Девочка и дельфин. Часть 2

Часть 2

«Мы в ответе за тех, кого приручили»
Антуан де Сент-Экзюпери «Маленький принц»

Лика сидела на краю бассейна, наблюдая за дельфином, выписывающим в воде круги. На обычно таком серьёзном не по-детски задумчивом личике появилась мягкая улыбка и Андрей, в который раз, убедился в том, как правильно он сделал, что привёл дочку в эту научную лабораторию гидробионики, куда две недели назад была доставлена афалина, спасённая матросами «Келдыша». Разумеется, в лабораторию не допускались посторонние люди, так как она являлась учреждением закрытого типа. Но для Лики сделали исключение по двум причинам: во-первых, из чувства признательности Денисову, принимавшему непосредственное участие в спасении дельфина, а во-вторых в целях неожиданно представившейся возможности наблюдения за особенностями контакта немой от рождения девочки с дельфином. Такие наблюдения заинтересовали, в первую очередь, старшего научного сотрудника лаборатории Ксению Малинкину, преимущественно работающую с привезённой афалиной.

Присев рядом с девочкой, она сказала:
– А ты знаешь, Лика, ведь о дельфинах существует немало легенд. Например, индейцы называют розовых дельфинов, обитающих в больших реках, «бото». В одной из древних легенд говорится, что «бото» поют сладкозвучными голосами, увлекая за собой одиноких путников. А в другой – как лунными ночами дельфины превращаются в прекрасных женщин с длинными шелковистыми волосами. Они выходят на берег и очаровывают индейских юношей, которые навсегда уходят за ними в подводное царство.
Лика замерла с приоткрытым ртом, а Денисов подумал о том, что у старшего научного сотрудника Малинкиной красивые глаза.
– А совсем недавно учёные обнаружили подтверждение мифам о том, что когда-то дельфины ходили по земле, – продолжила Ксения, глядя Андрею в глаза и чуть флиртуя с ним. – Под грудными плавниками у них скрыты кости, поразительно напоминающие кисти рук человека! Получается, что-то заставило дельфиньего пращура примерно шестьдесят пять миллионов лет назад уйти в море!
Денисов ничего не ответил, но долго разглядывал лицо Ксении, вспоминая при этом рыбака со спасённого судна, подсчитывающего убытки в тот момент, когда зажатый в тримаране дельфин надрывисто плакал. Вот не эта ли необъяснимая чёрствость человеческой натуры заставила их перестать быть людьми?

Ксения сказала, снова обращаясь к девочке:
– А её мы назвали Майя. Хотя у дельфинов на воле есть свои имена. Они зовут друг друга, пользуясь определённым набором звуков. Идём со мной.
Ксения взяла Лику за руку, предлагая подняться, и привычным профессиональным движением в сочетании с голосом позвала Майю к борту бассейна, на который та опёрлась плавниками, высунувшись из воды.
– Смотри, её можно погладить. Вот так.
Лика протянула маленькую ладошку к морде Майи и аккуратно коснулась её мокрой гладкой кожи. И вдруг афалина улыбнулась! Лицо девочки засияло в ответ, но тогда ни Андрей, ни Ксения ещё не знали, что именно в этот миг на их глазах зародилась самая верная дружба из всех возможных на земле.

С того самого дня Лика стала проводить с Майей чуть не половину своей жизни. Та охотно повторяла все движения девочки, махая плавниками в ответ. Вертела головой так, как это делала Лика и высоко подпрыгивала, если девочка танцевала на узком бортике океанариума. Однажды Ксения принесла специальный костюм для плавания с дельфинами и с того дня Лику практически невозможно было вытянуть из воды.
– Ты скоро превратишься в ихтиандра! – смеялась Ксения.

Иногда в лабораторию приходил и Андрей. За последние месяцы он не однажды поймал себя на мысли, что Ксения Малинкина не выходит у него из головы. Пока дочка плавала, он с удовольствием сидел с ней в маленьком кафе при лаборатории. Нередко Денисов оставался, чтобы понаблюдать за тем, как она занимается с Майей. Очень скоро у них начался роман, которого, увлечённая дельфином, девочка даже не заметила. В то время её больше занимал вопрос, как научиться плавать, стоя у Майи на носу, нежели говорящие взгляды, которые её отец бросал на Ксению. Шутливо уклоняясь от его поцелуев, последняя однажды заметила:
– Знаешь, Андрей, а ведь Майя пытается научить Лику говорить. Ты только послушай, как настойчиво она свистит и щёлкает!
– До сих пор это никому не удалось. Лучшие врачи оказались бессильны. Я уже и не верю, что она когда-нибудь заговорит.
Андрей вздохнул.
– Но теперь она хотя бы счастлива, пусть и не совсем здорова.

И Лика действительно была счастлива, поскольку Майя, во многом, изменила её жизнь. Долгие месяцы, когда Денисов уходил в экспедицию, уже не были такими тягостными, как прежде, ибо в её одиночество вошла Майя. Иногда девочка даже забывала зачеркнуть дни в календаре, и со временем таких дней становилось всё больше и больше.

Бывало, что в бассейне плавали и другие дельфины. Тогда Лика кидала им мяч, и они по очереди передавали его друг другу, словно играя в футбол, сопровождая игру оглушительными свистками и щелчками.

Но однажды девочка простудилась. Бабушка уложила её в постель, укутав в одеяло и напоив чаем с малиновым вареньем. Ни о каком походе в океанариум она и слышать не хотела: «Не может быть и речи, пока не поправишься!». Она так и сказала обеспокоенной отсутствием девочки Ксении. В эти дни Майя отказывалась заниматься, грустно плавая из одного конца бассейна в другой. Зато, когда по выздоровлению Лика вернулась, счастью обоих не было предела!

Удивительная дружба девочки и дельфина длилась почти десять лет. Со временем Лика стала акробаткой, выделывая в паре с Майей сложнейшие трюки. Но часто она просто сидела на бортике бассейна, свесив ноги в воду и, как в детстве, гладила дельфина по мокрой гладкой мордочке.
– Пап, как ты думаешь, – однажды с помощью языка глухонемых спросила Лика, – Майя помнит, что когда-то жила в океане, на воле?
– Наверняка. Разве это забудешь.

«Совсем взрослая стала», – подумала тогда Ксения, наблюдавшая за отцом и дочерью.
Три года назад она стала женой Андрея. Девочка приняла это спокойно, поскольку Ксения с самого начала вызвала её симпатию. Хотя бы уже тем, что любила Майю. Да и потом за долгие годы между ними возникло доверие. Лика во многом готова была принять ту материнскую заботу, какой Ксения старалась её окружить.

Беда подступила неожиданно. Грянула, как гром среди ясного неба. Всё чаще Майя стала отказываться от пищи, а потом контактов с людьми и другими дельфинами тоже начала избегать. Даже с Ликой занималась вяло, предпочитая застыть на месте, уткнув мокрый нос в колени девушки. Так продолжалось несколько дней, в течение которых ветеринары обследовали дельфина и выдали заключение: Майя серьёзно больна.
– Ксения Владимировна, миленькая! – говорил директор лаборатории, уставший от бесконечных разговоров о больной афалине. – Я понимаю вашу боль. У меня самого внутри всё сжимается! Или я не человек, по-вашему? Но вы же читали вердикт эскулапов: лечение Майе требуется длительное и дорогостоящее. До-ро-го-стоя-щее!!! Ну, нет у нас таких денег! Нет!
– А что если, – замялась Ксения, – позаимствовать хотя бы часть из выделенных на исследования грандов? 
– О! Тогда уж давайте сразу закроем всю лабораторию к чёрту, а остальных дельфинов выпустим в море!
Всхлипнув, Ксения вышла из кабинета. В глубине души она понимала, что злиться на начальство ей не за что. Ох, уж это их вечное безденежье, нередко ставившее на кон человеческую жизнь! А тут дельфины…

Но труднее всего было сказать обо всём Лике. Разговор, который произошёл совсем не так, как рассчитывала Ксения, не имевшая возможности обсудить эту тему с мужем по причине его отсутствия, состоялся однажды утром. Лика стояла на краешке бассейна, собираясь прыгнуть в воду к Майе, безучастно плавающей по кругу, когда в помещении неожиданно распахнулась дверь, и в него быстрым решительным шагом вошёл директор лаборатории. Не обратив внимания на девушку, а скорее просто не заметив её, он направился к стоявшей у лестницы Ксении и громко сказал:
– Я не вижу смысла тянуть, продлевая мучения этого несчастного дельфина. Вы прекрасно знаете, что без лечения ей не выжить! Поэтому завтра она будет усыплена! Ну, ну! Ксения Владимировна держите себя в руках. Такова жизнь, чтоб её!
И вдруг раздался крик, заставивший вздрогнуть и Ксению, и её начальника. Гулкое эхо повторило окончания слов, прозвеневших в этом огромном помещении, как набат колокола:
– Нее-ет!!! Не убивайте Майю!!!
А потом стало тихо. Очень тихо. Обретённый Ликой голос лишил способности говорить и Ксению, и её начальника, схватившегося за сердце. Они так и остались стоять, превратившись в изваяния, в то время как девочка с размаху прыгнула в бассейн.
По лицу Ксении слёзы текли ручьём. Девочка, молчавшая почти двадцать лет, наконец, заговорила! Андрей так долго ждал этого момента и так жаль, что не слышал сейчас этих первых слов Лики! Ах, как жаль, что вызваны они отчаянием!

«Что же делать? – лихорадочно начала искать выход Ксения. – Что делать? Где найти эти проклятые деньги?»
Она обернулась. Лика обнимала Майю за голову, замерев на одном месте и плакала.
– А-ай! – махнул рукой директор, у которого в горле встал ком. – Повременим пока с усыплением, но что делать дальше я не знаю. Вы знаете, Ксения Владимировна?
Резко развернувшись, он вышел из помещения и захлопнул за собой дверь.

Прошла неделя. Андрея, вернувшегося из экспедиции по Атлантическому океану, ждала огромная радость: впервые он услышал голос собственной дочери! Такой долгожданный выстраданный голос! А ведь он давно перестал надеяться на чудо, свято уверовав в то, что не бывает их на Земле! Будь благословен тот день, в который он спас Майю! Денисов был так счастлив, что не сразу заметил грустные глаза Лики и молчаливость Ксении. Терпеливо выслушав от жены новость о болезни дельфина, он твёрдо сказал:
– Перестаньте реветь! Я скорее сам сдохну, но деньги найду! Майе я обязан за голос Лики. Она спасла её, и теперь моя очередь.

И Денисов принялся пересматривать все свои проекты, разработанные на годы вперёд. Глубоководные исследования длительны и дороги, но ведь именно там на самом дне океанов находится неведомое царство, в котором обитают странные формы жизни. Ещё несколько десятилетий назад считалось, что жизнь на таких глубинах невозможна, а уже сегодня учёные считают, что именно там она и появилась. Но лишь с помощью новейшей техники можно проникнуть в тайны морских глубин. Дорогостоящей техники, позволяющей запускать масштабные мировые проекты по исследованию океана. В одиночку, разумеется, Денисов не мог принимать решения об изменении сроков некоторых программ. Слишком много людей участвовало в их разработках и всё согласовывалось и утверждалось «наверху». Но Андрей подключил к решению проблемы членов Конвенции по международной торговле вымирающими видами дикой фауны и флоры. Подняв шумиху, он добился включения в один из пунктов своей программы подпункта о защите морских видов, под который выбил финансирование.

На это ушёл почти месяц, за который состояние Майи сильно ухудшилось. Бюрократические проволочки чуть не убили её, но, когда, наконец, она получила необходимые лечение и уход, медленно пошла на поправку. На выздоровление ушёл год, на протяжении которого Лика была с дельфином, как верный друг и ангел-хранитель. Но по мере того, как физическое состояние Майи улучшалось, она почему-то становилось менее активной.
– Причина этого вовсе не здоровье, – уверяли ветеринары. – Она уже практически здорова. Предположительно Майя затосковала по океану. Ведь она рождена на воле.
Лика старалась увлечь её игрой, как прежде, но Майя лишь благосклонно отвечала на попытки девушки, всё чаще предпочитая замереть, уткнувшись острой мордочкой в подмышку Лики.
– Ну же! Ну, что с тобой? Ты не хочешь больше плавать со мной? – спрашивала девушка, в глубине души прекрасно осознавая причину такого поведения своей любимицы.
Позже Лика говорила Ксении:
– Она словно умоляет меня отпустить её на волю.  Ваша лаборатория, как тюрьма для неё! Придумай что-нибудь. Пожалуйста.

Ксения устало кивнула. Вот уже несколько месяцев она готовилась к тому, чтобы обсудить с Ликой этот вопрос и тут девушка сама заговорила о свободе для Майи. После перенесённой болезни, после стольких лет исследований она уже не сможет мириться с океанариумом, хотя на воле ей тоже будет сложно. Отчаянно Ксения размышляла над тем, как помочь, не навредив. И, кажется, нашла выход: чтобы приступить к реализации своего плана она две недели ходила за своим начальником словно тень, стараясь убедить его в том, что программу с Майей пора закрывать.
– Она показала нам все свои возможности. Больше нет необходимости её здесь держать. Есть другие дельфины с более интересными особенностями.
– Денисова! – разозлился тот. – Я скоро буду бояться своей тени! Перестань ходить за мной! Да, подписал я уже указ на списание Майи! Подписал! Ты меня в могилу сведёшь!
Он шарахнулся прочь, как ошпаренный, а Ксения слегка улыбнулась и, глядя ему вслед, облегчённо вздохнула.

Тот день был солнечным, безветренным. Необъятно раскинулось Чёрное море, одну за другой выбрасывающее волны на берег Камышовой Бухты. Майю доставили сюда спецрейсом.
– Сумеет ли она выжить на воле после стольких лет проведённых в океанариуме? – спросила Лика. – Ведь дельфины живут стаями, а она одна.
Ксения легонько похлопала девушку по плечу и улыбнулась:
– В этой Бухте есть специальный вольер, так называемый дельфинарий на воле, куда дельфины могут заплывать для кормления и общения с человеком по нескольку особей одновременно. А затем они вновь уплывают в открытое море. Это поможет Майе в самом начале, а потом она сумеет войти в стаю.
Лика облегчённо вздохнула и поцеловала Ксению в щёку. Усаживаясь в тримаран, в который поместили Майю, девушка украдкой стёрла слезу. Андрей обнял дочку за плечи.
– Так надо. Иначе нельзя ведь, правда? Не плачь, – тихо сказал он. – Майя рождена для морей.
– Я буду скучать по ней…
– Ты сможешь приезжать сюда в Камышовую Бухту и, может быть, ещё увидишь её.

Майю выпустили из тримарана. Она сделала маленький круг, словно не могла поверить, что отныне он не ограничен стенками бассейна. Затем повторила попытку, увеличив диаметр нового круга и скрылась в глубине бирюзовой волны, из которой появилась внезапно, совершив высокий прыжок, сопровождаемый свистом. Некоторое время она резвилась в воде, но затем подплыла к тримарану и, опираясь грудными плавниками на бортик, уткнулась острой мордочкой в Ликины руки.
– Прощай Майя, – заплакала та. – Я тебя никогда не забуду.
В последний раз она щёлкнула, подпрыгнув вверх, и исчезла в неведомых глубинах Чёрного моря.


P.S.

В настоящее время в мире в неволе содержится, по крайней мере, 19 видов китообразных (китов, дельфинов и морских свиней). Чаще всего это вид Tursiops truncatus, больше известный под названием афалина. Считается, что своей популярностью афалина во многом обязана культовому телевизионному шоу 1960-х, съёмки которого были прерваны, когда один из дельфинов неожиданно стал проявлять агрессию. Появление агрессии тренер связал со стрессом пребывания в неволе.
Дельфины – свободные, высокоразвитые и крайне сложно организованные морские животные. Они рождены для морей. На свободе дельфины – это глубоководные хищники, развивающие большие скорости и преодолевающие огромные расстояния, нередко более 50 км в день. Дельфинам в неволе никогда не достичь такой свободы передвижения.
От природы дельфины любопытны и осторожны. Им интересно общаться с человеком, но не стоит этим злоупотреблять. Каким бы большим и прекрасным не был дельфинарий, какими бы хорошими не были условия содержания в нём, он никогда не заменит дельфинам море!