Номер для актера

- А все так! Скрежещут, скрежещут, а пропасть отчуждения все увеличивается. Какие уж там мосты. Вот, хоть Эммануил Карлович, и недалекий, и приятный с виду, да все зачастил. Да так зачастил! Заходит с порога! Первым шагом, уж, говорит хозяину: "Здравствуй!". Подождал бы до четвертого. Понурее надо, понурее. А все так! Скрежещут, скрежещут, а у самих мелочей нету! Не набирается домовитых, активизированных, мелочей, так хватануть. Так хватануть, чтоб и любой аргумент, а, уж, язвой в своей дотошности был! Вот хоть Пелагея Филипповна - мать любой красоты! А как до изяществ полных, бред такой разведет, вроде, как и сам неудачно зашел и прихотей целый мешок принес, и зачем ты такой, впопыхах весь явился то?! Да-а, будет лето. Будет время, все осмыслить и познать всякое полезное, тебе искомое важное. Тогда - то вот, вот, вот тогда и будет, порою, расцветать всеобщая коммуницирующая потребность в таком экстенсивном, всепоглощающем на своем веку, или пути, развитии, что никаких бельевых веревок не хватит унять войлочные, проволочки и процедуры. А оно всякое, все так! Ей - ей! Вот, Кузьма! Трефолаев! Как попусту слюну изводить, так это да. А вот в дело ее, мыслю то годную усуропить, так это по большим праздникам! Я ему говорю: "Что тебе слоняться, сходил бы с моей по залам зодчества?!" Залы зодчества и что только не встречается, порой в жизни, как тут же тебе это покажут чужим для тебя достижением. Залы зодчества они конечно сила, да вот только коль бывал в них не раз, уж эффект не тот! Не-ет, нет. Не тот. А он! Кузьма - то, так нарочно сидит у окна, моих очредных погожих превратностей ждет. Сидит крепко, на чугунном ему подаренном стуле. Я же и подарил. Да, вот. Теперь маюсь: без подпруги не место, без начинки не съестся. Ну, Трефолаев! Я и раньше превратностей не боялся! И теперь в залы зодчества, с подругой по жизни, вместо тебя не пойду!

                7 25