Жил-был мальчик

Жил-был мальчик. Ну как жил, просто был. Был не нужен ровно настолько, насколько мог бы по-настоящему жить. Поэтому он просто был.

Был без отца, был с мамой и ее любовником, был на пятидневке в детском саду. Был, просто был. Тихим, незаметным, мягким и удобным.

Потом был в школе, после был за компанию в ПТУ, был тем, кто бегал за  водкой для матери и ее гражданского мужа, которого мама настойчиво заставляла называть «папой». Настоящий папа на тот момент, работая в милиции, спился окончательно и его, как вещь, приехали и увезли родственники обратно на родину. 

Но мальчик не хотел быть один. Поэтому у него появился близкий. Этот близкий звался телевизором.  И это был настоящий преданный друг. Тот единственный, который говорил, развлекал и отвлекал от одиночества.

Но мальчик хотел не просто быть, он хотел жить! А какая жизнь без любви.

Мама любила как могла. А могла она это делать на расстоянии. Без обнимашек, без ласки, без разговоров по душам, без защиты от деспотизма семьи гражданского мужа. Любила она просто доброй улыбкой. И еще деньгами.

Мальчик был смышлёный и уже с детства начал понимать, что для того, чтобы не быть одиноким, нужно быть «важным». А чтобы быть «важным» для других, нужны деньги.

Ведь когда у тебя есть деньги, то ты больше не одинок, ведь вокруг столько дружбы и любви, и столько праздников.

И ты сразу как-то нужен и важен, и тебе благодарны, ты - меценат и благодетель. И все чаще звучат тосты: «Спасибо, что ты у нас есть!». Весь мир крутится вокруг, мир тебя любит. И ты наконец-то живешь! И как-будто нет пустоты и одиночества.

Мальчик растет, хоронит безвременно ушедшую добрую спившуюся маму. Но память о ее любви навсегда уносит в своем сердце. Мама была хорошая, она любила, все разрешала, никогда ни за что не ругала, даже если мальчик пропадал несколько суток неизвестно где и с кем. Она просто терпеливо ждала, сидя на ступенях подъезда. Вот это же настоящая любовь, вот это вот она и есть!

Но мамы больше нет. И мальчик один. И гражданскому мужу мамы он не нужен. Ну, разве только иногда, когда деньги мальчик принесет и положит на сервант, он может увидеть подобие радости в глазах алкогольного инвалида, подсадившего на выпивку его добрую маму.

Одно хорошо, квартира кооперативная осталась, мама постаралась. Но это же квартира, а нужна-то любовь и нужность. И вот уже квартира продается и часть денег отдается случайной «маме», приютившей мальчика в то время.

Эта женщина, зная о наличных деньгах от проданной квартиры просила мальчика дать их ей на бизнес.  Ведь бизнес - дело такое, ей были нужны оборотные средства. А мальчику - нужность и любовь.

Вместе с канувшим в Лету бизнесом «мамы-заместительницы», утекли сквозь пальцы и все деньги за квартиру. Дама испарилась. И мальчик снова  никому не нужен, не важен, он опять один.

Бремя кредитов и долговых обязательств придавило его рано. Свою неполноценность надо было маскировать. И именно эти деньги помогали мальчику хоть на время закрыть дыру одиночества.

Да и сама потребность в бизнесе и, как следствие, в больших деньгах, психологически пыталась закрыть эту дыру: Я с деньгами = Я важен = Я нужен = Я любим = Я не одинок.

Прошло много лет. Мальчик женился. Девочка была со своими ранами, поэтому оправдывала и отсутствие тепла, и отсутствие деятельной заботы, и алкогольную зависимость.  Сначала она научилась быть втроем с телевизором, мальчик никогда не оставлял свой телевизионный костыль, к которому привык с детства. А позже научилась растить ребенка одна, пока он мечтал о свободе. 

И еще девочка спасала. Спасала от алкоголя, спасала от «друзей», когда появлялись деньги, спасала запретами на очередные кредиты.

Возмущалась, что мальчик покупает себе новые дорогие носки, когда ей приходиться экономить на продуктах в семью.

Но мальчик не привык думать о других. Там, где он рос, внимание и заботы от него не требовалось, поэтому сценарий такой: Мне приходят деньги - Я важен - Я даю вам деньги - Любите, признавайте и развлекайте меня!

Такой сценарий всегда приводил к одному результату: мальчик оставался один. Но со временем это стало для него единственно возможным существованием - быть одному, с самим собой. И еще с обидой. Обиду свою он помещал в того, кого выбирал сам. Сначала это были далекие люди, потом близкие, потом совсем близкие.

Мальчик подумал, что все в жизни «неправильное» нужно разрушить, а потом перекроить и пересобрать «правильно», не понимая, что начинать надо с осознания, что за фундамент личности, заложенный в детстве его мамой, его «отчимом» со своей старой мамашей его сегодняшние близкие люди ответственности не несут.
И главное, самому с этим НЕ разобраться, человек живет внутри своей головы и ведет внутренние диалоги сам с собой. Вариться в собственном соку можно всю жизнь, разрушая до основания все вокруг себя.

И главное, не понятно, как быть «нужным» другим, если у тебя нет денег, ведь в жизнь других мальчик привык вкладываться деньгами. А как вкладываться собой, своим участием и деятельной заботой никто не научил. Он опять один. Круг замкнулся.

К теме «Жизненные сценарии»