Любовь и индюки

   
                О, как нам часто кажется в душе,
                Что мы - мужчины властвуем, решаем...
                Нет, только тех мы женщин выбираем,
                Которые нас выбрали уже...

                Николай Доризо
               
               
               
               ***

     Дуня в Малых Лопухах была не последним человеком. С юных лет работала Евдокия Хмарачесова секретарем председателя Сельсовета.

     Печатать она научилась быстро и без ошибок. Гундосую речь председателя кроме нее никто с первого раза не понимал, что помогло девушке прочно обосноваться на данном рабочем месте. Женщиной она была аккуратной, шустрой, не особо болтливой. Вплоть до перестройки Дуня ездила  на все Красные дни календаря в райцентр. Там, выпячивая грудь колесом, украшенную красной гвоздикой с лентой, она была впереди колонны трудящихся. С транспарантом и мегафоном, разумеется!
    
     Неплохо жилось Дуняше, если учесть, что сельсоветскому секретарю самой первой провели газ, телефон и другие плюшки.

     Так сложилась жизнь Евдокии, что со второй своей половинкой она разминулась. В чем была причина – неизвестно. То ли рост сто восемьдесят пять, то ли фигура 190х160х190… Сложно понять, чем не пришлась по душе Дунина краса местным мучачосам. Но, тем не менее, всю прыть богатырскую Дуняша направила на работу. Несколько раз даже на себе выносила невменяемого председателя из кабинета до служебной машины. От пустых бутылок после возлияний шефа она избавлялась так мастерски, что комар носа не мог подточить. За что дама получала неплохую прибавку к жалованью. Тот, разумеется, боевые заслуги подчиненной отмечал и не собирался менять слегка подувявшую секретаршу на более молодую.

     В самый разгар перестройки старого председателя выпроводили на пенсию. На освободившуюся должность пришел новый руководитель, а следом за ним и новый секретарь.

     Дуня перешла на новую работу. Сейчас она уже развозила газеты и журналы на велосипеде. А в день, когда полагалось выдавать пенсию, женщина являлась еще и кассиром. В этот день она, как никогда, была желанным гостем в доме каждого пенсионера.               
               ***

      Проживала Дуня через дом от Стрекочей. Одинокой женщине часто требовалась помощь по мужской части: что-то прибить, закрутить, отвинтить…
     Поскольку Тарас был мастером на все руки, то однажды на пороге дома Стрекочей материализовалась соседка:

– Тарас, ты же так хорошо в электричестве разбираешься. Помоги вывести свет в хлев и в другие сельхозпостройки. Вот прямо как у вас сделай, а я в долгу не останусь.
     Тарас помог одинокой женщине решить проблему. Затем Тараса Дуня попросила поставить теплицу, потом почистить дымоход… ну и как же без романтики?! Достать индюка, застрявшего между штакетником. Бедолага, не рассчитав свой вес, решил перелететь через забор. Не получилось взять необходимую высоту: повис турецкий подданный головой к соседям, мягким местом к родному дому. Тарас выручил в очередной раз. Денег мужчина не брал, а к спиртному был равнодушен. Поэтому Евдокия с радостью решила, что вселенная, наконец, повернулась к ней лицом. Как минимум в профиль. Через пару деньков женщина решила не ограничиваться лишь услугой «муж на час», а постараться получить оного целиком. Если Авдотья особо не следила, чем занят муж в свободное время, то внуки заметили всё:

– Ба, а что будешь делать, если дед захочет к другой уйти? –  смеясь, пошутила Машка.
Авдотья Степановна, перебиравшая клубнику, засмеялась в ответ:

– Приданое соберу: подушки у меня шикарные!
– Вот, бабуля, зря смеешься. Сегодня Дуня Хмарачесова в лавке последний флакон «Красной Москвы» забрала и помаду морковную купила.
– И что? – не могла понять Авдотья.
– А то, что дед днями ей работу по дому делает. А ты не в курсе, скажи еще!
– Я-то в курсе его гуманитарной деятельности. Вот только про духи и помаду не знала. Ладно, придумаем потом, как вернуть блудного простофилю в семью!
     Через минут двадцать домой вернулся Тарас и сразу полез в холодильник, ни слова не говоря.
– Дед, полундра! Баба уже знает про твою любовницу! – обхохатывался внук Игорь.
     На кухню зашла Авдотья.
– Боже ж ты мой, голодный какой! А чего это она тебе бульона какого-нибудь не плеснула? Зажала никак? Ну-ка, глянь на меня! Подпоила что ли? Вот зараза!
– Было дело, – честно ответил Тарас.
– Дед, ну ты мужик! Весь в помаде! Вы что целовались? А я думал, что в старости люди не целуются! – внук уже валялся от смеха на полу.
– Хто цілувався? Про що ти говориш?! – испуганно произнес Тарас и начал тереть щеки. Видимо, соседка чмокнула именно туда.
– Ладно, Тарас, ты ешь… Не спеши. А потом сядем и выпишем счёт-фактуру Дульсинее Лопуховской. Как там у классика: «Утро вечера мудренее!».
     Утром часов в одиннадцать в окошко постучала принаряженная соседка с цветастым платком на плечах:

– Авдотья, позови Тараса! – обратилась Дуня.
Авдотья вышла во двор:
– А я тебе не подхожу? –  спросила хозяйка дома. Нет?
– Там нужен кто-то высокий. Индюк мой в заборе застрял.
– Да ты что? Правда? Опять застрял? – с иронией в голосе поинтересовалась Авдотья. Что-то, Дуняша, даже индюки от тебя улетают! Может, духи твои не нравятся? Птицы, говорят, чувствительны к запахам. Кстати, сейчас рубашку принесу – отстираешь свою помаду и вернешь в нормальном виде. И самое главное – подожди еще одну минуту.
     Авдотья скрылась за дверью и спустя секунды вновь возникла на пороге:

– На, держи. Тут написано, сколько ты должна Тарасу за работу: электропроводка, теплица, дымоход…  За индюка брать не будем, это бонус как оптовому потребителю услуг специалиста. Если денег нет, можешь рассчитываться по частям. И еще: ты же знаешь, кто у нас бухгалтер. Следующий раз заказ услуг – через меня. И то, что решила подпоить непьющего человека, говорит о тебе как о не очень порядочной женщине. А теперь будь здорова!
    
     Когда Дуня ушла, Машка подбежала к бабушке и произнесла:

– Все-таки, бабуля, ты деда приревновала. Хоть вида и не подала!
– Та-ак, не сочиняй! Идем пить чай!