Сырники

- Вкусно, Асенька, но не то! У мамы сырники вкуснее. Почему ты не попросишь у нее рецепт?
Ася сердито брякнула сковородкой и фыркнула в ответ:
- Не нравится – не ешь!
- И чего ты обижаешься? Не понимаю! – Дмитрий покачал головой и отложил в сторону вилку. – Я же не сказал, что не нравится! Я сказал, что у мамы они на вкус другие.
Ася подчеркнуто аккуратно поставила на стол тарелку для себя, выключила плиту, и присела к столу.
- Ты думаешь, что мне приятно это слышать?
- А что такого я сказал?
- Не понимаешь? Митя, ты все время меня со своей мамой сравниваешь. То я не так делаю, это не эдак. Сырники вот сегодня тебе не такие. Завтра еще что-нибудь придумаешь. Сколько можно? Почему я тебя со своим отцом никогда не сравниваю?
- Возможно, причин нет?
- Не поэтому. Просто потому, что в сравнении с ним ты можешь проиграть и сильно. Мой папа никогда не позволял себе сравнить маму с другой женщиной. Даже с бабушкой. А та готовила, например как бог. И меня, кстати, она учила. Так что, стыдиться своих сырников мне не приходится.
- Ты же его почти не помнишь. Откуда тогда знаешь?
- Знаю! – Ася обиженно отвернулась, пряча навернувшиеся слезы.
- Не понимаю, чего ты разошлась? Ты очень вкусно готовишь. Просто я привык к другому.
- Отвыкай. Или возвращайся к матери. Пусть кормит тебя и дальше. В чем проблема? Я – не она, Митя. Когда же ты это уже поймешь?
Глядя вслед мужу, который, сердито отодвинув от себя тарелку, встал, и вышел из кухни, Ася закусила губу.
Вот почему так?! Неужели он совершенно не понимает, насколько ей неприятно, когда ее сравнивают с кем-то? Зачем вообще это делать? Неужели так сложно услышать то, что она говорит?
Ася очень удивилась бы, если бы услышала сейчас мысли своего мужа, который натягивал в коридоре ветровку и сердито бурчал себе под нос:
- Скажите, пожалуйста, какие мы обидчивые! Проблему нашла! И сразу – «иди к маме»! А вот и пойду! Пусть подумает на досуге, нужен ей муж или нет!
Хлопнув дверью, Митя ушел, а Ася вымыла посуду и принялась собираться на работу. Благо сегодня первых лекций у нее нет, а это значит, что можно успеть забежать в кофейню свекрови и выяснить, что же она все-таки добавляет в свои сырники.
Светлана Павловна, свекровь Аси, женщиной была очень деятельной. Вся в трудах и заботах почти круглосуточно. Еще бы! Сеть кофеен по области и два кафе. Только успевай поворачиваться. И Светлана Павловна работала. «Белкой», как сама говорила.
- Крутишься в этом бесконечном колесе, несешься куда-то, а остановиться нельзя – вышвырнет тебя на обочину и все – не нужна никому, неинтересна. Плавали – знаем!
В том, что свекровь знала, о чем говорит, Ася не сомневалась. Женщина, которая пережив девяностые и, умудрившись дважды потерять все, кроме жизни, сумела снова встать на ноги и не растерять оптимизма, поражала ее. Сама Ася эти годы не помнила, но мама и бабушка рассказывали ей о том, как они буквально выживали.
- Нам было проще, доченька. – Ольга Николаевна, мать Аси вздыхала в ответ на вопросы дочери. – Все-таки земля, хозяйство свое. Голодными не сидели. А вот в городе люди многие бедствовали. Катя, сестра моя, перебралась тогда обратно в поселок, потому, что мужа потеряла, а поднимать двоих детей на зарплату учительницы было невозможно. Странная у нас судьба, да? Я без мужа осталась, она тоже... А тут хотя бы все вместе были. Все рядом. Помогали друг другу как могли. Так и справились.
Ольга Николаевна была простой дояркой, но Асе, в отличие от ее подруг, никогда не приходило в голову стесняться матери.
- Кто твои родители, Анастасия?
Будущая тогда свекровь пристально разглядывала Асю.
- Мама – дояркой работает, а отец был шофером. Он погиб, когда я была совсем маленькой. К сожалению, я его почти не помню. Так, обрывки какие-то. Знаю только, что он очень любил меня.
- Это хорошо, что ты помнишь хоть что-то. Митя отца не помнит вовсе.
- А кем был его отец?
- Бандитом.
Ася, поперхнувшись тогда вкуснейшим кофе, которым потчевала ее Светлана Павловна, изумленно уставилась на нее:
- Как это?
- А вот так. Бандитом был. Рэкетом занимался. Тогда многие этим промышляли.
- А как же вы…
- Связалась с таким? Все очень просто, Ася. Мы за одной партой сидели столько, сколько учились в школе. А до этого на соседних горшках в детском саду. Я своего мужа всю жизнь знала, сколько себя помню. У нас и разница-то в возрасте – два месяца всего. Я – старше. Его это всегда страшно задевало и раздражало. – Светлана Павловна смеялась, подвигая поближе тарелочки с десертами. – Вот это попробуй! Я сама придумала.
- Очень вкусно! – Ася жмурилась от удовольствия смакуя что-то невероятно малиновое и нежное. Торт - не торт, не поймешь.
- Вот этим я и баловалась, пока замужем была. Почти два года страшной жизни.
- Почему страшной?
- Потому, Асенька, что вечером глаза закрываешь и не понимаешь, проснешься ли ты утром. Потому, что, провожая мужа утром, прощаешься с ним, как в последний раз. И это так и было. Я каждый день ждала, что он не вернется. Понимала, чем занимается, но сделать с этим ничего не могла. Вырваться оттуда было невозможно. И он тоже это понимал. Поэтому заставил меня учиться. Я уже беременная была, а на лекции ходила аккуратно и старалась не пропускать. Потому, что обещала ему окончить вуз.
- Получилось?
- Не сразу. Пришлось брать академический отпуск, когда родила. Хорошо еще, что у меня была замечательная свекровь. Помогла мне. Сидела с Митей, пока я пыталась как-то выжить после того, как однажды так и не дождалась мужа. Он просто не пришел домой. Ни в тот день, ни на следующий, ни через неделю. Нашли его только год спустя и то случайно. Но, к тому моменту я не питала уже никаких иллюзий. Мне все популярно объяснили.
- Кто?
- Те люди, которым он перешел дорогу. Мне пришлось отдать им родительскую квартиру.
- Почему?!
- Потому, что иначе меня бы уже не было, Ася. Это было суровое время. Страшное. Но, оно прошло. Я жива и жив Митя. А это – главное.
- А где вы потом жили?
- У свекрови моей, Татьяны Петровны. Мировая была тетка! Любила Митьку так, что у нас чуть до драки дело не доходило. Баловала его очень. А я боялась, что он вырастет непонятно кем. Мне-то им заниматься было особо некогда. Надо было работать. Так и крутились. Бегали в колесе друг за другом две белки с бельчонком…
Ася слушала свекровь и поражалась ее силе. Вот – женщина! Все сама!
- Не смотри на меня так! – Светлана Павловна улыбалась, но улыбка эта была горькой. – Если бы рядом был хороший мужчина, которому я могла бы доверить себя и сына – я бы с радостью это сделала. Мужчины были, но надежного… Нет, не случилось больше. Хотя... Может потому и не случилось, что я до сих пор люблю Митькиного отца. Такое вот постоянство…
- Но, это же даже хорошо. – Ася задумчиво крутила в руках крошечную чашечку с остатками кофе.
- Почему? – Светлана Павловна удивленно смотрела на девушку.
- Значит, у вас это было настоящим. Любовь… Мало кому выпадает испытать в жизни такое. Чтобы вот так... По полной любить...
- Не знаю. Может, ты и права. – Светлана Павловна, протянув руку и ловко забрав у Аси чашку, принималась вглядываться в остатки гущи на дне. – Хочешь, погадаю тебе? Я умею.
- Нет, не хочу! – Ася улыбалась в ответ. – Зачем знать заранее то, что будет? Жить станет неинтересно. Разве нет?
Светлана Павловна, разглядев что-то свое в рисунке на стенках чашки, удивленно подняв брови, качала головой.
- А и правильно! И не надо! Все узнаешь в свое время. А ты мне нравишься! Красивая, умная, с хитрецой. Не подлой, а такой как надо. Женской. Годишься!
Припечатав вот так в лоб будущую свою невестку, Светлана Павловна развила бурную деятельность по организации свадьбы.
- Маме скажи, чтобы приехала. Посоветоваться надо.
С матерью Аси Светлана Павловна общий язык нашла быстро.
- Идите, гуляйте, дети! Мы тут и без вас разберемся.
- Мам, так Ольга Николаевна с дороги. Ей бы отдохнуть немного.
- Не твоя печаль. Вещи принеси из машины и свободны. Оля у меня поживет. Ты же не против? - Светлана, пристально глянув на будущую родственницу, удовлетворенно кивала. – Вот и ладушки!
Ася, растерянно переглянувшись с матерью, спорить тогда не стала. И, как выяснилось, правильно и сделала.
- Хорошая она женщина, доченька. Света-то. Я теперь спокойна. Не обидит тебя.
- Откуда ты знаешь?
- Вижу. Или думаешь, что мать твоя совсем в людях не разбирается? Тот, кто столько пережил, родная, или становится каменюкой бесчувственной, или понимает, что такое быть человеком. Мне кажется, что Света – это второй вариант. А там видно будет. Поживем - посмотрим. Ты, главное, сильно характер не показывай. Он у тебя есть, я знаю. Только, знаешь, что?
- Что, мам?
- Умный человек характер свой до поры до времени в секрете держит. Да и потом не особо демонстрирует. И правильно делает. Так оно спокойнее. А для семейной жизни и вовсе хорошо.
Шагая по залитым весенним, уже теплым и ласковым, солнышком, улицам, Ася вдруг вспомнила этот разговор с матерью. Характер… Был он у нее когда-то. Был! Да весь вышел! Неужели все женщины глупеют и теряют себя, когда выходят замуж? Сколько лет прошло с того момента, как они стояли в ЗАГСе с Митей, чуть растерянные и такие счастливые? Два года? Почти три. Не стаж пока. А она уже стала квашня-квашней. Вот и сегодня обиделась непонятно на что. Подумаешь, сравнил ее сырники с мамиными! Так, Светлана Павловна и правда готовит прекрасно…
Просто обидно! Что за манера сравнивать кого-то с кем-то? Все люди разные! Живут в разных условиях, растут по-разному. И кому-то нравится пенка в чашке с какао, а кто-то от нее в ужас приходит. А все потому, что кому-то бабушка в детстве рассказала, что от пенки люди богатырями становятся, а у кого-то промолчала и просто выскребла ее из чашки ложечкой, только чтобы не раздражать дитятко.
Красивое крыльцо кофейни с коваными перилами оказалось перед Асей так скоро, что она даже не успела хорошенько обдумать, что же скажет Светлана Павловне.
Жаловаться? Вот еще! Никогда Ася ябедой не была. Да и помнила, как мать ей говорила, что на мужа жаловаться – последнее дело. Сама выбирала – сама и живи.
Да еще и матери его плакаться! Нашла – кому! Для всякой матери свой ребенок самый лучший и прекрасный! И правильно! Так и должно быть. Поэтому, погонит ее Светлана Павловна с такими претензиями куда подальше и права будет.
Колокольчик над дверью звякнул, и Ася окунулась в ароматы свежей выпечки и кофе. Потянула носом, прикрыла глаза и расплылась в улыбке. Господи, как же вкусно тут! И не обязательно даже что-то пробовать. Можно просто стоять вот так, посреди небольшого уютного зала и наслаждаться.
- Ася! – Светлана Павловна, которую кто-то из сотрудников вызвал из кабинета, дробно простучала каблучками по плитке и обняла невестку. – Ты почему здесь? Случилось что-то?
Ася приготовилась уже было сказать, что все хорошо и она просто забежала выпить кофе, но слезы предательски подкатили и она всхлипнула раз, потом другой, а после и вовсе разревелась, совсем как маленькая девочка.
- Тааак! Понятно! Слава! Кофе и что-нибудь сладкое ко мне в кабинет. – Светлана Павловна махнула администратору и увела Асю к себе.
- Что случилось? Ты меня пугаешь!
Глядя, как невестка стучит зубами о край стакана с водой, Светлана Павловна нахмурилась.
- Асенька, мне уже нужно переживать или погодить пока?
- Не знаю… - Ася успокаивалась, но голос еще дрожал. А ноги не держали настолько, что она буквально рухнула на маленький диванчик, стоявший в кабинете свекрови.
- Дай-ка руку! – Светлана Павловна ухватила невестку за запястье, считая пульс. – Ты бежала, что ли?
- Нет. Просто шла быстро.
- Что стряслось, Ася? На тебе лица нет.
- Дайте мне рецепт своих сырников! – выпалила Ася, даже не думая уже, как странно это прозвучит.
Светлана Павловна застыла на минутку, не донеся отобранный у невестки стакан с водой до столика, а потом облегченно выдохнула, и расхохоталась так, что Слава, принесший поднос с кофе, удивленно посмотрел на начальницу и предпочел ретироваться поскорее. Мало ли.
- Ясно все! Митенька капризничает? Поросенок! Ну, я ему устрою!
- Не надо! – Ася всхлипнула. – Может, он и прав. Привык к тому, как вы готовите, вот и скучает. А я так не умею…
- Ася! – Светлана Павловна подвинула поближе к невестке поднос и пристально посмотрела на нее. – Я думала, что ты умнее.
- Я тоже так думала! – Ася сердито фыркнула и опустила глаза.
- Девочка моя, нельзя так! Хотя, что это я? Учить тебя как жить надо уже поздно. Ты давно взрослая. А вот рассказать кое-что тебе про сына своего прекрасного я могу. И тогда ты поймешь, что не на все и не всегда нужно обращать внимание.
Светлана Павловна уселась рядом с Асей и сделала большой глоток кофе.
– Нельзя мне столько его, родимого. Пусть и хороший кофе, а все равно – нельзя. Сердце уже ни к черту и давление скачет. Но, без него – как вобла сушеная. Висела бы на солнышке и не шевелилась. Так, хоть силы есть скачать белочкой. Хотя, надоело – сил нет! Хочу уже бросить все это, закрыться на даче и сажать цветочки! Столько лет скачу уже, без перерыва и выходных… Поесть по-человечески и то некогда. Не говоря уже о том, чтобы готовить!
Ася, открыв рот, слушала свекровь. Как это? Готовить некогда?
- Не понимаешь? – Светлана Павловна рассмеялась. – Эх, Асенька! Женщина так устроена, что ей нужно, чтобы кто-то всегда ею восхищался. Понимаешь? Хоть немножко, хоть чуть-чуть. И тогда жизнь становится краше и тем, кто рядом тоже будет хорошо. Жаль, что мужчины не всегда это понимают! Митька мой тоже балбес еще тот в этом плане. Никакого секрета в моих сырниках нет! Как и в любой другой еде. Я никогда не любила готовить, за исключением каких-нибудь сложносочиненных десертов. Да и некогда было. Так, по выходным иногда его баловала. И вообще, я была на редкость паршивой матерью.
- Что вы такое говорите? Он вас так любит!
- Потому и любит так сильно, что не хватало ему меня. Ласки не хватало, внимания. Я утром уходила из дома, когда он еще спал. А вечером приходила, когда он уже спал… И так годами. Хороша матушка? Не было бы у него такой бабушки, как Татьяна Петровна, неизвестно бы еще, что выросло. А она, кстати, тоже готовить не любила и поэтому мы друг друга здорово понимали. Погоди-ка!
Светлана Павловна вышла из кабинета и спустя какое-то время вернулась, вручив Асе красочную картонную коробку.
- Вот! Мои сырники!
- Так это же покупные! – Ася растерянно крутила в руках коробочку.
- А ты думала?! Я с утра муки намелю, яйца у несушек отберу и корову подою, чтобы творожок свежий был? Ага, спешу и падаю! Не надо идеализировать что-то там, где этого нет и не было. Но, мужчинам этого не понять. Ему втемяшилось в голову, что у мамы вкусно, и он даже не разбирает, что сырники эти за столько лет сто пятьдесят раз свой вкус меняли. Хочешь, эксперимент?
- Какой? – Ася чуть оживилась и, наконец, выдохнула.
- Приезжай вечером после работы сюда. Узнаешь!
Ася в тот день читала лекции, то и дело отвлекаясь, и принимаясь улыбаться непонятно чему. Студенты, посмеиваясь, старались не обращать внимания на странный вид своего преподавателя. Молодая же еще совсем.
Светлана Павловна встретила ее и сразу отвела на кухню.
- Так! Вот тебе все, что нужно. Жарь сырники! Так как умеешь.
- Зачем?
- Потом скажу. Просто сделай как обычно!
Затею свекрови Ася поняла, только когда увидела в зале Митю. Он сидел за дальним столиком, поникший и расстроенный. Стоя за дверью, отделявшей зал от узкого коридорчика, ведущего в кухню, Ася пыталась успокоиться и выдержать паузу, как попросила ее свекровь.
Она видела, как Митя отрицательно качнул головой, явно отказываясь от предложения матери поесть. А потом, все-таки, принялся ковырять вилкой только что приготовленные Асей сырники.
- Вкусно? – Светлана Павловна сидела напротив сына, подперев щеку ладонью и смотрела, как он ест.
- Очень! Мам, у тебя самые вкусные сырники на свете!
- Жена твоя так не умеет?
- Не-а. Я попытался ей сказать, что чего-то не хватает, а она обиделась! Даже сказала, чтобы я к тебе возвращался жить, раз не нравится, как она готовит.
- А тебе не нравится?
- Да нет! Почему? Нравится. Но, у нее не так вкусно…
- Да уж, сынок… Мало я тебя порола в детстве!
- Мам, ты чего?! – Митя удивленно моргнул. – Ты вообще меня никогда не наказывала. Ну, в смысле, не била.
- А надо было бы, наверное. Может поумнее бы вырос!
- Почему ты так говоришь?
- Да потому, что сама виновата! Злюсь на себя, а это ж не то! Надо, вроде как, на кого-то! Сын, где я тебя упустила?
- Я тебя не понимаю, мам!
- Ты Асю любишь?
- Очень!
- Так чего ты тогда выкаблучиваешься? Сырники ему не такие! Видали! А эти, значит, хороши?
- Очень вкусно… - Митя еще не понимал, куда клонит мать, но уже догадывался, что ее гнев неспроста.
- Так вот, мой милый, эти сырники тебе жена приготовила. Только что. Абсолютно и полностью без моего участия. Понял теперь? – Светлана Павловна невольно улыбнулась, глядя на своего растерянного сына. – Я люблю тебя, Митя! Очень люблю! Дороже тебя у меня на свете никого нет. И ты это знаешь. Но у тебя-то есть еще один человек, которого ты любишь не меньше, чем меня! Пусть даже тебе и кажется, что это не так. Ася твоя – замечательная! Я вообще удивляюсь, почему она столько времени молчала. Ты же сам сказал, что не раз просил ее, а, значит, вредничал, балбес такой, неоднократно. Так?
- Так…
- Митька! Вот, где твоя голова и твое сердце? Ты думаешь, легко сохранить любовь? А я тебе скажу – сложно! Одно слово, один жест и уже точит корни противный червяк недоверия и обиды. А дай ему волю и через короткое время это будет уже не червяк, а дракон огнедышащий! Спалит и сожрет все, что было между вами и останется только пепел да пустота вокруг. Этого ты хочешь?
- Нет!
- Тогда запомни простую истину – твоя жена – это лучшее, что с тобой случилось после рождения! Понял?
- Не уверен, но я подумаю над этим.
- Вот и подумай! А пока я пойду Асю позову, а то она уже извелась там в коридоре. А ей нервничать нельзя!
- Почему?
- По кочану! Митька, ты же врач! Неужели ничего не заметил? Чему вас только учат?! – Светлана Павловна усмехнулась и потрепала сына по вихрастой макушке. – Зарос совсем! Сходи в парикмахерскую!
- Ну, мам!
- А я говорю – сходи! Ты же не женщина – тебе можно!
- Мам, что за намеки?!
- Ничего! Ася сама тебе все расскажет, когда время придет. А я пошла – дел много!
И Светлана Павловна простучит каблучками, приобнимет невестку, шепнув ей что-то на ухо, а потом уйдет в свой кабинет, где на полке в шкафу будет спрятана та самая кофейная чашка, из которой пила когда-то Ася в первую свою встречу с будущей свекровью. Она достанет ее, покрутит в руках, и улыбнется:
- Надо же! Сбылось! А если еще и двойня будет, тогда я вообще не знаю… Вот балбесы! Тут такое, а они – сырники, сырники… Нашли из-за чего переживать! И это они еще имена не выбирали и ремонт ни разу не делали! Ничего! – Светлана Павловна спрячет чашку в шкаф, закроет его и погладит дверцу. - Справятся! Главное, чтобы слышали друг друга! Главное, чтобы слышали…