Зеркало

               
                Отрывок из романа «Вишни в соседнем саду»

            
                20** год

     Молодые, крепко сбитые парни подняли на четвертый этаж огромную, увесистую упаковку с зеркалом. Владелица аппартаментов ждала данный заказ в течение трех месяцев из Италии.

— Несите пока что в гостиную. Потом я распоряжусь, куда его повесить! — велела хозяйка ребятам.

     Женщина рассчиталась с носильщиками, закрыла за ними входную дверь и мягко плюхнулась в любимое кожаное кресло. Она уже четко знала, где будет висеть долгожданный атрибут. Все было высчитано до миллиметра. Именно в этом месте в любое время суток, разумеется, при правильно выставленном свете, она, Аглая Рюмина-младшая, всегда будет красавицей. И никто, в особенности этот проклятый кусок стекла, не испортит ей больше настроение. И чхать она хотела на то, что завтра ей пятьдесят восемь. Женщине столько лет, на сколько она себя чувствует. А чувствовала она себя на тридцать, не более. И не потому, что ее любимому человеку было тридцать пять. Хотя ей всегда казалось, что  Ренат родился стариком. Чему или кому он был обязан своей серьезностью, основательностью и прагматизмом, она не могла сформулировать. Может причина крылась в его восточных корнях, где молодые люди очень рано взрослеют и учатся брать на себя ответственность…

     Было бы неплохо отметить прибытие столь желанной покупки.  Ничего сложного ведь не было в том, чтобы налить себе вина и нарезать сыр. Провозившись минут пятнадцать со штопором, сейчас она сожалела, что дала отгул домработнице. С шампанским возникли те же трудности: в доме всегда был кто-то, кто с этим справлялся без ее помощи. Придется подождать Рената: уж он-то справится с закупоркой. Хотя мужчина весьма отрицательно относился к спиртному, а тем более, когда выпивала Гуля  (или Глаша), как он ласково ее называл.

                ***

     Как же быстро промчались эти пять лет без мужа. Целых  шестьдесят месяцев пролетели с тех пор, как Аглая Рюмина овдовела. Супруг режиссер Василий Яковлев скончался, как и мечтал, на театральной сцене. Прихватило сердце. Поначалу Аглая растерялась: женщина не привыкла в жизни решать вообще какие-либо вопросы. Хорошо, что имелась толковая, служившая верой и правдой много лет домработница Тоня.

     Сначала все в ее жизни решали родители. Отец Петр Рюмин был известным кинорежиссером. Мать Аглая Рюмина - старшая всю жизнь проработала ассистентом при влиятельном супруге. Даже не столько влиятельном, сколько обласканном властями. Ни один режиссер не мог похвастаться таким количеством полного метра, на сколько это мог позволить себе режиссер Рюмин. Как только сюжет картины завязан был на крестьянском быте и любви рабочего и колхозницы, на стол комиссии худсовета плавно опускались три фотографии счастливчиков. Одним из которых был, разумеется, Петр Рюмин.

     Когда дочери пришло время определяться с профессией, любящий и прагматичный отец без всяких розовых очков твердо и серьезно произнес:

— Аглая,  жизнь за спиной у папы с мамой — это одна история! Родители, увы, не вечны, и ты должна быть готова прокормить и обеспечить себя самостоятельно. Рассчитывать на то, что муж в клюве принесет и подаст — это слишком самонадеянно. Даже удачно выйдя замуж, ты не должна жить и бояться развода, потери кормильца, нищеты… только потому, что сама не имеешь ремесла. Поэтому я тебе рекомендую в качестве профессии выбрать педагогическую деятельность. Станешь ли ты востребованной актрисой — сложно сказать. Играть «кушать подано» надоест, и от нереализованности можно пристраститься к «стакану». Примеров уйма. А для преподавателя актерского мастерства работа всегда найдется. Потрудишься над собственной методикой, адаптируешь ее. Пока мы с мамой живы и имеем вес в киноиндустрии, для успешной педагогической деятельности в области исполнительских искусств успеешь получить не только профессиональную подготовку, но и собственный актерский опыт. У тебя в руках будет ремесло.

     Дочь согласилась с отцом. Окончив ВГИК, Аглая Рюмина-младшая успела сняться в парочке незамысловатых советских сериалов и даже в одной полнометражной картине. Потом было довольно удачное замужество и рождение их любимицы Вареньки, которая с легкостью превратилась в Барбару в США. Дочь улетела в Соединенные Штаты по студенческой программе еще в начале нулевых, выиграла «зеленую карту» и осталась жить за океаном. Вполне счастливая семейная жизнь Яковлевых - Рюминых продолжалась около тридцати лет.

                ***

     Аглая Петровна после смерти супруга полностью ушла в работу. Да так ушла, что полгода не замечала влюбленных глаз молодого оператора Рената Рагимова. И сколько раз она пожалела, что увидела, спустя какое-то время, эти самые глаза. Нормальная человеческая жизнь закончилась. Как, оказывается, хорошо все было в ее жизни до недавнего времени. Да, не было шекспировской любви, но и этого изнурительного и сосущего душу чувства тоже не было. Жизнь, как выяснилось, была прекрасна и замечательна. Только она этого не понимала. Аглая прожила с мужем счастливую жизнь без эмоциональных всплесков и фейерверков. Они понимали друг друга с полуслова, смеялись над одними и теми же шутками, любили одни и те же фильмы и музыку… Супруг только начинал фразу, вторая половина тут же безошибочно могла ее продолжить. В их жизни не было ревности и взаимных закидонов, не было выяснений отношений и разборов полетов… И это при  том, что они оба были творческими людьми. Аглая Петровна не могла понять свою племянницу, которая жила у них во время учебы в театральном институте: девчонка из-за неразделенной любви налопалась каких-то таблеток. Читая «Анну Каренину», Аглая осуждала поступок влюбленной женщины. В ее голове не укладывалось, как можно оставить мужа и ребенка из-за мимолетной интрижки. Именно интрижкой она называла отношения классической героини. Все ее сокурсницы мечтали о нереальной, сумасшедшей любви. Все, кроме Аглаи Рюминой. Почему-то все это прошло мимо ее. Сейчас женщина понимала, что жизнь ей приготовила пощечину в виде того, от чего она всю жизнь отмахивалась. И даже не пощечину, а подножку. От пощечины еще можно оправиться, а вот после того, как распластаешься, можешь и не подняться вовсе. Она поняла, что в юности невероятно легко справиться с чувствами и разбитое сердце залечить легче. В молодости все срастается быстрее. Конечно, не из всякой склеенной чашки пить захочется потом, но внутреннего ресурса будет достаточно, чтобы встать с колен, выпрямить спину и перешагнуть через канаву слез, обид и разочарований. А когда тебе через пару лет шестьдесят, ты можешь сколько угодно пытаться привстать, но шансов, что выпрямишься окончательно, нет и больше не будет. Хотя сердце в состоянии любить даже сильнее и безудержнее, чем в молодости. А толку? С болью оно может и не справиться.
 
                ***

     Женщина почувствовала, что опять находит на нее то отвратительное плаксиво-истеричное состояние. Даже новое зеркало, которое с завтрашнего дня должно  будет делать жизнь ее прекраснее, не радовало. С возрастом у нее появились какие-то мазохистские наклонности. Ей сейчас просто кровь из носа потребовалось подойти к зеркалу и полюбоваться на себя постаревшую, осунувшуюся, с потухшим взглядом.  Откуда такая нездоровая мания? Она смотрела на шею с отчетливыми признаками увядания, и ей до боли захотелось взять телефон и сделать безумно больно Ренату. Просто до жути захотелось написать гадость ему, унизить, растоптать, заставить корчиться ровно от такой же боли и унижения, которые пронизывали ее саму. Боже, что с ней творилось? За что это все? Почему она не заслужила нормальную, спокойную старость в окружении внуков, собак и дачных клумб? Почему ей досталась запоздалая любовь? Почему ей нужно было пройти через это адское унижение, будучи в годах? Одни сплошные «почему» без единого ответа. Может и хорошо, что она не умеет пользоваться штопором. А то уж точно сейчас последние остатки разума были бы залиты виноградным суррогатом.

     Внезапно часы, подаренные когда-то отцу на юбилей, пробили шесть часов вечера. Скоро должен приехать Ренат.

— Боже, я же сейчас на бабу Ягу похожа! Быстрее нужно привести себя в порядок! — по обыкновению Аглая начала беседовать сама с собой перед зеркалом.

     Через двадцать минут в дверь позвонил Ренат. Мужчина прошел в прихожую, разулся и, протягивая цветы, приблизился к Глаше:

— Ну что опять случилось, Гулечка? Ты плакала?
— Не смей меня жалеть! — взвинтилась Аглая. — Ты же знаешь, что сейчас разревусь как ненормальная! Ты специально, да?
— Да, я специально, — начал отшучиваться Ренат. — Специально, потому что мне нравится, когда ты сердишься. Тебе очень идет!
— Ну, конечно! Рассержусь, раскраснеюсь … Глядишь и не такой старухой буду выглядеть! — начала внезапно концерт хозяйка квартиры.
— Перестань, пожалуйста! Ты меня полностью устраиваешь, какой бы ты ни была.
— А хочешь посмотреть на красавицу при дневном свете? Нет? Вот и правильно! Тебе нужна молодая, а не старое корыто! И я пойму и даже не удивлюсь, если такая уже имеется! И, кстати, открой вино. Я только ради этого тебя и ждала!
— Гулик, не пей. Это лишнее. Мы же договаривались по бокалу в ресторане, а все остальное — уже пьянство.  Ты что ли не помнишь об уговоре?
Лучше бы он последнюю фразу не произносил.
— Конечно, я не помню! Я же старуха, и у меня — маразм! Постой! Нет, у меня — Альцгеймер! Ты это хотел сказать?
— Я этого не говорил. Возьми себя в руки, пожалуйста! — ласково обратился молодой человек к любимой. — Давай я открою тебе вино, если ты так хочешь.
 
     Но Аглаю уже было не остановить:

— Ба! Что я слышу?! Сам уже решил выпить? Мне уже прямым текстом намекают, что не бывает некрасивых женщин, а бывает мало водки?
— Вина, — поправил Аглаю Ренат.
— Какого еще вина? — не сразу сообразила женщина.
— Ну, ты же вино собралась пить, а не водку! Правильно?
— Не поняла! Ты сейчас издеваться вздумал? — закипала дама.
— А ты, может, уже возьмешь себя в руки? — мужчина попытался свернуть неприятный разговор. — Или мне сегодня лучше уйти?
— Уйти? Ты так шутишь? Небось, спишь и видишь, как перебраться из своего Медведково в исторический центр!

     Ренат вышел в прихожую и начал молча обуваться. Аглая вышла следом, не переставая атаковать молодого человека:

— Скажи, пожалуйста, Ренат… Вот ты говоришь, что ты меня любишь, да?..  А за что или почему можно любить старую бабку?
— Уже не знаю. До сего дня я четко мог ответить на этот вопрос. Что-то внутри тебя такое было, что меня притянуло. Я увидел необычную женщину, каких я не встречал…  А сейчас уже даже и не знаю. Достало меня все это. Я просто устал, извини.
— Зато я знаю! — вспылила Аглая. — Желание стать обеспеченным вдовцом — это основная причина связи молодого мужика со старухой.
— Ну и дура же ты! Как я этого раньше не заметил?!  С наступающим! — как всегда спокойно произнес Ренат и вышел из квартиры.