Два взгляда на войну Виктора Астафьева

 
ДВА ВЗГЛЯДА НА ВОЙНУ ВИКТОРА АСТАФЬЕВА

  «...С течением времени тема войны не исчерпалась и не упростилась и само слово “война” не исчезло из жизни и сознания людей. То там, то тут слышатся отголоски прошлых битв на земле, и тучи новой, всесветной, воображению не поддающейся бойни ходят над головой человечества. Смотришь по телевизору, читаешь книги, газеты, слушаешь радио – и поражаешься тому, что людей ничему не научила кровавая история, более того, те пятнадцать тысяч войн, что сопровождают на протяжении земного существования нашу жизнь, сделали человека ещё более ожесточенным. Счёт погубленных жизней идёт уже на сотни тысяч, на миллионы! До отдельной ли тут личности? Жизни? Её судьбы? И невольно закрадывается тихая неотвязная догадка: последняя, самая кровавая война не кончилась, её смертельное дыхание, её губительные последствия идут по стопам нашим. Это она, родившая зверский фашизм, бесчинства, беззаконие, она, поправшая всякую мораль, обесценила кровь человеческую, приучила к насилию, к упрощённому пониманию слова “смерть”» (В. П. Астафьев).

  Биография и творческий путь писателя
Виктор Петрович Астафьев принадлежит к тем писателям, которые писали о войне не понаслышке, которые сумели пройти через испытания ею, смогли уцелеть не только физически, но и сохранить в себе человека.
В мае 1924 года в небольшом сибирском селе Овсянка, расположенном на берегу Енисея, в простой крестьянской семье родился будущий писатель Виктор Петрович Астафьев. Семья считалась многодетной. Виктор – третий по счёту ребёнок. Однако две его старшие сестры умерли совсем маленькими. На этом жизненные испытания семьи не закончились. По подозрению во вредительстве был арестован отец. За арестом последовали суд, приговор и тюрьма. Мама мальчика трагически погибла в одной из поездок к мужу. Виктору тогда исполнилось всего семь лет. Пока отец находился в местах лишения свободы, ребёнок жил с бабушкой Екатериной Петровной, которая заменила ему мать и отца. Мальчик очень долго не мог поверить в то, что «мамы нет и никогда уже не будет».
  После освобождения отец с новой женой увезли сына к деду Павлу, который частенько, глядя на Виктора, приговаривал: «Дитя рожено непрошено, мамой с папой брошено». Жизнь с мачехой становилась всё невыносимей, и вскоре мальчик оказался на улице и начал бродяжничать. «Самостоятельную жизнь я начал сразу, без всякой подготовки», – говорил писатель впоследствии о тех непростых для него днях. Виктор несколько месяцев скитается, завязывает дружбу с беспризорниками, но затем власти определяют его в детский дом. И вот там на литературные способности ребёнка случайно обращает внимание сибирский поэт Игнатий Дмитриевич Рождественский, работавший в интернате учителем. Педагог всячески старается поддерживать у мальчика интерес к литературе. Так, например, сочинение о любимом озере Виктора печатается в школьном журнале, а через много лет оно превратится в замечательный рассказ «Васюткино озеро». После окончания школы-интерната Виктор поступает в школу ФЗО при железной дороге, по окончании которой начинает работать на станции Енисей. Астафьеву-юноше приходится попробовать себя и дежурным по станции, и составителем поездов, и сцепщиком вагонов. Но, подобно тяжёлой грозовой туче, над страной навис суровый 1941 год. Начинается Великая Отечественная война.
  Юноша, несмотря на бронь, положенную всем железнодорожникам, уходит добровольцем на фронт. По воле судьбы он попадает в Новосибирский учебный автомобильный центр, где проходит специальную подготовку и уже весной 1943 года отправляется в действующую армию. Виктору Петровичу Астафьеву выпало повоевать на Брянском, Воронежском, Степном фронтах, которые потом объединились в Первый Украинский фронт. На фронте писателю довелось побывать в роли шофёра, связиста гаубичной артиллерии, но после очень тяжёлого ранения он попадает во внутренние войска и начинает служить на Западной Украине. За проявленные мужество и самоотверженность в боях с фашистами Виктор Петрович Астафьев был награждён орденом Красной Звезды, медалями «За отвагу» и «За победу над Германией», «За освобождение Польши». На фронте писатель встречает рядовую Марию Семёновну Корякину, которая становится его женой. С ней после демобилизации в 1945 году писатель приезжает в город Чусовой на Западный Урал.
Жили нелегко. Астафьев по состоянию здоровья уже не мог работать сцепщиком вагонов на железной дороге, и ему пришлось сменить много профессий, чтобы прокормить себя и семью: работал грузчиком, плотником, мойщиком мясных туш, вахтёром мясокомбината. В 1947 году у Астафьевых родилась первая дочка, но вскоре умерла от истощения. В 1948 году появилась на свет дочь Ирина, а в 1950-м родился сын Андрей. Жизненные сложности не помешали семье воспитать помимо своих детей девочек Анастасию и Викторию.
  Литературная жизнь писателя начинается в 1951 году. По воле случая Виктор Петрович попадает на заседание литературного кружка, работавшего при газете «Чусовской рабочий». Там он слушает рассказ одного из участников кружка, и душа его негодует, ведь война, которая описывается в рассказе, на самом деле была другая! Как позднее признается писатель, именно этот случай и положил начало всей его военной прозе. А в этой газете был опубликован рассказ Астафьева «Гражданский человек», переименованный потом в «Сибиряка», написанный по следам прослушанного рассказа, так возмутившего будущего писателя. С этого же года и до 1955-го включительно В. П. Астафьев – литературный работник газеты, а в 1957 году он становится ещё и специальным корреспондентом Пермского радио. 1958 год знаменателен для писателя тем, что его принимают в Союз писателей, а также Виктор Петрович заканчивает работу над романом «Тают снега». В 1959 году он поступает на Высшие литературные курсы при Литинституте имени М. Горького в Москве и учится на них в течение двух лет.
  В 1980 году писатель возвращается на свою любимую малую родину – в село Овсянка. Он никогда не жалел о том, что не жил в Москве: «Сожалел ли я о том, что не перебрался в столицы и не помаячил “на виду”? Я провинциален по духу своему, неторопливой походке и медленным мыслям. Слава Богу, понял это тоже сам, и понял вовремя», – пишет Астафьев в одном из рассказов «красноярского» периода. В Овсянке он заканчивает свою главную книгу о войне – роман «Прокляты и убиты». Там же написана ещё одна военная повесть («Обертон») и много других замечательных произведений.

   Анализ повести В. П. Астафьева «Где-то гремит война»
Военная проза Астафьева лишена пафоса, высокопарного слога, кровопролитных сцен. Автор говорит тихим голосом, но о таких страшных вещах, что веет холодом и ужасом от прочитанного. Возникает ощущение того, что читатель является немым свидетелем происходящего. Автор рассматривает войну не только на передовой, не только как средство убийства человека в бою, но и как инструмент расчеловечивания человека. Для Виктора Петровича уцелеть в боях только половина задачи – для него важно не убить человека в себе. Именно поэтому войны у Астафьева две: война на поле боя и война внутри человека. В обычных условиях душа человека способна развиваться, эволюционировать в ту или иную сторону, но война вносит свои коррективы. Она приводит человека в крайнее эмоциональное и физическое напряжение, ломает его грубо и безжалостно. Этот второй фронт невидим, но жертв на нём не меньше, чем на передовой.
Повесть «Где-то гремит война» написана в 1967 году. Уже в названии чувствуется тревожное ожидание, слышатся отзвуки далёких боёв. Однако повесть не о кровопролитных сражениях, а о глубоком сибирском тыле, который жил своей нелёгкой жизнью. У Константина Воробьёва в повести «Убиты под Москвой» есть описание фронта как некоего живого существа, единого организма: «Рота шла вторые сутки, минуя дороги и обходя притаившиеся селения. Впереди – и уже недалеко – должен быть фронт. Он рисовался курсантам зримым и величественным сооружением из железобетона, огня и человеческой плоти, и они шли не к нему, а в него, чтобы заселить и оживить один из его временно примолкших бастионов...» Виктор Петрович Астафьев сибирский тыл рисует тоже как единый, сплочённый образ народного духа, не сломившегося под тяжестью суровых военных будней.
  Война не пришла в далёкое сибирское селение, но невидимой своей рукой смогла разделить жизнь людей на до и после, смогла повлиять на их поведение, желания и мечты: «В первую военную зиму я учился в железнодорожной школе фэзэо на станции Енисей. Группу и профессию я не выбирал – они сами меня выбрали... Никто нам не говорил, что это необходимо, что Родина ждёт... Нам только объявили, на кого мы будем учиться, и всё».
  Главным героем повести является семнадцатилетний паренёк Виктор Потылицын, который учится в школе ФЗО при железной дороге. Для него война – это голод, труд, суровые сибирские морозы, общее народное горе от потерь на фронтах, это взросление, которое происходит стремительно, а не как в мирной жизни – спокойно и размеренно. Нужно отметить, что судьба главного героя сходна с судьбой автора, это позволяет сделать вывод, что повесть в какой- то степени автобиографична.
  Поначалу юность берёт своё, ребята шутят, иногда даже озорство их выходит за рамки – пример с котлом вареников, который они украли, а вареники съели. Но всё чаще начинают проскальзывать в тексте слова Витьки: «отшумело моё детство», «я не маленький», «я стал взрослым», «я ещё не окончил фэзэо, ещё никакой пользы людям не сделал...». Дорогу в село к тётке Августе можно по праву считать дорогой взросления юноши. Тётка Августа присылает ему письмо, в котором просит навестить её. Ничего особенного там нет, но Витьку охватывает непонятная тревога, он понимает, что, скорее всего, случилось что-то недоброе. И он отправляется в деревню, несмотря на начинающуюся метель. Собирают его всем миром: кто-то даёт шапку, кто-то табак, кто-то дополнительную порцию хлеба. Эта деталь указывает на сплочённость людей даже перед личной бедой: ему нужнее сейчас все эти вещи и продукты, поэтому их отдают не жалея. «Ветерок ничего, военный. Течёт из наших мест, из енисейского скалистого коридора. Калёный ветер. Каменный. Такой сразу пробирает до души».
  Осознание долга перед слабыми, любовь к своим близким толкают юношу вперёд: «А я шёл в ночь, в стужу, в метель, чтоб облегчить горе родному человеку. И не знал, как это сделать, но всё равно шёл». Заблудившись в метель, парень переосмысливает очень многое. Он собирается с силами и выходит из сложной ситуации. Описания природы усиливают тревогу, боль от потерь, ведь война осиротила не одну семью: «Всё ближе село, завьюженное, безлюдное. В лохматой подмышке тайги кажется оно таким сиротливым и чистым, что щемит у меня сердце».
  А чего стоит встреча Витьки с чалдоном, спасшим его от обморожения и смерти на холоде? «Шорник до странности гол лицом – ни бороды, ни усов, лишь из чёрной бородавки, с копейку величиной, прижившейся на подбородке, торчат седые волосы и отсвечивают, когда он поворачивается к лампе. Голова его стрижена без затей под кружок. Седые волосы, ровно подсечённые ножницами, спускаются низко и зачёсаны за уши. Мерещится мне, что мочки ушей проколоты. Голос шорника сипл и раздражителен». И каково же было удивление героя, когда при прощании с ним этот человек непонятного вида оказался женщиной – Дарьей Тимофеевной! «Тут Дарья Тимофеевна глянула на себя, на заеложенные ватные брюки, на катанки, подшитые крупной строчкой, на тужурку с оторванным карманом. Она выплюнула цигарку, подобрала волосы под шапку, затянула полушалок на груди и первый раз за всё время, как мы встретились, улыбнулась». И волей-неволей верится в то, что у войны и впрямь не женское лицо...
  Вот так война меняла людей до неузнаваемости и внешне, и внутренне. Это лишний раз подчёркивает ненормальность такого явления, как война, её беспощадность. Писатель через переживание героя показывает, что не только на передовой война способна убивать людей и калечить их судьбы.
Война определила многое в судьбе и писательской деятельности Виктора Петровича Астафьева. Исследователь его творчества Н. Яновский выделяет две линии осмысления войны Астафьевым:
-Война есть необходимость защиты своего народа.
-Война есть состояние, противоречащее человеческой природе. Она противоестественна.
  Виктор Петрович глубоко убеждён, что «солдаты рождаются прежде всего людьми». Также писатель считает, что война состоит не только из ратных и ярких подвигов. Это и тяжёлый, каждодневный труд в тылу, это испытание человеческого духа на прочность. И именно поэтому все военные произведения Астафьева наполнены не пафосом, не грохотом боёв, а мыслями, чувствами и переживаниями людей, которым выпали все тяготы и лишения военного времени. Сам Виктор Петрович писал так: «Что бы мне хотелось видеть в прозе о войне? Правду! Всю жестокую, но необходимую правду, для того чтобы человечество, узнав её, было бы благоразумно».
  Кроме главного героя повести «Где-то гремит война» и шорника, оказавшегося Дарьей, нельзя не сказать об образе Августы – тётки Виктора. Августа – многодетная мать, которой очень сложно переживать военные тяготы. И вот ей приходит похоронка на мужа. «Августа стояла, уткнувшись лбом в белёный припечек. Из открытого чугунка от похлёбки шёл на неё горячий пар. Она не чуяла пара, видать, забылась, вышла на какое-то время из этой жизни. Но вот она передёрнулась, как от мороза, черпанула поварёшкой из чугунка.
– Похоронная пришла, – не поднимая головы, тихо обронила Августа и убрала изо рта шёрстку».
  Кроме гибели мужа, у несчастной женщины есть и другая беда: «Дикие козы вышли из лесов. Раньше-то и охотник не всякий мог их сыскать! А теперь из-за глубоких снегов и больших морозов в горах наступила бескормица. Да и не пугал никто дичину выстрелами. Козы осмелели и сожрали иные зароды сена уже дотла, а на Августином покосе зарод раздёргали до решетника и вот-вот уронят его, там уж которое сено доедят, которое дотопчут». Вне себя от горя, женщина рассказывает о том, что готова решиться на самоубийство.
Молодому человеку нелегко смотреть на всё это, но он уже вырос из подростка в настоящего мужчину: «Я, стиснув зубы, креплюсь. Сейчас надо ждать, чтобы Августа проревелась, выговорилась. Иного средства от беды люди ещё не придумали». Как окажется, муж Августы на самом деле не погиб на войне физически, но предал свою семью, подделав похоронку и женившись на другой женщине. К сожалению, не все смогли выдержать испытание войной, многие ломались, теряя человеческое лицо, предавая самых близких людей, предавая и свой народ, Родину.
  Особое место в повести занимает образ бабушкиного дома. Что значит дом для человека? Это место, что даёт человеку ощущение уюта, тепла, защищённости от внешних бед, ощущение семьи, душевной гармонии. Дом – это своеобразная крепость и пристанище, модель внутреннего мира человека. И вот что видит герой, когда подходит к дому бабушки: «Я стоял перед бабушкиным домом. Он с закрытыми ставнями. На трубе снега шапкою, будто на пне. У ворот снег не притоптан, даже в железном кольце ворот полосочка снега. Снег, снег, везде снег, белый, нетронутый». Перед парнем покинутый людьми, осиротевший дом. Война осиротила не один дом и не одну семью.
  Ещё очень важный эпизод в повести – охота на диких коз и убийство козла-вожака. Виктору приходится идти на убийство живого существа. Не случайно так мучительно длится сцена, когда парень и козёл смотрят друг на друга. Убийство противоестественно, как и война. И только крайняя жизненная необходимость вынуждает юношу пойти на этот шаг. «Я должен стрелять! Стрелять в этого мудрого козла с бородой чудаковатого волшебника Хоттабыча, в эту новогоднюю зимнюю ночь, в тишину, в белую сказку!»
  Обращаясь к повести В. П. Астафьева «Где-то гремит война», можно выделить три основных мотива: мотив тревоги, мотив взросления и мотив одиночества. Анализ данных мотивов важен для понимания поступков и чувств главного героя и для осознания замысла произведения в целом. В. П. Астафьев не только в очередной раз утверждает беспощадность и ненормальность такого явления, как война, но и показывает, как прочувствована война на расстоянии, как совсем юный человек осмысливает и переживает это явление.
  Благодаря анализу основных мотивов обнаружено основное стремление автора – не просто показать состояние одного человека и всего народа в момент войны, но и описать то, что чувствует ребёнок, вынужденный жить в это трагичное время, то, как рано приходится ему постигать зло и кощунство, ненормальность того, что совершается в мире без мира. Астафьев через тонкий психологический рисунок показывает, как тревога и одиночество обостряются в человеке независимо от того, принимает он в войне непосредственное участие или нет, как меняется совсем юный человек, как борются в нём чувства правильного, по-детски светлого с чувством неприятия к врагу, как вынужден действовать и защищать свою и чужую жизни тот, кто «и полюбил-то всего ещё одну девчонку, в третьем классе», чья жизнь только начинается. В. П. Астафьев не просто пишет о войне – он пишет о душевном развитии и становлении человека как личности в это страшное время, шаг за шагом описывая, как в наивном, впечатлительном юноше развивается зрелая, способная к глубоким размышлениям личность, как открывается новое душевное состояние.

  Анализ повести «Обертон»
Повесть «Обертон» написана Виктором Астафьевым в период с 1995 по 1997 год. «Обертон» в переводе с немецкого означает «звук выше тона основного звука». В повести это своеобразное эхо войны, которое продолжает звучать и после её окончания. Это эхо звучит на протяжении всей жизни главного героя Сергея Слесарева. «Зовут меня Сергей Иннокентьевич Слесарев, хотя я на самом-то деле Слюсарев, но, прокатывая человека по калибрам армейской жизни, дорогая наша действительность постепенно снимала или целесообразно стёсывала топориком с человека все умственные и прочие излишества, чтобы он не портил строя, не изгибал ранжира, ничем не выделялся из людского стада» – такими словами главного героя начинается повесть «Обертон».
Сергей смог пережить ужас кровопролитной битвы под Сталинградом, но оказался совершенно беспомощен перед человеческим равнодушием, бюрократизмом и колесом системы. Казалось бы, что может поменять в судьбе человека одна буква в фамилии? Но, как показывает нам Виктор Петрович Астафьев, очень даже многое. Конечно, не сама по себе буква, а равнодушие и бюрократизм людей, слабоволие и нежелание героя сопротивляться негативным переменам. Однако писатель пытается проецировать судьбу одного героя на судьбу своего народа: «Так же вот, как я, безвольно отдаваясь казённому упрощению, военному бюрократизму, наш народ постепенно исказился не только в личном документе, но и характером, и обликом своим. Нынче почти над каждым русским дитём висят явственные признаки вырождения. А началось-то всё с буковки, с какого-нибудь родового знака, с нежелания сопротивляться повсеместному произволу».
  Однако было бы несправедливостью говорить о том, что повесть только о трудной послевоенной жизни бывшего фронтовика. Эта повесть о том, что люди – не только главный герой, но и многие другие – потеряли способность любить. Вот как об этом говорит сам Сергей Слесарев: «Увы, увы, дар великий, дар бесценный умудрился я профукать – один раз по бесшабашности молодой, другой раз – уж точно – по вине нашей беспощадной, извилистой, лучше сказать старомодно, по причине изменчивой, бесчувственной судьбы. Мало это, очень мало для человеческой жизни – всего два сближения со счастьем, и оттого ещё жальче прошлого и хочется, опять же как в старину, воскликнуть: “Ах, если б можно было повернуть прошлое вспять!..”».
Слесарев после тяжёлых ранений попадает под демобилизацию и оказывается на Житомирщине, где работает на почтовой сортировке, на которой трудятся преимущественно женщины. Казалось бы, чего же проще для устройства своей личной жизни? Но, оказывается, не так-то всё и просто, когда внутри всё выжжено войной.   Вместе с героем на сортировке трудится Люба – девушка, которая сводила с ума многих мужчин. С ней и пытается завести отношения Сергей. Когда герой решился в первый раз рассмотреть свою начальницу, то его сердце поспешило «стронуться с места и откатиться в какой-то совершенно пустой угол» – так она была прекрасна! «Это сколь же мужиков она свалила и свалит ещё, искрошит в капусту и схрумкает!» – в волнении думал Сергей. И каково же было его удивление, когда он узнал, что у Любы был только один роман, и тот неудачный. Но вот закончилась война. Поток писем сократился в разы. Сотрудников стали отпускать по домам. Многие разъехались парами, а Люба и Сергей так и не смогли построить отношения.
«Не будет у тебя женщины с именем Люба! Не будет! Попомни моё слово», – говорит Люба, но при этом сама плохо понимает, как ей жить дальше. Слишком много перевёрнуто в сердце войной. У Любы и Сергея не было душещипательного расставания, слёз, обещаний писать. Утром Сергей уже был далеко от Ольвии – ему было поручено перегнать коней в совхоз «Победа». На новом месте судьба даёт Слесареву второй шанс на любовь – он знакомится с Изабеллой: «В древности правоверные мусульмане в некоторых странах падали ниц и не смели поднять лица до тех пор, пока не проедет мимо высоко на лошади сидящий ясноликий султан или падишах. Кто смел поднять лицо, тому тут же отрубали голову: не смотри на солнце – ослепнешь! Это я о гостье, об Изабелле, на бумаге речь веду, в натуре-то я тогда онемел, усох и чуть от удивления не сдох... Она приблизилась ко мне, церемонно присела, вроде бы книксен сделала, я пребывал в столбняке и не сразу ответил на приветствие, для себя неожиданно сунул ей руку и почувствовал маленькую её, неспокойную, от земляной работы шершавую ладонь. Спёкшиеся губы девушки чем-то обесцвечены, тонкая кожа лица иссушена, ныне-то я знаю – пудрой, косметикой, – голова повязана сиреневым лоскутом, концы его обвиты вокруг шеи. Сосущая печаль исходила от увядшего лица, подчёркнутого небрежной сиреневой повязкой с почти стёршимися золотистыми скобочками – лоскуту надлежало украсить это блеклое, в печаль погружённое существо. Девушка не хотела, чтоб её пристально рассматривали».
  Два одиночества, два человека с надломленными и опалёнными войной судьбами словно потянулись друг к другу: «Я поняла: тебя никакая девушка не ждёт, так я буду ждать... Правда-правда!» – говорит Белла Сергею. Это был искренний порыв души усталой, измученной войной и вечными унижениями и своих, и чужих: «Лесопильное племя гнуло к земле, растаптывало всякие зачатки человеческого достоинства, с особым сладострастием терзало оно беспомощных, несчастных женщин. С каким нетерпением девчонки рвались “домой” из неволи, хотя многие из них и не знали, уцелел ли дом, остался ли кто в этом доме или хотя бы на этом свете? Но Родина-то, край любимый, люди, русские, украинские, кавказские, – они же есть, и разве они не пожалеют, не простят ни в чём не повинных девчушек, ведь не они бросали армию и Родину, это армия и Родина бросила их на произвол судьбы? Чужеземцы-оккупанты, творя всё людное зло на завоёванных землях, делали с людьми всё, что хотели.
  Но на пути к дому встали стеной так называемые органы, где орудовали орлы похлеще гестаповских костоломов. Они раздевали девчушек – для дезинфекции и унизительного осмотра, вытряхивали вещички, отнимали что поценней, дешёвенькие украшения, безделушки растаптывали. Врачи и санитары, заранее к этим кадрам враждебно настроенные, бранили их, пинали, гоняли, оскорбляли, после осмотра куда-то уводили больных венерическими болезнями, слухи ходили – расстреливали». Но герои ещё не знают о том, какая впереди трагедия. Совхоз «Победа» сожжён. И словно крик в пустыне слова Сергея: «Люди! Люди! Разве мало вам того моря крови, того моря слёз, что мы пролили за войну?!»
  После пережитого у Сергея по возвращении в часть было всё: и лежанье пластом в конюховке, и запои до белой горячки, и получил он прощальное письмо от Любы с номером московского телефона, и отрезвляющее осознание необходимости всё начинать сначала – жизнь, биографию и даже любовь. Но осознание необходимости любить никак не сможет реализоваться, ведь душа, опалённая войной, зачастую сжигала в себе умение испытывать чувство любви. Описание послевоенной жизни Сергея Астафьев умещает в нескольких страницах: работал слесарем, похоронил отца, женился по совету матери на «обыкновенной русской бабе», засел за учебники, закончил железнодорожный институт, стал инженером, а так как «с молодых-ранних лет запрофсоюзив, с этой линии так и не сходил», в хрущёвские времена оказался в Москве на съезде. Очутившись в Москве, стал ходить в театры, на концерты, а однажды забрёл на службу в большой собор. Вот тогда память нашептала ему номер телефона давно забытой Любы. Но трубку взяла не Люба, а её мать, сказавшая просто: «Вам обязательно надо побывать у меня! – и, вздохнув, добавила: – А Любы нет, давно уже нет».
  Грустную историю Любы поведала Сергею её мама – Наталия Дмитриевна. Сергей, вдруг вспомнив, сминая слова, рассказал, в свою очередь, о совхозе «Победа», о встрече с Беллой, о том, как страшно все погибли. Плакали они вдвоём в пустой квартире. От матери Любы Сергей узнаёт толкование слова «обертон». «Обертон, – читает ему Наталия Дмитриевна, – ряд дополнительных тонов, возникающих при звучании основного тона, придающих звуку особый оттенок или тембр». Повесть «Обертон» написана в одно время с главной книгой о войне Виктора Астафьева – романом «Прокляты и убиты».

  Сравнительный анализ повестей «Где-то гремит война» и «Обертон»
Основой для хронологии творчества В. П. Астафьева послужили работы П. А. Гончарова, выделяющего «уральский», «вологодский» и «сибирский» периоды на основе событий биографии писателя и его этапных произведений [Гончаров П. А. Творчество В. П. Астафьева в контексте русской прозы 1950–1990-х годов : монография. М. : Высшая школа, 2003]. Первый период (1951–1969) Гончаров характеризует как период становления жанрово-стилевой системы и кристаллизации проблематики В. П. Астафьева. Он связан с жизнью писателя в городах Чусовой и Пермь потому условно может быть назван пермским, или уральским. Этот период завершается созданием значимых оригинальных произведений писателя («Перевал», «Стародуб», «Звездопад», «Кража», первая книга «Последнего поклона», первые редакции «Пастуха и пастушки»), проявлением тематических пристрастий (автобиографическая тема, темы природы и войны). В это время Астафьев ощущает свою духовную близость с другими писателями и литературными течениями (К. Симонов, Ю. Нагибин, Е. Носов; «лирическая», «деревенская», «военная» проза, «тихая лирика»). Происходит осознанное отталкивание писателя от «лекал соцреализма» (В. Астафьев). Все характерные для писателя жанровые формы (рассказ, роман, повесть), все темы и мотивы его творчества (природы, искусства, поисков веры, войны, деревни, власти, злодейства, сиротства) были намечены Астафьевым уже в этот период. Рубежным между первым и вторым периодами творчества В. Астафьева стало издание повести «Последний поклон» (1968).
Второй этап (1969–1980) творчества В. Астафьева, по версии Гончарова, относится к вологодскому периоду жизни. Это время жанрово-стилевых открытий писателя. Он создает оригинальные, универсальные по жанру и стилю «современную пастораль» «Пастух и пастушка», «Оду русскому огороду» и «повествование в рассказах» «Царь-рыба», синтезирующие миф с жанром рассказа и повести, с традициями лирики. Философской основой мировидения писателя наряду с пантеистическими представлениями всё более оказываются христианские мотивы греха, жертвы, искупления, воскресения. Для этого периода характерно как самоотождествление В. Астафьева с «деревенской прозой», так и реализовавшееся стремление вычленить в её рамках или вне их свой «голос» (внимание к семье и роду в «деревенских» главах «Последнего поклона» и «Царь-рыбы», лиризованный сказ как форма организации текста, усиление функции символических образов за счёт ассоциирования их с мифологией, фольклором, христианской культурой). Для стилевой манеры В. Астафьева этого периода характерно повышение роли автора, автобиографического героя. Писатель приобретает значительную известность (особенно после публикации «Последнего поклона», работ А. Н. Макарова об Астафьеве).
  С переездом В. П. Астафьева на родину начинается третий (красноярский, или сибирский) период его творчества (1980–2001), который, как полагает П. А. Гончаров, оказался для писателя самым длительным и продуктивным по числу созданных произведений. Для Астафьева наиболее значимым представляется в этом периоде завершение эволюции от пантеизма к христианскому мировосприятию, обогащение поэтики и стиля за счёт синтеза трагического и комического в образности произведений. В рамках этого двадцатилетия возможно членение на два временных отрезка. Литература 1980–1988 годов разрабатывает темы кризиса нравственности, тональность её приобретает мрачные оттенки (Ч. Айтматов, В. Крупин, В. Распутин, А. Рыбаков и другие). В. Астафьев находит в себе силы и возможности для критики социальных и политических устоев, для национальной самокритики, выразившейся в усилении тенденции отрицания, сатирической образности в произведениях той поры.
  Повести «Где-то гремит война» и «Обертон» созданы писателем в разные периоды его жизни и творчества. Так, повесть «Где-то гремит война» написана в 1967 году, который, согласно периодизации Гончарова, можно отнести к первому периоду творчества писателя. Сюжет повести складывается из жизни молодого человека в военное время в глубоком сибирском тылу. Эта повесть – о быстром взрослении молодого человека в военное время, но вместе с тем образ одного юноши Астафьев объединяет с образом всего русского народа. Отчасти из-за схожести судьбы героя с судьбой писателя можно считать эту повесть автобиографичной. Несмотря на то, что произведение о войне, написано оно без пафоса и надрыва, но через простые описания автор заставляет ощутить тревожность военного времени: «Повизгивали мои ботинки, постукивали, побрякивали, и под их разнообразное звучание хорошо думалось о ребятах, о дороге, о надвигающихся сумерках. О том, что ждёт меня в селе, я старался не думать, потому что не хотелось мне думать о тревожном. Тревоги и без того вокруг – хоть отбавляй: в зиме, в улице, в машинах, хрипло гудящих, в скрежете поездов, в заводских трубах, в небе и в сердце моём» или «Ветерок ничего, военный, тянет из наших мест, из енисейского скалистого коридора. Калёный ветер. Каменный. Такой пробирает до души».
Повесть «Обертон» написана в 1997 году. Этот период связан с ослаблением давления государства на литературу. Большой вес приобретает так называемая «возвращённая» литература: А. Солженицын, В. Максимов, Г. Владимов, В. Аксёнов и другие. Для Астафьева наиболее значимым представляется в этом периоде завершение эволюции от пантеизма к христианскому мировосприятию, обогащение поэтики и стиля за счёт синтеза трагического и комического в образности произведений. И, кроме того, Астафьев этого периода находит в себе силы критиковать власть. Находит в себе силы и возможности для критики социальных и политических устоев, для национальной самокритики, выразившейся в усилении тенденции отрицания, сатирической образности в произведениях той поры. Это нашло отражение в повести «Обертон».
  Главный герой так представляется читателю: «Зовут меня Сергей Иннокентьевич Слесарев, хотя я на самом-то деле Слюсарев, но, прокатывая человека по калибрам армейской жизни, дорогая наша действительность постепенно снимала или целесообразно стёсывала топориком с человека все умственные и прочие излишества, чтобы он не портил строя, не изгибал ранжира, ничем не выделялся из людского стада». Мы видим с первых строк, что звучит в них и самоирония, и через иронию передаются характерные недостатки общества. Если сравнить стиль написания этой повести и повести «Где-то гремит война», то, конечно, «Обертон» звучит по-другому, а именно повесть наполнена иронией, сарказмом, в то время как «Где-то гремит война» несколько даже лирична. Герой повести «Обертон» – Сергей Иннокентьевич Слюсарев-Слесарев, тяжело раненный осколком авиабомбы, раскрошившей ему кость в бедре и выбившей ребро, камни избороздили его лицо. Он глубоко переживает искалеченные войной судьбы женщин – его несбывшейся любви, красавицы-певицы по имени Любовь, Люба, и перенёсшей немецкий плен, репрессированной на родине, сгоревшей в подожжённом совхозе «Победа» Изабеллы, но вместе с тем в повести достаточно много описаний сцен, где виновниками трагедий были не немцы, а представители власти, много сарказма и иронии, а также присутствуют и элементы очерка. Безусловно, что отличаются и главные герои повестей: один из них проходит взросление быстро, преодолевает некое одиночество и отправляется на войну уже взрослым человеком, а в другой повести главный герой прошёл через фронт (получив тяжёлое ранение), госпитали, и всё это сделало его несколько циничным, лишило умения любить – может быть, поэтому все его попытки создать семью не увенчались успехом, и в итоге он женился просто потому, что так было нужно. Но и в одном произведении, и в другом В. П. Астафьев в очередной раз утверждает беспощадность и ненормальность такого явления, как война.
  В военной прозе В. П. Астафьев, используя жанровые возможности рассказа, создает новую жанрово-композиционную форму, в которой художественная сила лирико-психологического рассказа выявляется особенно полно и многогранно – из определённой системы типологически разных рассказов (обстоятельные социально-психологические рассказы с традиционной композицией, бесфабульные поэтические рассказы-картинки, лирические рассказы-очерки), из определённой системы образов, раскрывающих народный мир и народный характер.