Профессор И. Г. Герцен

"Ничего, ничего, Ларисочка-Одуванчик! Я докажу кто за кем будет страдать больше. Постыдилась моей хромоты, костылей. Разве с самого начала не заметила инвалидность? Понимаю: тогда тебе нужен был "паровоз". Ну, посмотрим, что запоёшь, когда увидишь меня здоровым. Специально, назло, пройдусь по Дерибасовской весь такой из себя - "с иголочки": в костюмчике от Ратнера с Екатерининской. Ещё и под ручку с шикарной блондой, не четой тебе - продажной змее ", - мечтательно фантазировал Ося.

Сладкие планы мести чередовались одни за другими. Если Оська-упрямец что-либо задумал, обязательно доможится. Только не знал, болезный, раз горю суждено случиться, оно и объявится. Эх, коль судьба кривая …

Так велико было желание парня избавиться от хромоты ради мести бывшей супруге за измену, что рискнул, лёг под нож хирурга. Оперировал светило одесской ортопедии - профессор Иван Генрихович Герцен. Травматолог распилил и раздвинул кость на недостающие сантиметры. Всю ногу загипсовали. Стали ждать, когда между двумя срезами начнёт нарастать ткань, которой надлежало со временем затвердеть до состояния здоровой кости.
Прошло слишком много времени, но голень не срасталась, отнюдь. В месте распила нога складывалась, как если бы это было второе колено. Образовался, так называемый, "ложный сустав".

Иосиф проклинал себя за гордыню, профессора за наглое враньё, бездарность и фальшивую рекламу. Лихорадочно суетился в поисках по-настоящему грамотных в области ортопедии врачей. Да только кто же захочет вешать на себя чужую промашку? Отказались лечить парня. Единственный предлагаемый выход - ампутация ноги. Ося совсем пал духом. Утратил надежду избавиться от обрыдлых костылей.

"Денег не хватает. Разве на смехотворную пенсию "по медицинским показаниям" можно существовать? Была бы своя комната, стал бы надомником. Штамповал бы пластмассовые цветочки, сдавал бы в цеха, в магазины. А так ..., - эх, беда!" - отчаивался инвалид.
      
Поплёлся на "родёмый завод". Там ему сразу же отказали, мол больных со второй группой не имеют права принимать на работу.
"Пенсию получаешь? Вот и радуйся, отдыхай всем на зависть", - ободряющим голосом вдохновил кадровик бывшего прессовщика.
      
Еще и дома родители "заедали": "Найди женщину с квартирой". Без слов ясно, что трудно жить с нездоровым человеком в предельно ограниченном пространстве 14-метровой комнатушки. 
С отцом вконец разругался: "Ты мог получить хоть комнатку для меня, но думал о посторонних людях. А теперь выгоняешь сына-инвалида жениться на ком попало, из-за тесноты".

Когда все пиковые ситуации сбежались в один неразрешимый узел безысходности, стала появляться шальная мысль о конце: "Пора нам распрощаться, страна моя любимая и жизнь моя распрекрасная. Сыт по горло вашими прелестями!".

Однако, знать не время было ему уходить в туннель с райским светом по другую сторону. Случайно попалась на глаза робкая газетная заметочка о некоем ортопеде Гаврииле Абрамовиче Илизарове.

Ухватился Ося за заметку, как умирающий за санитарку. Незамедлительно явился на приём к Ивану Генриховичу.

- Молодой человек, если я не сумел помочь, то вряд ли другой сделает лучшую операцию. Я - профессор Герцен, лечу заболевания подобного рода лучше всех. У нас не получилось, бывает. Нам, хирургам, даётся определённый процент на неудачные случаи. Давайте ампутируем ногу, забудете об этой проблеме навсегда. Я же не отказываюсь, готов довести лечение до конца. Чего Вы ждёте и тянете резину? Вот, и в Ленинграде сказали то же самое. А насчёт Илизарова, правильно решили сначала обдумать и посоветоваться со мной. Я хорошо его знаю, вместе учились в институте, вместе получали дипломы. Обыкновенный выскочка. На самом деле - просто шарлатан, никакой не гений, как он сам себя позиционирует Так, авантюрист от ортопедии.

- У нас не получилось?! Это у Вас не получилось, профессор. Я хромал, но ходил, работал, нормально жил. Вы испортили мне не только ногу, - ты, гад, зарезал мою жизнь! И ещё кого-то называешь шарлатаном. А сам-то кто, и как же врачебная заповедь "не навреди"? Посмотри на своих больных, ты же им всем судьбы калечишь! - кричал Иосиф.

Огромные слезины катились по впалым щекам часто-часто, проедая солью губы.

********

"Ты ж одессит, Оська, а это значит, что не страшны тебе ни горе, ни беда … ", - вместо молитвы повторял про себя горемыка.

От песни становилось легче. Статья в газете возродила стремление к борьбе. Из двух лягушек, оказавшихся в молоке, он был той, которая сбивает лапками масло и по нему выползает из кувшина. В силу мужественного характера не мог порешить себя без сопротивления подножкам Судьбы.

Твёрдо решил: "Нужно ехать к нему, к своей единственной, последней соломинке. Вера в благое предначертание, Надежда на светлое будущее, Любовь к жизни, - никогда нельзя расставаться с ними по своей воле. Счастье возможно для каждого, значит и для меня. То, что сегодня кажется трагедией, в будущем, может быть, вызовет улыбку. Так уже случалось со мной не раз. Только не опускать руки, необходимо бороться. Кто-нибудь кинет спасательный круг, подскажет дельное. Мир не без добрых людей. А такие, как профессор Герцен, не удержат развития медицины в рамках отсталого средневековья", - рассудил Иосиф и начал готовиться к поездке в Сибирский город Курган.

Продолжение: «Поездка к Г.А. Илизарову».