Бизнесмен

Воронина Зоя.

                Бизнесмен.
Одно время нам с сыновьями довелось целое лето провести в деревне. Старший сынишка у меня сильно болел, практически, всю зиму пролежал с температурой и не ходил из-за этого в школу. А учился он в то время уже в седьмом классе. И не плохо учился. Кое как, но седьмой класс он окончил успешно и на каникулы нам участковый врач посоветовала свозить мальчика к морю или, на худой конец, на всё лето увезти его в деревню. Оставить его у родственников. Там свежей воздух, не такой, как в городе. Поить его надо свежим, а лучше, парным молоком, что бы поднять у ребёнка иммунитет. За летнее время он окрепнет и его болезни отступят. Возможности ехать к морю у нас не было. Как раз в стране творилось не понятно что. Советский Союз развалился и не понятно, что дальше можно ждать. Поэтому мы не стали рисковать и куда-то далеко от дома уезжать. Выбрали деревню. Оставлять сына у родственников на всё лето одного я не решилась и мы постановили на семейном совете, что едем в деревню втроём, я и двое сыновей. Муж останется зарабатывать деньги в городе, а я буду с мальчиками в деревне. Отпуск у меня большой, ещё и без содержания возьму. И как только начались летние каникулы, мы отправились в деревню. В то время, а это было начало девяностых, деревня эта была довольно большая, колхоз-миллионер. В основном, животноводческий. Председатель у них был человек деловой, выводил самые престижные породы скота. Например, он откуда-то достал голландскую породу коров. Это чудо коровка! Стройная, высокая, ножки точёные, а молока даёт вёдрами. И чем больше кормишь, тем молока от неё получаешь больше. И вес от них внушительный, до тонны доходит. А свиньи тоже какой-то мясной породы. Лопоухие, на ногах высокие, длинные. Их породу мне называли, но я уж и не помню какая, ландрасы, вроде бы, а возможно как-то иначе. Как только мы ещё подъехали к деревне, сразу почувствовали кислый запах силоса. Этот запах был такой сильный и стойкий, что, казалось, его можно было черпать ложкой. Но через некоторое время мы привыкли и уже не замечали этого запаха. В деревне этой было несколько улиц, а точнее, три. Но они были такие длинные, через весь посёлок тянулись. Одна носила название, Центральная. Видно, она возникла в посёлке этом самая первая. Улица широкая и, даже, покрытая асфальтом, прямо, как в городе. И асфальт без всяких ям и выбоинах, ровненький, словно его вчера выложили. На этой улице были все достопримечательности посёлка: контора, где находилось всё управление, большой, в два этажа, клуб, местные его называли ДК. На первом этаже был большой зрительный зал, на втором — местная библиотека. В клубе работали кружки по интересам, в основном, для детей. Может, и для взрослых там было что-то, я имею в виду, кружки, но один точно был для взрослых — это хор. По вечерам в клуб спешил народ, что бы излить там душу свою. И над посёлком долго лились звонкие песни и тихо умолкали вдали. Рядом с конторой стоял медпункт, в котором и аптека имелась. Туда часто наведывались жители посёлка. Принимала их пожилая уже врачиха с молоденькой медсестрой. Она была врач от Бога. Любую болезнь могла вылечить и, даже, принять роды, если понадобиться. На счёт операций, не знаю, но, говорят, она спасла жизнь ребёнку, которому срочно нужна была помощь. Счёт шёл на минуты и если не вмешаешься, мог погибнуть. И она рискнула.
 За конторой и медпунктом расположилась столовая с пекарней. В столовой можно было вкусно поесть и днём, и утром, и вечером. А в вечернее время, где-то после четырёх часов, для деревенских жителей продавали пышный, запашистый и вкусный хлеб. Когда шла выпечка хлебобулочных изделий, запах с пекарни расплывался по всей округе. К этому времени у пекарни собиралась толпа, привлечённая этим волшебным запахом. Всем им непременно хотелось как можно больше набрать именно деревенский хлебушек, запах которого растекался от пекарни по всей деревни. Через дорогу от конторы стояла двухэтажная гостиница. Но только за всё лето я там не видела ни кого, кто мог поселиться и проживать в ней. По бокам от гостиницы пристроились два сельских магазина. Один с промышленными товарами, другой вёл торг продуктами. Но мы приехали в то время, когда в продуктовым магазине полки были практически пусты. И за всё лето продуктов не стало больше. По Центральной улице ходил транспорт. Она считалась главной на селе. Рейсовый автобус появлялся там три раза в день и останавливался он у конторы. Забирал пассажиров и ехал в соседнюю деревню. А потом прямиком в город. Дома на этой улицы были все частные. Большие и маленькие. Всё зависело от возможностей жильцов.
Вторая  улица была Садовая. Название своё она получила от того, что именно за этой улицей разбит был колхозный сад. Площадь его была огромная. Росли в том саду яблони полукультурки и ранет тёмно-красного цвета. Плоды у этих яблонь были довольно крупными и сладкими на вкус. Раньше за садом тщательно ухаживали, это было видно по его состоянию, но когда сменилась власть и стало всё разваливаться в стране, о саде забыли. Но жители деревни не были вандалами, хоть и не ухаживали за ним, но и не пакостили. А в сомом конце лета и осенью все, кому было не лень, ходили в сад с корзинами, вёдрами и просто с мешками, что бы набрать яблочек побольше. А потом их переработать, кто на что горазд. Варили из них варенья разные, джемы, повидло, компоты. А некоторые жители, кому было лень возиться с разными вареньями, просто ссыпали яблочки в большую ёмкость, добавляли сахар, воду и немного дрожжей. Отстоит это месиво положенное время и в результате получается превосходное вино.
 И я с ребятишками тоже там побывала. Набрали мы яблок много. Ели их каждый день до отвала. И, даже, с собой в город прихватили часть их. Наварили повидло и варенья немного и тоже с собой забрали.
На этой улице тоже были частные дома, в основном, добротные. В самом начале улицы Садовой стояло два больших здания, на некотором расстоянии друг от друга. В одном из этих зданий, которое было больше, расположилась сельская школа. Она была одноэтажная. Окна в школе той огромные. Даже входная дверь со стеклом. Школа была общеобразовательная средняя. Учились в ней дети с первого класса по одиннадцатый. При школе той имелся свой огород, в котором ученики выращивали все овощи, которыми пользовались потом всю зиму ими. Ученики за обеды не платили. Мясо и масло, как сливочное, так и подсолнечное, в школьную столовую колхоз им поставлял. Для взрослых обеды были платными. Росли в том огороде ягодные кусты чёрной смородины и малины, из ягод которых повара варили варенье для учеников. При школе имелся и свой трактор «Беларусь» со всеми приспособлениями к нему, такие, как культиватор, плуг, борона, картофелесажалка и прочее. Где школа приобрела всё это я не знаю. Наверное, им выделил колхоз в вечное пользование или в аренду. Учились-то в школе той дети колхозников. А председатель колхоза был заинтересован в том, что бы молодёжь из села не уезжала, оседала на родной земле. В школе той мальчики учились механизированному делу в старших классах. В зимнее время они познавали азы техники, а в весенне-лете-осеннее время применяли свои знания на практике. Под руководством преподавателя пахали землю в школьном огороде и в колхозных полях, сажали картофель, культивировали, а осенью убирали урожай. По окончанию школы мальчики получали профессию тракториста. Девочек учили вести домашнее хозяйство, варить, заниматься стряпнёй, шить несложные вещи, такие, как фартук, например. Около школы был разбит небольшой огород, в котором росли мелкие овощи, такие, как капуста, морковь, лук огурцы и ягодные кусты. Под картошку школе выделяли место в колхозном поле. Всё лето школьники отрабатывали на огороде. А придёт осень, все дружно копали картошку и ссыпали потом её в овощехранилище. При этом, школьникам, кто помогал убирать картофель с полей, платили неплохие деньги за их труд.
К школе той с центральной дороге вела асфальтированная дорожка, по краям которой росли кусты, аккуратно подстриженные. А перед школой, на постаменте, возвышался старинный трактор, который, видно, появился первым в колхозе том. Он был там, как памятник тому далёкому времени.
Через дорогу от здания школы стоял дом в два этажа. В этом доме проживали учителя со своими семьями. В доме этом имелось центральное отопление, холодная и горячая вода, ванна и туалет. Одним словом, все удобства в доме том были. У дома этого имелись даже сарайчики, в которых жильцы дома этого держали скотину свою. Идёшь мимо тех сарайчиков и слушаешь, как у кого-то хрюкает поросёнок, кудахчат куры. А за сарайчиками расположилась просторная поляна, на которой паслись телята учителей, в основном.
Второе здание, которое было меньше в размерах, отводилось под детский сад. Перед детским садиком находилась хорошая детская площадка, на которой днём находились воспитанники детского сада, а вечером деревенские дети. Но постройки на детской площадке не ломались. Сама видела, потому, что специально ходила смотреть, какие там приспособления для детского развлечения есть. И скажу вам честно, не хуже городских. А, может, и лучше. Все постройки аккуратно покрашены и не обнесены высоким забором. Заходи, занимайся, сколько тебе надо, но не сори и не пакости.
Третья улица называлась Молодёжная. Вся эта улица состояла из панельных домов. Почти все эти дома были на два хозяина. В домах, у всех, проведено центральное отопление, горячая и холодная вода имелась. Не знаю точно, у всех ли в доме был туалет и ванна, но в двух местах на этой улице я была в гостях и сама видела, что  в квартире было, как в городе: и санузел имелся, и кухня оборудованная. Живи и радуйся! У каждого такого дома сараи стояли для скота и огород большой, как и положено на селе. Крайних два дома были не достроены, стояли без окон и дверей и наводили грусть на прохожих. Больше ни чего примечательного на улице той я не увидела.
Выращивал колхоз пшеницу, горох, гречку, подсолнечник, кукурузу и картофель для нужд села. Из подсолнечника получали растительное масло. Кукуруза шла на силос.
В центре посёлка, за домами, стояла водокачка. Она качала воду и подавала во все сельские дома. Реки у этого села не было, только пруд. Он был довольно широким и глубоким. Находился в конце деревни. На том пруду целый день плавали утки и гуси. А, иногда, этих водоплавающих не возможно было выгнать вечером из пруда и тогда они оставались ночевать там. Днём ещё к ним присоединялись местные ребятишки, которые тоже плескались там до вечера. А в обед к дальнему концу пруда подходило деревенское стадо коров и овец с козами, что бы утолить свою жажду и отдохнуть на бережку, грея свои вздувшиеся бока на солнышке. Взрослых, которые бы купались в том пруду, мне видеть не приходилось, почему-то. Работой, видно, заняты были все.
Ещё мне рассказывали, что колхозники, те, кто честно трудился и на работе не пил, осенью бесплатно получали два центнера муки, сорок литров подсолнечного масла, мешок гречки, две тонны сена и столько же силоса, двух поросят и два центнера комбикорма.
Мы жили на улице Садовой. А через два дома от нас уже несколько лет подряд проживала семья из нашего города. Это не полная семья была. Потом, как я узнала, в городе у них была большая семья, одних детишек было четырнадцать человек. Кем трудился глава семейства мне не известно, но то, что он построил сам большой дом в два этажа, знаю точно. Нам про это рассказывал сын, по счету тринадцатый. Старшие дети той семьи выросли и разъехались по всей стране. Две старшие дочки вышли замуж за парней этой деревни и переехали жить в село вслед за своими мужьями. Остались в семье самые маленькие, Виктор, тринадцатый и Елена, самая последняя, четырнадцатая. Что там произошло в семье той, мне не известно, но полагаю, что-то очень серьёзное, коль женщина забрала этих детей и уехала вместе сними к старшим дочерям, в деревню. Ходили разные слухи по деревни о том, что отец Виктора загулял на старости лет и мать его не простила, потому, бросила всё в городе, перебралась в деревню. Я ни сколько не удивлюсь, если слухи эти окажутся правдой, ведь всем известно, что о мужиках в народе говорят: - седина в бороду, а бес в ребро. Возможно, так оно и было. Анна, мать Виктора, видно, простить не могла мужу такого предательства. А мне её расспрашивать об этом было как-то неудобно, хоть мы с семейством этим сдружились. У матери Виктора, очевидно, какие-то деньги имелись, коль она сразу же, как только переехала в деревню, купила дом, а немного погодя, ещё и корову. Виктор с первых дней нашего приезда подружился с моими детьми. Мальчик он был хороший, на год всего старше моего первенца. Потому, у мальчишек сразу же нашлись общие интересы и они целыми днями проводили время вместе. Вечером мальчишки рассказывали мне, что интересного они увидели в деревне. Очень мне понравилось, как они рассказали о ферме, куда их водил Виктор. Коров ещё не угнали на выпаса и они стояли в загоне. Виктор хотел показать им не только колхозных коров, но и быков. Тоже голландской породы.
-Смотрите, будьте там осторожней! - напутствовала я их. - Быки этой породы очень крупные, просто огромные! Наверное, есть и такое, которые бодаются.
-Не переживай, мама, мы близко не будем подходить. - заверил мне старший сын.
А вернувшись с фермы, дети мне рассказали:
-Мам, там быки такие огромные, просто ужас! Мы близко к ограждению подошли, стоим, любуемся ими. Вдруг, один из быков поворачивается и к нам направляется. А глаза его кровью наливаются от злости. Мы со страху чуть не упали! И дёру от туда! Вдруг, он забор снесёт?
-Вы же говорили, что близко подходить не станете! И что?
-Ну нам же хотелось их лучше рассмотреть!
-Всё с вами понятно!
-Обещаем, больше мы туда не пойдём.
-Хотелось бы верить.
Виктор этот, как рассказывала его мать, учился так себе в школе. Особенно плохо ему давалась математика. Еле на троечку вытягивал. А паренёк он был славный. Высокий, стройный и довольно симпатичный. Глаза серые, волосы русые, нос небольшой, с горбинкой. Вырастет, нальётся силой, красивый мужичок из него выйдет. К тому же, заботливый он был. Дом в деревне этой они купили уже не новый. А за такими домами требуется постоянный уход. Иначе всё развалится. А мужчины, кроме Виктора, у них ни кого не было. Так этот Виктор все обязанности по содержанию дома и прилегающих к нему построек, на себя взвалил. Все сараи и стайки отремонтировал, в доме крылечко починил, на веранде пол перебрал. А его сестра с матерью покрасили потом пол на веранде и крылечко за одно. По утрам, как мать подоит корову, проводит её в колхозное стадо пастись. А когда стадо возвращается, встретит свою кормилицу и домой приведёт. Одним словом, славный малый рос, этот Виктор, настоящий хозяин.
  Лето состоит из трёх месяцев, а промелькнуло оно так быстро, словно одна неделя! Не успели надышаться деревенским воздухом, насладиться деревенской природой, как пришла пора возвращаться нам. Но связь тоненькой ниточкой тянулась к нам с деревни той. И по этой невидимой ниточки доходили до нас деревенские новости, из которых мы узнали, что после школы Виктор поступил на курсы шоферов от военкомата. Призывался он на службу уже из города. Исправно нёс службу где-то в районе Волгограда. Возил всю службу воинское начальство, а после, как воинская повинность окончилась, вернулся. Но не на село, а в город.
Село за это время рассыпалось на мелкие кусочки. Председатель, как узнал, что всей советской системе пришёл конец, так расстроился, что слёг в больницу и вскоре скончался. Его похоронили на сельском кладбище, в деревне, где он жил и славно трудился, где потратил столько сил и усилий, что бы жизнь колхозников процветала, что бы жители её жили в ней без горя и забот. Местные умельцы, даже, смогли отлить бюст председателя колхоза, увековечив этим память его в веках. Уважали они очень своего председателя, потому и не пожалели денег на то, что бы увековечить память о нём. Этот бюст установили не в деревне, а на кладбище, как памятник.
Жизнь в деревне шла по инерции, как прежде. Руководил колхозом, пока, заместитель председателя. Колхоз так же вёл посевную весной и убирал урожай осенью. Так же трудились колхозники на фермах. Но это продолжалось не долго, года три-четыре. А потом, вдруг, всё куда-то делось. Колхозники уже не являлись таковыми, в полях теперь не трудились. Поля заросли травой и бурьяном разным. Скотину, что имелась в бывшем теперь колхозе, продали часть. Вырученные от продажи деньги пошли на то, что бы расплатиться с колхозниками за их труд. Остальное растащили. Фермы забросили. И они быстро превратились в такие, что смотреть без слёз на них нельзя. Стоят, как после бомбёжки, с тёмными глазницами вместо окон и дверей. Жители деревни вначале растерялись от всего этого и не могли сообразить, что им в данный момент предпринять, чем теперь заняться. Некоторые, кто опомнился первым, что от всего этого можно чем-то поживится, завладел колхозной техникой и колхозной скотиной. А кто рот разевал долго, всё проморгал и ни с чем остался. Земельные паи каждый после делёжки поимел, но воспользовались ими не все. Бывшие колхозники стали уезжать из деревни, кто куда. В основном ехали в город, надеясь там получить какую-нибудь работу. Семья Виктора тоже вернулась в город. Но это случилось тогда, когда Виктор окончил школу. Призывался в армию он уже из города. Жить они стали в том доме, который строил отец с матерью, когда последние дети были ещё маленькими. Их отец к тому времени сильно постарел, стал больным и немощным. Поэтому, он был очень рад, что бывшая жена простила его и вернулась с детьми к нему. Анна и сама была уже не та, как прежде. Постарела,некогда шикарные её волосы покрылись сединой, лицо избороздили многочисленные морщины. Одни глаза остались, как будто, прежними. Она добросовестно отрабатывала свой долг перед мужем, ухаживала за ним. Жалко ей стало его, всё же, прожили они вместе столько лет, четырнадцать детишек на свет произвели. Всех вырастили и до ума довели.
Как только семья Виктора перебралась в город, он пришёл в гости к нам. Первым делом парень рассказал про все деревенские новости.
-Народу в деревне осталось совсем мало. - сообщил Виктор. - В школе учатся одни младшие классы. А те, кто в старших классах учится, ходят пешком в соседнее село. Там школа ещё сохранилась средняя. Село-то большое. Медпункта вообще нет. Детский сад закрылся. На Молодёжной улице почти все дома стоят пустые. Котельная, которая отапливала Молодёжную улицу, больше не подаёт тепло жителям тем. Вот и побросали они дома эти. Кто уехал вообще из села, кто перебрался в деревянный дом на центральной улице. Та улица, на которой мы жили, тоже постепенно пустеет. Скоро и она останется без жильцов.
-А что так-то? - поинтересовалась я. - Ведь каждый получил земельный надел. Работал бы каждый на себя. По крайней мере, продуктами себя обеспечил бы. Мясо можно вырастить тоже самому. А в городе тоже ловить нечего.
-В деревне работы нет ни какой, а в городе можно что-то найти, хоть дворника, например. Пусть небольшие деньги, но они будут. А скотине той тоже корма необходимы, кроме сена, комбикорм нужен.
-Хорошо. И что на эти деньги можно купить? Будешь жить впроголодь. А на селе можешь сам для себя продукты вырастить. Часть продать и на эти деньги комбикорм приобрести. Но им виднее. А ты чем здесь заниматься станешь?
-А я в армию служить пойду. Повестка мне уже пришла. Вот проститься с вами зашёл. А вернусь, там видно станет. Но есть у меня задумка одна. Если получится, стану бизнесменом.
 Виктора мы не видели несколько лет, а точнее, года четыре. Дети мои уже стали взрослыми и каждый жил своей жизнью. Один раз у дома моего старшего сына, а его дом стоял с нашим по соседству, остановилась легковая машина отечественного производства. Кто приехал к сыну в гости, я не видела, потому, как занялась другим делом. А когда с делом этим было покончено, машина та уже не стояла возле дома. Когда я увидела сына, поинтересовалась:
-Интересно, кто к тебе на «жигулях» приезжал?
-Да Виктор был у нас.
-И как он? Работает? Наверное, уже женился?
-У него всё хорошо. Как он и мечтал, небольшое дело у него. Бизнес, так сказать.
-Ты гляди!? Учился в школе так себе и туда же полез! Может, он поступал ещё в какое учебное заведение? Бизнесмен хренов. И какой же у него бизнес?
-Ни куда он не поступал. Как курсы от военкомата окончил, да от школы у него удостоверения тракториста имеется, больше ни чего.
-И как же он работает? Что за бизнес у него? Можешь мне объяснить?
-Он занимается ремонтом машин. К технике наклонность у него большая имеется. Любую машину может разобрать и собрать с закрытыми глазами. Ну и найти неисправность может быстро, и устранить её. На кирзаводе выкупил большой гараж, который стоял рядом с его домом. Навёл там соответственный порядок и занялся ремонтом. Вначале посетителей у него было мало совсем. Но поток неисправных машин всё прибывал и прибывал. Вскоре он пригласил к себе ещё человека, который стал с ним так же работать. Гараж свой они расширили. Теперь у него работы много, некогда по гостям шляться. Вот ко мне заглянуть на пять минут нашел время сегодня только.
-Понятно. А на семейном фронте как дело обстоит?
-Женился. Взял в жёны девушку, что в вашей школе училась. Ты её должна знать. В твоём классе её старшая сестра училась. Светлана, кажется её зовут.
-Ну хорошо. Я за него рада. Он работящий мужичок. Счастья ему!
Виктора я не встречала после десять лет. А на днях вновь у дома моего сына остановилась новая машина синего цвета. «Нива», прочитала я. Смотрю из окна, выходит из машины той высокий, пожилой мужчина лет, наверное, семьдесят. Может, чуть меньше. А навстречу этому мужчине сын появляется. Обнялись мужчины и стали о чём-то разговаривать. Поговорили немного. Гость сел в машину и уехал. Я вышла на улицу. Сын увидел меня, подошёл.
-Видела, ко мне сейчас Виктор приезжал? - спросил он меня.
-Неужели это был он? Ведь вы же с ним ровесники! А выглядит он на много старше! Вот до чего бизнес этот человека довёл! Или у него всё плохо с семьёй?
-Да нет, с семьёй у него всё в порядке. Дочка у него растёт. Жена не работает. Дом у него в два этажа.
-Я помню. Это же дом его отца.
-Нет. Тот дом он отдал своей сестре младшей, которую Леной зовут. Она замуж вышла и мужа в тот дом привела. Там они и по сей день живут.
-А родители их как же? Тоже в том доме находятся?
-Родителей уже нет давно. Вначале отца он похоронил, а через месяц где-то — мать.
-Дом он купил или тоже сам построил?
-Сам построил. Такой же, как у отца.
-Интересно, а далеко от родительского дома?
-На той же улице, через дорогу. Он купил в начале маленький домик, которому было сто лет в обед. Снёс его и на этом месте поставил новый, в два этажа.
-Молодец, мужик! Умеет работать и не плохо. Значит, от бизнеса этого у него есть толк. Вот только почему он так быстро состарился?
-Ну, что ты хочешь? Конкурентов-то у него много. Вот и ломает себе голову над тем, как лучше сделать и их обойти.
-Надо было в школе лучше учиться, а потом поступать дальше. Сидел бы сейчас где-нибудь в кабинете и не ломал бы себе голову над пустяками разными и в грязных железячках не возился бы.
-Ты не права, мама! Чем выше учёность, тем проблем больше. Голова человеку на то и дана, что бы думать, соображать, решать какие-то проблемы. Просто он человек такой, организм которого быстро стареет. Вот на нашей улице есть женщина одна, глядя на которую не подумаешь, что ей всего тридцать лет. Выглядит она как старуха. Вся седая и морщин уже полно. Хотя она домохозяйка и бездетная. Ни заботы, ни работы. Однако, постарела быстро. А её соседке уже к восьмидесяти годам подходит, а на её голове ни одного седого волоска не найдёшь. И работает она, как ломовая лошадь, и детям помогает. Мужа давно похоронила. Так что, от чего это зависит, я не знаю. И с Виктором так.
-Да, нелегко быть бизнесменом! Дай Бог ему счастья! - сказала я в ответ.