Московские мосты. Глава XVI. На новом месте

На новом месте.

   Хауслер выглядел помято и расстроено, на нём даже не было его любимого цилиндра. Он был одет в подобие пижамы или домашнего халата, а на плечи накинул своё пальто.

- Этот дурак Ватрушкин… - начал Валент, но не успел ничего рассказать, потому что Самойлова бросилась его обнимать. - Что такое? Разве ты думала, что я умер?

- Нет, но я долго тебя не видела, вот и всё! - отозвалась Катя.

- Всё, отпускай меня, - Хауслер звучал почти как обычно, но более грустно.

- Ладно… Но у меня к вам претензии!

- К вам? А меня разве много? Пускай говорю!

   Катя сделала шаг назад, предварительно отпустив Хауслера.

- Этот Ватрушкин… - начал снова Валент.

- Всё-таки он ватрушкоед! - воскликнула Самойлова, и сразу же вспомнила, что вообще-то должна приводить своего друга в сознание, а не радоваться его возвращению. Хотя, одно другому не мешало, но Катя решительно взяла себя в руки. - А ты — хулиган! Кто пропадает из виду навсегда, а потом, а я…

- Я принёс тебе номер своего телефона и визитку, - сообщил Хауслер. - Вот. Держи. Я пойду…

- Никуда ты не пойдёшь! - Катя топнула ногой.

- Надеюсь, полотенца поблизости… Нет… - пробормотал Валент. - У меня дела, я опа…

- Ты опаздываешь на чаепитие в моей кухне, прошу пожаловать!

   Одна нога Самойловой выскочила в подъезд, а другая осталась в квартире, и это позволило Катинам рукам затолкать Хауслера внутрь квартиры, а потом и вовсе запереться.

- Ладно, если вы так настаиваете… - Валент пожал плечами.

   Конечно, приходя к Кате в гости он понимал, нет, даже надеялся, что она просто так его никуда не отпустит. Доктор, который позвонил и сообщил, что обратился за помощью именно к ней, и скоро Хауслеру станет резко лучше, тоже добавил уверенности в том, что в этой квартире ему помогут.

   Валент был рад видеть Катю Самойлову — она была единственным непоколебимым доказательством того, что он хоть и дурак, но не до конца. Она была ещё и примером того, что бывает с людьми, когда они начинают жить не так, как жили до этого, а обращая внимание на мелочи и чудеса, которые порой бывают мелочами, но затем разворачиваются и переворачивают судьбы. Вот только всё равно сердце его не могло успокоиться только от факта существования Кати. Хотя, если быть честным, Хауслер надеялся, что что-то такое произойдёт. Не повезло. Придётся искать успокоение в чём-то более глубоком. В беседе.

   На кухне уже заваривали чай, это Хауслер понял сразу.

- Что пили? - решил вежливо уточнить он.

- Бергамот, чёрный, - отрывисто пояснила Катя. - А сейчас я заварю ромашку...

- А может, лучше что-то с жасмином?

- Как пожелаете.

   Катя недолго думая высыпала жасмин туда же, где до этого томился бергамот.

- Ой! - воскликнула она.

- Делаете особый купаж, - догадался Хауслер и улыбнулся, но вяло. - Такое я люблю.

- Да, но я не специально!

- В этом и заключается прелесть жизни — всё самое интересное случается с нами тогда, когда мы этого не ожидаем… Вот попробуешь повторить потом этот купаж, ничего не выйдет. Вот так судьба играется с нами…

   Самойлова залила чай кипятком, который заранее приготовила для того, чтобы погрузиться в свои размышления насчёт пари.

- Что значит не выйдет? Всё получится. Просто по-другому, - Катя решила подбодрить Хауслера, но тот уже впился в одну из оставшихся ватрушек. - И не всегда то, что получается, это то, что мы хотели изначально. Иногда это лучше или хуже… Никогда не знаешь, что получится. Даже если действуешь по инструкции. Ведь есть столько факторов влияния...

- И факторов унывания… - добавил Валент. - Ты уже слышала, наверное, про ту историю?

- Про Брумова и его безобразия?

- Да. Про это. Про Брумова и его беспощадный суд.

- Гадкое дело. Причём, что он сделал хорошего? Унизил тебя? А зачем было обижать хорошего человека, особенно учитывая тот факт, что ты ему помочь хотел?

- Он зол на меня за то, что я его вывел на чистую воду. Его из-за этого выгнали, не дали диплом защитить, презирали много лет… А потом он вернулся. И появились те, кто его полюбил и возвёл в культ...

- Ну пусть и любят друг-друга, а мы как-нибудь без них обойдёмся и без их химических реакций. Тем более, что они кислотные, вредные и…

   Хауслер ахнул.

- А Чашин? - спросил он. - Разве он...

- Я его бросила, - сообщила Катя. - Так что вы мне теперь должны.

   Валент усмехнулся.

- С чего же это вдруг я… - начал он, а потом резко замолчал.

- Потому что вы… Вы… - Катя задумалась.

   На мгновение в комнате повисла опасная тишина. Её прервало забавное бульканье в заварочном чайнике.

- Точно! Купаж! - Катя поставила чайник на стол. - И долги.

- Ну что я тебе должен? - Хауслер вновь погрузился в ватрушки, вернее, в последнюю из оставшихся. - Ватрушек, кстати, больше нет?

- Есть! - воскликнула Самойлова и достала из холодильника с десяток ватрушек. - Это всё моя тётушка.

- Тётушка? Она… Ватрушки любит?

- Нет, она их производит. В ужасных количествах. Мне просто повезло, что вы с доктором завалились ко мне в один день… Иначе моя фигура бы пострадала!

- Разве от таких ватрушек можно пострадать? Такие вкусные...

- В этом-то их коварство и заключается!

- Так что там про долги?

- Вы мне должны, потому что я вам так и не рассказала историю про феномен.

- Ах! Феномен! Точно! Феномен бесконечных ватрушек...

- Как бы ни так! Но это уже не имеет значения. Уже поздно об этом говорить…

   Катя импровизировала, но не очень удачно. Чтобы успокоить себя и начать говорить конкретные вещи, она на мгновение остановилась. Вид Хауслера на кухне, усыпанного ватрушками и чаем, наполнил её грудь чувством дикого уюта.

   Могла ли быть права та старушка из автобуса? Да ещё и этот феномен.

   Это бы объяснило ровным счётом всё — интерес Кати к Валенту, их хорошее общение, её волнение и нежелание мириться с беспределом, устроенным Чашиным. Но говорить об этом вслух не следовало. Или следовало, но не сразу. Или сразу, но не в лоб. Катя выдумывала стратегию, пока Хауслер наслаждался ватрушками.

- Поздно говорить о феноменах, - начала наконец девушка. - Но мы можем поговорить о чём-то другом. Предлагаю пари!

   Валент опешил. Ему пришлось налить себе чая и отпить, чтобы проанализировать сложившуюся ситуацию.

- Ты?

- Да.

- Предлагаешь мне?

- Да.

- Пари?

- Именно!

   Валент положил обе ладони на стол и застучал какой-то причудливый ритм.

- Я не играю на деньги, - кокетливо произнёс он. - И на раздевание тоже.

- А тут всё куда проще и интереснее, - улыбнулась Катя. - Вы мне должны чудо, так как про феномен не поговорили со мной вовремя, а я...

- Что же это за пари такое? - Валент прищурился. - Какой-то обман сплошной с вымогательством.

- А вот и нет. Спорим, что я вам устрою новую счастливую жизнь?

- Ну спорим, конечно!

- А взамен вы мне…

- Да-да, я же должен. Только что-то приличное, на неприличное у меня нет настроения.

   Катя задумалась. Эта часть плана всё никак не приходила ей в голову.

- Так что же? Ты мне — новую жизнь, а я тебе...

- Любовь!

   Хауслер приподнял левую бровь.

- От меня или от мира? - уточнил он.

- От мужчины, - конкретизировала Катя.

- То есть… Жениха?

- Вместо Чашина. Ну да.

- По рукам!

   Особой бодрости, на которую так надеялся Ветрушин, с Хауслером не случилось. Но ради интереса он согласился на Катино предложение — она назначила ему встречу. Сразу ничего не объяснила, чтобы не портить сюрприз. Валент и не пытался догадываться.

   Уныние, что поселилось в нём, было не простым, а очень сложным и глубоким. Это было обидное чувство собственного несовершенства. Ведь будь Хауслер кем-то другим… Да даже собой, но более чутким, он бы всех победил и вышел бы из воды сухим. А что в итоге? Уныло ходит в гости к Кате, которая изнемогает от запасов ватрушек. Неплохая ситуация, если думать о ватрушках. Но если смотреть на всё в целом — то не очень.

   Встреча, которую назначила Катя, не таила для Хауслера ничего. Неинтересное, унылое, скучное, бессмысленное… Он начинал походить на тех людей, которых всегда боялся. Но, так как превращение ещё прошло не целиком, у Валента была надежда, что всё ещё станет как прежде. Или не как прежде, а по-другому, но не так, как сейчас.

   В любом случае нужно было идти, не прячась от снега, не боясь надвигающегося холода, идти, укутавшись в свой шарф, куда-то в некий «Культурный центр на Петровке».

   Последние дни события в голове Хауслера сменяли одно-другое так быстро, не выходя из тумана, что запоминал он только отрывки. Ватрушки, правда, он запомнил все.

- ...ты будешь нашим лектором! - восторженно заявила низенькая женщина с удивительно широкой фигурой. - Это же прекрасно!

   Это была тётушка Елизавета Петровна, она же тётушка Элиза. Родственница Кати, владелица центра.

- Разве я вам подойду?

- А как же! Катина рекомендация…

- А вдруг я успел испортиться за то время, пока…

- Пока шёл сюда, голубчик? Не надо преувеличивать!

- Я преуменьшаю.

- Да ну!

   Эта женщина была уверена во всём, что происходило — Катя предложила ей отличного кандидата. Сам Хауслер первое время сильно сомневался в целесообразности этой затеи.

   Он приходил вовремя, занимал своё место, выбирал тему для рассказа… В «Культурный центр» приходили очень разные люди. Идея совместить ресторан с культурным местом сначала показалась Хауслеру… Слишком интересной, чтобы иметь успех. Однако, после первых проведённых вечеров, он был вынужден забрать свои несказанные слова обратно.

   Людей в центре было много - были дни-концерты, дни-мастерклассы, а были дни-лекции. Проходили они достаточно шумно, весело и увлекательно. На лекциях, правда, чаще молчали и просто вежливо задавали вопросы. Валент удивился тому, что до этого не знал о существовании этого заведения. Иногда он сам начал захаживать в «Центр» просто так. Из интереса. Примерно из такого же интереса люди приходили на лекции… Круг интересов замкнулся.

- Валент Хауслер, наш лектор… - так часто представляла его владелица. - Невероятного ума человек. Он не совсем психолог, не совсем профессор, но отличный специалист по человеческим судьбам. Рекомендую!

   Вопросы ему задавали причудливые, глупые и наивные. Настоящие! Искренние!

   Раз за разом он проводил лекции, сомневаясь в себе, но под конец оставался доволен, даже начал набирать свою популярность в кругах местных посетителей. Однажды его спросили о Брумове, но он очень хорошо отказался о нём говорить. Задавший вопрос согласился с Хауслером, сказав, что личность этого человека оставляет желать лучшего.

   Владелица, тётушка Элиза, тоже была по-своему очаровательна. Она не делала ультиматумов, не давала указов… Она просто порой смотрела на Валента таким взглядом, что тот сразу понимал, что ему нужно срочно как-то реабилитироваться.

   Катя тоже приходила на выступления Валента. Лектор из него был что надо. Да и человек он был хоть чудаковатый, но неплохой. Особенно в сравнении с Брумовым! Но, стоит отдать должное, сравнение любого человека с Брумовым почти всегда решается в пользу первого.

- Знаешь, вот мы с тобой, - сказал Хауслер как-то Кате, а потом сильно пожалел о сказанном. - Как две части одной безумной истории, не находишь?

- Мне тоже так кажется! - Самойлова улыбнулась такой улыбкой, какую Валент ещё до этого не видел на её лице. - Очень даже...

- Вот только что это за история...

- Реалистический роман, не иначе! С психологическим уклоном.

   Роман.

   Это единственное, что не давало Хауслеру покоя.

   Не мог же он…

   Но он старался не акцентировать на этих мыслях внимания, хоть и жалел о том, что высказал часть из них вслух.

   Кажется, жизнь и правда начала налаживаться.

   Валент чувствовал себя как прежде, но по-новому.

   И хоть в его голову всё равно иногда врывались воспоминания из прошлого, теперь виделись и проживались они в его мысленных переулках совершенно иначе.