Институтская агитбригада

Мне сейчас уже восемьдесят два года с хвостиком. И все чаще приходит мысль, что очень многое, отпущенное мне, уже было, а того, что ещё будет, остаётся все меньше и меньше.  Но по какой-то неясной причине именно сейчас, 27.02.2023 года, мне захотелось погрузиться в глубины своей памяти и рассказать об Агитбригаде КуАИ [1], в которой автору, а также ещё одному будущему работнику ОКБ [2] Пирскому, пришлось поучаствовать.

Мне кажется, этот рассказ поможет сегодняшним читателям ощутить пятидесятые годы прошлого века, в которых прошла наша молодость.

Итак, 1августа 1957 года, 9 часов утра, и наш город пока ещё называется Куйбышев. Студент-второкурсник второго факультета КуАИ Владимир Чистяков, закинув полный рюкзак на плечи, с трудом протиснулся к выходу из трамвая №5. 
«Граждане, Троицкий рынок!» - зычно объявила кондуктор.

Владимир уже увидел на остановке трамвая тех, с кем ранее договорился о встрече на рынке. Это были: его однокурсник, усатый и очкастый Эдуард Буданов и коренастый русоволосый пятикурсник Станислав Надулин. Все они были зачислены в состав концертной агитбригады КуАИ. В те времена студенты самарских, да и не только самарских вузов, в августе и сентябре отправлялись в сельские районы для помощи в уборке урожая.
 
Но тех, кто участвовал в вузовской самодеятельности, в это время собирали в концертные бригады и на время сельхозработ посылали с концертами по районам области. Обычно такая бригада дней 15-20 готовила программу своего концерта, а затем отправлялась в поездку.

Вот и на этот раз было решено, что со 2 до 20 августа участники институтской самодеятельности будут готовить свою концертную программу, а с 21 августа до конца сентября ездить с концертами по районам области.

Программу предполагалось готовить в летнем лагере на берегу Волги. Лагерь планировалось расположить на правом берегу реки метров на 800 ниже пристани Подгоры. Трём перечисленным выше студентам было поручено закупить и доставить на место лагеря все необходимые для проживания 20 человек в течении 18 дней продукты: тушёнку, сгущенку, картофель, капусту, другие овощи, крупы, макароны, сухофрукты, сахар, муку и прочее.

Также им ставилась задача приобрести или получить все нужное для жизни летнего лагеря на этот период оборудование: палатки (жилую и хозяйственную), кухонные ведра, кастрюли, сковородки, доски для обеденного стола и лавок, двуручную пилу и пилу-ножовку, топоры, лопаты (штыковую и совковую), верёвки, гвозди, походную аптечку, подушки, одеяла, словом, все прочие необходимые для жизни в лагере вещи.

Часам к 11 дня все запланированное было закуплено на рынке и загружено в грузовик, нанятый для перевозки всего этого в район речного порта. По пути заехали в институтское общежитие, где загрузили в грузовик подушки, одеяла и палатки. 

Речной порт в те времена располагался от спуска по улице Венцека до спуска у Струковского сада.  Ниже спуска по улице Венцека стояли плавучие дебаркадеры для грузовых судов, а выше – дебаркадеры для пассажирских судов. Между дебаркадерами для пассажирских судов размещались причалы и мостки для гребных лодок и других маломерных судов. Туда мы и подъехали на нанятом грузовике и выгрузили всё закупленное нами.

Как раз во время выгрузки нашего скарба, с баржи, причаленной к берегу недалеко от нас, по большим трапам на берег выгружались своим ходом грузовики ГАЗ-53. И все мы с удивлением обратили внимание на то, как тихо, еле слышно работали двигатели этих новеньких, только что выпущенных с Горьковского автозавода, грузовиков.

На станции проката гребных лодок, которая также располагалась в районе стоянки пассажирских дебаркадеров, мы арендовали на срок до 20 августа прогулочную однопарную лодку, куда и загрузили основную часть нашего лагерного скарба.

Сравнительно быстро мы договорились с владельцем моторной лодки, которая стояла рядом на причале, чтобы он отвёз нас троих и нашу лодку к пристани Подгоры.
В те годы основную массу речных маломерных судов составляли деревянные дощатые лодки со стационарными четырехтактными двигателями. Дюралевых лодок с подвесными моторами на Волге практически не было. И вот такая вышеупомянутая деревянная ладья с мотором Л-6 всего в 6 лошадиных сил, негромко тарахтя, потащила нас к месту лагеря.

Путешествие длилось часа полтора. Тогда ещё по Волге в наших краях водили длиннющие плоты. Вот и такой плот длинной около километра вместе с буксирным тросом и самим буксиром нам пришлось обходить в районе Поляны  Фрунзе.

Плоты обычно вели два буксира. Один, более мощный, тащил плот спереди, а хвост его при изгибе речного русла заворачивал в нужную сторону другой буксир.
 
Берег, где должен был расположиться наш лагерь, имел у уреза воды небольшую и сравнительно ровную песчаную полоску шириной метра 3, а дальше был обрывистый подъём до основной береговой площадки, заросшей травой, кустарником и редкими деревьями.

Метрах в 200 от обрыва береговой площадки располагалось живописное озеро, которое соединялось с Волгой при весеннем паводке. Вода в этом сравнительно небольшом водоёме хорошо прогревалась летом, и там, в отличии от самой Волги, более прохладной, можно было купаться хоть весь день.
 
Мы довольно много успели сделать до темноты на месте нашего лагеря: поставили жилую двадцатиместную армейскую и хозяйственную палатки, вырыли небольшой погребок на береговом обрыве для хранения сливочного масла, сыра и других скоропортящихся продуктов, нашли и расчистили родничок питьевой воды,  сделали обеденный стол и лавки из привезённых досок, сколотили козлы для пилки дров и даже заготовили немного дров, в качестве которых был задействован сухой  плавник, в большом количестве имевшийся в береговых овражках, куда его занесла Волга в половодье. Вместо обычных ватных матрасов мы использовали полотняные наматрасники, которые набили сухой травой, в изобилии росшей на береговых полянах.

После всех хлопот, связанных с обустройством лагеря, заснули как убитые.  Но в 11 часов вечера нам пришлось проснуться от громкой танцевальной музыки, раздававшейся с проходящего теплохода.

Оказалось, что ниже пристани Подгоры из-за особенности фарватера судовой ход расположен очень близко к берегу, примерно метрах в ста. Поэтому мы и проснулись от танцевальной музыки на корме проходящего теплохода. И хорошо, что проснулись.
Потому что к 11 вечера очень сильно прибыла вода в Волге. И хотя мы днём оттащили нашу лодку довольно далеко от воды, в 11.00 вечера она уже плавала в прибывающей воде.

Нам помогло то, что на всякий случай мы всё-таки привязали лодку к воткнутому в берег колу. А дело было в том, что водохранилище Волжской ГЭС к 1957 году уже было заполнено до проектной отметки.  И уровень воды в Волге определялся сбросом воды через гидротурбины.

Максимальный уровень мощности ГЭС и максимальный сброс воды через турбины были около 10 вечера. Наивысший уровень воды в Волге у Подгор наблюдался примерно в 1 час ночи.

К нашему счастью, после 12 часов ночи эти танцевальные вечера от проходящих теплоходов прекратились. Утром на речном трамвайчике к нам прибыла основная группа нашего коллектива. В него, среди прочих участников, входил и женский вокальный ансамбль из восьми человек. 

Ансамбль исполнял русские народные песни и популярные песни из кинофильмов. В составе агитбригады была и танцевальная группа из двух девушек, Любы Левитанской и Раи Нерушиной, и двух парней, Станислава Надулина и Ивана Ширшикова.

Девушки танцевали молдавский танец, а парни – русский, татарский и чувашский.
Солист – баритон Эдуард Буданов – исполнял арию мистера Икс из оперетты «Принцесса цирка» и русскую народную песню «Вдоль по Питерской». Солистка сопрано Тамара Погодина выступала с шуточной мексиканской  песней   «Пичирильо» из репертуара Гелены Великановой:
          
           Хочу представить вам друга Пичирильо,
           Пичирильо-рильо-рильо, Пичирильо-рильо-ра.
           Он по дорогам пройдёт за милей милю,
           И его не испугают ни туман и ни жара.

           Но он в пути всегда ведёт себя ужасно:
           Ворчит и фыркает, скандалит ежечасно.
           Кто такой мой Пичирильо, станет ясно,
           Если я скажу, что дом его  - гараж.
           Пичирильо-рильо-рильо, Пичирильо-рильо-ра.

В её репертуаре были и другие вокальные произведения, в том числе и лиричная, созвучная тихим летним вечерам, серенада Шуберта:

           Песнь моя летит с мольбою
           Тихо в час ночной.
           В рощу лёгкою стопою
           Ты приди, друг мой.

           При луне шумят уныло
           Листья в поздний час,
           И никто, о, друг мой милый,
           Не услышит нас, не услышит нас.


Мужской вокальный квартет исполнял шуточную песню «Вася Крючкин» и песню американских лётчиков Второй мировой войны:

             Мы летим, ковыляя во мгле,
             Мы к родной подлетаем земле,
             Бак пробит, хвост горит,
             Но машина летит
             На честном слове и на одном крыле.

Валентина Трофимова и Владимир Чистяков предлагали зрителям дуэт Одарки и Карася из оперы «Запорожец за Дунаем». Кстати, мама Валентины как раз летом 1957 года приехала с Украины в гости к дочке. Она посетила наш лагерь и согласилась быть у нас шеф-поваром.

В концерте участвовал Михаил Пирский и другие исполнители разговорного жанра с юмористическими сценками из репертуара студенческого театра миниатюр КуАИ, в том числе с популярным незадачливым суфлёром из сценки «Женитьба».
 
Музыкальным руководителем нашего коллектива был худущий, черноволосый студент факультета эксплуатации двигателей, аккордеонист Вениамин Чигарин. Он уже отслужил в армии, где участвовал в армейском коллективе самодеятельности.

Нашу программу завершал «убойный» номер под названием «Лошадь». Когда под мелодию песни «Только встанет над Москвою утро вешнее, золотятся помаленьку облака» на сцену выходил в облачении конюха Станислав Надулин, и появлялась бутофорская  лошадь. 

Передние и задние ноги лошади изображали две девушки, закрытые попоной. Спереди к попоне была пришита бутафорская лошадиная шея с гривой и лошадиной головой, сзади торчал пышный хвост.

Потом появлялся Эдик Буданов в облике стиляги тех лет с набриолиненным коком на голове, в рубашке с обезьянами, брюках-дудочках и ботинках на толстой подошве.
Конюх хвастался, что его лошадь может танцевать вальс, па-де-катр и другие бальные танцы, что и демонстрировалось лошадью на сцене.

Стиляга с пренебрежением замечал, что все это уже устарело, и сейчас в моде буги-вуги, твист и другие современные танцы.

Под соответствующую музыку стиляга показывал, как надо танцевать. Лошадь пыталась повторить это и постепенно входила в дикий раж, лягалась и брыкалась во все стороны к восторгу зрителей. И, наконец, падала враскоряку при всеобщем хохоте. 

Конюх хватал метлу и выгонял со сцены стилягу вместе с лошадью. 
Этот незатейливый номер имел, однако, потрясающий успех у зрителей, особенно у детской аудитории, которая всегда присутствовала на наших выступлениях.

В нашем коллективе только Вениамин Чигарин имел значительный опыт выступлений на публике. И, по его мнению,  именно присутствие детей на концертах всегда способствовало их успеху. Вследствие более быстрой  и яркой реакции детей на происходящее на сцене они были триггерами, спусковыми механизмами для реакции более взрослой аудитории.

В воскресные дни население в окрестности нашего лагеря заметно увеличивалось за счёт приезжающих на трамвайчиках и лодках рыбаков и просто любителей отдохнуть на волжских берегах. Многие приходили вечером к нашему костру на звуки аккордеона и вместе с нами участвовали в таких незабываемых и таких   упоительных песенных вечерах.

Какое многообразие вокальных жанров и песен звучало над водными просторами: грустные, весёлые, старинные и новые, военные, целинные (шёл 1957 год!!!), короткие и длинные, туристские, цыганские и просто хулиганские, и оперные арии, и песни из Италии, лихие, первомайские, лишь только не китайские,про голову казацкую, и саклю Хасбулатскую, и про Разина челны  без утопленной  княжны!

И вот сейчас, уже по прошествии множества лет, мне стали очень созвучны строки из песни, исполняемой Львом Лещенко на стихи Ларисы Рубальской:

             Вечерами саксофон
             Раскалялся весь от страсти,
             Тот далёкий чудный сон
             Назывался просто счастьем.

             Были юные и счастливые
             В незапамятном том году,
             Были девушки все красивые,
             И черёмуха вся в цвету!

Правда, у нас вечерами звучал не саксофон, а аккордеон, но страсти в его звучании было не меньше.

Во время проживания в летнем лагере мне также запомнилась наша поездка с Михаилом Пирским за хлебом на гребной лодке в Студёный овраг, расположенный ниже по течению на другой стороне Волги.   

Сначала мы довольно быстро доплыли по течению до Студёного оврага. На обратном пути уже гораздо медленнее плыли на вёслах против течения рядом с длинной, низкой, с  небольшими кустами, песчаной оконечностью острова Зелёный. И где-то на середине пути со стороны города внезапно вдруг нагрянула мощнейшая гроза со шквалистым ветром и проливным дождём.

Мы поняли, что не успеем добежать до леса на острове, где можно было укрыться 
от дождя.
Пришлось спешно вытащить лодку на отмель и, перевернув её, спрятаться под ней вместе с закупленным хлебом от ливня.

Запомнился также ещё один наш заплыв за хлебом до Студёного оврага, но уже на бревне. Около нашего лагеря на береговом откосе лежало мощное бревно длиной метров 6 в виде латинской буквы Y, занесённое туда половодьем. Из-за этой формы бревно было устойчиво на воде при плавании.
 
Используя лопаты, рычаги, деревянные катки, и подбадривая себя разудалыми криками, мы спустили это четырёхместное плавучее средство на воду и с помощью самодельных вёсел отправились в плавание.

На носу нашего плавсредства мы закрепили на подпорках плакат с надписью «На фестиваль!!!».

Как раз в это время в Москве проходил очередной Всемирный фестиваль молодёжи и студентов. И мы постоянно слышали трансляции по радио о приезде и встрече на этом фестивале гостей со всех частей света.

И пока наше необычное самодельное судно плыло по течению до Студёного оврага, нас многократно приветствовали пассажиры с проходивших мимо теплоходов.
Обратно от Студёного оврага до Подгор мы вернулись на трамвайчике.

И запомнился наш самый первый концерт, состоявшийся ещё до выезда с берега Волги.

Как-то уже в конце периода нашего пребывания в том лагере на Волге мимо нас по берегу проходила группа студентов Самарского мединститута. Они направлялись в свой летний лагерь, который располагался на Гавриловой поляне. В этой группе студентов-медиков была и известная нам спортсменка с запоминающейся фамилией Гугнавых, мастер спорта по гимнастике, были и знакомые нам студенты-баскетболисты.

Медики пригласили нас в свой лагерь, и на следующий день вечером они приехали за нами на своём многоместном моторном яле.
 
В гостях у медиков мы впервые обкатали нашу концертную программу на зрителях. После возвращения с Волги мы представили нашу программу на просмотр в Областной дом народного творчества.

После одобрения комиссией просмотренной программы нам была выписана командировка для культобслуживания тружеников села в период уборки урожая. И выделен автобус-фургон.

21 августа наш автобус-фургон отправился в поездку по сёлам области. 
Но вот как в этом сравнительно небольшом фургоне смогли разместиться 20 человек с матрасами и подушками, да ещё и мотоцикл К-125 – это до сих пор моему уму непостижимо.

Эти двадцать человек получились у нас в самый последний день перед поездкой. Одна из участниц нашего вокального ансамбля из-за  болезни родителей не смогла поехать.

 Вспомнили, что есть студентка, которая знает весь репертуар вокального ансамбля и уже пела его так нужным нам  " вторым "голосом.)Она ходила на  репитиции в институте). Руководиткль факультетского комсомолького бюро посоветовал студентке  не отказываться от предложения.

 Студентка сказала, что её уже через три дня ждут неубранные поля с урожаем . Ей сказали, не волнуйся , мы предупредим деканат. Оказалось ,забыли . Когда студентка после завершения концертной деятельтности вернулась в институт,ей сообщили, что за неявку на сельхозработу на неё  уже подписан приказ об
отчислении.

Она попыталась объяснить , что она тоже что-то делала в период уборки. И только когда она спела "вторым "голосом несколько песен из репертура ансамбля, ей поверили и отменили приказ. 

На мотоцикле к нам был условно «пристегнут» член факультетского комсомольского бюро Евгений Петров для выполнения административных функций. Он должен был выезжать на мотоцикле заранее на место нашего будущего концерта, договариваться с руководством колхоза или совхоза, когда и где нам выступать, в клубе или на полевом стане, где нам ночевать и как питаться.

А найти руководителя совхоза или колхоза в разгар уборочной компании и обо всем с ним договориться было совсем непросто. Сотовых телефонов тогда не было и в помине, да и обычные телефоны были не везде в сельской местности.

Но благодаря мотоциклу Петрову удавалось разрешать возникающие организационные вопросы. Концерты наши проводились в самых различных местах, и в сельских клубах, и вечером на полевых станах.

Обычно мы ночевали в тех же клубах, где и выступали.
И замечена была одна примечательная особенность.

Во многих сельских клубах было крайне скудное оборудование: ни музыкальных инструментов, ни шахмат, ни шашек, ни газет или книг.

Но даже в самом захудалом сельском клубе почему-то обязательно стоял бильярд, конечно, без шаров и киев. И спальное место на этом бильярде всегда пользовалось самым повышенным спросом у участников концертной бригады.
 
Обычно в начале концерта весь наш коллектив выходил на сцену, и в зрительный зал летели положенные в этом случае слова: «Комбайнёры совхоза Иванов, Петров, Сидоров добились наивысшего успеха за последнюю неделю уборки урожая. Доярки Бурлакова Фрося и Смирнова Галина добились самых больших удоев. Уважаемые передовики производства! Для вас в труде преграды нет, почёт вам за умение! Желаем новых вам побед, примите поздравление!» И звучал поздравительный туш, исполняемый Вениамином Чигариным.

Эти, казалось бы, всем привычные, обыденные слова имели, тем не менее, свой довольно сильный эффект. И бывало, к нам потом приходили зрители с обидой на то, что мы кого-то из передовиков не упомянули.

Тогда приходилось оправдываться, что сведения нам давали руководители колхоза или совхоза.

Собственно, именно эти наши поздравления и являлись тем, что давало нам право называться АГИТБРИГАДОЙ.

Конечно, более правильным было бы название «концертная бригада», потому что агитации, как таковой, было сравнительно мало. Многое уже забылось за давностью лет, но некоторые вещи помнятся до сих пор.

Однажды мы выступали в какой-то деревушке, где не было даже клуба.
Председатель колхоза попросил начать концерт попозже, чтобы люди успели приехать с полей.

На улицу деревни пригнали два грузовика с открытыми бортами, на которых мы и выступали. А ещё два других грузовика освещали фарами нашу импровизированную сцену.

И вот во время выступления женского вокального ансамбля девчонки вдруг зашлись от хохота и чуть не сорвали номер.
Когда мы поняли причину этого, то тоже не удержались от смеха.

Мест перед импровизированной сценой было очень мало. Поэтому многие зрители в поисках лучшего места забирались на крыши близ расположенных домов.
И вот прямо на ветхую крышу самого близкого дома взгромоздились два  седовласых, заросших окладистыми бородами деда, да таких колоритных, что от смеха невозможно было удержаться.

Как-то раз нам понадобился утюг, чтобы прогладить концертную одежду для женского
вокального ансамбля и для танцевальной группы.
Обратились с этой просьбой к деревенской хозяйке, кормившей нас в обед наваристыми щами из большого чугунка, который она ловко извлекала настоящим ухватом из жерла русской печи.До этого ухват мы видели только в мультфильмах.

Вместо привычного  нам электроутюга хозяйка предоставила нам два огромных чугунных утюга с шарнирными крышками. Внутрь этих утюгов необходимо было насыпать горячие древесные угли. Так как в доме с действующей русской печью угли всегда имелись,  а за дело взялись будущие инженеры, то процесс глажения с таким необычным для нас устройством был освоен и концертная одежда была приведена в надлежащий вид.

Остался в памяти и такой курьезный случай.

Перед концертом в какой-то глухой деревушке добрая половина нашей бригады вдруг почувствовала острое расстройство живота.
Вспомнили, что все страдальцы от этой напасти в жаркий полдень испили вкусной студеной водицы из колодца, увиденного по дороге в деревню.

Положение становилось серьёзным и грозило отменой концерта.
Как на грех, до концерта оставалось всего два часа, а ни медпункта , ни аптеки в ближайших окрестностях не было.
Обратились за помощью к местным жителям.

Они направили нас к местному зоотехнику молочно-товарной фермы. Жители деревни сказали, что у млекопитающих -коровы и человека- болезни и способы их лечения похожи, поэтому  местный люд уже давно лечится у зоотехника.
Шустрая молоденькая девушка зоотехник, сочувственно улыбнувшись, выдала нам необычно большие ядовито-зелёные таблетки и рекомендовала для исключения побочных явлений принимать по одной четверти таблетки. Что мы и сделали.
 
Довольно быстро коровьи таблетки помогли и концерт состоялся.

Запомнился и ещё один эпизод.

Однажды нам уже поздно, после вечерней дойки, принесли с фермы ведро парного молока. Наши парни решили с вечера его не пить, а с утра попить кофе с молочком. Но нашим девчатам захотелось попить не кофе, а простокваши.

Для ускорения процесса тайком с вечера они накидали в ведро корки хлеба.
И вот представьте, какие лица были у парней утром, когда всё только что подоенное вечером молоко благополучно скисло.

Также запомнилось, как пришла от зрителей записка: «Просим исполнить пожалуйста для нас Полонез Одиннадцати».
И мы не сразу поняли, что зрители хотели полонез Огинского.

Выступали мы также и в посёлке Берёза, расположенном рядом с аэропортом Курумоч.
Клуб этого посёлка обслуживал и работников местного совхоза, и персонал аэропорта.

И вот как раз утром в день концерта в аэропорту произошло чрезвычайное происшествие.
 
У самолёта Ан-10 не выпустилось шасси. Лётчик посадил самолёт, как говорят, на брюхо. К счастью, обошлось только лёгкими ушибами некоторых пассажиров.
Когда мы проезжали мимо аэропорта, то увидели Ан-10 лежащим на брюхе сбоку от посадочной полосы. Винты двигателей были погнуты и запачканы землёй. А экипаж самолёта был на нашем концерте.
 
И в начале концерта мы поздравили не только работников совхоза с трудовыми успехами, но и экипаж самолёта с его успешной посадкой в аварийной ситуации.

Всем нам также запомнилось и посещение деревни Надеждино. Ещё при подъезде к деревне мы обратили внимание на дома этого населённого пункта: добротные, аккуратные, с хорошими крышами и качественными надворными постройками, сеновалами, помещениями для домашнего скота и т.п.

Но только после общения с местными жителями мы узнали, что эта деревня – бывшее поселение немецких колонистов, образованное в 1859 году, когда русский царь Александр Второй разрешил большой группе немцев из религиозной секты меннонитов переселиться из Западной Пруссии в Самарскую губернию.

Поселение в честь царя Александра назвали Александрталь.
 
В 1866 году в этом посёлке был построен большой каменный молитвенный дом.
Поселение колонистов росло и успешно развивалось.

К 1910 году там были построены молочная ферма, сырозавод, несколько мельниц, типография, кирпичный завод. 

Колонисты использовали передовую сельхозтехнику и технологию из Германии, Австро-Венгрии, Америки.

В 1910 году поселение Александрталь посетил Столыпин для знакомства с передовыми технологиями сельскохозяйственного производства и отметил хорошую работу колонистов.

После коллективизации в Александртале в 1929 году был образован колхоз имени Энгельса.
 
Этот колхоз довольно скоро стал ведущим сельскохозяйственным предприятием в районе, а потом и в области. В 1939 году колхоз стал миллионером, а в 1940 году был награждён Золотой медалью ВДНХ.

К этому времени в колхозе числилось 422 двора, вытянувшихся полосой на 11 км вдоль реки Кондурча, и 1523 жителя.
 
В колхозе было 635 лошадей, в том числе 269 лошадей выращивались на коневодческой ферме. Беговые лошади колхоза неоднократно занимали призовые места на областных конно-спортивных состязаниях. Имелась большая пасека, колхозный сад площадью 25 гектар, собственный элеватор, который функционирует до сих пор, гараж на пять грузовых автомашин и мастерские для ремонта автомобильной и сельскохозяйственной техники.

Колхоз построил первую в районе электростанцию, больницу и колхозный родильный дом.

Бывший молитвенный дом был переоборудован в клуб на 300 мест.
В 1934 году в этом клубе появился первый в районе звуковой кинотеатр.
В клубе работали драматический и хоровой кружки, парикмахерская, имелся духовой оркестр.

В соседних сёлах такие дома культуры появились только в шестидесятых годах.

После начала Великой Отечественной войны было принято решение о переселении немцев из Куйбышевской области в Казахстан. И в ноябре-декабре 1941 года 1667 семейств (8665 человек) из поселений Александрталь, Нейгоффнунг, Мариенталь и других более мелких мест проживания самарских немцев (всего насчитывалось 24 места немецких поселений в Кошкинском районе) были вывезены в Казахстан. 
По сохранившимся данным только из одного поселения Александрталь около 300 немцев были призваны в действующую армию.
 148 из них погибло.

Освободившееся при переселении жилье было отдано  сельским жителям Куйбышевской и Ульяновской областей, переселившимся в эти места.

И вот сейчас, через восемьдесят лет после начала войны, можно с грустью отметить, что население тех мест, где плодотворно и успешно трудились немцы, русские, татары, украинцы и жители других национальностей, так и не достигло довоенной численности, и жителей сейчас стало примерно на треть меньше.
 
12 июня 1952 года Александрталь и более мелкие деревушки, расположенные рядом с ним, переименовали в Надеждино.
 
По данным переписи в 1930 году в этой местности проживало 1419 жителей. 
Население постоянно убывало, и продолжает убывать и сейчас.

В 1980 году в Надеждино было около 1200 жителей, в 2000 году – примерно 1110 жителей. По данным 2015 года там проживало только 1074 жителя.
Но вернусь в 1957 год.

Мы дали концерт в клубе села Надеждино и заночевали в нем же.
В помещении клуба были довольно высокие потолки и большие сводчатые окна. И сохранилась прекрасная акустика.

Наш солист Эдик Буданов отметил, что ни в одном из тех 20 сельских клубов, где нам пришлось выступать летом 1957 года, не считая концертов на полевых станах, не было нигде такого отличного звучания.

В передней части клубного здания был выполнен балкон, на котором в то время, когда был еще молитвенный дом, размещались хористы и духовой оркестр.
Мы тогда, в 1957 году, облазили весь этот балкон и увидели там ещё сохранившееся пюпитры для музыкантов с надписями на немецком языке.
 
И в заключение ещё одна примечательная фишка из нашей концертной жизни в ту уборочную страду.

Нам было интересно и очень занимательно после окончания каждого концерта незаметно затесаться в толпу зрителей, выходящих вместе с нами на тёмную деревенскую улицу, где можно было подслушивать те впечатления, которыми зрители обменивались, не замечая нас.

И признаюсь, было очень приятно слушать хорошие отзывы о нас, даже при сравнении нашего концерта с выступлениями профессиональных артистов.

И мы с понятным удовлетворением сознавали, что наши концерты в период напряжённой уборочной страды запомнились зрителям и позволили им хоть немного отдохнуть, помогая сельским труженикам успешнее трудиться на  полях и фермах.   

На фото - тот самый клуб села Надеждино, или бывший молитвенный дом, построенный в 1866 году. Там действует до сих пор элеватор, построенный немецкими колонистами в 1900 году, и есть уцелевшие дома самих колонистов, которые можно увидеть по адресу: с. Надеждино, Кошкинский район, Самарская область.



__________________________________
1 - Куйбышевский авиационный институт, ныне Самарский национальный исследовательский университет им. Королёва.
2 - Опытное конструкторского бюро Генерального конструктора Н.Д.Кузнецова, ныне конструкторское бюро ПАО "ОДК-Кузнецов", крупнейшее предприятие авиационного и космического двигателестроения (г.Самара).