Смотритель лабиринта

Я всего лишь смотритель. Смотритель лабиринта. Обязанности мои не сложные, и можно сказать скучные, следить за порядком в лабиринте, при необходимости вызывать клиринговую команду и вести журнал. Журнал является самым не любимым, и с моей точки зрения бесполезным занятием, так как есть подозрение, что его никто не читает; я как-то провёл эксперимент и допустил некие ошибки, на что не последовало никакой реакции. Повторив сей опыт пару раз, утвердившись в своём предположении, на всякий случай допускать ошибки перестал, однако холодок между мной и журналом сформировался в климатическую зону крайнего Севера. Но не вести его нельзя, ибо это чревато оргвыводами, а лишаться столь не пыльного места из-за сущего пустяка в мои планы не входило.

В общем, в мои обязанности входило пялиться на экран и скучать.  А за экраном, люди, привлечённые рекламой и обещанием выплаты грандиозного приза тому, кто его пройдёт, слегка посомневавшись, входили в открытую дверь лабиринта, и больше не возвращались.

Впрочем, лабиринт был хоть и сложным, но не сильно отличался от множества себе подобных, кроме одной особенности, и вот эта особенность удивительным образом не давала возможности выйти ещё ни одному.

Как себя ведут там люди?

Стандартно. Вначале осторожно входят, осваиваются, некоторые проверяют свою способность к сложному ориентированию делая пару коротких кругов с выходом ко входу, начинают вести себя уверенней и смело теряются, углубившись в первой трети.

Где-то в середине его в глазах соискателей появляется тревога, отмечается усиленная работа мысли, выраженная в мимике и жестах, люди меняют направление почему-то предварительно глядя в потолок, как бы сверяются со звёздами, и вновь теряются, ибо выхода так и не находят.

Со временем их одолевает отчаяние и полная беспомощность, которая выражается то полной апатией, то бесполезной агрессией. Люди топают ногами, стучат по стенам руками и порой даже головой, выкрикивая при этом угрозы и проклятия. Некоторые ревут, иные истерически смеются. Случаются обмороки, недержания и прочие неприятности, обусловленные психосоматическими факторами. Панические атаки следуют одна за другой, в результате которых человек обычно затихает, исчерпав весь запас душевных и физических сил.

Так как в лабиринт в течении короткого времени может зайти несколько человек, порядка двадцати, объём помещения позволяет, то рано или поздно, особи встречаются и после короткого общения, обмена мнениями и планами, самоорганизуются в группы от двух до пяти-семи максимум, с целью решить не решаемую задачу.

Среди них выделяется лидер, который «точно знает» и убеждает следовать за ним, претендуя на значительную часть того самого приза, который де поделят со всеми. Иногда споры «за долю малую» бывают весьма бурными, доходящими до угроз и мордобоя, где побеждает сильнейший. После непродолжительного времени, когда группа убеждается в тщетности их попыток бывает, что и лидера бьют, а коллектив вновь рассыпаются на «каждый сам себе спаситель».

Лабиринт всё же замкнутое пространство, где различные группы и отдельные особи нет-нет да встречаются в тесных коридорах, вследствие чего так же случаются конфликты между группами. После непродолжительного выяснения что было вначале, слово или частица Бозона, из двух групп может организоваться три, а индивидуалист влиться в одну из них, в то же время кто-то из коллектива уходит в автономное плавание. В общем идёт постоянный процесс формирования и разрушения, так сказать материи.

На всё это было бы интересно смотреть, ибо наблюдаешь трагедию и комедию в одном флаконе, если бы не одно «но». И состоит оно в том, что коридоры сделаны из плотно подогнанных друг к другу дверей, которые и составляют стены лабиринта. И двери эти открываются. Все. Нужно просто приложить усилия, и открывая двери выйти в любом направлении. Но никто, повторю – никто даже не подумал об этом.

А нужно – было – просто – открыть – дверь.

Впрочем, был один, но его затоптали.

Вот, такая грустная история.

26-03-2023