Что такое не везет и как с ним бороться

               
      День не заладился у меня с самого начала. Будильник зазвонил на полчаса позже. Я обвинял жену, она обвиняла меня. Толкая друг друга при перебежках из туалета в ванну, из ванной на кухню и на ходу, впихивая в себя бутерброды и вливая горячий, обжигающий кофе, мы кое-как собрались и побежали во двор к машине.
      Машина встретила нас голыми дисками, вместо двух передних колес. Вспомнив и мать, и отца, и прохожего молодца мы побежали на остановку. Автобус захлопнул двери перед самым нашим носом, а следующий подошел только через десять минут. Жена бросала на меня уничижительные взгляды и что-то шептала себе под нос, про вечных неудачников, тють-матють и простофиль, и о том, что с кем поведешься и т.д.
      На работу я примчался в мыле, опоздал на полчаса. Не успел отдышаться, явилась секретарь начальника и таким противным, ехидным голоском сообщила, что начальник вызывает меня к себе и спрашивает уже в третий раз.  Так, думаю себе, вляпался.  Под какую руку попадешь, а то и без работы можно остаться в два счета.  Сейчас никаких профкомов, завкомов нет, сейчас хозяин-барин.
Пошел, у самого поджилки трясутся, а в голове чертовщина всякая. Мысли всякие в голову лезут - в чем провинился, что не так сделал или где чего сболтнул лишнего? Вхожу, начальник по телефону говорит. На лице масляная улыбка, только что не хрюкает от удовольствия, - Киса, лапочка, конечно, дорогая, целую (сразу понятно, что с любовницей). С женой он командным голосом разговаривает, – Буду поздно, совещание, не жди, ложись, - или, – буду с гостями, стол должен быть накрыт к 20-00.
     Ну, думаю, раз с любовницей, значит, настроение должно быть хорошее - может и пронесет. Он трубку положил, брови нахмурил,
     - В чем дело? – спрашивает.
     Я растерялся. - Так вот секретарь сказала, вызывали меня.
     - Ах, да, - говорит, - заболел Сидоров, а надо срочно в командировку ехать, вопрос безотлагательный.  Быстро собирайтесь и с Богом. – Посмотрел на часы. -  Поезд через час.
     - Как   через   час? Я же не успею, мне ж домой ещё надо, вещи собрать.
     Начальник взглянул на меня сурово. – Не понял.  Вас что-то не устраивает? Так и скажите тогда, мы на ваше место….
     Он говорит, а я думаю, ё-моё, чё ж я такое несу.
     - Нет, нет, все   устраивает, все устраивает, - а про себя думаю, чтоб тебе любовница рога наставила, чтоб тебе жена борщ уронила с пылу, с жару, на одно место.
     В общем, с работы до дому, а от дома до вокзала – это были гонки с препятствиями. В поезд я вскочил в последний момент, на ходу. Вытер пот со лба.  Ну, думаю, слава Богу, сейчас лягу на полку, отдохну, а утро вечера мудренее. Вхожу в купе, там, развалившись на нижней полке, лежит мужчина азиатской национальности (может узбек, может таджик – в тюбетейке), а вокруг него две женщины суетятся. Увидели меня, так завизжали, у меня чуть перепонки не лопнули. Мужик этот соскочил и на меня,
     - Как ты смеешь, - кричит, - неверный на моих жен смотреть!  Их только Аллах и я видеть должен в таком виде!  Как ты смеешь, морда ты такая сякая, сюда вваливаться!  Он кричит, они визжат, я - обалдел.  Пытаюсь что-то вставить в промежутках между их воплями.  Вот, мол, билет, мое законное место, я устал, лечь очень хочется. Как он услышал про то, что мне лечь хочется, позеленел весь, потом стал красный, как рак.
      – Ты что и спать тут решил, спать рядом с моими женами?  Да я сам с ними не каждую ночь рядом сплю.  Если ты здесь спать будешь, тогда забирай их себе, я с ними развожусь - они уже не чистые будут, мало того, что ты их лица и волосы видел, так еще и спать рядом собираешься.  Все, забирай их себе.
     Жены в рев, за ноги его хватают.  Не покидай    нас, - кричат.    Одна   мне   в   волосы вцепилась и   шипит, как кошка.
     Тут   проводник   прибежал. В чем дело? – кричит, - что за безобразие во
  вверенном мне вагоне?  Смирно, равнение на меня, разговоры прекратить! (Сразу видно бывший военный).  Эта троица рты открыла и замерла, как в немом кино. А проводник продолжает командным    голосом, - Доложить обстановку.  -  Быстро по одному. И пальцем в меня тыкает.
     - Вот, - говорю, - не пускает на мое законное место и жен своих мне навязывает, видно надоели самому, а бросить совесть не позволяет.
     Проводник говорит, - Ну и в чем проблема?  Забирайте, только контингент во вверенном мне вагоне не пугайте.
       – Зачем они мне, - отвечаю, - у меня своя есть. Одну-то прокормить да одеть не могу, а вы мне ещё двух на шею вешаете.
      Тут этот, в тюбетейке, снова закричал: – Ты же их видел!  А их без покрытой головы и закрытого лица никто кроме родни, меня, да Аллаха не видел! Они теперь не чистые.  Так, что забирай и дело с концом.  Они мне больше не жены!
      Снова поднялся рев, визг. Даже проводник растерялся.
       – Ну, - говорит, - в разных ситуациях бывал, но такого видеть не приходилось. Каменный век какой-то. Если у вас такие порядки, надо было все купе выкупать. Из-за чего весь сыр-бор? Моя Зинка топик наденет, юбку выше некуда и ничего, живу с ней. Пусть смотрят. У неё фигура красивая. Чего не посмотреть другой раз? Они ж у тебя не голые здесь стоят? Вон и в штанах, и в балахоне.  -  Повернулся ко мне, - Может, заберешь их все-таки, а? Если ему не нужны больше.  Вроде ничего бабенки, не старые, фигуристые.         
       Тут этот в тюбетейке снова встрял, – Ах, ты их фигуры рассмотрел, и давай на проводника наступать, да слюной брызгать.
В общем, так до моей станции и проразбирались. Хорошо, хоть ехать надо было полтора часа.  Народу собралось! Цирк же бесплатный. Все из своих купе повылазили. Никто на остановках не выходит, никто не заходит. Все принимают участие в разыгравшейся комедии. Я чудом увидел, что поезд стоит на станции, куда у меня командировка. На ходу спрыгнул, в автобус, стоящий у вокзала, запрыгнул.  Уф, думаю,
  пронесло.  Сейчас приеду в гостиницу, оформлю номер, приму душ и лягу спать. Часа три точно придавлю и пусть только кто ко мне приблизится. В офисе появлюсь часа в четыре и нормально. Офис не рухнет.
     Зашел в гостиницу, к стойке администратора подхожу, паспорт   свой протягиваю,
 предвкушая     все        блага гостиничного отдыха.
     Она мне, – Мест нет!
     -  Как нет, а бронь? – изумился я. – Бронь должна быть.
     -  А бронь на Сидорова оформлена, а вы Петров.
     Я ей объясняю, что я вместо Сидорова приехал.
     А она мне, - А я откуда знаю, вместо вы или нет?  Бронь на Сидорова, значит, заселю только Сидорова и никого больше.
     Я начал звонить нашей секретарше. Она полчаса не могла понять, чего я от неё требую, потом сказала, что должна подписать новый документ у директора, потом у бухгалтера, а директор уехал и сегодня его не будет уже. Чтобы я не отвлекал её больше от работы и повесила трубку.   И тут я начал крушить все подряд, что-то кричал, что-то кидал, с кем-то дрался. В себя пришел в больнице. Оказывается, сначала забрали в милицию, но так как я оказался трезвым, отправили в психиатрическое отделение. Говорят стресс. Через месяц обещали выписать. А я даже рад, полежу, отдохну тут от всех стрессов, что преподносит нам наша жизнь.