Семья политрука майора Батечко

     Евгения Кузьминична, вдова известного забайкальского художника Владимира Ивановича Форова, родилась в 1934 году в семье военнослужащего Батечко. Отца Кузьму Зиновьевича направляли служить в разные военные части, и мама Екатерина Федоровна, собрав вещи, с маленькой Женей следовала за мужем. Евгения Кузьминична помнит, что какое-то время они проживали в военном городке под Читой, возможно, в Песчанке, где располагалась танковая часть отца. Середина 1930-х годов – время, когда на дальневосточной границе была постоянная военная угроза со стороны японского марионеточного государства Маньчжоу-Го, и военные части, сосредоточенные на востоке страны, направляли на укрепление советских рубежей. Поэтому-то семье Батечко приходилось часто переезжать из одного военного городка в другой. Тогда супруги Батечко, вдохновленные достижениями отечественной авиации и героикой длительных авиа перелетов, в честь Валентины Гризодубовой,  командира корабля, совершившего осенью 1938 года беспересадочный полёт из Москвы на Дальний Восток, назвали родившуюся в 1939 году вторую дочь.

     Евгения Кузьминична запомнила, как в 1940-м семья не раз оказывалась в условиях военной тревоги: в комнате светомаскировка, мгновенные сборы и бегом с мамой, у которой на руках годовалая сестра, под вой сирены  в бомбоубежище. А как-то ночью, когда отец убыл в срочную командировку, случилась мгновенная эвакуация из очередного военного городка: солдаты помогли загрузить в теплушки мешки с вещами, посадили женщин с детьми; сказали, что это временная мера. «Помню, как накануне провожали отца: идём втроем по дороге в степи, разговариваем и смеемся. И вдруг меня оставляют одну, родители быстро идут вперёд, а потом, взявшись за руки, бегут, я плачу от обиды и бегу за ними. Потом мама остановилась, а  отец бежит дальше один… Сел в проезжающий  автобус… Тогда я в последний раз видела своего отца», – рассказывает Евгения Кузьминична...
 
     Три семьи военнослужащих доставили в Красноярский край, на станцию Заозёрная, распределили по разным сёлам.  Батечко досталась деревня Усть-Кандыга, что в Рыбинском районе, подселили в деревенский дом жить вместе с хозяевами. Деревня была затеряна в такой глухомани, что ее обитатели не знали ни электричества, ни поезда. Когда началась война, там остались одни старики, женщины и дети, все мужчины ушли на фронт. До позднего вечера взрослые работали в колхозе, а малышей и даже школьников отводили в детский сад, где мама Жени и Вали, как единственная, кто владел грамотой, стала заведующей.  По трудодням получали овощи, мёд, молоко, а мясо – тушей барана.  Как бы ни было трудно, но взрослые в первую очередь заботились о детях. Когда становилось совсем голодно, меняли собственные вещи на продукты.

     В этой деревне Женя Батечко пошла в первый класс школы-четырехлетки, которая была устроена в жилом доме в одной из комнат. Было четыре класса: с утра учились вместе дети первых и третьих классов; с обеда – второклассники и четвероклассники. Преподавали приехавшие накануне две молоденькие учительницы, окончившие педучилище.  Всем миром помогали школе: готовили еду для детей, заготавливали дрова. По глубокому снегу на лошади с санями мама со старшенькой Женей отправлялась в лес на добычу топлива. А лес, что называется, дремучий, надо внимательно смотреть по сторонам, чтобы не пропустить подстерегавших людей волков, и чтобы они не напали, мама поджигала паклю, обмотанную вокруг толстой палки. Напилив немного небольших деревьев, она их скрепляла между собой веревкой, цепляла узлом к саням, на сани усаживала Женю, а сама, увязая в снегу,  шла рядом.

     А с фронта писал отец, что скоро сможет приехать на побывку, но для этого надо выбраться из Усть-Кандыги и поселиться поближе к линии фронта на уже освобожденной территории.  Мама собрала кое-какие вещи и вместе с девочками вернулась на станцию Заозёрная. «Пока жили на квартире и ждали поезда, чтобы добраться до маминой сестры в освобожденный от фашистов Новочеркасск Ростовской области, у нас украли все запасы продуктов». В июне 1943-го добрались до Новочеркасска, Жене как раз исполнилось десять.
 
     Вначале поселились у тетки, которая перенесла оккупацию и у которой немцы угнали в Германию сына, а потом, как жене командира Красной Армии, Екатерине Фёдоровне Батечко военкомат выделил двухкомнатную квартиру. Но когда в августе 1944-го пришло известие о том, что отец, майор Батечко Кузьма Зиновьевич, заместитель командира 4-го танкового полка, погиб в боях за Белоруссию, потребовали, чтобы семья освободила квартиру. Назначили срок и к дому приставили часового. Екатерина Фёдоровна долго противилась, не выходила из дома, а потом написала письмо Сталину и выбросила его из окна на случай, что кто-нибудь переправит его по адресу. На счастье, скоро пришёл ответ, и военное начальство оставило семью в покое.
 
     В Новочеркасске в семье погибшего на войне офицера Красной Армии шла борьба за выживание. Оставшись с двумя малолетними детьми и с родной сестрой, Екатерина Фёдоровна жила на пенсию погибшего мужа да на заработанные продавцом в магазине, а затем кассиром талоны. «Их выдавали на рабочих, служащих и детей, разные по цвету. После того, как мама за эти талоны выдавала людям продукты, я помогала ей расклеивать их на разные листы бумаги в соответствии с числами месяца: она, чтобы отчитаться, сдавала эти листы своему начальству».  Ещё спасали три небольших земельных участка: во дворе возле дома полоска земли; на улице перед домом, где росла свёкла; далеко за городом с большими тыквами (их называли кабаками), которые Екатерина Фёдоровна вместе с сестрой  вывозила на тележке и из которых потом пекли лепешки и варили кашу. Как-то удалось приобрести корову с телком, но вскоре корову отдали на мясокомбинат и взамен получили целый ящик копченой колбасы. В Новочеркасске Женя продолжила учебу, но стала часто болеть: не защищавшая от холода одежонка делали своё дело.

     Война близилась к концу, а трудности не отступали, одолевали холод и голод. Осенью ходили на поля за колосками, и хотя их запрещали собирать, и объездчик за этим следил строго, подбирали колоски на краю поля возле лесопосадок.  Потом выбивали из них зерно, варили и с медом ели, это считалось лакомством. Дети некоторых других семей жили намного хуже. Подружке Жени, например, чтобы накормить свою больную мать, приходилось продавать свою хлебную пайку, добывать кукурузу и варить из нее кашу – мамалыгу. Чтобы обогреться, она, обжигая пальцы, собирала на помойке недогоревшие угольки, поэтому ходила всегда в перчатках.

     День Победы в Новочеркасске у одиннадцатилетней Жени отпечатался в памяти особенно ярко. Девятого мая все шли на центральную улицу Московскую, много народа собралось возле госпиталя. Выходили раненые в гипсе, на костылях, сидели возле крыльца безногие и безрукие, играла гармошка, кто плясал, кто пел, все целовались и обнимались. В августе к маминой сестре из Германии вернулся сын-подросток. Хотя выглядел физически здоровым, был морально сломлен, смотрел не по-детски потухшими глазами, был замкнут, а по ночам кричал. «Нам с сестрой запретили расспрашивать его о чужбине. Так мы и не узнали, какая ему досталась доля в Германии… Он рано умер, видимо, от перенесенных там страданий».
 
     Евгения Кузьминична всегда помнит своего отца, Кузьму Зиновьевича Батечко, молодым, здоровым и постоянно заботившимся о семье, о своих маленьких дочках. Она и её младшая сестра Валентина (ушла из жизни в 2005 году) бывали в деревне Евличи, где погиб и вначале был похоронен отец. Были и в соседнем селе Селище Слуцкого района Полесской области, что в Белоруссии, куда позже его перезахоронили в братскую могилу и на надгробной плите среди имён других погибших бойцов и командиров обозначили его имя. Здесь в сельском музее хранится его фотография, и в этом же селе одна из улиц названа его именем. А в Чите Евгения Кузьминична Форова (Батечко) до сих пор бережёт фронтовые письма и фотографии отца, письмо его однополчанина, в котором тот сообщал, как погиб майор Батечко, извещение о его гибели 2 июля 1944 года, книжку на орден Красной Звезды, которым он был награждён 1 августа 1943 года, и его Орден Отечественной войны 1 степени. Всё это на память детям и внукам.