Соломоновна и соседи в Гелике

 Стоит Соломоновна на перекрёстке у дома, ждёт зелёный сигнал светофора, чтобы перейти.

 Мимо проносится поток машин, загорается жёлтый и две полосы предусмотрительно начинают притормаживать.
 Молодцы! Но не все!!!
 Чёрный "Гелендваген", в котором она тут же опознаёт соседский, несётся по выделенной для общественного транспорта полосе, не останавливаясь.
 За рулём сидит типичная блондинка, жена соседа.Её рот раскрыт в беззвучном для пешеходов крике. Рядом, на пассажирском сиденье с искажённой яростью физиономией, заходясь в крике, сам сосед, которого чёрт дёрнул месяцем ранее купить это авто и, попутно, права своей БЛАГОверной.
 
 Сейчас же этот роскошный в своей брутальности предмет его заносчивой мужской гордости и неудержимого апломба нёсся прямиком в массивный чугунный столб с не менее массивными фонарями.

Народ, в малом количестве стоявший вокруг Соломоновны, резво и споро разбежался. Соломоновну спас чугунно-железный защитник, смявший бампер и капот несущегося болида. Пахнуло горячим ветром скорости. Осколки стекла и ошмётки пластика пролетели мимо.

 В автомобиле сработали подушки безопасности. Наступила тишина, которую тут же разрезал вой сирены "Скорой". Та имела счастье проезжать в этот момент по встречной полосе.

 "Скорая" пересекла осевую наискосок и подъехала в тот момент, когда хозяин с матюками и его супружница со стонами вываливались каждый со своей стороны.
 Тяжёлый железно-стеклянный шар-светильник, от удара качающийся на столбе, сорвал крепление и, оборвав провода, под всеобщее утробное "У-ух", с грохотом упал на крышу гордости немецкого автопрома, мстительно, по-русски, вмяв её внутрь и вдребезги разбив ветровое стекло. Так и застыл на машине полусферой.

 Врач, резво выскочивший из "Скорой", подбежал к женщине, схватил её за предплечья и, тряхнув её, словно тряпичную куклу, громко вопросил: "С вами всё нормально? Переломов нет?"

 Та, будучи в шоке, задумалась.

 Силиконовая грудь ещё вибрировала, лицо приняло ощупывающее выражение. Она мысленно сканировала свою костную систему. Видимо, организм дал отрицательный ответ, потому как она тут же отрицательно, но полуобморочно замотала головой.
Врач профессионально прощупал её конечности, но и так было видно, что руки-ноги целы. Бросил взгляд на супруга, который гневно уже обходил машину, на ходу звоня кому-то по сотовому. Видно было, что он тоже не пострадал.
 Врач, отключив личный визуализатор двинулся к машине "Скорой", крича по ходу водителю: "Заводи! Поехали! Тут без нас обойдутся!"

 Но Соломоновна, успевшая оклематься от нахлынувшего внезапно, но вполне понятного первопричинного испуга и собравшаяся было перейти всё-таки улицу на горящий уже зелёный свет, цепко, мёртвой хваткой ухватила врача за рукав, прервав его траекторию движения.

 - Что такое? - возмущённо вздернулся мобильный эскулап. Но, увидев габариты дамы, смягчил взгляд до внимательно-предупредительного. С хваткой придётся смириться. Это читалось в его глазах.
 - Это мои соседи! Не уезжайте!
 - Это почему? Переломов нет, ушибов и ссадин тоже. Моё присутствие тут необязательно.
 - Я же вам сказала: это - мои соседи. Переломов, говорите, нет? Погодите немного в стороне. Я вас уверяю: они точно будут!

 Врач ещё раз внимательно и сосредоточенно посмотрел на застывшую в шоке женщину, до этого сидевшую за рулём, оценивающе поглядел на разъярённого и беснующегося мужа, до этого сидевшего рядом, перевёл взгляд на неприглядно битую новую дорогую машину. Что-то прикинул в уме, вздохнул понимающе и негромко велел водителю "Скорой" припарковаться "тут, поблизости".

 До развязки трагедии оставались минуты, но Соломоновна не дождалась. Она не смотрела те фильмы, у которых знала финал.
 Ну, разве что весёлые или любимые. А тут было всё ясно: к гадалке не ходи!


 Зелёный свет замигал, торопя пешеходов, и она быстро покинула сцену.
 На этом опустим занавес и поспешим на выход.
 А то понятыми попросят побыть.

 А оно нам надо?