Имитация

    Тяжелые челюсти Макса Флея расслабились, и он невесело усмехнулся, изучая
узлы, связывающие человека у его ног. Совершенно беспристрастно
он уперся носком ботинка в ребра Кертиса, прислушался к приглушенному
стону боли и решил, что кляп подействовал. На этот раз Слим проделал хорошую работу, и в этом не было ничего плохого. Возможно, в этом и не было необходимости, но не могло быть и головотяпства, когда на карту было поставлено будущее Плутархии.

Однажды некомпетентность стоила им империи, и третьего шанса не будет. Глупые демократии, называвшие себя Мировым Союзом, колонизировали планеты и правили ими без всякого плана. И когда Марс, Венера и юпитерианские миры взбунтовались и создали
Совет Планеты, все, что Земля могла сделать, это приползти к нему,
вежливо выпрашивая разрешения присоединиться к тому, чем они должны были владеть!

Но это было до того, как реалисты-практики изгнали мечтателей
и поставили Плутархию под железную дисциплину, способную осуществить
ее планы. Теперь они направлялись обратно в свою потерянную империю,
колонизируя астероиды и устанавливая притязания, которые давали им
грубую власть над отступившими туда преступниками. Когда Совет
смягчился годами осторожной пропаганды, они смогли запросить
и получить Мандат над разбросанными планетоидами.

Это был начальный клин, и все, что им было нужно. Как только астероидам
будет предоставлена ложная независимость для получения места в Совете, они
будут готовы нанести удар по юпитерианским мирам. При наличии надлежащих инцидентов,
пропаганды и квислингов, а также планетоидов, отделяющих Юпитер от
Марса, не могло быть и речи о результате. Земля получит
большинство в три голоса, а Совет станет основой новой
и великой Плутархии.

Флей снова небрежно пнул связанное тело Кертиса и направился
к кабине, где долговязая фигура его компаньона
угрюмо склонилась над штурвалом маленького космического корабля. — Как дела,
Слим?

"Так себе." Слим выпустил зеленую струю наркотического сока и
кисло усмехнулся. «Но я все еще говорю, что мы слишком сильно обманывали нашу удачу!»

«Гниль! Раскладывай правильные ходы, охватывай все возможности, перехитри
врагов, и удача тебе не понадобится! Ты когда-нибудь играл в шахматы?»

"Нет, не могу сказать, что играл. Играл в лошадей на Марсе, когда мы
нашли Эвфемерона. Выиграл тоже - после того, как я купил свой
талисман счастливого призрака; с тех пор был в фишках!" Ухмылка Слима стала шире, но его
лицо оставалось непоколебимым.

Флей усмехнулся. Если планетоидные преступники полагались на магию, а
провидцы Совета болтали сентиментальную чепуху, тем лучше
для реалистов. «Чары не работают в политике, Слим. Мы должны
предвидеть сопротивление. И ты видел, что случилось с нашим прекрасным марсианским
советником Кертисом, когда он решил разоблачить нас и разрушить Мандат!»

"Ага." Желтые зубы Слима задумчиво жевали жвачку. — А
если бы он стоял на Марсе?

«Мы бы намекнули на ту информацию, которая ему нужна, на Церере и
поймали бы его там — как мы это сделали. Мат!»

-- Или выписаться! Так что, когда он не вернется, они почуют крысу -- и я
не собираюсь ходить и жевать крысиный яд. Мой дедушка
однажды убил советника -- бедный дедушка! ... Эй, вот камень!"

       * * * * *

На пустынном маленьком планетоиде не было никаких внешних признаков жизни. Но
когда корабль с грохотом остановился в узком ущелье, над ними лопнул скрывающий щит, и на одной из скалистых стен
вспыхнула грубо нарисованная вывеска : «СИМИЛАКРА, ЛТД».
Иеремия
Грек, Prop._ (Строка греческими буквами.) Специалист: (Еще одна
строка греческими буквами.)

[Иллюстрация: Флей вышел из шлюза первым и остановился, ожидая, пока
Слим возьмет на плечо покрытого брезентом Кертиса и последует за ним. ....]

Флей вышел из шлюза первым и остановился, ожидая, пока
Слим возьмет на плечо накрытого брезентом Кертиса и пойдет за ним. Он ухмыльнулся
и указал на греческие буквы в вывеске. "_Волшебник и
чудотворец_; специалист _в подражании и насмешке_,"
перевел он. «Я искал это на Марсе, так что не думай, что это какое-то
заклинание… Теперь, если старый дурак откроется…»

Макс вспомнил свои собственные предубеждения относительно процесса Грека, изображенного
различные впечатляющие на вид аппараты, включавшие в себя большую трубу,
по которой зигзагами скользила какая-то молния, и красивая женщина,
принимавшая форму из потока трансмутированных элементов, льющихся сверху
. Ничего похожего на кинематографический фокус, конечно, не было.

[Иллюстрация: Макс изобразил красивую женщину, принимающую форму из потока
трансмутированных элементов, вытекающих из трубы.]

«Почему английский недостаточно хорош для него?» — пожаловался Слим. «Мне не нравятся
эти волшебные штучки, Макс. Мы были…»

Но «Сигма» уже откинулась назад, открывая проход
в скале. Маленький сморщенный человечек в рваных шортиках и
очках с толстыми стеклами нетерпеливо манил их внутрь, и дверь
бесшумно закрылась, когда они повиновались его зову. Они направились по боковому
проходу к пандусу и услышали оживленное гудение.

Грек распахнул дверь и указал на стол, где лежала копия
советника Кертиса, а копия Иеремии Грека суетилась над
ним и мычала в нос. Проводник опустился на скамейку и
начал вынимать грудь и вставлять новый блок питания между двумя
терминалами.

Рот Слима открылся, и его ноша соскользнула со спины на пол
с мокрым стуком, пока он переводил взгляд с одного грека на другого
и снова на первого. Пальцы его были вытянуты в древнем знаке
рогов, когда он наблюдал за сменой аккумуляторов, а голос его
был хриплым и неуверенным. "Проклятый робот!"

«Не робот — подобия», — возразил человек с совиными глазами, который, должно быть, был
оригиналом металлического существа. — Я мимистик, а не творец.
У робота есть независимая жизнь, но это лишь ограниченная копия моих
воспоминаний и привычек, как у этого фальшивого Кертиса. А эти кассеты, которые ты
мне принес, Флей, — они воняют!

Он указал на катушки с чудесным проводом, способным регистрировать
электромагнитные волны любого типа с частотой до нескольких миллионов
мегагерц. В одном углу работал стереоплеер, но
экран был нечетким, а голосовая часть представляла собой тарабарщину.

Флей нахмурился и подозрительно повернулся к греческому. "Ты уверен, что
знаешь, как ими пользоваться? Их сделал..."

"Дурак, у которого в сканере была протечка экрана! Лишь немногие из них были
хороши. Я использовал панциклическую ленту еще до того, как ты увидел стереозапись.
Где, по-вашему, я запечатлеваю память своего подобия - в настоящем мозгу?
Чтобы питать селектроны, нужны километры ленты! Я сделал все, что мог,
но... Вот, взгляните! Он потянулся ко рту фальшивого Кертиса и
сделал что-то такое, что заставило фигуру внезапно сесть.

Макс подошел и что-то пробормотал на ухо твари, но после первых
нескольких ответов она погрузилась в угрюмую тишину, и он снова повернулся к
Греку. «Я говорил тебе, что Кертис должен быть совершенным! Это не одурачит юпитерианца
!»

«А я говорил вам, что я не Иегова — я специализируюсь на механических
имитациях», — коротко ответил грек. — Бум-лента, бум-подобие! Если ты
принесешь мне приличные катушки, я посмотрю, что можно сделать.

       * * * * *

Флей хмыкнул и сдернул брезент с настоящего Кертиса. При
виде этого на лице Грека появился новый интерес, и он подошел, чтобы
осмотреть советника, но остановился после того, как беглый взгляд показал, что
человек еще жив.

Он кивнул. - Это больше похоже на то, Флей. Я установлю энцефалограф
и анализатор идеоформ и буду записывать прямо с его мыслей - это
все равно лучше, чем кормить впечатлениями с кассет, хотя
раньше я всегда пользовался монтажной схемой. получить что-то, что его собственная мать могла бы
поклясться, было идеальным».

"Когда?"

"Зависит. Узкополосный анализ займет пару недель, но он будет
постоянным. Если я включу всеволновый импрессор, ленты почти не пострадают
. Я могу сделать это за десять-двенадцать часов, но ваш аналог через неделю начнет
тускнеть, а через месяц полностью смоется».

«Мне подходит», — решил Флей. — Он понадобится нам не более чем на несколько дней;
в любом месте, где мы со Слимом сможем поспать, пока ты закончишь?

Двойник Грека ожил по сигналу и провел их по ряду
каменных коридоров в комнату, в которой не было недостатка в комфорте, затем
бесшумно вышел и оставил их одних. К облегчению Фли, Слим
с кислым неудовольствием проверила кровать, стянула одеяло и свернулась на
полу, оставив плавучий матрац незанятым. Ему было так же мало пользы
от такой роскоши, как его боссу от его присутствия в одной постели. Макс забрался внутрь и с расслабленным ворчанием удовольствия
отрегулировал шкалу скребка до идеального комфорта . Однако он не собирался спать, пока происходили дела, которые его беспокоили. Через три часа он выбрался наружу и бесшумно проскользнул по каменистым коридорам на тапочках из губчатой резины. Но его обучение скрыло глупость шпионских стереосистем, и в его проникновении в лабораторию не было ничего тайного. Грек оторвался от лабиринта проводов и гаджетов с легким удивлением, но без подозрения. — Не мог уснуть, — извиняющимся тоном вызвался Флей. — Мне интересно, есть ли у вас какие-нибудь барбитураты? Через несколько минут он взял табличку у двойника Грека и повернулся по коридору, бормоча слова благодарности. Он узнал все, что хотел знать. Присутствовали и греки, и куртисы , где им и место, и мимистик был занят своей работой; не было никакого смешного дела. На самом деле он ничего не ожидал, но удостоверяться в таких вещах никогда не вредно, когда имеешь дело с людьми, находящимися вне закона ни Плутархии, ни Совета. Слим храпел и брыкался по полу, когда вернулся, и, усмехнувшись, плюхнулся обратно на матрас. Теперь преступники были достаточно полезны. Но как только Земля завладеет Мандатом, с ними нужно будет что-то делать; слишком многие из них не соответствовали Плутархии. Флей потянулся, самодовольно зевнув, и провалился в заслуженный сон.        * * * * * Утром их разбудил подопечный Грека и отвел обратно в лабораторию, где рядом с подражателем Кертисом ждал ученый . Настоящего советника, должно быть, накачали наркотиками, потому что он лежал без сознания на одном из столов. Флей лишь мельком взглянул на него, а затем повернулся к новому подобию, когда Грик включил его. На этот раз его испытания были длиннее, и не было угрюмого молчания от подражания. Его ответ был быстрым, уверенным и совершенно правильным; настоящий Кертис не смог бы добиться большего, и Флей, наконец, отступил назад и одобрительно кивнул. Он потребовал идеального подобия, и оно было доставлено. — Ты уверен, что у него есть сильное желание жить? — коротко спросил он, выуживая в сумку маленькое реле, которое уже было готово. Грек слабо улыбнулся. — У них у всех это есть — без него они не могли бы сойти за нормальных людей. И если бы ваши размеры были правильными, у вас не должно возникнуть проблем с установкой вашего реле. Он снял блузку, чтобы открыть небольшую полость в задней части подобия с пучком маленьких проводов, которые Флей зацепил за реле. Он проскользнул внутрь и надежно зафиксировался. Грек отщелкнул крошечный переключатель внутри рта машины. Анимация внутри подобия сразу же исчезла, чтобы снова вернуться, когда на сумке Фли был нажат переключатель. Небольшой круг панциклической полоски двигался по сканеру внутри сумки, посылая сложную волну, в то время как приемник в спине подобия отвечал замыканием реле. Затем анимация снова обрывалась, и возвращалась сразу по секундному нажатию переключателя. «Попытка удаления реле разрушит все цепи, как вы и приказали», — заверил оперативника Грик. "Хорошо?" Лицо Фли отражало полное удовлетворение. «Вы получите огненные изумруды, как и обещали!» Он залез в сумку и вытащил небольшой сверток, на его лице играла улыбка. Он оставался там, пока Грек быстро двигался вперед , чтобы отшатнуться с обрубленным криком, когда пули хлынули ему в лицо и взорвали его голову, превратив ее в изуродованное месиво из крови и серой ткани! На секунду греческий двойник двинулся вперед, но с визгом развернулся и неуклюже побежал по коридору, когда Флей вырвал дымящийся пистолет из пакета. Он позволил этому уйти. Голова Кертиса растворилась под второй серией пуль, и в лаборатории с двумя мужчинами остался только симилакр советника. Слим медленно закрыл рот и потянулся за своим зеленым наркотиком, но не протестовал. Другой передвигался, собирая горючее и складывая его в угол, а затем поджигая эту кучу. — Который заботится почти обо всем, Слим, — спокойно сказал Флей. Они вышли и пошли по коридору к своему кораблю, а имитация Кертиса тихо шла позади. Еще одна пуля разрушила замок на большой «Сигме», и они прорвались в скалистое ущелье. «Ничего не оставлено на волю случая, и идеальный отвлекающий маневр, чтобы скрыть исчезновение Кертиса».        * * * * * Слим нырнул в замок и направился к пульту управления. - Угу. Дедушка наверняка восхищался тобой, Макс! Раньше он выглядел точно так же, когда тренировал кого-то, кто ему не нравился... Все готово к взлету? — Ничего не забыл, Слим? Преступник посмотрел на него с озадаченным удивлением, а Флей покачал головой и подошел к трубке. Учить дурака чему-либо, по-видимому, не имело смысла, но, по крайней мере, элементарной осторожности он мог научиться из своего образа жизни. Оперативник Плутарха вырвал кассету из нелегального всеволнового записывающего устройства и вставил ее в щель для воспроизведения, в то время как на лице другого отразилось медленное понимание. Но все было в порядке, с обычным мешаниной слабых сигналов на разных частотах. Не было никаких признаков сильного ответа, такого как любая попытка со стороны Грека обмануть его призывом извне. Он поставил приемник на запись и направился к задней кабине и симилакру, в то время как корабль взлетел и направился к Марсу. Фальшивый Кертис уже сидел за столом и шарил в сумке с записями, которые нес первоначальный советник. Он поднял голову, когда вошел Флей, поморщился и продолжил раскладывать бумаги перед ним. Оперативник опустился на стул со своим знакомым безрадостным смешком. «Ты понимаешь, что твоя жизнь зависит от послушания, э… Кертис?» — Разве иначе я позволил бы тебе убить себя? — мрачно спросило существо. «Оставь свой контрольный прибор там, где я могу его достать, и ты почувствуешь разницу между моими руками и руками из плоти! А пока я буду сотрудничать, поскольку у меня нет выбора ; речь перед Советом?» Оценка Флеем особого гения греческого языка поднялась на несколько пунктов, поскольку он лаконично согласился. Существо было совершенным или почти таким, что, казалось, считало себя настоящим мужчиной. На этот счет проблем не будет . Что же касается контрольной сумки, то он не собирался выпускать ее из рук, пока не выключится подобнейшее. Он указал на записи характерным для Кертиса движением. — Ты только испортишь все, что отредактировал, Флей. Я вполне способен написать это сам, и это будет звучать как я ! ", мне нужно больше информации, чем у меня есть. Мне нужна полная картина, чтобы я мог позаботиться обо всех возражениях, не противореча тому, что некоторые другие советники уже могут знать. Кроме того, я думаю, вам лучше научиться обращаться к меня как советника Кертиса!" — Совершенно верно, советник, — согласился Флей, и на этот раз веселье в его смехе было искренним. «Теперь, если вы расскажете мне, что вам известно о наших планах и методах, я заполню пробелы. Но я хочу увидеть эту речь, когда вы закончите».        * * * * * Удивительно, какое количество улик Кертису удалось собрать за короткую неделю; или, возможно, многое из этого уже было в его руках раньше, и нужно было только организовать против того, что они позволили ему найти на Церере. Этого было достаточно, чтобы разрушить все надежды Земли на получение Мандата и, кроме того, поставить под серьезную угрозу ее отношения с Планетным Советом . Флей сделал себе мысленную пометку настаивать на расследовании некоторых из дальних оперативников, когда он начал заполнять недостающие звенья в информации другого. Кертис записал факты в блокнот, мрачный и молчаливый, проверил их и потянулся к пишущей машинке. Первая часть речи, которую он собирался произнести, нуждалась лишь в небольшой модификации, и Флей прочитал ее через плечо симилакра, управлявшего машиной . Потом дело становилось все труднее, и были долгие паузы, пока дело обдумывало, исправляя ли слово здесь, или изменяя абзац там. Он проигнорировал предложения Фли с тем же пренебрежением, которое было бы на лице настоящего советника, и оперативник начал понимать, что это было оправдано. Когда дело дошло до написания речей, он был всего лишь любителем, а это была профессиональная работа. Он уже начал сожалеть, что эта штука могла прожить всего от недели до десяти дней, когда она кончилась; Земля могла бы использовать такого пропагандиста, тем более принятого в Совет в качестве главного представителя Марса! Речи Кертиса всегда были хороши, но он никогда не осознавал, что таланты этого человека были бы столь же хороши в пропаганде. Трудно было поверить, что это был вымысел, когда он слушал спокойный, уверенный голос, проносившийся сквозь него, по-видимому, повторявший только простую истину, но при этом окрашивавший каждое слово каким-то ораторским приемом, который, казалось, заставлял его сиять добродетелью и честностью. . "Идеальный!" он прокомментировал, когда это было закончено. Он отключил сигнал реле , посмотрел, как симилакру соскользнуло на пол, и с полным удовлетворением направился к кабине управления. Земля не могла потерпеть неудачу! И уже красный диск Марса был большим и близким на обзорной пластине. Флей не осознавал, сколько времени ушло на написание речи, но не пожалел ни секунды, когда Слим начал вести корабль через разреженную атмосферу к Солнечному центру.        * * * * * Макс Флей, ожидавший на следующий день возле Марсианского Дома, ощущал сильный вкус приближающейся победы, но Слим все еще был мрачен и угрюм. Частично это, вероятно, было связано с его приказом держаться подальше от обычных притонов преступников на планете, где полиция могла бы схватить его и разрушить весь план. Остальное, решил Флей, было просто его естественным страхом перед тем, чего он не мог понять. Преступник ворчал и снова и снова вертел в ладонях свой счастливый призрачный амулет. — Оставить эту штуку бегать вот так! Нам повезло , Макс, но неразумно думать, что она выдержит! Ты должен был позволить мне следить за ним! «Конечно, Слим. Люди, без сомнения, ожидают, что он будет ходить с тобой по пятам !» Флей выплюнул семена данго в открытое окно машины и откусил еще один прохладный фрукт, прежде чем продолжить. «Мы должны позволить ему циркулировать; ни один советник, только что вернувшийся из двухнедельной поездки, не стал бы прятаться перед этой встречей, когда у него были инструкции собрать все последние подробности, которые накапливаются. Кроме того, мы сейчас имеем дело не с Кертисом, но с машиной. И она знает, кто ее хозяин! В ту минуту, когда я перережу реле, или она удалится от меня на десять миль - нет жизни! Он заметил подобия, спускающегося по ступенькам, и выпрыгнул, чтобы открыть дверцу машины. Слим угрюмо хмыкнул, натягивая шоферскую кепку на лоб, но принял краткий приказ Кертиса без дальнейших возражений и направил большую машину к залу Совета. Советник пропустил два искусно сделанных листа картона и откинулся на спинку сиденья. — Сойдет за вас двоих. Ты уверен, что Слим знает, что ему делать? Спереди раздался отвратительный звук, но Флей его проигнорировал. «Ему лучше; мы уже достаточно часто это обсуждали. Но давай, убедись ». Симилякр с проницательной авторитетностью расставлял галочки. Зал Совета был устойчив к радиации, а поскольку Кертису нельзя было доверять сигнал реле, успех всего дела зависел от поведения Слима. Макс достал дубликат своего генератора сигналов , который преступник должен был использовать за пределами Ассамблеи, а Флей пошел со своим внутрь и ждал. У оперативника появилась полная уверенность в способностях фальшивого Кертиса, и он был уверен в своей собственной роли. Все зависело от Слима, но у него не было причин потерпеть неудачу, а раньше он всегда достаточно хорошо выполнял приказы. Собственно, все прошло с идеальной гладкостью. Охранники пропустили его внутрь после тщательного изучения разрешения, и он отнес портфель с генератором на галерею и включил его. Спустя несколько секунд двойник вошел в большой дверной проем, с легкой вспышкой неуверенности, когда антирадиационный щит коснулся его, и он перешел от одного генератора к другому. Кертис прошел по проходу с подобающим доверием и вниманием к своим друзьям, представил свои верительные грамоты для чисто формального ознакомления и свернул в одну из маленьких комнат для совещаний. Двое других марсианских советников последовали за ним и исчезли из поля зрения Флея, но это его не беспокоило. Слим, сутулясь, спустился по лестнице на галерею и опустился на сиденье рядом с оперативником, положив дублирующий генератор между его ног. "Удовлетворен?" — Отлично, — заверил его Флей. Они бы изменили его выход. После этого Кертис объявит, что уезжает в долгое путешествие на Ганимед, и они смогут избавиться от симилакра без каких-либо частей, чтобы показать, что он из себя представлял.        * * * * * Затем Кертис вернулся в главный зал. Судя по всему, Совет ждал его возвращения, потому что сержант махнул рукой, призывая к порядку, и собрание началось почти без предварительной подготовки. Земля затронула тему Завета, и глава Совета Венеры начал подниматься на ноги. Но Кертис поднялся первым, и Председатель узнал его. Флей полностью расслабился, когда до него стали доходить знакомые слова речи , а венерианцы удивленно огляделись, а затем стали прислушиваться. Через мгновение они уже были во власти его ораторского искусства. Единственная речь должна сделать это, так как вопрос был предварительно решен в пользу Земли на последнем собрании, в ожидании расследования Кертиса. Ночью Мандат должен стать свершившимся фактом , и Земля сможет начать вывоз своих легионов наемников на приземистых «шахтных» грузовых кораблях. У Фли было довольно хорошее представление о том, кто их возглавит. Он уже некоторое время стоял в очереди на повышение, и Плутарх намекнул на исход успеха. Хорошо бы оставить сомнительную должность оперативника и стать юридически признанным губернатором мандатных планетоидов, остепениться и начать организовывать свои личные маленькие планы для дела Плутарха! Слим толкнул его костлявым коленом, но Флей был слишком поглощен своими мыслями, чтобы беспокоиться, пока тот не схватил его за локоть и не зашипел на него. Потом он вышел из своих грез. Что-то происходило — Советники были слишком внимательны, а Земная Делегация выглядела не так! Через секунду его мысли вернулись к речи, и слова стали леденящим взором в его ушах. "... обнаружил, что организация невероятно сложна. И все же основная схема стара - стара, как и варварство, которое ее породило. Господа, теперь у меня есть только мое слово в качестве доказательства, но я могу назвать имена и указать точные места, которые позволят нашу планетарную полицию, чтобы подтвердить каждое слово до того, как на это собрание наступит ночь. Плутарх Земли двадцатого апреля, сорок два года назад, отдал следующие приказы, которые я цитирую ... генератор, и яростно дернул кнопку, но проклятые слова продолжали звучать, детали нагромождались на детали, в то время как Секретные военнослужащие двинулись вперед, чтобы отрезать динамик от Делегатов Земли. Их грубость была открытым заявлением о том, что Земля была немедленно отделена от Совета! Макс вырвал генератор, сминая в руках хрупкие трубки. В то же время он нажимал на своем собственном устройстве, но голос не прерывался! Лежа на полу, Кертис посмотрел вверх, не останавливаясь в подробном списке улик, нашел взгляд оперативника и усмехнулся. Затем он возобновил свою обычную гравитацию и пошел дальше! Руки Слима дрожали и возились с его чарами. Флей практически нес его к проходу и тащил за собой, пока он пробирался на бесконечное расстояние к двери галереи. Каждый шаг был сделан с ожиданием громкого приказа Кертиса, который пронзил бы его большими разрывными пулями, но этого не последовало. Вместо этого было только тихое продолжение речи и хриплые молитвы Слима к призракам чар, чтобы спасти их. Удивительно, но двери распахнулись в руках учтивых охранников, и перед ними был зал, а полиции не было видно. Макс резким шепотом оборвал облегчение Слима . "Мы не в ударе, дурак ! Десять к одному, это кошки-мышки, с нами проигравшие. Но если мы собираемся использовать десятый шанс, заткнись! Иди, черт возьми, и _ухмыляйся_ !"        * * * * * Там был еще один лестничный пролет, ведущий вниз, длинный коридор и вторая дверь, которая быстро и вежливо открылась, когда они подошли к ней. Затем главные ступени вели вниз на улицу. Невозможно, чтобы подобнейший не отдал приказа об их аресте; настолько же невозможно , как и то, что реле может быть повреждено! Но большая машина ждала у обочины, а полиции по-прежнему не было. Реакция заставила Слима пускать слюни наркотического сока на руки, которые ласкали и целовали амулет. Флей яростно втолкнул его в машину и выстрелил в электрооборудование. Он вылетел на улицу на полной мощности, а из горла разбойника вырвался дикий вопль отчаяния . "Мое призрачное очарование!" Он лихорадочно ковырялся в дверном замке, повернув лицо к удаляющемуся яркому мерцанию металлического предмета на тротуаре позади. "Макс! Макс!" «Заткнись и оставайся на месте! Должно быть, ты сможешь купить еще сотню таких вещей, если мы выберемся отсюда». Флей высвободил руку и заставил съежившегося дурака вернуться на сиденье, где тот расслабился, словно деревянно, страх сменился угрюмым отчаянием, которое постепенно смешивалось с сомнением. «Тогда пошли быстрее, Макс! Как только мы приземлимся, я знаю, что у одного парня есть еще один. С ним не такой хороший призрак, как у меня, но это и не фальшивка ! Ты должен дать мне достаточно, чтобы получить это, Макс!" Флей скрыл свою тонкую ухмылку от другого. Если они когда-нибудь отправятся на Землю, им понадобится больше, чем заклинание призрака или даже планирование! Он видел, что там происходило с неудачами, и знал, что лучше обратиться в ближайшее полицейское управление планеты. Но он успокаивающе потянулся и похлопал преступника по плечу. «Конечно, Слим. Мы купим тебе еще, может быть, перед тем, как мы уйдем отсюда». Нетрудно найти одного из торговцев чарами и приукрасить историю. На Венере было место, где они могли бы спрятаться, если бы Слим набрался смелости, чтобы направить их туда — и при условии, что их удача продержится достаточно долго, чтобы полиция не конфисковала маленькое судно. Но на убежище потребуются деньги, и это должно быть на первом месте. Планирование позаботилось об этом; он всегда старался не связывать свое личное состояние с твердынями Оперативника Земли. Он завернул машину за угол, взглянул на вывеску ювелира и выругался, не сбавляя скорости. Горел красный свет, предупреждая, что на него напали. Одно из его секретных помещений исчезло! Он послушно остановился на сквозном шоссе и взревел. Но и второй был не лучше. На его лбу выступил пот, и руки были скользкими от него, когда он направился по каналу Марс-Центр в пригород. Проклятый Кертис! Он не мог найти убежище — или должен был найти! Но в окне третьего и последнего места не было сигнальной лампы. Выцветшая вывеска адвоката качалась на тонком ветру, и все было безмятежно мирно. Флей выдернул Слима из машины, включил автоматический шофер и дал ей покатиться. Затем он поднялся по ступенькам с разбойником за ним по пятам, осторожно прислушался к двери и кивнул. Ровный щелчок пишущей машинки свидетельствовал о том, что тощая маленькая секретарша занималась рутинной офисной работой, и Сэмми, должно быть, никто не беспокоил. Он нетерпеливо открыл дверь , услышав более громкий стук пишущей машинки.        * * * * * Над ним Кертис посмотрел вверх с уверенной улыбкой и помахал ему дедушкой всего ручного оружия в добродушном приветствии! — Входите, Макс, — сказал он сердечно. — Нравится речь моего двойника? Дрожащая рука Слима машинально нащупала знак рогов . Его побелевший рот яростно шевелился, но слова отказывались произносить, пока Кертис не повернулся к нему. Потом дернулся назад, махая пальцами. "Он не мог... Мы" д бить его ... _Макс!_ Он мертв! Он призрак!" Рука Флей нащупала его и промахнулась. Еще одно привидение вошло в комнату из внутреннего кабинета. Это был сморщенный маленький человечек с совиными глазами, которые моргали на них из очков с толстыми стеклами. Иеремия Грек с довольной ухмылкой взял карандаш, провел им по голой руке и направил красную отметину, выступившую на коже, в сторону преступника. «Во плоти», — заявил он. Но Слим больше не слушал. Медленно, словно движимый изношенными часовыми механизмами, он сполз по стене и наклонил вперед свою мёртвую голову,чтобы встретить колени, которые потянулись вверх. Там он и остался неподвижным.
            «Если это кататонический возврат в позу эмбриона, то это рекорд
скорости», — прокомментировал Кертис с тихим интересом. "Садитесь,
Макс. Кажется, вы переоценили моральные качества своего товарища и недооценили моральные качества вашего противника. Никогда не рассчитывайте на удачу! Чтобы попасть куда-нибудь в этой вселенной,
нужно планировать ... Между прочим, Джеремайя Грек - первый изобретатель панциклическая лента: вы должны были проверить его, прежде чем доверять ему, и выяснить, каким образом ваш Плутархий выманил его из его изобретения. Он был не из тех людей, которые будут очень хорошо сотрудничать с Землей. он был из тех, кто мог и подделал бы запись для вашего диктофона, чтобы скрыть звонок, который он сделал под моим кодом в Марсианский Совет!» Флей двинулся к креслу, как приказал пистолет, лишь наполовину осознавая слова. Он опустился в сидячее положение, его разум яростно бурлил и никуда не шел. _Подыгрывать! Держать глаза открытыми! Если вы позволите другому парню сделать ход, он где-нибудь споткнется. Это была базовая подготовка оперативников, хотя теперь даже в этой логике была неуверенность. Но делать было нечего. Грек поднял счет. «После обещания советника Кертиса сохранять секретность и возможности провести законные исследования здесь, я почувствовал себя совершенно свободно, отбросив свою очень сомнительную лояльность к моей родной планете, мистер Фли . Я подумал, что имитация крови была довольно плохой. Но, к счастью, вы не исследовали тщательно. «Я не думал, что управление реле может выйти из строя. Значит, вы просто позволили симилакру рухнуть и заняли его место?» Флей заставлял себя вести себя небрежно, в то время как его мозг прокручивал все правила опрокидывания ловушки. Но это неизбежно возвращалось к основной потребности тянуть время и поддерживать их разговор. — Вовсе нет, — поправил его Кертис. "Мы поздно возвращались, так что они просто всеволновым приемником записали ваш управляющий сигнал на панциклическую ленту, вставили его в генератор, и симилакр получил свободу в кармане через две минуты после того, как вы включили свой контроль в Совете. Чембер. Вы ведь не думали, что я оставлю свою речь на середине, чтобы преследовать вас, когда у меня был превосходный двойник?        * * * * * Взгляд Фли метнулся к Слиму, но с той стороны помощи не было. Ни один мускул не шевельнулся с тех пор, как преступник рухнул на пол! Он намеренно заставил себя расслабиться. Расслабляться! Пока он был напряжен в кресле, они наблюдали за ним, но были бы менее осторожны, если бы казалось, что он потерял надежду. И он был моложе и быстрее их , несмотря на свой жир. Веселое кудахтанье Грека прервало цепь его мыслей. - Такое простое решение, Макс ! Но , конечно, запутанный мозг пропустил бы именно это... Ничего, расслабься! дураки умеют стрелять! Или вы думаете, советник, что мы и в самом деле такие дураки? — Сомневаюсь, — ответил Кертис с тем же суровым весельем в голосе . - Как мне видится, реакционер просто не в состоянии приспособиться к новым условиям, он проникнут слепой, упрямой зависимостью от грубого прошлого. И грубая сила есть признание этой умственной бедности. Макс, ты бы историю лучше изучал. Бестолковые идеалисты имеют особую привычку побеждать». Они стояли там, ухмыляясь и изучая своего пленника с единственной вещью, с которой он никогда не сталкивался во вселенной, — открытым презрением. Флей облизал губы, переводя взгляд с одного на другого и прикидывая безнадежное расстояние до двери. И вдруг зачатки идеи пробились сквозь тугой узел страха в его мозгу. Они не верили в грубую силу! Они не убьют его без провокации; и они не могли сдать его в полицию ! Он снова повернулся к Кертису, и на этот раз на его губах появилась ухмылка . — Вы сказали, что обещали мистеру Греку хранить тайну, советник. Не неприкосновенность, потому что старый закон, запрещающий создание роботов, слишком силен, а подобия будут считаться роботами . это обещание и то , что его повесили рядом со мной?» «Я никогда не собирался сдавать вас», — ответил Кертис. — А ты сам сказал, что грубая сила — это глупо! "Совершенно верно." На этот раз ответил грек. «Но правила правосудия иногда требуют его. Наказанием за измену, как и за робототехнику, по-прежнему является смертная казнь, хотя мы отказались от большинства других причин для смертной казни». — Тогда сдайте меня! Или убейте меня сами — и вы обнаружите, что грубая сила на Марсе действительно глупа! Здешняя полиция — лучшая в системе, поэтому я всегда предпочитал выполнять свою мелкую работу в другом месте . у любителей не было бы шансов. Ну? Но он знал, что они у него есть, и вкус свободы во рту был сладок после страха и безысходности их злорадной власти. Он не стал ждать от них ответного кивка, а со спокойной уверенностью повернулся со стула и направился к двери.       
* * * * *
Его выход прервал голос Грека. -- Минутку, Макс! Ты действительно должен знать все свои ошибки, и одну мы забыли... Никогда не пользуйся совершенным подобием ! Ваше подобие было ограничено только временем, в течение которого оно могло существовать, - и оно знало это, равно как и знало, что оно бесполезно среди настоящих мужчин! "Ну и что?" — весело спросил Флей и потянулся к двери. "И так долго!" Стальные руки схватили его, а пара рук с нечеловеческой силой подхватила его и повернула лицом к двум мужчинам. Кертис медленным, неторопливым движением бросил пистолет на стол, одной рукой удерживая сопротивляющегося оперативника, а другую протягивая Джереми Греку. Затем он повернулся к двери, без усилий волоча за собой толстое тело Фли. «Поэтому, когда вас найдут мертвым в вашем доме, убитым роботом, которого вы построили в каком-то дьявольском заговоре против советника Кертиса, я не думаю, что полиция будет волноваться — кроме того, что вы и робот совершенно вне закона». ремонт!" В голосе подобнейшего была горечь, но горечь решительная и решительная. «Когда настоящий Кертис заменил меня в зале Совета, он намеревался сделать мои несколько дней существования как можно более приятными. Но даже ограниченный симилакрум любит быть полезным. Пойдем, Макс». Макс Флей пошел с ним; он ничего не мог сделать, так как дубликат Кертиса бросил его в маленькую машину и поехал обратно к городу и дому, который был его марсианским домом и скоро станет его могилой. Он даже не мог ясно мыслить, потому что его голова настаивала на вздоре. В конце концов, Слим был прав, и его призрачные чары приносили ему удачу, даже после того, как он их потерял. Но для человека, отказавшегося в это верить, не было никакой надежды на такое безумное забвение. Просто не было никакой надежды.