Кирилл Лавров и вынужденная находчивость

Неожиданно пришло извещение о блокировке нашего домашнего телефона. Двадцать лет обходилось все без хлопот, а тут - на тебе, блокировка!  Это значит, что теперь с нашим соседом, жившим выше этажом, мы не можем разговаривать по телефону одновременно - либо он, либо мы. 
Телефоны и нам и ему установили еще в пятидесятые - каждому свой телефон и свой номер. А вот теперь и номера поменяли и связали друг с другом одной веревочкой.
  Я долго не сдавался: и ходатайства от института писал, что, мол профессору без личного домашнего телефона каюк,  и даже на прием в Смольный пробился - нет и нет.
Потом дверь телефонным техникам перестал отворять. Так станция просто сделала - телефон взяла и отключила.
А сосед мой был фронтовиком, орденоносцем. И его тоже не пожалели, заблокировали.
Оказалось, что в соседнюю парадную вселился директор кладбища и ему нужно было срочно выделить телефонную пару. Так что какие там фронтовики, а уж тем более какие-то профессоришки. Серьезные люди въезжают. Правда, через два года директора кладбища за что-то убили. Но телефон нам все равно так и не разблокировали.
 
   А проблема для меня была в том, что у меня две книги выходили в Москве и ряд статей печатался в киевских журналах. Корректура материалов шла по телефону. И, естественно, подолгу. И вот теперь мне нужно было всякий раз думать: а вдруг пожилому соседу по телефону нужно было врача вызвать или с детьми захотелось поболтать, а я в это время телефон занимаю. И еще: интернет в то время шел по модему через телефон, так что на время модемной связи телефон отключался.

И вот перед выходом книг в свет скопилось много вопросов и надо было в Москву ехать. Но с билетами туда было не так просто. На поезда, отходившиев из Ленинграда в 8-9 вечера билеты были, но они в Москву приходили в половине пятого утра. И тут возникала большая проблема: проспав всего часа четыре на жесткой плацкарте, сходишь на платформу столицы нашей Родины, небритый и полусонный в жуткую рань. Все кафе и столовые еще закрыты. В парках и садиках не посидишь, милиция сгонит, метро еще не работает. Даже в баню не пойдешь отдохнуть в такую рань.
  И вот до девяти утра на ногах промаешься три-четыре часа, а потом, сидя с редактором издательства в полудреме, материал книги выверяешь. Сидячие экспрессы в те годы еще не бегали. Так что выход был один: доставать билеты на "Стрелу".
 Несколько дней я с тоской подходил в кассы предварительной продажи билетов на канал Грибоедова, но на поезда, отходящие в 23.55 или в 23.59 билетов не было.
И вдруг я увидел стоявшего у одной из касс нашего знаменитого ленинградского актера Кирилла Юрьевича Лаврова. И тут меня мгновенно озарило.

  Когда Лавров, взяв билет, отошел, кассирша еще некоторое время пребывала в эйфории от общения со знаменитостью, о котором она будет рассказывать и своим детям и внукам. И тут я, не нарушая ее размягченного состояния, обратился:
 - У меня к вам огромная просьба. Вы, наверное, видели, наш ленинградский журнал "Аврора". Он нынче стал по популярности перегонять московскую "Юность". Так вот редакция поручила мне взять интервью у Кирилла Лаврова. Но мне его никак не поймать - то он спешит на спектакль, то усталый после театра торопится домой. Один раз я его буквально поймал после дневного спектакля, так они  вместе с Вадимом Медведевым прямо на Фонтанке запрыгнули в катер и помчались. Вы, наверное, знаете, что у Медведева есть свой катер и он им управляет...
  Кассирша разинула рот от изумления:
- Вадим Медведев управляет катером??
- Да, отвечал я, - он его сам и переоборудовал.
   Кассирша была в полном экстазе - сплошные знаменитости и буквально в двух шагах от нее.
  Я понял, что почва подготовлена и надо идти в наступление.
-Так вот о чем я вас попрошу: можете дать мне билет в тот же вагон, что и Лаврову? Неважно,  куда он едет, главное, что мы с ним поедем вместе, и уж там я его разговорю.
- Он в Москву взял билет, - улыбнулась кассирша.
- В Москву так в Москву, - согласно кивнул я.
Она достала откуда-то билет и протянула его мне. А я просунул в окошечко 25 рублей. Взяв сдачу и поулыбавшись, я на прощание сказал:
- Думаю, чт о интервью выйдет. Тогда журнал я занесу вам.

 И я направился к междугородним автоматам звонить в Москву о приезде.