Пламя джунглей. гл. 14 Жиган в Сиаме

 
С любимыми не расставайтесь!
Всей кровью прорастайте в них,
И каждый раз навек прощайтесь!
И каждый раз навек прощайтесь!
 И каждый раз навек прощайтесь,
 Когда уходите на миг!
                А. Кочетков
.............
После схватки с морскими пиратами мы без происшествий добрались на бриге в конечный пункт своего авантюрного предприятия – в Сиамский залив.

Проникновение наше во дворец сиамского короля Чулалонгкорна (он же Рама V), где находилась русская свита, потребовало встречи с местными агентами Теуку Умара и их помощи.

Но если бы в жизни все шло гладко по планам да задумкам...

Препоны и козни всегда будут поджидать наши благие дела и поступки. И нещадно бить по нам! И порою весьма крепко!

Все было готово для встречи со служителями этого дворца, чтобы передать секретное письмо от Умара. Для чего я и Али на конях поскакали к воротам дворца. В это время из переулка показался погонщик со слоном, и мы приостановились. Как вдруг из-за слона галопом вылетела группа всадников и вокруг нас завизжали пули.

Али успел изловчиться – от его выстрела один всадник перелетел через голову коня и растянулся на земле. Рявкнул мой револьвер – и другой наездник зашатался в седле.
Тут Али повернулся в седле и закричал, зовя на помощь стражников у ворот...

Больше я ничего не помню. Кроме обжигающего удара по затылку и что схватился за гриву коня и начал сползать на землю.

Очнулся с острой болью в голове и теле и от голоса, называющего мое имя: «Жиган... Коля... Николаша». Голос моей Наташи?! Откуда он взялся? С небес звучит?..
Значит, все – мне конец, я в глубоком бреду, а там уже и смерть.

 Мысль о кончине пронзила окончательно, когда с усилием приоткрыл заплывший глаз и увидел в свете лучей лицо Наташи... Она? Откуда? Видения... Галлюцинации... Жив я или умер? И опять ушел в мглистое забытье.

От касательного ранения по затылку я провалялся пару дней. Чего мне только не мнилось. Но голос и облик Наташи то возникали в зыбком тумане, то пропадали. И опять мерещились.

Придя в себя, я действительно увидел ее всю в слезах, с исхудавшим лицом, темными пятнами под любимыми глазами. А рядом стоял улыбающийся Али с забинтованной рукой.

 Если в двух словах, то нас, раненных у ворот дворца, быстро доставили к фельдшерам. Там дежурила Наташа. Мне и Али врачи оказали медицинскую помощь.
 Офицеры корабля вели пытливые, дотошные разговоры с Али и его проверку, как гонца, посланного от Теуку Умара.

В напавшем на нас вооруженном всаднике, который окочурился от выстрела Али, последний опознал брата голландского сержанта, неотступно гонявшегося за нами. Теперь он, охотник, сам превратился в дичь, и уже мертвую. Карма, как сказали бы верующие.

В присутствии Али я с облегчением передал секретный пакет от Теуку Умара представителю русской миссии князю Ухтомскому. Тот с этакой улыбкой, странно посмотрел на меня. Почему так?

Ну то, что нашему счастью с Наташей не было предела, – это и так понятно.
Наконец-то мы вместе! Неужели?! Все, что было в прошлом, случалось, преодолевалось, преследовалось – все кудато отступило. Наташа благодатью упала ко мне, как тот летний дождь в жаркий полдень в Царицыне!

Однако времени обдумать и порешать с ней множество вопросов пока не было. Я был лежачим больным и под постоянным присмотром то санитаров, то охранников. А нас переполняли радость, любовь, а то и тревога.

При лечении я как-то обмолвился Наташе о своей болячке. В бытность еще в Шанхае доктор признал у меня признаки рака и пророчил, что жить осталось мало. Да, действительно, у меня в джунглях были приступы острых болей, аж скрючивало и рвало желчью.

Наташа, понятное дело, всполошилась и уговорила, чтобы меня осмотрел опытный врач, который находился в свите Престолонаследника. В результате обследования, расспроса и анализов, тот пришел к выводу, что никакого рака у меня нет, а просто больной желудок.

 И рекомендовал меньше нервотрепки и полноценное, не на бегу и не всухомятку, питание. И все будет “О кей!” Так в очередной раз засияли для нас с Наташей мир вокруг и светлая, бесконечная любовь!

Дружище Али и здесь оказался на высоте. Где гостинцами, где звеня монетами, он столковался с санитарами подежурить вместо них, рядом с моей палатой. Благодаря ему мы с Наташей в ночные часы оставались вдвоём, совсем одни.

Лишь луна в ажурное окошко подглядывала за нами и, смущенная, скромно удалялась за облака.

Наташа шептала мне на ухо, какими же неистовыми и упоительными оказались эти короткие ночи, когда ее трепетные губы и тело вновь познали радость полузабытой любви.

Что говорить о Наташе, когда, глядя на нее из-за полуприкрытых век, как она снимает свои одежды и раздевается, мое тело охватывала непроизвольная дрожь, до того желал я немедленно, без секунды ожидания, оказаться вместе с ней! Вдвоем! Слитно! Наверное, это была моя ревнивая жажда почувствовать, убедиться и закрепить, что Наташа принадлежит только мне! В этот час, в эту минуту, секунду! И навсегда! Только мне одному! Ибо, уловив миг счастья, мы чувствовали, что оно еще весьма хрупко.

– Нас не в силах ничто разлучить, – шептали упорно мы, – пока при одном взгляде нас охватывает неистовое желание.

Чудно, в одну из таких незабываемых сонных ночей я нежно обнял Наташу и до самой алой зари не разжимал своих объятий. Да так, что руки мои совсем затекли и едва смогли разжаться, а она в течение всего сна и не пыталась выскользнуть из них. И утром, глядя в восхищении друг на друга, мы смеялись этому и счастливо улыбались.

Как-то поздней ночью, когда отдыхали насытившиеся молодые тела, Наташа вздрогнула от страшного сна.
Ей привиделось, что царицынский бандюга Иванюк разыскал все-таки ее.
С злым торжеством он сладострастно, похотливо набросился на нее. И вдруг она в своей руке заметила дамский револьвер, подарок морских офицеров с парохода «Кострома». От ее выстрелов Иванюк дернулся, захрипел и исчез в клубящейся свинцово-черной мгле.
Наташа содрогнулась во сне, дыхание ее прерывалось, от чего я проснулся.

– Что с тобой?
– Я убила его, – произнесла она, не открывая глаз. – Иванюк больше не страшен. Расплатилась с ним за родителей, – и сразу же погрузилась в марево мирных сновидений.

Потихоньку зажег я лампу и ласково провел рукой по ее щеке, успокаивая смятенный мозг. Губы, которые только шептали: «Я убила его», задышали спокойно.

Она угнездилась и лежала рядышком, в расцвете своей красоты и полной сил молодости. И в который раз залюбовался я этой женской, притягивающей тайной, ее лицом без морщинок, тугой грудью, крепкими бедрами, чуть выпуклым гладким животом – все было готово выносить будущего малыша, плод вечной любви.

Мы уже уговорились, что если первенцем будет мальчик, то назовем его Сережей, так нравилось нам это имя.

От нежности к ней я с благодарностью коснулся губами ее розового плеча и уткнулся лицом в ее разметавшиеся волосы, пахнувшие зеленью и свежими ветрами, словно прилетевшими с родных царицынских просторов.

А когда она только просыпалась, легонько притянул ее к себе и прошептал:

–Ната-а-а, напою-ка я тебе слова красивой малайской песни, которую слышал… Она словно про нас… Господь на этой грешной земле посылает подобные испытания людям с белой, желтой или коричневой кожей…

Прости, моя подруга!
 Я должен удалиться!
Расстаться тяжело мне,
 Остаться ж я не в силах.
Я ухожу далеко
От госпожи любимой,
Но ты о друге дальнем
Храни воспоминанье…

– Пришло время, моя хорошая… Наступила деловая часть моего «визита» в наше посольство.

Во дворце все вопросы решал князь Эспер Ухтомский, доверенное лицо престолонаследника Николая. Этот молодой вельможа превосходно владел иностранными языками, обладал острым умом и сообразительностью. О чем меня заранее предупредила Чут Няк Дин, да и Наташа им восхищалась, что мне, ревнивому, честно говоря, не очень-то нравилось.

Только я встал на ноги, как сразу же был приглашен к нему в богатые, изукрашенные апартаменты. Князь проницательно оглядел меня:

–Вот и встретились... Жиган. Угощайтесь чудесным кофе королевских сортов.

От произнесенной в пышном дворце короля Сиама за тысячи и тысячи верст от Царицына моей уличной клички «Жиган» я, скрывая волнение, потянулся за миниатюрной чашечкой. Тем более аромат витал восхитительный.

Ухтомский пригубил кофе и произнес:
– Поговорим откровенно. Нам известны ваши странствия, удачи и промашки… Похождений у вас скопилось достаточно!
И он похлопал по толстой папке.

– Вместе с полицейскими бумагами, включая голландские о дезертирстве, их хватит для авантюрного романа… или для жесткого судебного приговора.
Глаза его заискрились юмором.

– Еще немного… и вы можете потягаться с пройдохой Рокамболем и его приключениями по свету, расписанными в десятках романов французом Понсоном де Террайлем.
(Если бы князь знал, что его слова во многом сбудутся в моей насыщенной жизни. А может, он, высокий эрудит, был и провидцем?)
Ухтомский поджал губы:

– Если ваша бродячая милость появится в России, то церемониться не будут и быстро упекут по этапу в гиблые края… В Царицыне громила Иванюк с прошибленной головой и его отец-судья ждут не дождутся вашей крови.

Чувствуя силовой нажим, ответил ему:
– Ага, калачами не встретят. Поэтому не спешу отдаться в руки благочестивой русской Фемиды.

Ухтомский вопрошающе поднял брови.
– Вы же не хотите стать ветераном каторги? Тогда не лучше ли послужить интересам России за рубежом и заработать этим милостивое прощение властей?

– А для чего? – вырвалось у меня. – Какой в этом смысл?
– Не век же бегать по свету, скрываться от сыщиков… Оставьте эту блажь! Наступит время, и эта игра в прятки надоест. Вы от нее устанете. И неудержимо потянет на Волгу, в места мальчишества и юности, в Царицын. Круче вас искатели удачи с облегчением заканчивали земной путь, добравшись в отчие края.
Так вы не против вернуться и спокойно жить на родине?
Какая вам выгода напрасно ерепениться с Россией?!

– А что от меня потребуется – и по силам ли мне? – задал я вопрос.
– На наших границах в Азии протягивает лапу ненасытный Британский лев, то бишь Англия. А на Дальнем Востоке точит мечи самурайская Япония, которая зарится на наши пограничные земли и острова.

И князь нахмурился.
– Посему в этом океанском регионе нам, конкурируя с мировыми державами, нужны свои форпосты, противодействие им, и конечно, дружественные нам страны. В том числе независимый и богатый Сиам.

Он развернул какой-то иностранный журнал.
– Вот. «Одни доходы сиамского короля равняются пятнадцати миллионам рублей. Золото и серебро, драгоценные камни, железо, рис, пряности – все водится здесь в изобилии. И, конечно, для вывоза за пределы Сиама в широких размерах. Притом большая часть страны покрыта джунглями, не возделана и ожидает пахаря».

– Но ведь белые колонисты махнули сюда, чтобы набить карманы, – ответил я. – А не корячиться на плантациях.
– Да. Им нет дела до туземного населения. Отсюда у сиамцев неприязнь к пришельцам.
Ухтомский отодвинул мою злополучную папку. И высказался утвердительно.

– Но иначе здесь смотрят на нас. Мы не стремимся к захватам. Поэтому власти принимают с почтением наши корабли. Они знают могущество Белаго Царя, у ног которого лежит благодарная ему Средняя Азия.

Я скептически хмыкнул его словам. Поскольку подавление восстаний в Средней Азии царскими войсками с пушками и жесткие сражения на Кавказе с горцами имама Шамиля говорили совсем о обратном. Но здраво промолчал.

Князь призадумался.

– Нам в этой южной акватории нужны широкие торговые пути. Требуются базы под угольные станции для военных и коммерческих пароходов, следующих длинным и штормовым путем вокруг Африки или через Суэцкий канал на наш Дальний Восток и в Азию!
И наша задача оградить Восточный мир от посягательств колониальных держав и стать гарантом его и своих интересов.

От такой его задумки – о крутой мировой миссии России – я аж остолбенел и отодвинул миниатюрную кофейную чашечку, дабы не раскокошить ее в своих огрубевших пальцах.

Ухтомский повертел в руках статуэтку белого слона, почитаемого здесь за священного.

– Итак, – и белый слон нацелился бивнями на меня, – в доставленном вами письме бунтующий султанат Ачех снова обращается к нам взять его под покровительство и просит о помощи. Но для этого мы должны знать истинное положение дел о воюющих там голландских войсках, в том числе с повстанцами Теуку Умара.

– Что очень важно! – голос князя затвердел, а фигурка слона в его ладонях исчезла, словно в руках индийского факира. – В голландских владениях желательно создать жаркий очаг восстания подобный Ачеху. Например, на островах Ломбоке и Бали, упорно не желающих признавать голландское управление.

– На Ломбоке и Бали? – переспросил я. – Там же раджи между собой власть никак не поделят.

– Это нам на руку. Мы ныне получаем в друзья Сиам! Раз!
 И будем дальше расширять круг союзников. Таковыми могут быть и воюющий султанат Ачех, и беспокойный Ломбок или Бали. Два!
 Этим будет формироваться вооруженное противодействие нашим соперникам-странам.
Князь пригладил пальцами усы.

– Наша мощь в Южных морях важна для безопасности России, – продолжил он. – Где не будет нашей руки и верных союзников, это место вмиг захватят недремлющие нахрапистые конкуренты. А усилившись, они станут для нас безжалостными соперниками, а в будущем – для наших внуков.

В экономике, торговле и как крепкие военные противники. Та же кайзеровская боевая Германия, нахальные Штаты Америки и презирающая всех, надменная Англия. Все они весьма боеспособные.

– Смею думать, – выговорил Ухтомский. – Вы русский и безопасность Отечества вам вовсе не безразлична. Подведем черту. Вы принимаете нашу позицию и предложение сотрудничать в тропиках во благо родины?

Что мне было возразить? Ни в одном чужестранном месте душой я не прикипел! Свое же, русское, во мне не исчезало, а укоренилось. Я привык обдумывать поступки взвешенно, а действовал горячо и решительно, готовый к злоключениям судьбы. И во мне, кроме молодого интереса ко всему необыкновенному, как-то вырастало желание быть полезным своему отечеству. Наверное, пришло время взросления послужить в чем-то своему народу.

– Да! – твердо ответил я.
– Вы будете вариться в кипящем котле в качестве агента. – Он постучал пальцами по столу. – Предупреждаю, что при провале трудно будет вас вызволить. Ваша роль будет совсем не по вкусу англичанам, в том числе в Сингапуре. Берегитесь предательства. Достаточно малейшего подозрения, чтобы вас тайно сгноили или расстреляли.

Ухтомский испытующе уставился на меня. Однако годы научили меня управлять чувствами, и я не изменился в лице.

– Смотрите на свою роль как на лазутчика, пробравшегося во вражеский лагерь и сигнализирующего нам о надвигающихся опасностях. Вы будете значиться во всех наших операциях и сообщениях… как «Жиган».

И тут же, словно проверяя мою совесть и корысть, спросил:
– Вы сейчас нуждаетесь в деньгах?
– Нет, – был мой ответ.
– Ну, да ладно. На вас будет открыт специальный счет… за заслуги. И вам следует изменить лицо.
– Не под туземной же боевой татуировкой?

– О, нет! Выбросите свой бритвенный прибор, даже если он роскошной фирмы «Жилет». И через несколько дней ваше лицо будет скрыто от врагов бородкой и усами! К тому же вы умеете неплохо перевоплощаться и обладаете ловкостью рук, полученной вами в спектаклях в Царицыне.

«Досье на меня собрано до мелочей, и князь знает его как свои пять пальцев», – вздохнул я, глядя, как по шикарному кабинету порхает прирученный пестрый попугай.

В итоге долгой беседы я был обильно накачан секретными советами по специфике русской разведки, которые не вправе оглашать и раскрывать. Ну, а склонность к острым приключениям, наверное, была заложена в моем характере.

Князь ответил на мой молчаливый вопрос, а как же Наташа.

– Ваша девушка продолжит пребывать в ученом сопровождении поездки Престолонаследника до возвращения в Россию.

Уловив мою разочарованную гримасу, он укоризненно покачал головой.

– Эх вы! Даже если бы она смогла остаться в этой буйной туземной, военной обстановке, ее жизнь не стоила бы и ломаного гроша. Она, как европейка, не уцелела бы и погибла. Или вы хотите, в удовольствие своей прихоти, подвергнуть ее опасностям и ужасам, о которых знаете лучше меня?!

– Тем паче, – неожиданно произнес он улыбчиво, – вы будете стремиться благополучно выполнить задание, чтобы скорее вернуться к ней в Россию. Этим и утешьте ее.

«Значит, обстоятельства сильнее нас с Наташей», – признавался я. Короткое счастье наше – удивительное свидание в тропиках быстро заканчивалось.

Так угодно было непредсказуемой и загадочной судьбе. Против нее не попрешь, обожжешься! В любом случае я предотвратил осложнения, а может, и крах нашей совместной с Наташей судьбы. Значит, мы должны с ней сквозь боль любовь нести! А если и были какие-то колебания, они ныне спрятаны мною в глубине души.

На прощанье Ухтомский произнес:
– У каждого толкового человека наступает звёздный час, и он ждет вас впереди!
– Шанс-то есть у каждого, – согласился я.
– Но воспользоваться им и найти силы преодолеть невероятные испытания дано далеко не всем. Дерзайте! – заключил мой наставник.

Так-так, крутилось в моей беспокойной башке…
В будущем меня ждут очень серьезные и каверзные задачи. Включая дальнейшие поручения Умара, которому, как ни крути, я обязан жизнью. Хотя нутром чувствовал, что многое в исполнении их было смутно и писано вилами по воде.

Почему-то затеянные Умаром и Ухтомским большие операции напоминали мне невероятные авантюры прошлых веков.
 Получится ли из меня ловкий агент поди на двух фронтах? Однако по молодому задору я был уверен в себе, ощущал большой запас сил и здоровья. И что не проиграю, не пропаду при этаких-то солидных тузах, крупных деятелях.

…Оставшись один, Ухтомский, раздумывая, заходил по коврам с причудливым орнаментом.

«Отдадим должное нашей пронырливой разведке. Начало сработано! Ведь на первых порах ее планы выглядели маловероятными. Рассчитывалось, что для выявления скрывшегося Жигана и нашего предложения стать ему агентом разведки надо включить в состав этой экспедиции как журналистку-медсестру его барышню Натали из Царицына. Тем паче что она имела опыт секретной работы в экспедиции Машкова в Абиссинии.

Что-то прояснялось для нас из перехваченных агентами в Царицыне записок Жигана к ней из-за кордона. А также сличения в списках завербовавшихся добровольцев на службу в Голландскую Ост-Индию.

 Помогло и то, что наши агенты приобрели из голландского военного ведомства за золотые монеты копии этих списков и его личного дела.
Так постепенно сужался круг, и направлялись усилия на возможные места встречи Жигана и Наталии в тропиках.
Бог весть, но для искателей удачи у судьбы свои капризы! Так мы узнали, что Жиган находится на Суматре в голландских войсках. Все делалось, чтобы эти два лица встретились в Сиаме.
И наконец это получилось!

Да уж, в работе разведки случаются такие необычные совпадения, что голова закружится. Похлеще авантюрных романов. Время и расстояния порою несут непостижимую железную логику расставаний, встреч и свиданий».

Ухтомский перелистал документы в папке. С облегчением засунул ее в портфель из выделанной крокодиловой кожи, подарок короля Сиама.

Обо всем известил цесаревича Николая Александровича, только что вернувшегося с устроенной ему грандиозной охоты на слонов.

Цесаревич владел вопросами разведки за рубежом и неплохо знал о ее успешной деятельности. Как о донесениях крупного агента Якова Толстого из Парижа, о тайных операциях генерала Игнатьева в Турции, ученого-химика Дмитрия Менделеева о выведывании им секретов в нефтяном деле при поездке в США и т. д.

А также он держал под своим наблюдением подготовку агентов и лазутчиков для направления в Китай, Тибет и Индию, где усиливали интриги английские и другие недруги Российской империи.

Запомнил он и офицера Машкова, которого принимал в Зимнем дворце после его второй экспедиции в Абиссинию, и его секретный доклад, полученный в совместных действиях с журналисткой из Царицына Наташей.

Теперь, наконец, пересеклись, пути этих молодых агентов из Царицына…

А у имперской России с Сиамом (Таиландом) продолжали укрепляться дружественные дипломатические и договорные отношения.

В блистательном Петербурге находился с пышным визитом сиамский принц Дамронг, а затем посетил эту северную столицу сам король Чулалонгкорн (Рама V).

Младший сын короля Чакробон учился в Пажеском корпусе в городе на Неве и произвел сенсацию, женившись по пылкой любви на российской подданной Кате Десницкой, и увез ее в свою экзотическую страну, в которой она подарила ему сына…

 Однако что же далее произошло с царицынским Жиганом в тропиках?
С его любимой Наташей в России?

Как многомудрая судьба распорядится ими, разбросанными в разных уголках Мира Божьего?..

на фото: князь Э. Ухтомский
 
  Продолжение следует... г.15 Малайка и авантюристы

http://proza.ru/2023/03/26/1115