Граненые стаканы. За столом – Фуфаев  и  сэр  Джон. Оба совершенно трезвы, хотя несколько пустых бутылок уже валяются под столом. Немая сцена безудержного веселья. Фуфаев, жестикулируя, рассказывает что-то очень смешное, и Сатана, позабыв о чинах, веселится от души. Все это продолжается довольно долго, а затем неожиданно прорезается звук.
.
     Ф у ф а е в. Когда я узнал, зачем пошел Георгий, то меня поразила новизна ощущений. Я в своей жизни ощущал себя му..ком не раз. Но старым му..ком я ощутил себя впервые!
     С э р  Д ж о н. Не расстраивайтесь. С годами это неприятное чувство проходит. Если, конечно, сумеете дожить до деменции!

                Хохочет.

Значит, вы всю ночь как… как дурак простояли на баррикаде без всякого оружия, а под утро замерзли и ушли. А поручик Ржевский остался… у Ниночки!
     Ф у ф а е в. Еще бы! Защищать демократию так приятно! (Смеется). Я бы и сам не прочь так ее защищать. На диване! С Ниночкой!
     С э р  Д ж о н (серьезно). Да. Его Ниночка восхитительна! Отчего же не повидаться с ней … в последний раз перед дорогой.


                Явление второе

               Входит Прокофьевна  со стаканом какой-то темной жидкости на подносе и, кланяясь, осторожно приближается к  сэру  Джону.

     С э р  Д ж о н (внезапно помрачнев) Что это у тебя? А где мазь?
     П р о к о ф ь е в н а (с гордостью). Мазь готова! Только сначала надо выпить гадючьего молочка!
     С э р  Д ж о н (озлившись). Убирайся от меня к черту!
     П р о к о ф ь е в н а (обиженно). Здесь нет другого черта, Мессир...
     С э р  Д ж о н. Пошла прочь со своим молоком!
     П р о к о ф ь е в н а (обидевшись еще больше). Это не мое молоко. Разве я осмелилась бы предложить Вам своего молока! Да и откуда у старухи свое молоко.  Нет, Мессир, это – чистое гадючье…
     С э р  Д ж о н. Последний раз по-хорошему прошу: уйди!
     П р о к о ф ь е в н а. Куда же я пойду, если Вам его положено пить! Не мною заведено...
     С э р  Д ж о н. Ну, хорошо, хорошо, потом. Ступай!
     П р о к о ф ь е в н а (бубнит себе под нос, уходя). Конечно, если бы я помолодела, то у меня, может быть, и появилось бы снова свое молоко. А не хочешь меня омолодить – так пей гадючье! Приятного Вам аппетита!

              Прокофьевна  выходит, оставив молоко на столе.

     С э р  Д ж о н (раздраженно). Ну вот, стоит мне где-либо появиться, как мне тут же тычут в морду это самое гадючье молоко. Дескать, Духу Зла и Князю Тьмы положено. А я его ненавижу. Надо было взять кого-нибудь из свиты...

              Пауза.

(Озабоченно). Как бы от него  отвертеться?
     Ф у ф а е в.  А позвольте, Мессир, я выпью его за Вас?
     С э р Д ж о н. Сделайте одолжение. Только предупреждаю – это страшная,  невообразимая дрянь. Вас тут же вырвет.

               Фуфаев  храбро берет стакан, однако выпивает менее половины и сидит с широко открытым ртом, постепенно приходя в себя.

     С э р  Д ж о н. От души вас благодарен!  Вы выпили почти половину, так что мне уже можно и не пить! (С участием). Ну, как ощущения?
     Ф у ф а е в (перехваченным, но довольно бодрым голосом). Ничего. Напоминает компот моей Ирины, но, пожалуй, немного покрепче.
     С э р  Д ж о н. Еще раз огромное спасибо.

                Пауза.

Чтобы не забыть… (Сочувственно-доверительным тоном). Ничто, знаете ли, не вечно под луной… Ну, короче, срок действия магии синьора Карабаса кончается… Буквально с часу на час...
     Ф у ф а е в (без всякой печали). Ну, что же, уйдем назад в дерево.
     С э р  Д ж о н. …но только не для вас. Мне хочется, чтобы синьор Карабас продолжал жить в своих творениях. А вы, без сомнения, получились удачнее всех. Вы достойны оставаться человеком. И потом, вы так славно отомстили шарманщику!

                Наливает водки в два стакана, доверху.

     Ф у ф а е в. Да, это у меня получилось.  Вы тогда сказали, что стоит попробовать, и оказались правы. Ваше здоровье!

               Встает и пьет свой стакан до дна.

     Сэ р  Д ж о н. Только не просите за ваших друзей.  Это бесполезно! (Торжественно). Ваше здоровье! 

               Встает и пьет до дна.               


                Явление третье

              Звонок в дверь. Запыхавшись, вбегает Георгий.

     Г е о р г и й.  Здравствуйте, сэр Джон.

              Протягивает руку.

 Я таким Вас и представлял. Очень приятно. Георгий.
     С э р  Д ж о н (смеется и пожимает руку). Очень приятно. Змей.
     Г е о р г и й. Ну, что же. Давайте подписывать контракт.
     С э р  Д ж о н (саркастически). Браво! Это по-деловому. С Ниночки – и сразу контракт! Наш пострел всюду поспел!
     Г е о р г и й (строго). Мы с  Семен Семенычем Вас слушаем.
     С э р   Д ж о н. Во-первых, мне нужно четкое, математически строгое определение, что есть Добро и что есть Зло.
     Г е о р г и й. Добро и Зло могут оказаться понятиями. Только не вторичными, как выразился наш попугай, а первичными. Лежащими в основе всей теории...
     Ф у ф а е в (с удивлением). Неужели Вы в этом до сих пор  не разобрались?
     С э р  Д ж о н (тоном человека, которого уличили в грубой ошибке). Представьте себе. Ни я, ни Он...

               Указывает пальцем на потолок.

Всю жизнь мы оба работали чисто эмпирически.
     Г е о р г и й. И у Вас обоих нет никакой математической модели?
     С э р  Д ж о н (раздраженно). Сказано же, что нет!
     Г е о р г и й (с удивлением). Как же это? Теории – нет,  математической модели – тоже нет! Ничего нет! Кто же тогда всем этим (широко разводит руками) управляет?
     С э р  Д ж о н (злобно). Сам человек и управляет! Разве вы не видите результатов? Две мировые войны, атомная бомба, терроризм, СПИД! А в вашей стране что вышло? А ведь все хотели как лучше…

               Наливает одному себе и выпивает с некоторой нервозностью.

     Ф у ф а е в. А во-вторых?
     С э р  Д ж о н. Мне еще нужно знать, как зависит от времени общее количество мирового Добра.
     Г е о р г и й.  Именно Добра? Еще бы разобраться, что это такое...

               Охотно присоединяется к выпивающим.

     С э р  Д ж он. Именно Добра. Зло в  избытке. А Добро растворяется, как озоновый слой…

               Еще раз наливает одному себе и пьет.

     Ф у ф а е в. Вас что-то угнетает?
     С э р  Д ж о н. Этот проклятый Ленечка! Он так мерзко улыбается! Мне все время кажется, что он знает ответы...


                Явление четвертое

                Ниоткуда возникает Ленечка-крыс и охотно садится к столу.
   
     Л е н е ч к а - к р ы с. Я знаю ответы! Я даже могу все четко сформулировать. Дарю Вам теорему! Можете назвать ее теоремой Сатаны.
     С э р  Д ж о н. Благодарствую. Мне чужих результатов не нужно.
     Л е н е ч к а - к р ы с. Не нужно, так не нужно. Пусть будет теорема Крысы! Слушайте меня!

                Ученым голосом.

Определение! Добро есть естество человеческой природы и частица души Творца...
     Ф у ф а е в. Эка удивил. Об этом мне еще говорил Эммануил Кант! За завтраком! Я тогда был совсем молодым и слушал разинув рот…
     Г е о р г и й. С кем только этот Кант не завтракал! И всегда за завтраком порол чушь. Видно, покойник начинал пить с утра…
     Л е н е ч к а - к р ы с.   Я иду дальше Канта! Слушайте дальше: Зло есть проявление распада человечности. Теорема. Как всякая энтропия, Зло может только возрастать! Следствие. Это рано или поздно приведет к гибели человечества.
     С э р  Д ж о н. Вот как, значит...
     Л е н е ч к а - к р ы с.   И тогда настанет царство крыс! Кстати, все именно туда и идет!
     Г р и г о р и й. Брысь!

                Ленечка-крыс наливает себе одному, выпивает, и, мерзко хихикая, исчезает.

     С э р  Д ж о н. Вы в состоянии его опровергнуть?
     Ф у ф а е в. Можно попробовать.
     С э р  Д ж о н. Как?
      Г е о р г и й. Традиционным способом. Человечество, сколько оно ни существовало, всегда творило всяческие мерзости. И катастрофы были тоже всегда. А люди продолжали существовать и не становились от этого  ни хуже, ни лучше. Вы бы почитали на досуге Библию!
     С э р  Д ж о н. Как же! Читывал! Вопросов там понаставили – кучу. А ответов я так и не нашел...
     Ф у ф а е в. Да… Как говорится, ответки нуждаются в проработке.

                Пауза.

А крысы Вас не беспокоят?

     С э р  Д ж о н. И тараканы не беспокоят, и клопы тоже нет...
     Ф у ф а е в. Извините. Я хотел спросить, не беспокоят ли Вас крысы как конкуренты людей.
       С э р  Д ж о н. Меньше всего. Можно, например, распиарить новое блюдо – крысиные головы, варенные в х-м-м… в гадючьем молоке. Будто бы оно способствует долголетию и потенции. Так что крысам в любой момент можно сделать каюк. Меня гораздо больше пугают люди...

                Явление пятое

               Из кухни выползает Будильник  и осторожно выглядывает в окно.

     Г е о р г и й. Что там происходит, Ксаверий?
     Б у д и л ь н и к. К нашим подошли подкрепления и они окружают парламент.
     С э р  Д ж о н (с интересом). Почему ты решил, что это наши? (*)

(*) Тогда многие именно так и думали (авт.)


                За окном слышится грохот сапог и песня на мотив «Славянки».

                Хреном обезьяну поражу!

                Приведу я домой обезьяну
                На железную цепь посажу,
                Буду мучить ее постоянно,
                И болезнью ее заражу.

                Буду бить ежедневно по роже.
                До психушки ее доведу!
                Изведу. Истреблю. Укокошу.
                Закопаю в весеннем саду.

                Из кармана бутылку достану.
                Все до капли последней допью.
                Сапажу, Сапажу, Обезьяна!
                Как безумно тебя я люблю! (*)


(*) Стихи автора.

     С э р  Д ж о н. Ты прав, Ксаверий. Это действительно наши. Скоро все будет кончено… ах, я и забыл совсем! Эти души… они не мои!

                Вытряхивает пакет за окно и свистит. Слышится хлопанье крыльев.
.
     Б у д и л ь н и к (высовывается в окно). Глядите! Белые! Чистые! Полетели ввысь!
     С э р  Д ж о н (сурово). Так и должно быть. Души убитых на войне всегда попадают в рай.

               За окном начинается стрельба. Будильник  снова прячется в кухне.

     Г е о р г и й. Ну, что ж. Что делать, понятно. Теперь давайте сам контракт.
     С э р  Д ж о н. Вот вам два экземпляра.

               Вынимает бланки из воздуха.

     Г е о р г и й (щелкает выключателем). Ну вот. Когда надо, нет света.

                Подходит к окну и слегка отворяет его. Подоконник освещается.

Семен Семеныч, идите сюда. Не бойтесь.

                Фуфаев  подходит к окну. Георгий   кладет бумаги на подоконник и внимательно их читает вместе с Фуфаевым. Пауза.

Итак, один из нашей команды навсегда покидает Россию и остается Вашим советником по математике и членом Вашей свиты. Здесь еще прописано мелкими буквами: «Если только выдержит испытательный срок»…
     С э р  Д ж о н. Вовсе не такими мелкими, раз вы разглядели.
     Г е о р г и й. Другие же остаются, и за проставленную здесь сумму вознаграждения выполняют заказанную Вами работу. Отчеты пишутся ежеквартально. Так?
     С э р  Д ж о н. Совершенно верно.
     Ф у ф а е в. Ежеквартально – это нехорошо. Русскому человеку тяжело писать отчет каждые три месяца.
     С э р  Д ж о н. Хорошо, пусть будет раз в полгода. И зарплата тогда тоже будет раз в полгода. А то, знаете ли, иному нерусскому человеку тяжело ждать, пока русский человек соизволит написать отчет…
     Г е о р г и й (смеется). Договорились. Осталось поставить имя советника… И еще имя руководителя контракта.

                Вынимает ручку и в раздумье вертит ее в воздухе.

Ларин Г.П., Ларин Г.П… Забавно! Мои инициалы – точь-в-точь, как у Георгия Победоносца!
     С э р  Д ж о н (сильно нервничая). Вот именно. Вы никогда и ничего не добьетесь в вашей кинутой стране. А у меня в свите вас ждут невероятные… сказочные возможности! И вы, наконец, познаете Добро и Зло! Решайтесь…

              Эхо подхватывает слова сэра  Джона  и разносит по квартире. Звуки стрельбы стихают. То ли зрители успели привыкнуть к ним, то ли бой переместился под стены парламента. Георгий  в нерешительности, а, может быть, это только кажется.

 
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ