Моше Кацав. Охрана

25.12.2016 года.               

Моше Кацав. Охрана.               

  Вышел на свободу мой дружок Моше Кацав. Да, это тот самый президент, который отсидел срок за домогательства (? – не доказано) и изнасилования (? – не доказано) женщин (?!) с отстроченным сроком (10 лет после происшествия) оргазмических проявлений. А подружились мы с ним при следующих обстоятельствах. Я служил стражником при открытом бассейне в одном из кибуцев на Севере Израиля. Мой начальник с утра предупредил меня, что надо быть внимательным, будто до этого я был образцом разгильдяйства. В толпе жаждущих насладиться прохладой воды (напополам с хлоркой) я обратил внимание на группу – два амбала и двое малорослых разнополых. Один из громил подошел ко мне, предъявил удостоверение, сказал в полголоса, что на подходе президент. Да, это был Моше Кацав, гигант секса высотой метра полтора от пятки до макушки и его миловидная супруга ниже Президента на полголовы. Они приветливо поздоровались со стражей, прошли на общую территорию бассейна, разместились на раскладных стульях в тенёчке. На достаточно большом расстоянии от супругов, вдоль ограждения зоны отдыха, фланировал один из мОлодцев, другой – попивал кофе неподалеку от меня, у входа.  Президент не переодевался в купальный костюм, очевидно, чтобы не распугать дамскую часть населения бассейна. К паре изредка подходили поздороваться и сфотографироваться лица с горящими глазами. Явление президента народу длилось часа два и не вызвало ажиотажа в среде многочисленных купающихся, дремлющих и жующих шашлыки участников культурного отдыха на природе. После окончания работы я направился к автобусу и, проходя мимо гостиничных спальных домиков, увидел в тени одного из них группу постояльцев – за столом расположились и вяло беседовали президентская и еще две пары пожилых израильтян. Обратил внимание, что секьюрити поблизости не было видно.

  А мне пришлось еще раз в тот день повстречаться с главой государства. Меня вызвали на вечернее дежурство, ВИП-персона решила отужинать в ресторане. Знакомые мне с утра ребята уже обследовали местность и скучали в своем джипе. Так называемый «ресторан» - это открытое, не огражденное место у ручья, лужайка с 15-тью столиками, а также кухней сбоку. В соответствии с инструкцией я обошел с осмотром территорию пищеварительного и пищеупотребительного объекта. За всеми столиками, кроме одного у самой воды, шла банальная жрачка изголодавшимися израильтянами и заморскими гостями. Я вышел на свой пост у входа и стал ждать гостей. Рядом крутился мэр нашего городка, который, по видимому, не унюхал надвигающуюся на президента страны секс-грозу-угрозу, и жаждал засвидетельствовать свое почтение высокому шефу государственного значения. Спустя время два молодца выскочили из ларца-джипа, и спустя пару минут подъехал лимузин, из которого вышла досточтимая супружеская пара. МОШЕ КАЦАВ С УЛЫБКОЙ ПОЖАЛ МНЕ РУКУ и я тут же из разряда «знакомый» переместился в ранг «дружбана». Это быль, из нее можно сделать вывод – непростительная беспечность высокопоставленных лиц в стране, где каждый первый палестинец и каждый второй израильский магометанин готов перерезать горло простому еврею. Но так привыкли вести себя в этой маленькой стране, где лидеров знают многие жители. Мне, жителю периферии, довелось встречаться с Штерном, Кедми, Бронфманом, Либерманом, Эдельштейном. Ариэль Шарон, в то время лидер оппозиции, заезжал к нам в бомбоубежище, успокаивал во время обстрела города ракетами из Ливана. И все они были без охраны!

  Правда, военные охраняют не только границы и покой израильтян, но и особо своего начальника генштаба. Дежурю как-то на входе каньона. Подъезжает джип «Военная полиция», выходит боец и, оценив бегло меня взглядом, не на иврите, а по-русски: «Через 15 минут сюда приедет Габи Ашкинази. Знаешь кто это? Надо подготовить 3 места для парковки машин. Вызови начальника». К тому времени, когда пришел начальник на полусогнутых, парковочные места мною были уже ограждены. Через четверть часа прибывает кортеж, из джипов выходят начгенштаба и четверо телохранителей – по двое спереди и сзади. Ребята поджарые, самбистского облика. При входе Габи улыбается мне и здоровается. Гляди! И этот набивается в друзья! Потом, поразмыслив, пришел к выводу – у  особо высокопоставленных военных, выработался этикет, им же после отставки, ой как надо идти на выборы в Кнессет. И тогда почитаемый и любимый нами бригадный генерал превращается в нелюбимого нами депутата, к которому следует относиться без почтения. Я бы не вспомнил этот случай из моей службы, если бы не недавняя трагедия в Турции. Трудно себе представить, что Андрей Геннадьевич согласился бы открывать фотовыставку даже в окружении телохранителей – по двое слева и справа и один обязательно сзади. Спецназовец-исламист, мечтающий умереть, этот щит все равно пробьет. Есть на свете, мой друг Горацио, опасные профессии, есть люди, готовые рисковать жизнью ради увлекательной работы. Все мы под небом ходим. Или под землей. Или в небе над землей.