Экс-ры IX 2 гл Последнее дело Масальщинера

Глава вторая            

Скала Еловый Камень - под стражей - последнее дело Масальщинера - предсказуемое предательство - оборотень

Последнее дело Масальщинера
               
Однажды ночью в дом Алексея постучали в окно, спавшая с чуткостью собаки Эдона толкнула Алексея локтём, но тот и ухом не повёл. Стук повторился, но еще сильнее и тогда уже проснулся сам хозяин.
— Кто это может быть? — спросила его Эдона.
— Опять у Виталия на ночь глядя дела, — пробурчал он и поспешил в сени.
Даже не спросил, кто там стучит, отпер дверь и высунулся во тьму двора.
— Виталя ты что ли?
- Ага, - услышал он надтреснутый грубый голос и в тоже мгновение был отброшен назад сильным ударом в голову.

Эдона, услышав возню в сенях, зажгла лампу и, накинув платок на плечи, пошла навстречу узнать, в чём там дело. Вдруг их сеней на неё надвинулась большая фигура с запахом стойкого перегара самогона и табака.
— Вы кто? — спросила она с удивлением и страхом, отступая назад.
— Дед Пихто хозяйка!

Оказалось к ним нагрянули двое неизвестных бородатых мужика в рваной обветшалой одежде с обрезами и ножами в руках. Один из этой пары был высокий верзила лет под шестьдесят с мозолистым усеянным многочисленными морщинами лицом. Другой был крепышом и по возрасту чуть моложе высокого верзилы с крысиной мордочкой со зловещим огоньком в глазах и, похоже, был главным в этом преступном тандеме.
— Да это же бандиты из леса! — чуть не крикнула во весь голос Эдона и тут же вонючая ладонь зажала ей рот.
— Вякнешь, убью! — услышала она тихий надтреснутый голос.

Прижав хозяев к стене ножами, они для начала они ни слова, ни говоря, перевернули в доме всё вверх дном, потом взялись за Алексея.
— Где золото держишь дяденька? — приступил к делу высокий мужик.
Алексей как услышал это, чуть не грохнулся на пол.
— Ну, что стоишь столбом, выкладывай! — рявкнул крепыш, пробуя лезвие ножа на остроту большим пальцем. Как бы показывая, что или золото или жизнь.
Высокий бандит ткнул ему в живот нож и проговорил.
— Смотри дяденька жизнь карамелька, раз соснул и на небесах. Говори паскуда, где золото сховал, а не то пожалеешь, что родился на свет. Кишки намотаю на руку как верёвку, потом привяжу к хвосту коню и пущу галопом по селу, — и с этими словами бандит сунул ему под нос натруженный побоями огромный грязный кулак.

Алексей изобразил на лице недоумение и тут же получил прямой в челюсть, от чего мир вокруг рассыпался на множество цветных огоньков, а рассудок помутился и рухнул в чёрную бездну. После того как он очнулся его жену уже тискал второй верзила но ему никак не удавалось стянуть с неё труселя так она извивалась в его волосатых руках как угорь. После того как она прокусила насквозь его оттопыренную губу он выдал ей такую плюху что она отлетела в угол.

— Эти точно убьют, — подумал Алексей и решил заболтать бандитов, выигрывая время.
— Золото, э… какое золото, в кварце э…без кварца, — начал он придурковато тараторить, растягивая слова на распев, чем удивил бандитов.
— Чего какое, золото выкладывай заморыш, — надвинулся на него высокий бандит.
Он взял Алексея за уши и приподнял над полом, от чего тот зажмурился и едва не закричал от нарастающей боли. Оказавшись лежащим на полу, он забрался под стол, откуда его бандиты вытащили за ноги, угощая пинками в тощие ягодицы.
— Смотри Козя, какая у него жопа костлявая, наверное, с утра ничего не ел, — засмеялся высокий изверг.
— А вот сейчас я накормлю её бобами, что выглядела посытнее как штрудель! — засмеялся бандит, со странным именем Козя и поставил на стол корзину с сушёными бобами, выменянными накануне у Ибрагима за барсучью шкуру.
— Снимай с него штаны, пока я держу этого щегла, — захохотал второй бандит, захватив голову Алексея в железные тиски правой рукой и своим боком.

Подскочивший Козя нехитрым движением сорвал с пленника штаны, обнажив тощую задницу.
— Ну, что гладиатор, приступим, — раскатисто загоготал Козя и огрел голые ягодицы широкой шершавой ладонью.
И тут Алексею на ум пришла спасительная мысль.
— Золото в подполе в банке с вареньем, — сообщил жалостливым голосом он.
— Ну, так доставай, а то смотри, накормлю я твою задницу бобами… га, га, га, — загоготал бандит.

Алексей открыл крышку люка в горнице и спустился вниз, где долго шарился по банкам.
— Чего так долго? — крикнул ему бандит.
— Пусть жена поможет, — ответил Алексей с трясущейся челюстью.
Эдона догадавшись, в чём дело тут же спустилась к Алексею. Они для вида немного погремели банками и что-то даже разбили.
— Долго нам ещё ждать? — загремел сверху Козя.

Алексей живо ответил что, дескать, сейчас найдут банку с малиновым вареньем там и золото. Скоро внизу всё затихло, и наступила подозрительная тишина.
— Ну-ка Ярый, глянь чего это они там зашкерились, — сказал Козя, взводя курок на обрезе.
Бандит по имени Ярый взял со стола лампу и, опустив в люк, посветил в погреб.
— Эй, дяденька ты, где там, покажись эй, ты, где там смотри не балуй у меня, ты где?
Он поднялся и выразил на лице недоумение.
— Ищут, наверное…
Пришедшие с обыском бандиты переглянулись и спустились в подполье. Осветив небольшое помещение и полки с вареньем и соленьями, они обозлённо уставились друг на друга.
— Сбежали ироды! — заревел страшным голосом Козя.

Ярый топчась на месте, пытался найти тайный ход, но не смог покрушив в дребезги все домашние заготовки. А тем временем Алексей и Эдона пробирались огородом к Виталию предупредить о грозящей опасности.

Пока бандиты в ярости лазали по подполью пытаясь найти тайный ход, Алексей и Эдона уже вылезли из длинного подземного хода в огород и где под покровом ночи пробрались во двор соседей. Хорошо, что собаки Виталия знали их и не подали тревожного голоса, зато Алексей подал условный сигнал, дёрнув за сигнальную верёвку из конюшни. Тот час в доме Виталия в летней комнате с выходом окна во двор забрякали металлические пластины висящие печью.

Это была обоюдная предосторожность устроенная друзьями на всякий непредвиденный случай, как и с тайными ходами. Пристанционный посёлок был маленький, и бывало под покровом ночи, в нём происходило всякое вплоть до кровавых расправ. Так что люди спали буквально на оружии в окружении свирепых собак.

Эдона и Бора вывели в огород собак и, усевшись на коней, уехали с Алексеем к скале Еловой в тайную охотничью обитель, а Виталий остался свести счёты с неизвестными. Он пробрался к дому Алексея и дождался когда бандиты выйдут на улицу. Сидя в густом кусте сирени, он подслушал разговор двух душегубов-разбойников.

— Этот каторжник понял, в чём дело позвал жену и ушёл подземным ходом, — сказал один бандит.
— Ну, где их сейчас искать? — откликнулся второй.
— Пошли к Серёге он знает наверно, куда этот каторжник сбежал.

Виталий понял, что их заложил тот самый раненый объездчик, когда имел неосторожность предложить самородок своему знакомому. На этом-то его и замели предприимчивые бандиты, и он проговорился, откуда у него золото. Решив хорошенько тряхнуть охотника, бандиты пришли к нему ночью, когда всё кошки чёрные. Но они не учли одного, из погреба в огород вёл тайный ход, и хозяева, воспользовавшись просчётом бандитов, благополучно сбежали от них.

Поругивая хитрожопого каторжанина, как бандиты окрестили сбежавшего Алексея они пришли обратно к объездчику решать, что им делать дальше. Виталий же предвидя, что они начнут выпивать быстро сбегал домой за керосином и, вернувшись, стал ждать, когда собутыльники перепьются и заснут. Ему повезло, в том, что в этот раз собаки объездчика находились в лесу с лесничим на обходе и выдать его лаем не могли. Он подслушал, о чём говорили бандиты и объездчик, стоя у открытого окна во дворе. Когда время пошло за полночь он потихоньку проник в дом и, передумав устраивать поджог, просто закрыл заслонку в печи, чтобы спящие угорели насмерть.

Главное что выяснил Виталий про пришлых бандитов, это были не Бесы, а залётные из Екатеринбурга. И что кроме них никто не знает про золото за исключением четвёртого, кому хотел продать золотой самородок объездчик. А четвёртым был не кто иной, как господин приёмщик то бишь Масальщинер который и подослал к Алексею бандитов.

Решив не оставлять этого свидетеля живым Виталий забрался во двор Масальщинера когда приёмщик ещё находился в объятиях Морфея. Отчего он был постоянно бледен, но бодр на людях и мало кто мог догадываться, что он был давним поклонником опия. Старый безголосый пёс Масальщинера приняв от Виталия подачку, только повилял хвостом, и тщательно потягиваясь, снова забрался в свою конуру под лестницей, не издав ни звука. Виталий же, заглушая дичайшую зевоту семечками, не переводившимися в его карманах, едва сам не уснул, ожидая, когда морфинист проснётся чтобы выйти во двор до именного сортира.

Повар и Дворник имели своё отхожее место за огородом куда они всякий раз еле-еле пробирались кляня на чём стоит свет своего хозяина. Путь до места назначения пролегал по склизкому глинозёму, а навернутся по утренней росе, вообще снижало шансы на окончание благополучного похода. А сам Масальщинер пробирался до сортира по проложенному трапу так что его слугам было за что его ругать, а именно за скупердяйство.

Скоро дверь на высоком крыльце скрипнула, и кто-то пошлёпал в тапках вниз. Виталий тот час прислушался и приготовился к нападению. Когда Масальщинер поёживаясь от утреннего холодка, доковылял до сортира, где его настигла карающая рука мщения, утопившая его в собственном дерьме. Для чего Виталий инсценировал пролом в седалищном месте, якобы приёмщик поскользнулся и, проломив и так без того гнилые доски, угодил головой прямо в пахучее чрево выгребной ямы. Когда ноги тонущего перестали трястись в предсмертных конвульсиях, всё было кончено. После содеянного Виталий, перекрестившись, благоразумно не полез грабить дом приёмщика, потому как знал, что в доме находятся двое подручных Масальщинера.
 
С этими душегубами он предпочёл не связываться и решил, что вся вина падёт на них, а он и Алексей выйдут из всего этого сухими. Зря конечно Масальщинер не посветил повара и Дворника в свои дела, а то бы пришлось Виталию, потрудится, убирая ещё и этих ненужных свидетелей, а раз они были не в курсе то и концы вводу. Выйдя со двора, он вернулся огородом к своему дому и сев на коня уехал к Еловому камню в дымке растущего тумана.

Ястерзон обнаружив своего бывшего хозяина мёртвым в неприглядном положении, быстренько разбудил Дворника и они, вытряхнув из сейфа все ювелирные драгоценности, золото и деньги сели на коней и уехали, куда подальше в неизвестном направлении. Чем навлекли на себя подозрение полиции, оставив Алексея с Виталия ни при делах. В полдень обе семьи, как ни чём, ни бывало, вернулись обратно и занялись своим хозяйством.

После происшествия с Масальщинером из Екатеринбурга приехали полицейские со следователями тут и начались повальные обыски, отчего кто успел, тот спрятал всё, чтобы лишнее не лезло на глаза кроме икон. Самого Масальщинера обнаружили утопленным головой в сортире, отмыли в реке, чтобы не сильно пах и назначили следствие. Из подозреваемых в данном преступлении выделили скрывшегося Симона Ястерзона работавшего поваром у Масальщинера и дворника Дмитрия Баянова по прозвищу Дворник. После чего предполагаемых преступников объявили в розыск. Угоревшего насмерть объездчика хоронить не стали, а положили в холодный подвал гостиницы Макса Полякова до приезда патологоанатома, куда положили и двух неопознанных неизвестных мужчин, тоже принявших удушающую смерть.

Вместо убитого Масальщинера ювелирный дом «Пейсахович-Фризер-Цимельзон» прислал нового приёмщика и продавца Сергея Юрьевича Львова (Цадок Соломонович Вайсбард) образованного и преданного фирме человека. Поначалу Сергей Юрьевич учился на киномеханика ему правилось с подросткового возраста сидеть в будке у знакомого дядьки и смотреть немое кино потом по совету того же дядьки он пошёл на курсы киномеханика, потом на курсы кинематографии и закончил их.

Некоторое время он участвовал в каких-то проектах, но это не принесло ему финансовое положение. И хорошенько подумав, он решил, что ему необходимо получить высшее образование, чтобы расти дальше. И его пробило поступить в Академический университет Петербургской Академии наук на физический факультет, но долго он там не задержался, его исключили за революционные взгляды. Потом он заинтересовался горным делом и поступил в высшее техническое учебное заведение в Санкт-Петербурге выпускавшее горных инженеров и геологов. Чуть позднее это заведение стало именоваться Горным институтом (1866 — 1896) — высшее техническое учебное заведение Российской империи. Отучившись, пять лет он блестяще его окончил и получил место горного инженера в Томской губернии.

В 1985 году в верховьях реки Ушайки было обнаружено золото в кварце, в связи с этим Львов сколотил чёрную бригаду и стал добывать золото. Там же его едва не прихватили сыскари и он, перестреляв своих подельников, благополучно исчез из поля видимости, оставшись неизвестным главарём старательской банды. Спустя год он приезжает в Екатеринбург и поступает на работу в ювелирный дом «Пейсахович-Фризер-Цимельзон» где вскоре становится ведущим специалистом. Конечно, про его прошлые делишки никто и знать не мог и вот удача он получил временное назначение на забытую богом станцию вдали от Екатеринбурга, пока ему не найдут замену. Но Львов быстро понял, что в Тарасково можно было развернуться по-настоящему, и сам попросил не торопиться с его заменой, сославшись, что встретил здесь пассию, на которой он возможно женится. Ему пошли навстречу и перестали искать ему достойную замену, отметив, однако что со своей работой он справляется отменно и в указанные сроки. 

Взглянув на небольшого ростом приёмщика, следователь подумал про себя, что и этот будет брать на лапу с не меньшим рвением, чем бывший. Первым делом Львов принял на работу половую девку мыть полы, наблюдая за её голыми ляжками сидя в кресле через зеркало.

— Однако, сойдёт, — подумал он, переведя взгляд на окно, где за красной геранью из-за хлебной крошки бились на смерть две голодные мухи.

Дворник, будучи бывалым конспиратором взяв у повара свою половину похищенного и перед тем как лечь на дно, на прощание он сказал, что надо найти убийцу хозяина и кончить ведь именно он все стрелки перевёл на них.

— Ну, пока паря, буду нужен, найдёшь меня по этой карте, покажешь официанту в Американской гостинице, зовут Васенькой, — и с этими словами отдал оторванную половину карты с тузом.

Ястерзона скрутили через три дня в ресторане Американской гостинице, где он снимал номер, и где находилась часть похищенного в чемодане под кроватью.

Найти бывшего повара не составило труда, хоть он и не светился, но его появление в гостинице не осталось не замеченным для своего осведомителя из полицейского сыска. Когда его взяли он сразу признался что взял сейф с Дворником, а где он сам прячется, понятия не имеет. За три дня он успел спустить немного из того что успел продать знакомому барыге в Харитоновском парке питаясь в основном у себя в номере куда ему доставляли еду. Как он питался, полицейские оценили по достоинству, не упустив случая закусить только что принесённым обедом.

На первое пошёл борщ, на второе гречневая каша с языком лося, далее шли мозги фри, тушённая цветная капуста с наваристой нельмой, жареные шампиньоны, салат оливье, крымские чебуреки, жаренный судак, котлеты де-кошом, пильзенское пиво производимое местным заводиком. Расстегаи, кулебяки и ватрушки шли в придачу к чаю на тархуне. И всё это Ястерзон собирался проглотить один без помощи извне. После надоевших ему таватуйских пельменей он здорово соскучился по котлетам де-кошом и крымским чебурекам.

Хоть был он поваром высокого класса, к сожалению, у Масальщинера отменных продуктов не водилось, его бывший хозяин был скуп и прижимист и предпочитал озёрную рыбу нормальной здоровой пище. А тут вырвавшись на волю, Ястерзон три дня отъедался с Дворником, а после расставания с ним несколько умерил свой пыл, но полицейские этого не заметили, посчитав, что беглый преступник, дорвавшись до воли просто шикует.

Позвав официанта, они потребовали принести им водки, так как графин удивительным образом как-то быстро опустел и официант, конечно, исполнил волю блюстителей порядка. По пути он заметил, что Ястерзон сидит на стуле в закованный браслеты и недвусмысленно намекает ему глазами, чтобы тот его выручил из беды. Долив украдкой в водку настойку мака, официант принёс им целую четвертину, чтобы значит успокоить наверняка. Угостившись на славу этим пойлом они заполировали его Кабинетным пивом и… заснули. Ястерзон, недолго думая вытащил заветный ключик из кармана, спящего сыскоря и, разомкнув железные браслеты, сцепил их, на руках спящих, забрал чемодан и ушёл чёрным ходом, подарив официанту, дежурившему на атасе золотой перстень за молчание и хлопоты. Официант заменил початую четвертину, на другую бутыль и, прикрыв дверь, ушёл, насвистывая что-то про синюю канарейку.