Может я все-таки научилась терпению?

Все выросли. Терпению уже не надо учиться. Дети слова понимают. Понимают, что стоит за ними. На ветер ими не бросаются. Говорят мало, по делу. Думают, размышляют.

И я не заставляю больше. Не ругаю, не напоминаю. Прошу, в основном. Если злюсь, то так и говорю:

- Сонь, объясни мне, почему мы с тобой убираемся-убираемся, а у тебя на полу все равно какие-то мелкие вещи все время. Они весь вид портят. – Нагибаюсь, подбираю обрезки паралона от ее поделок.

- Мам! Не надо у меня убираться.

- Сонь, ну меня, вот, прям, бесит, когда у тебя на полу что-то.

- А меня бесит, когда ты у меня убираешься.

- Ну, тогда сама все подбирай, чтобы ни тебе, ни мне не беситься. – Смеюсь...

- Уберусь завтра после школы.

- Хорошо, - оставляю ее, закрываю дверь. Знаю, что уберется, раз сказала.

И Данилу не ругаю, даже не учу уже. Вынимаю как-то из рюкзака смотанные в комок школьные штаны, рубашку и галстук. Он в школе переоделся в спортивное, а форму просто с собой принес.

- Данила, что это? Они же у тебя как, извините меня, из ж...ы. Ты слышал это выражение на русском? – я иногда прямо открытым текстом, чтобы русский заодно учил.

- Нет, мам, не слышал. – разворачивает комок, обдумывает выражение. Видимо, пытается представить... – А что же мне теперь делать?

- Теперь только гладить. Штаны гладь, рубашка чистая есть, можешь эту в грязное белье бросить. На будущее просто складывай аккуратно, а не сворачивай...

Сегодня зашла к нему, рядом с рюкзаком лежит сумка. В ней аккуратно сложена форма. Сворачивал с мыслями обо мне, чтобы не расстраивать меня.

Вот и думаю теперь, что может быть научилась я за 14 лет терпению? Сколько было-то всего. И через все с молитвой. Иначе никак было. Иначе только крик, бессилие, разочарование и сплошная тоска.