Экс-ры IX 7 Ни чёрта так беса, а то и Бабу Ягу с К

Глава 7
               
«Ни чёрта так беса, а то и Бабу Ягу с Кащеем» — подозреваемый в краже — тяжёлая служба конвоира — грабёж средь бела дня и ночи — гусар в венгерке

«Ни чёрта так беса, а то и Бабу Ягу с Кащеем»

Предвидя опасность его поимки сыскорями Львов, не стал заходить в свой дом и отправился лесом в урочище Большие Каменюги.
Дойдя до места гибели Шебалина, он обнаружил, что с медведя кто-то снял шкуру и унёс. Заметив следы от обуви, он решил проверить, кто это тут наследил и пошёл проверить, осторожно следуя по следам.
— Может, какой отшельник здесь живёт? — подумал Львов.

Таскаться с набитым добром ранцем ему было неудобно, и он на верёвке поднял его на густые лапы ели, где и спрятал от посторонних глаз. Определившись с направлением следов, он отправился дальше. Избавившись от тяжёлого ранца Львов, пошёл налегке, однако посматривая по сторонам. Скоро он вышел на тропу явно не звериного происхождения. Пройдя по ней около километра, он остановился, тропа раздваивалась, и пока он решал, в какую сторону ему идти его окликнул неизвестный, стоя за деревом.

— Сергей Юрьевич вы, не Кощея ли Бессмертного ищете?
Львов даже не вздрогнул, и тут же подумав про себя, если бы хотели убить убили бы, а тут вон как по имени отчеству кличут.
— Ни чёрта так беса, а то и Бабу Ягу с Кащеем, — это был условный пароль пропуска к лесным братьям — Бесам.
— Вы ружьишко своё здесь оставьте и следуйте вперёд по тропе до обожжённого дерева и там ждите к вам подойдут, — сказал неизвестный.
Львова, оказывается, все лесные браться знали буквально в лицо, и поэтому караульный, узнав его, назвал по имени и отчеству и остановил его не выстрелом, а голосом.

Как о нём передали другому караульному, Львов так и не понял и когда к нему вышел из деревьев человек с карабином он удивился.
— Я брат Пётр следуйте за мной Сергей Юрьевич, — сказал караульный.
Львов кивнул головой и последовал за братом Петром. Сначала они прошли полкилометра по пересечонке, потом вышли на добротную тропу, где идти было уже значительно легче.

Сначала его привели в промежуточный рабочий лагерь, где забрали оружие, сказав, что вернут позже и, мол, здесь такой порядок. А через день в общий, где находился сам бригадир Бесов и где состоялся с ним разговор тет-а-тет в отдельной землянке.
Когда Львов уже сидел перед камином в довольно таки комфортном помещении чему он удивился, дверь открылась, и в помещение землянки вошёл среднего роста человек с чёрной окладистой бородой и сел на собранное из полированных коряг кресло покрытое шкурой оленя.

— Здравствуйте Сергей Юрьевич, я бригадир Бесов кто меня сдаст, не проживёт и дня, кто я на самом деле не знают даже мои лесные братья, для них я просто Георг. У наших братьев схожие биографии и мы не копаемся в них. Вам Сергей Юрьевич не стоит меня бояться, это к вам не относится мы же оба в деле. И ещё хочу вас предупредить, у нас дисциплина без малейшей расхлябанности и обращение подчёркнуто на вы что помогает избежать ссор.
— Значит вы Георг, а выглядите, извините как этнический таджик, — сказал Львов.
— Вы правы, но на самом деле я парс из Персиды или Фарса и если быть точнее по происхождению из южного Ирана. В Россию попал на русском корабле, где выучил язык и плавал матросом, потом после очередной зуботычины от пьяного капитана прихватил его золото и убежал во время стоянки в Бандар Лампунг это город в Индонезии.

Потом сел уже пассажиром на другой русский корабль, попал в Китай, а после во Владивосток. Дальше поездом на Урал через всю Россию здесь я увидел снег и шапку из лисы зиму ставшей моей.
А в эти места попал случайно не туда, куда надо заехал. Приболел в дороге и вовремя не смог сойти, вот так оказался здесь. Вскоре меня подобрал Масальщинер и пристроил к делу, а дальше вы знаете. Вам уже отвели землянку, отдыхайте, ешьте, пейте, завтра поговорим. Дрова и остальное принесут. А сейчас нам нужно отдыхать был тяжёлый день я и мои братья очень устали. Если к туалету, то караульный вас проводит у нас их достаточно чтобы всем быть в безопасности.
— А что я сам не дойду, — усмехнулся Львов.
— Дойдёте, но так спокойней, места глухие зверьё всякое бродит особенно ночью. Недавно рысь зарезала нашего брата, он к ручью ходил портянки постирать ну и постирал. Даже крикнуть не успел.

Я знаю, как вы к нам попали, мне уже рассказали, шли последу тех, кто снял шкуру с убитого вами медведя. Хорошо мои братья вовремя подоспели, а то бы звери шкуру испортили. Я знаю, что Шебалина убил медведь и что вы не успели ему помочь, а то, что шкуру бросили это плохо. Пусть летняя, но сгодилась бы.
— Да куда её, конь ранен шкура тяжёлая. Сами устали и путь не близкий.
Георг кивнул, но про золото, что вёз Шебалин, пока расспрашивать не стал и вышел из землянки, оставив Львова одного.

Львов сел на нары, покрытые медвежьей шкурой, и осмотрел место своего приюта. Крыша была сделана не прямым потолком, а двухскатной, чтобы не держать на себе влагу от дождя. Помещение было сделано в виде вытянутого прямоугольника. Справа от камина находились нары, слева стол с разной кухонной посудой, тарелки и столовые приборы, по бокам два кресла собранные местным умельцем из коряг. У входа этажерка и крюки для одежды. Там же зеркало, кувшин и таз для умывания.
— Все условия живи, не хочу, — сказал себе Львов.

В дверь землянки постучали, и на приглашение Львова войти появился высокий кавказец большим с ящиком. Он поставил его перед столом и извлёк из него продуктовую снедь и бутылку красного итальянского вина. Расставив тарелки, он стал выкладывать в них содержимое ящика.
— Мы сами вино не употребляем, но это в подарок гостю, начинайте с мяса пока оно горячее, десерт на потом если захотите, — сказал кавказец и чуть склонившись, удалился.

На тарелках лежали порезанный ржаной хлеб, на горячей сковороде под колпаком жареное мясо, сахар в жестяной банке, румяные расстегаи и коробка с чаем.
— А ничего больше и не надо, — сказал Львов, присаживаясь в кресло перед столом.
В дверь опять постучали снова, и появился кавказец, он принёс чайник с кипятком и воду в ведре.
— Если захотите ещё чая можно приготовить прямо в чайнике, вставив его в камин с краю. Сейчас кунак принесёт вам дрова, приятного аппетита не смею больше мешать.
Пришёл его кунак, такой же чёрный как смоль сложил у камина большую пачку дров и, не сказав ни слова ушёл.

Львов первым делом налил в кружку кипятка и бросил щепотку чая, и пока он заваривался, приступил к трапезе, положив в тарелку мясо.
— Недурно, — похвалил Львов, здешнего повара.
— Очень даже не дурно, — Львов продолжил отправлять кусочки мяса в рот, при этом довольно причмокивая. — Ну, разбойники, ну черти полосатые!
 
Он не удержался и налил себе вина.
— О, превосходное вино, кого-то хорошо грабанули! Отлично!
Наевшись Львов, снял сапоги и улёгся на медвежью шкуру рядом с камином. Глядя на прыгающий огонь он продолжил смаковать итальянское вино.
— И где только они его откапали! — млеющим голосом сказал Львов и вдруг спохватившись, поднялся. Поставил кружку с недопитым вином на стол, он поднял бутылку, где оставалось больше половины, и закупорил её пробкой.
— Хватит гулять, надо подумать, как завтра рвать когти отсюда.

Он вышел наружу и сев рядом с караульным закурил.
— Не спится? — спросил тот.
— Да вот покурю и пойду спать, хотите выпить, я никому не скажу, — сказал Львов.
— Я не слышал, — улыбнулся караульный.
— Понял, — кивнул ему Львов и подумал, что Бесы его могут задержать, а ему нужно возвращаться. Ключ – золотой носорог находится всё ещё у него, как бы те мужики его не хватились, вот будет беда.

И он стал думать, как свалить незаметно и чтобы его не догнали. Потом вылил из бутылки всё оставшееся вино в печь, и чуть-чуть в чашку изобразив, что готовил горячее вино. Вонь от закипающего вина поднялась, конечно, жуткая, но скоро разошлась в открытую дверь, когда Львов собрался якобы в туалет. Караульный проводил его и подождал, пока он не сделает свои дела. А в это время дверь в землянку оставалась открытой, выпуская дух вина.

Скоро к нему подошёл Георг, отослав караульного, сообщил, что Львова ищут сыскари по всему посёлку.
— Завтра всё проясниться, а пока давайте-ка в коечку, вино вам понравилось? — спросил Георг глядя на чашку с горячим вином, что стояла на печи.
— И где ты его только взял, я удивляюсь, — сказал вдруг Львов, переходя на «ты» заплетающимся языком, виртуозно показывая, как он прилично напился.
— Вам помочь? — спросил Георг.
— Георг я сам, — сказал Львов и с трудом поднялся. — Знаешь Георг, ты отличный парень, дай я тебя поцелую.
— Давайте в коечку, — засмеялся Георг глядя на напившегося Львова.

Он уложил Львова и вышел, отпустив караульного отдыхать, сказав, что этот пьяница до утра проспит как лисёнок. Как он ошибался, он поймёт позже, когда узнает, какую лису он на самом деле он укладывал спать.
Львов, как только Георг ушёл, прокрался к двери и, убедившись, что караульного нет, снова улёгся на нары и стал ждать, когда наступит ночь.
Время тянулось медленно, он несколько раз проверял, наступил вечер или нет, приоткрывая дверь и, чуть не нарвался на караульного, который подходил к его землянке проверить, как он там отдыхает. Львов со стремительностью кошки заскочил на нары и, завернувшись медвежьей шкурой, стал слегка похрапывать. Караульный вошёл, постоял, послушал его похрапывание и ушёл, передав Георгу, что гость храпит как