Условия нейтралитета. Глава девятая

Глава 9. О переговорах и случайностях.

Ллойз Сильверман сидел на скамье, обтянутой чёрным, местами протёртым, потрескавшимся от старости винилисом, и  размеренно поглаживал седую, облагороженную горячей водой и ножницами бороду. Мысли, и так много лет не ведавшие благостного спокойствия, вели себя особенно нервно, очень неохотно подчиняясь приказу двигаться  упорядоченным строем.
Сильверман-старший едва заметно хмурился, вспоминая слова ДОКа, и пытался сопоставить, просчитать, вывести примерную оценку тому, что они сулили в перспективе.
Там, на дороге, не стесняясь присутствия молодого секторского, Грей предупредил семейство Сильверманов о том, что ЦНИИ 22 - научно-военный бункерный комплекс, всегда им был и остался по си дни. Во всяком случае, в отношении порядков. Что практически все отделы, отсеки и большая часть оборудования функционируют; благодаря небольшому ядерному реактору, электричество у них есть всегда, как и пища - дрянная, но почти полноценная биомасса, имеется  постоянный источник воды из подземной скважины, пропущенной через надёжные фильтры и очистители. А ещё - куча оружия, химических разработок и людей, умеющих с ними обращаться... Нет, конечно же, только  в целях самозащиты при возможных конфликтах, а так-то  политика у них исключительно с уклоном на восстановление науки,  и план выйти во всей красе и травануть Зарином парочку Секторов в округе,  ради присвоения их ресурсов и территорий,  никогда не рассматривался.
Здорово. И кому же именно  адресовалась эта часть предупреждения?..

Продолжение  инструктажа, происходившего по дороге к комплексу, несомненно, звучало  уже непосредственно  для Сильверманов.
Например, о системе субординации, явно не очень радовавшей Грея. Чёткой, наверняка принявшей почти религиозные формы. Так бывает,  когда привычные системы вдруг теряют двигающее смысловое ядро. Большие люди не любят чувствовать себя шестерёнками, запертыми внутри  сломавшихся ходиков, от такого и свихнуться недолго. И продолжают упорно крутить шарманку, делая вид, что ничего не изменилось, и  заставляя верить в это мелкие, цепляющиеся друг за друга зубцы ИХ слаженного механизма.
Никогда не предскажешь, к спасению это ведёт, или к краху.
Вот сейчас эта система запрещала пускать дальше "прихожей" комплекса кого бы то ни было, будь то сам Спаситель, наконец спохватившийся и  сошедший, согласно безнадёжно устаревшим предписаниям,  с небес.
С одной стороны, в нынешние дикие времена, действительно, опасно пускать в дом кого попало, особенно, такой шикарный - прямо гибрид неприступной крепости и рога изобилия. С другой - отчуждение, вырождение, жёсткое насаждение и так далее... Нда...
Лойз снова почувствовал острый укол дурного предчувствия, как зверь, замерший внутри ещё не сработавшей западни.

Грей обещал сообщить Советам, что Сильверманов нашли во время внезапного нападения "Хроноса". И что пригласил Ящеров на срочные переговоры - если главарь соседушек соизволит принять приглашение. Что переговорит со своим братом Мартином, одним из членов Советов, и попросит его, чтобы Сильверманы не проходили полную процедуру... кхм,  проверки на пригодность для обитания в ЦНИИ, потому что с чужакми у них всё очень строго.
Советы.
Воображение с неумолимой детальностью рисовало птеродактилей в кителях, увешанных орденами; непременно орденами, побрякивающими  под пронзительными глазами  господствующих анахронизмов, уверенных, что их существование и господство - лучшее доказательство губительной зловредности  эволюции и вообще любого отклонения.
Советы.
"Это такой  коллегиальный орган, в котором сидят потомки генералитета и те, кто туда выбился, вроде моего братца" - всплыл в голове призрачно-уверенный голос Джеймса Грея.  "Он, конечно, та ещё заноза в заднице, но мы слишком повязаны, чтобы он мне отказал. Кстати, труд у нас обязательный для всех, так что припишу-ка вас к своей лаборатории, чтобы не было лишних вопросов".
Лойз невольно прикоснулся к нашивке-липучке, выданной всем, кроме Джоя,  и теперь красовавшейся на плече его потрёпанного полупальто. Пальцы, ощупывая выступающие края идеальной геометрической формы, тоже испытывали приступ  ностальгии и подрагивали, выдавая, что ничего общего с приятными воспоминаниями она не имеет.
"Никаких допросов, карцеров, пыток и экспериментов. Мы не "Хронос" - продолжал вещать в голове Грей, сейчас решавший какие-то свои вопросы где-то за множеством разделяющих секции и этажи переборок. "Если не спровоцируете, конечно, и не кинетесь с ножом на Охрану. Впрочем, и в этом случае вас либо отправят на принудительные работы, либо быстро на органы, но мне бы этого не хотелось; так что не провоцируйте людей с оружием".
На кого-то, да с ножом? Окститесь, ДОК,  всё оружие у нас изъяли ещё в самом верхнем контрольно-пропускном отсеке, когда мы только вышли из покряхтывающего  лифта, доставившего всех в зарывшийся глубоко под землю ЦНИИ.
Сейчас Сльверман-старший сидел в личном жилом отсеке Грея, разглядывая аккуратную, аскетичную обстановку, и привычная паранойя боролась в его голове с не менее неприятными воспоминаниями, подпитанными горьким чувством злорадства.
Нет, господа Последняя Надежда Человечества. Этих  вам  не сожрать.  Научные они или сотрудники, но зубы у вас, похоже, одинаково острые. 

Спонтанно всплыл полузабытый, бесконечно далёкий образ.
Гарри Трумэн. Конечно же, это был яркий псевдоним, над которым нередко подшучивали и старики, и молодняк.  Пока новый Гарри не проложил карьерную лестницу, ступая по ступеням званий и трупам собратьев. Коварный, расчетливый,  с умеренной манией величия. Ментор и временный руководитель тактической ячейки являлся примером подражания и героизма в рядовых эшелонах. Ненавидел Лойза, и эти чувства были взаимны. Во-первых, юный Лойз отличался повышенным чувством справедливости, что делало его в глазах Трумэна эффективным, но сломанным инструментом. Во-вторых, на весь тактический корпус, один лишь Лойз обыгрывал его  в шахматы, а Трумэн очень не любил проигрывать.
Именно Трумэн так настаивал на назначение Сильвермана на роль  командира группы диверсантов, подготовленных к операции, направленной  против ЦНИИ. По неизвестным для Лойза обстоятельствам, в последний момент приказ отменили: Сильвермана забросили на другой объект, отведя роль командования его давнему другу.
Результат вылазки был ужасен. Группу быстро раскрыли, всех  уничтожили на месте. И лишь через годы Шахматист узнает правду, докопавшись до личных документов Трумэна: провал был предрешён изначально. Кто-то  позаботился, чтобы Советы заподозрили что-то неладное ещё до начала операции.
Ещё  через неделю  начальник тактической ячейки Гарри Трумэн погиб в результате несчастного случая, попав под лифт грузового дока.

Приближающиеся шаги и невнятный лепет Иту заставили Сильвермана мгновенно стереть с лица мертвенную маску прошлого.
Джой, тоже радостно ворвавшийся в помещение, щедро сеял на пол и прочие поверхности мелкие брызги. Можно было не сомневаться, что из всех четверых дружище Джой проходил обязательную сан.обработку особенно пристрастно.
- Ева, всё нормально? Иту? Сынок кушай, не зевай. Вот и молодец.
У Евы всё было нормально. Ева смеялась, почёсывая псу непривычно чистую спину.
- Хэй, Джой, теперь от тебя не несёт! Непривычно чувствовать свой собственный запах?
Пёс вопросительно оглянулся, тихо гавкнул. И, уверенно оперевшись на расставленные лапы, решил ещё раз избавиться от лишней влаги. 
- Ах ты, вредная псина! Хочешь, чтобы и я тобой пропахла, да?  - посмеявшись и погладив пса по голове, Ева присоединилась к отцу и Иту.
Ух ты, банка. Нет, действительно, ух ты!
Ева, убирая мокрые волосы с плеч, удивлённо смотрела на еду в жестяном плене. И, не уводя взгляд от  банки, кивнула отцу:
- Да, всё даже очень хорошо. Пока что. Просто задумалась, а когда мы последний раз ели консервы?
Вопросительно посмотрев отцу в глаза, Ева, наверное, пыталась вспомнить: а когда она вообще-то  ела последний раз? Сегодня эта банка точно является и завтраком и  ужином одновременно, со вчерашним  обедом в довесок.
Почти безвкусная масса показалась сейчас неземным лакомством. Да, наверное ради десятка таких консервов и душу можно продать. Или убить.
Хотя, нет, лишать кого-то жизни из-за горсти жестянок...
А если за два десятка?

Ева встряхнула головой, оборвав  борьбу двух кредо, одно из которых подкидывало и подкидывало на свою чашу весов новые банки, а воторое - слова горячо любимого, самого лучшего  отца в мире.
- Пап, - тихо позвала Ева. -  Нам можно выходить наружу?
- Думаю, этот вопрос можно решить.
Девушка вздрогнула и схватила за загривок резко вскочившего пса, с глухим ворчанием вытянувшего морду в сторону открывшейся двери.
ДОК, кажется, не обратил на угрожающий порыв большого белого зверя ни малейшего внимания.
Остановившись недалеко от Сильверманов, он достал рацию и быстро набрал код.
Через пару минут помещение уплотнилось ещё на одну единицу, молодую, немногим  постарше Евы, светловолосую, с явным смущением и интересом, по очереди протянувшую руку Лойзу и Еве.
- Макс Грей, - представился парень.
И невольно сделал шаг назад.
- Иту. Жать.
Младший Грей по-своиному хлопнул глазами, в смятении оглянулся на отца, посмотрел на сердито собирающиеся брови девушки и морщины на лбу пристально наблюдающего пса. И исправил оплошность, осторожно встряхнув кончиками пальцев маленькую худую руку.
- Макс, проводи наших гостей к лифту и... что именно, говорите, вы хотели посмотреть?
- Свежий воздух, - буркнула Ева, отпуская немного успокоившегося  Джоя.
Нахмурилась ещё больше, поймав бесстрастный взгляд понимающе усмехнувшегося Грея.
- Чистая формальность, - бросил ДОК, уже набиравший новую комбинацуию. - Не думаю, что вам будет весело объясняться с каждым встречным сотрудником отдела Охраны. Стивенсон?
Рация что-то утвердительно прошипела в прижатое  ухо.
- Надеюсь, вы помните, что мы ждём делегацию из от ближайших соседей?.. Прекрасно. И - да: сейчас к вам поднимется Макс с  нашими гостями. Пропустить. Да, под мою. Как обычно.
- Ну что, идёмте?
Грей-младший так забавно переступил тяжёлыми ботинками, откровенно не зная, куда деть руки, внезапно ставшие какими-то слишком большими и лишними, что на душе у Евы даже немного полегчало. Она даже не надулась, когда отец выразил желание выставить её со всем прочим младшим составом почти нетерпеливым движением руки:
- Ну же, идите, проветритесь! Только  как следует присмотри за Иту, договорились?
Вот так, значит! Разговоры только для взрослых, да?
Но строптивость и беспокойство за отца, оставшегося с этим... повелителем скальпелей,  придавило к полу лифта, тряско, но быстро помчавшего их обратно к земной поверхности.

- Ух! - не удержавшись, выдохнула Ева, чувствуя, как душа с восторгом перетекает куда-то к пяткам, а пальчики Иту крепко сжимаются на её ладони.
- Здорово, да? - мгновенно оживился Макс, с искренней гордостью оглядывая, и чуть ли не похлопывая мелко  трясущиеся стены. - Старичок пробегает ещё не один десяток! Не зря же я...
- В смысле - ты? - недоверчиво задрала Ева бровь.
- Ну, так я же работаю в Техническом, - Грея-младшего снова распирало надвое - от чувства удовлетворения своей работой, и нового, уже не такого мощного приступа робости перед чужаками. - Отец, конечно,  хотел, чтобы я пошёл по его стопам, и всё такое... но это не моё. Я люблю ковыряться в механизмах, а не в людях.
Гладкие щёки коротко вспыхнули от неловкости, но быстро вернулись к исходному цвету.
- Всё,  прибыли. Что бы вы хотели увидеть в первую очередь?
Ева, окинув его с ног до головы оценивающим взглядом, задумалась. И когда пропускной пункт с прилипчивыми охранниками остался за спиной, у мощных стальных дверей, маскирующих проход к лифту под внезапно-раздвижную обшарпанную "стену", решительно ткнула пальцем на возвышающиеся вокруг полуразрушенные высотки.
- Как высоко мы сможем подняться? - спросила она Макса. - Часть этажей наверняка, это... аварийны. На самый верх - вряд ли?
Посмотреть на округу с высоты птичьего полёта... как же это было бы здорово. И за себя, и за птиц, полностью вымерших ещё до рождения Евы. Как все слишком свободные, птицы - по крайней мере, летающие - не пережили страшной мясорубки идеологий, огня и всесжигающей ненависти.
А Макс только улыбнулся.
- Ну, вообще-то, в этих громадинах  вообще нет этажей. Почти во всех. Это фальш-дома, маскировка и дополнительная наземная защита ЦНИИ.
Грей-младший с юношеской непосредственностью, как орехи, колол перед чужаками  государственные  тайны, давно переставшие быть тайнами; да и кто вообще сейчас знал, что такое  "государство"? Хотя бы само слово.
Сам Макс имел о непонятном звере-"государстве" лишь смутные теоретические представления. 
- Отчасти, потому они и устояли, а не разлетелись в прах, как остальные. Но один подходящий я, всё-таки, знаю. Идём!
Взрывая землю ботинками, он припустил было к одной из Пустышек, как величали их в Секторах, да и сами обитатели ЦНИИ 22, но тут же притормозил, обернувшись к Еве.
Та ещё раз прищурилась на вздымающиеся к небесам махины. Потрёпанные, некоторые - с целыми кусками вывалившихся секций, но, пожалуй, самые большие из всех, какие ей доводилось  видеть. И решила, что, всё таки, тащить туда Иту - не самая хорошая идея.
- Джой, малыш, ты же присмотришь за Иту? Иту, а ты присмотри за Джоем. Береги его,  люблю тебя!
Чмокнув  пса в мокрый, и младшего - просто в нос, Ева поспешила за Максом.
Джой, послушно ляпнувшийся на мохнатый зад, серьёзно смотрел  им вслед, всем видом олицетворяя лучшую из сторожевых бескрылых гаргулий.   

Поначалу ничего интересного тёмные пролёты лестницы между двумя нижними этажами взгляду не явили. Зато хрупкая конструкция, которой хватило одного неосторожного  касания, чтобы лишить её чувств, отреагировала очень бурно и с  грохотом полетела вниз.
Ева мгновенно отскочила к стене и прижалась к ней, пытаясь отдышаться. Девушка перевела взгляд на Макса и подняла  ладони:
- Поняла, поняла, ничего трогать не буду, - произнесла она примирительно.
- Хэй, чего тут делаем? -  к источнику шума, разом спалив, почему это одна из Пустышек оказалась не такой уж пустой,  подоспел один из дозорных.
Он ощупал обоих цепким взором. Но потом, задержав взгляд на лице парня,  всё же махнул рукой.
- Ладно,  не мои проблемы. Давайте только  без выходок. Замётано, Грей?
Дальнейший подъём какое-то время шёл без эксцессов  - она же хорошая девочка, правильная, которой даже стало немного неловко. Но неприятный осадок растаял, стоило ступить  на площадку между третьим и четвёртым этажами.
Большая часть боковой стены отсутствовала и открывала прекрасный вид на округу.
Сильверман подошла к краю и, посмотрев вниз, тут же сделала шаг назад:
- Ой... - Ева приложила руку ко лбу. - Никогда не была на такой высоте, серьёзно. И люди жили здесь? Как они боролись с головокружением?
Когда слегка попустило, Ева снова подошла к краю, но вниз уже не смотрела, разглядывала виды, соседние дома, по-утреннему светящийся горизонт и людей.
Да-да, группу людей,  целеустремлённо движущихся к ЦНИИ.
- А это ещё кто? И что это за хрен рогатый? - спросила девушка, прищуриваясь и указывая кивком на идущего во главе. - Отец говорил что-то про рогатых из своей эпохи. Как их там... олени! Думала, они вымерли.
Не вымершие, между тем,  уже  приблизились достаточно, чтобы разглядеть одежду и  лица. Частью знакомые, между прочим,  лица.
- Воу! А тех двоих я знаю. Это Шамаш и ещё один Ящер-придурок, - Ева усмехнулась, скрестив руки на груди.
- Эй, - девушка оглянулась на Макса, - А как в ЦНИИ приветствуют гостей?
Она как бы невзначай  подняла небольшой  камешек,  валявшийся у неё под ногами, и, подкинув его в руке, с размаху метнула в Гекко.
- Ха, слышал пустой звук? - обратилась Ева к Максу, подбирая ещё один обломок, и  громко крикнула, нагнувшись вперёд:
 - Так и знала, что у тебя пустая башка, Рональд! Ха! Хотя, думаю, отсутствие серого вещества в твоей голове не мешает ей чувствовать щелбаны!
- Удивительно, что компания Ящера не загнала Деда в могилу раньше времени, - понизив голос, поделилась она с Максом -  и тут же метнула в Гекко второй "снаряд". 
- А вот теперь, думаю, нам лучше не попадаться ему на глаза.
Отпрянув от края пролома, она дёрнула за рукав Макса, всё это время с откровенно приподнятым интересом наблюдавшего представление, и поспешила выше по выщербленной лестнице.

- Не досталось, и к лучшему, - внезапно и спокойно подытожил Варан, казалось бы, решённый вопрос о Чумке и комиксах, оглядывая ту самую, единственную  нужную среди прочих Пустышек, уже вырастающую перед приближающейся группой. - Не дразни дитятко спичками, оно и само гранату надыбает.
Кто-то закашлялся, не особо старательно маскируя нечестивый смех под попавшую в горло пылинку. Несколько рук автоматически нащупали в карманах бугорчатые орехи Чёртовых Вспышек. По крайней мере две пары глаз уставились в оскаленную спину гуру, яро снабжавшего Вспышками и другими  видами взрывчатки  себя и добрую четверть Термитника, но Гекко упорно шкандыбал вперёд и  улыбался краешками губ, полностью захваченный воспоминаниями о дожде из бесплатных фиговинок.
То, что Дед с ДОКом его бесстыдно обстебали, он уже просёк, не бродило среди Секторов никаких бешеных Ходунов или как их там. Ну а Чумка... Чумка - уже совсем отдельный разговор.
Поплатиться за содеянное, кстати, Шамаш рисковал тут же, не отходя от кассы. Вдохновлённый уязвлённым самолюбием и полётом фантазии, Гекко собирался уже было слегка приотстать от слухатых ушей  Варана, и обставить ничем не примечательную в глазах самого Рона и подавляющего большинства остальных Ящеров историю такими версиями, чтоб старый хмырь потом   ни с одним встречным не решался завести тары бары, не общупав предварительно штанов с заду на предмет спрятанного хвоста. И вообще, справлял нужду только на высших точках открытой местности. Давящая атмосфера корявых грибов Пустышек, обступивших двуногие фигурки со всех сторон, как огромные полусгнившие трупы уродливых тварей, весьма способствовала. И свист справа, внезапно прорезавший тишину призрачного могильника,  в неё вписался чертовски  органично.

Реакция Ящеров была отработанной и молниеносной: ребята в зубастых куртках бодро дрыснули   в стороны, выхватывая оружие и  оглядывая через прицелы агрессивную "коробку", подбившую вякнувшего и прокатившегося по земле Гекко.
Удар, подло разбивший момент торжества справедливости, пришёлся в кожаную пластину-наплечье,  но от неожиданности показался  оглушительным, отдавшись аж в метнувшемся затылке. Уходя в кривой перекат, Рон успел только мельком удивиться, почему так не больно, и что вообще ещё может удивляться.
О том, какие подлые гниды эти Потрошители, и какие у них нынче представления о переговорах, подумать, к счастью, не успел никто.
Хрипло кашлянув пылью, Рон успел зацепить взглядом чью-то фигуру,  замершую со стволом  на изготовку  у бетонного блока, Шамаша, Варана, напряжённо, но без дикой звериной яри вглядывающегося куда-то вверх.
-  Я всегда думал, что твоё полное имя Аарон, - не без иронии заметил Варан, поднимаясь на ноги и отмахивая отбой остальным рассыпавшимся молодцам. Но Гекко его уже не слышал.
Он вообще никого не слышал, кроме этой звонкой отравы, издевательски звучащей из зияющей дырки на третьем уровне здания. Нет, не так - Отравы и какого-то приятеля Отравы, которым она успела обзавестись в гостях у Потрошителей. Что-то лязгнуло  в жадно вскинутой башке Ящера, как в давно сгинувшем допотопном игровом автомате. Ставки удвоились.
- Ага, - неизвестно кому и на что  ответил Гекко, ни на секунду не отрывая плотоядного  взгляда от двух физиономий, маячащих вверху,  торопливо, не замечая пачкающей колени и руки  пыли, поднимаясь с пуза на карачки,  а с карачек - в стартовую позицию.
- Отсутствие серого вещества не помешает мне даже надрать тебе задницу, зараза!
Проорав вызов оборзевшим небесам, Рон немного попятился.
- И тебе! Тоже!
Воздетая обрезанная перчатка пометила указующим пальцем вторую жертву. Гекко перемахнул какой-то блок  и рванул к пролому в нижнем уровне Пустышки, скрывшей метнувшуюся куда-то в глубину двоицу.
Большую белую тень, промчавшуюся с другой стороны какой-то приземистой покосившейся постройки, он не только не услышал, но и не увидел.

- Выживет сильнейший, - спокойно пожал плечами Варан, посмотрев на Шамаша, покосился на разгорающееся солнцем небо,  и повёл Деда и озирающихся собратьев ко входу в бункер, навстречу выступившим из дверей охранникам.

Это было как на жопе с горы Хлама в детстве,  только ещё круче! Путь к засранцам рождался прямо под бешено мелькающими ботинками, не всегда успевая сообразить, куда они сиганут в следующий момент.
С  разбегу - руками за край, кувырком на площадку, снова на ноги, рычаги на себя и вперёд! Через несколько метров перед несущимся Ящером выросло препятствие из какого-то дощатого щита; щит тут же пал под ботинками, с разбегу врезавшимися в него обеими подошвами. Зеро! За щитом оказалась пустота провала, едва не сглотнувшая прыгуна,  отчаянно ухватившегося за какие-то арматурины. Железяки, не выдержав внезапной нагрузки, тоже подались; перехватываясь руками и пробуксовывая ногами, как обожравшийся валерьянки кот, Гекко как-то выиграл спор у закона земного притяжения и успел перевалится на ступени, прежде чем железяки окончательно отвалились и улетели в подвал.
- Уже иду, засранцы! Вспоминайте, лучших чтецов комиксов в Рай пускают без очереди! - не замедлил громогласно известить Ящер гулкую раковину подъёма над головой и рванул дальше вверх по лестнице.
Изгрызенный ландшафт внутренности фальш-дома мелькал как в заевшем калейдоскопе, иногда снисходя на сюрпризы. Лестничный пролёт, лестничный полёт, лестничный пролёт , ***ля! То есть - собака! Резко тормознув перед обалдевшим (или это он обрадовался так?) жопогрызом, Рон подхватил какой-то обломок, уже обрушенный кем-то таким же жополовким, и метнул на уже пройденную  площадку ниже:
- Джой, палка!
Развивать интеллект и соображать, что делать с палкой и на кой хрен  она ему нужна, Джой уже должен был самостоятельно, потому что метатель, не дожидаясь окончательного решения пса,  с разгону, чуть ли не по стенке, перехватываясь за что попало, кувырнулся в обход псины и помчался дальше, туда, где, кажется, мелькнул хвост чьей-то знакомой куртки.

- Ты со всеми старыми знакомыми так общаешься? - пропыхтел Макс  на бегу. - Обещаешь в следующую нашу встречу не кидать в меня что потяжелее?
В  один прыжок преодолев провал между  щербатыми ступенями, он выхватил и сунул в руку Евы какой-то небольшой педмет. 
- На; это рогатка...  удобней будет. Натягивай... и... отпускай.
А затем прокричал, на секунду обернувшись куда-то назад.
- Эй, Рональд Макдональд, не везет тебе с девушками, да?
- Джой, не поддавайся на его провокации! Какая, к чёрту, палка? Лучше опробуй на вкус его бедренную кость! - тоже крикнула Ева, услышав выкрик за спиной; но не расслышав в ответ гастрономических звуков,  возмущённо выплюнула, удвоив скорость и перелетая сразу  через одну-две ступеньки - Ну ты и предатель!
Шум погони за спиной неуклонно нарастал, и  обернувшись, даже не прицеливаясь, Ева запустила очередной подхваченный на бегу снаряд в Гекко: если Ящер и не словит в глаз, то хотя бы попробует увернуться и сбавит ход. Будет шанс оторваться.
Кажется, манёвр удался, и Ева, махнув рукой Максу, нырнула в сторону, ненадолго спрятавшись за полуобвалившейся стеной.
Макс, на лету разгадав  задумку спутницы, отзеркалил её рывок в другую сторону и тоже притих.
Секунды шелестели замедляющимися шагами, пока тоже не остановились, пытаясь угадать вместе с Ящером, где именно скрылась цель.
Выждав немного, Ева опустила натянутую рогатку и тихо, стараясь не хрустеть щедро посыпанным пылью крошевом, двинулась дальше, вглубь. Обходя большие и маленькие дыры в полу, ловя  малейшее движение или звук. Пока не добралась до крупной прорехи в стене. Тут, ухмыльнувшись про себя, она нарочно, погромче  шаркнула ногой - и нырнула в какой-то дверной проём, снова позволив увидеть лишь исчезающую спину.
- Ну же, Ящер, попробуй поймать меня!
Попробовать? Рон радужно ощерился чуть ли не до выбритых висков.
-  О да, бэйба! Ща, ***! - в самых непритязательных выражениях заверил, что он, Гекко, не жопогрыз какой-нибудь, пробовать Еву и её нового или старого дружка  не будет, он, мать вашу, её просто сделает!
И рванул дальше, выше, быстрее, перепрыгивая по каким-то блокам в обход культурных, но слишком медленных  ступеней. Отвлекающие манёвры жертвы номер два, Ящер, как вполне опытный загонщик, покосив в сторону альтернативной шумовой дорожки огненным глазом, проигнорировал, рассудив, что поймал бэйбу - остальное само прибежит. По закону природы и неусугубления вселенской энтропии.
Голос раздавался уже совсем близко,  даже мелькал чем-то трепыхающимся; сделав спринтерский рывок, Рон выскочил на площадку - и с рявканьем пропахал бетонный пол задом в клубах пыли, ловко почти-увернувшись от очередного снаряда, летящего почти  в лоб. Впрочем, "почти" снаряд засчитать всё же отказался.
- Это тебе за  "дождь" на Шоссе! - радостно возликовала Ева, и снова принялась удирать от разгневанного Ящера по узкому коридору.
- Я знал, что тебе понравится! - рявкнул в ответ  Рон, утирая подбитую бровь перчаткой, и с шумом перевернулся на бок - перед лицом мелькнули серые  стены соседних Пустышек  и дальние дали, зияющие привычной высотой между покалеченными бетонными тушами,  - вскакивая на ноги и срываясь следом за десятикратно возросшей ценности трофеем. - Могла бы просто попросить!
- Ха-ха!! - не сбавляя скорости, Ева завернула за угол, мысленно гордясь собой и, в тот же момент оступилась, упала пластом на обвалившийся диагональю пол, и рыбкой нырнула вниз, обдирая подбородок и руки. Финиш. Фаталити.
Ева тихо зашипела под нос, прикрыв  глаза.
"Больно. Только не реви как баба. Особенно при... этом. Хренос два... я ему ещё устрою... Это не проигрыш."
Неуверенно собирая руки и ноги, Ева села, задрала голову вверх.
- Нехрен там ржать! А то ща скатишься оттуда, - огрызнулась она, потирая глубокие царапины.
Пошатываясь, девушка встала в полный рост, отряхивая штаны.
Внезапно, бессовестный гогот перечеркнул свист ещё  пары снарядов, а затем в соседнем проломе показалась и хитрая морда самого мистера младшего Грея.
Нет, он не собирался повторять подвиг Евы и ломать руки-ноги; просто помнил, где здесь живёт какой "чёрный лаз".
Засветив не особенно прицельно, просто  на  звук, Макс подхватил девушку под локоть   и поволок в сторону от бреши.
- Вперёд-вперёд! - И шёпотом добавил, -  видишь картонку на полу?
Он на секунду  приподнял её угол и продемонстрировал  зияющую дыру на насыпь этажом ниже.
Подмигнув Еве, Макс громко закричал.
- Ты там жить собрался, Ящер? Иди-ка к нам!

Ну кто же знал, что Суровая Зараза Ева-Как-Её-Там  так боится укусов за пятки, что аж сиганёт в провал между этажами? Миновав последние метры и подлетев к испуганно пискнувшему отверстию, Рон с разбегу затормозил на четвереньках у самого края. В дыре над головами Евы и Макса, буксирующего пострадавшую, показалась  размалёванная  совсем уже боевой раскраской тату,  пыли и размазанной крови физиономия, удивлённо свешивающаяся вниз и хищно разглядывающая удирающих беглецов.
Физиономия, явно готовящаяся с секунды на секунду  низвергнуться  к смертным, помоталась, опровергая, что нет, жить он здесь не собирается, и с садистским наслаждением оповестила:
- Не, это ты теперь здесь живёшь, чувак. Помочь тебе построить гнездо? -  поинтересовался отзывчивый Ящер, и не дожидаясь ответа, сиганул вниз, мелькнув и с шумом исчезнув из поля зрения вместе с добрыми намерениями и безжалостно смятой картонкой.
- Порву, суки, - донеслись  с четвёртого этажа приглушённый хрип и возня - начинать постройку гнезда с презренного четвёртого уровня гордая птица  Ящер явно не желал! - а потом внизу наступило зловещее затишье.
Не шевелясь и не издавая ни звука, Гекко валялся на подмятой картонке, раскинувшейся поверх бетонных обломков и крошева. Только жутковато  пульсирующие зрачки гуляли между узко прищуренных век, выискивая доверчивую жертву или хотя бы намёк звуком, куда делись эти пропащие голодранцы.

- Гнездо? А ты что, Ящер, птица, раз шаришь в них? Летать тоже, поди, умеешь? - со смешком поинтересовалась Ева.
Нет. Не умел. Ящер не был птицей, по крайней мере той, что могла летать. Но как он сиганул вниз! Его скоростной прыжок сразу на два этажа вниз не заметить и не оценить было невозможно. И Ева подтвердила это многозначительным свистом.

А кто вообще доказал, что Ящеры не умеют летать? Ещё как умеют, просто лучше всего у них выходит в  направлении "вниз".
А ещё, наперекор всякому трындежу, у Ящеров  просто шикарная выдержка...

Постояв молча, немного удивлённо смотря на дырку, которую самым честным образом лишили прикрытия, Ева оглянулась на Макса, широко улыбнулась и, утерев подбородок, подошла к отверстию в полу, свысока посмотрев на поверженного Гекко - какая картина!
- Это может  быстро войти в привычку, да? - ухмыльнулась девушка, сев на корточки - Эй, Ящер, как лежится? Достаточно ли мягко? Макс, вдруг наш друг  любит постель жестче? - ухмыльнулась Ева, закинув голову назад и посмотрев на Грея. - Можно было бы ещё каких обломков подложить; нам же не жалко? 
Вернув поугасший взгляд к неподвижному лицу  Рона, девушка нахмурилась:
- Чего это он лежит всё, а? Ящер, вставай! - один из припасенных камушков полетел в Гекко, но остался проигнорирован.
Ева недовольно фыркнула, свесив ноги в дырку.

Зрачки, при звуках голосов  вообще переставшие двигаться, не реагировавшие  даже на летящие камешки, с бездумным вожделением зомби следили за движением в провале - сначала правый ботинок; упёрся пяткой в неровный бетонный выступ, пока левый свободно нырнул ниже  и завис в воздухе, соскользнул, потянув за собой жиденький водопад пыли и крошева, выровнялся с левым...
Упустить такое мог только мёртвый Ящер. Совсем мёртвый.

- Не думай, что мы тут волнуемся, - надменно произнесла тем временем Ева. - Просто не хочется, чтобы ты задаром покатался на чъей-нибудь  спине, пока тебя будут тащить  в бункер. Хотя, есть ещё вариант: остаться и покормить собой местных шушар,  - продолжала Ева тем же тоном, но  на Рона смотрела уже не отрываясь и делая первые шажки к мысли, что  парниша, как последний говнюк,  и впрямь отдал концы.
- Эй, Ящер, не огорчай меня! - расстроенно произнесла Ева, кинув в Рона ещё один камушек. Через силу выдавила смешок.
-  Может, и правда,  сдох?
Сильверман посмотрела на Макса, Макс посмотрел на Еву - и широко распахнул глаза, проводив взглядом лицо и всплеснувшие руки,  тут же скрывшиеся  из виду под удивлённо-яростное "блиа!".

Конечно, со своего места Грей  просто не мог видеть, как ушибленный в нескольких местах, кое-как выдержав ещё несколько томительных секунд, пока голос сверху не изменил тональность (сейчас чика наверняка смотрела на своего нового дружка, просто не могла на него не пялиться), хромоного, но буйно ожил   с места и, подпрыгнув, как пришкварившая  хвост маха, ухватил  неосторожные ботинки вместе с дрыгнувшимися  ногами, сдёрнув их всем весом вниз.
В полёте Гекко на мгновение выпустил свою жертву; гробануться вместе и переломать  позвоночники в планы всё-таки не входило. Но лишь  затем, чтобы снова перехватить отпущенное секундой позже, пока не шлёпнулось и не успело удрать в сторону.
Времени думать у Евы, пока она была в коротком полёте, не было, и, стараясь не терять стремительно шмыгающих секунд, она перешла в контратаку:  вцепилась  в волосы, как когтями, и резко, с характерном звуком, врезалась лбом в башку агрессора.

Наверное это было глупо. Голова у Гекко и так была отбитая и вряд ли  хоть что-то почувствовала, в отличии от нападающей - та аж отшатнулась и  грозно зыркнула  Рону в глаза, с явным приглашением на его похороны - вызов! Это когда они уже вместе катились по насыпи, почти в обнимку.
А вот это уже точно - хрен тебе! Выпуская из рук волосы Рона, оставляя на ладонях часть его днк, девушка попыталась вырваться,  осыпая Гекко целым букетом славных комплиментов, которые в то время, когда ещё вещало телевидение и радио, вряд ли пропустила бы цензура.
- Нет, бэйба, нет! - хрипел и задыхался Гекко, не забывая перехватывать извивающуюся добычу и норовя подмять её под себя. -  Так ты отобьёшь весь свой ум. Что я буду делать с безмозглой бэйбой?
Может быть, у Рона была бы возможность поведать жертве о том, как и куда надо бодать врага максимально мощно и гуманно, а не пытаясь спровоцировать у того развяз пупка от смеха и смерть в долгих корчах, а скорее - получить нож в собственное пузо, нет, точно получить; это же обидно - сомнение в твёрдости собственного духа и башки. То есть, поведать до того, как сверху подоспеет Макс, играющий в этом забеге роль спасителя и Хорошего Парня.
Негромкое цоканье чего-то металлического, неспешно пропрыгавшего вниз по каменным  обломкам и почти нежно тренькнувшего звенящим  голоском, прорвалось в сознание увлечённо буйствующего Ящера вкрадчивым стуком, связавшись с неправильной лёгкостью, образовавшейся в одном из многочисленных карманов после особенно удачного удара чьего-то колена. Лет пятьдесят назад кто-то назвал бы это чудом и воскликнул "аллилуя", пока Гекко скашивал глаза в сторону подозрительно знакомого звука.

Бугристый колобок Чёртовой Вспышки застенчиво темнел недалеко от брыкающихся, скребущих изломанный бетон  ног.  В почти комично  расширившихся зрачках вспыхнула оторопь: там, где должно было болтаться кривое проволочное колечко чеки, парила лишь пыль, поднятая их копытами.
Как бы ни варьировалось время до взрыва самодельной гранаты, как правило, его катастрофически не хватало на долгие рассказы. Как они с Евой оказались на ногах, Рон даже не запомнил, просто в следующий момент граната исчезла из вида, а он рвал ошарашенную девчонку  за плечо в сторону  объёмной дыры в стене, открывающей шикарные виды на противоположную "пустышку" и мирный искорёженный ландшафт между ними, Рон не помнил.
Наверное, что-то такое было в лице, внезапно убедительное, или в голосе, неожиданно металлическом и собранном, вывалившим  первое слово почти вменяемо. Потому что второй, вполне себе  вопль, взлетающий по нарастающей исступления, подстегнул уже несущуюся впереди спину, перекрыв топот очень, очень сообразительного Макса, успевшего спрыгнуть вниз так, чёрт возьми, вовремя!
- Беги. Беги, беги!!!

Четвёртый уровень - это высоко, ребята. Разбег было брать особо негде и некогда, но ощущение, что сейчас за спиной рванёт и дождём из фиговинок станешь уже ты сам, даёт такой реактивный толчок, что вы просто ни хрена не поверите!
Как во сне, Рон увидел впереди фигурку Евы, с истинно козьей ловкостью сиганувшей на выступающий блок этажом ниже; потом, уже почти в полёте соображая, что прыгать ей на голову плохая идея - провал под подобранными в прыжке ногами и выпяченную острогу арматуры, несущуюся навстречу бьющему в лицо ветру. Наверное, в тот  момент Рон заорал, от восторга свободного полёта, пробирающего до потрохов, и протеста против перспективы намотать их на сраные железяки.
Отчаянно изворачиваясь в воздухе, всё-таки как-то  успел ухватиться руками, мотнувшись всем телом и потянув  за собой вниз надломленный кусок балки, лениво, неохотно, как потревоженный старик, со скрипом и скрежетом  начавшей прогибаться к земле. Руки, раздирая  перчатки, проехались по ржавой неровности, но всё-таки чуть  притормозили разгон, расслабившись лишь после милисекундной паузы на краю арматурного трамплина.

Гулкий удар над головой почти совпал с моментом приземления Ящера, ссыпавшегося вниз, туда, где уже поднимались с земли Ева и Макс.
Кусок стены над головами вспух облаком пыли и дыма, сверху посыпался мелкий мусор. Последним штрихом стал вид Джоя, пушечным ядром вылетевшего из двери громкой  Пустышки, отбежавшего поближе к Лойзу и Иту и остановившегося, наморщив лоб на выпустивший пыльное облако этаж. На задранной морде обалдевшего пса, было явственно написано "WTF"?
Это было смешно, правда смешно. И Рон знал, что, по крайней мере, заживо свежевать его ни Варан, ни хозяева фальшдомов, скорее всего, не будут - там, где рванула эта чёртова, проклятая сраная  Вспышка, на этот раз совершенно  точно не было никого кроме них троих. Но не было уверенности, что никто не ограничится битьём ногами, если он начнёт гоготать прямо сейчас, когда все ещё не свыклись с мыслью, что с ними только что чуть не произошло. Опять. Так что Рон только икнул, сдержав первый приступ как отрыжку, и продолжил сидеть на заднице, сцепив руки на подобранных  коленях, поглядывая на Еву и Макса и соображая, что, наверное, неплохо бы тоже подниматься и лететь отсюда подальше, пока не пришли в себя те, кто стоял рядом, или не вернулись на грохот Варан и прочие хозяева жизни, ответственности  и порядка.

***тем временем в подземном царстве***

Что за разговор состоялся между оставшимися наедине старшими Греем и Сильвеманом, отсек ДОКа ревностно  сохранил в тайне.  Лишь проходивший по коридору дежурный из отдела Охраны не без недовольства (это для чужака) и сдержанного до вежливости  любопытства (дань статусу ДОКа) посторонившийся от открывшейся двери, услышал:
- Пошли, Лойз. Мне почему-то кажется,  что твоя бойкая дочка и мой шумный сын - не лучшая встречающая  делегация.
Ехали молча. Подъёмник монотонно гудел. Шипение открывающихся  дверей  неприятно резануло по ушам.
Лойз поморщился: он уже давно наблюдал за собой не слишком радостные перемены.
"Сидеть бы мне сейчас в парке, на Уолтер-Стрит, кормить уток, осуждать моду нынешней молодёжи и бахвалиться списком сыгранных ролей и выполненных трюков... Не в этой жизни."
Как только они вышли, к Доку резво подскочил молодчик из охраны 22-го сектора. Отчеканив воинское приветствие, охранник отрапортовал  Джеймсу короткий, но содержательный доклад.
Дождавшись, пока охранника отпустят с миром, Лойз тихо махнул рукой и двинулся  вперёд.
Окружающий пейзаж показался ему... странным. Чего-то не хватало.
- Джой. Где ты, моя вредина-медведина? Джооой? - нашептывал Лойз.
Это была их любимая игра, когда Сильверман пытался спрятаться, а пёс "находил" его, каждый раз с неизменным восторгом, так и не изжившим себя, кажется, ещё с самого щенячьего возраста.
Так вышло и на этот раз. Довольно слюнявя деревянную палочку, Джой игриво семенил в сторону хозяина. Позади него ковылял Иту.
- Эй. Кто это у нас такой серьёзный? Ты покушал, Иту?
Мальчик кивнул. Затем обнял отца.
- Все хорошо, папа рядом. Я помогал дяде Джеймсу делать работу. А где наша Ева?
- Ева. Пап... Ева бегать... играть.
- Ева  и Джой играют? Или они там с Максом?
- Па-ап, гека.
- Какая гека?
Иту покрутил головой по сторонам, стараясь более точно передать свои впечатления отцу.
- Гека ходил. И папа ходил. И Ева... и дед. Гека кричал Ева.
- Гекко? Рон? Тот паренёк?
На этот раз Иту заулыбался и энергично закивал.
Лойз рассмеялся, потрепал сына по голове и автоматически метнул деревяшку, настойчиво  сунутую ему в руку.
Пёс, очень тихо и радостно гавкнув, умчался за добычей.
- Пап! - потянул Иту отца за рукав.
- Это... Гека шёл. Дед шёл. И! - он просто ткнул пальцем в идущего им навстречу незнакомца. - Олень.
- Ого. Кажется, я понимаю. Ну что, ковбой Иту? Пойдём встречать наших индейцев?
Шаман Старый Шамаш, Рон Быстрый Ящер и Олень Как-тебя-там. Хорошее начало вестерна.
Иту наверняка ничего не понял из речи отца, но идею встретить Шамаша и "Оленя" он одобрил, и взяв на себя инициативу, потащил Лойза вперёд.
- Приветствую! - с тенью улыбки на лице, Сильверман почтительно склонил голову.
Иту, наблюдая за отцом, неуклюже попытался повторить жест.

Джеймс Грей нагнал их с небольшой задержкой.
Рука командующего сегодняшней смены  Охраны, почтительно тронувшая его рукав, вынудила ДОКа сбавить шаг почти сразу по выходе из лифта.
- Слушай, Джей. Тут твой с катушек поехал, - предупредительно оглядевшись и понизив голос, сообщил охранник.
Момент назад  ДОК был почти счастлив. В следующий момент он хотел убивать. Вечером же только говорил! Вечером!
- Блэкхилл, что там? Точнее.
- Да он и эта новенькая девчонка кидались  камнями в Ящеров. - Блэкхилл совершенно серьёзно посмотрел на Джеймса. - Это такая новая политика интеграции с соседними Секторами? А то я тоже не прочь..
Ящеров? Уже пришли...  Хоть что-то хорошее. Только, чёрт возьми, зачем они полезли.. ну конечно, этот олух решил всех угробить в Пустышках...
- Вы их скрутили, я надеюсь?
- Дети же, зачем?
- Ладно.... Сейчас я одно двадцатилетнее дитё сам научу...
Джеймс набрал в грудь побольше воздуха и безошибочно, как очень опытный компас, развернулся к одной из Пустышек.
- МАКС!!! Тебе лучше не выбираться оттуда, МАКС, что б тебя, ГРЕЙ!!
Выпустив пар и немного успокоившись,  Док, уже с совершенно спокойным лицом двинулся к Лойзу и  Ящерам. Что ж, пока всё шло относительно  хорошо.

Тем временем ходоки остановились. Спутники по привычке, со смесью любопытства и настороженного кривления рож, но молча, поглядывали на встречающих. Варан глядел, как подобает варану, не балуя буйством эмоций. Легко кивнув на приветствия,  в свою очередь, цепко оглядывая новое, незнакомое лицо,  поставил в известность, что он Варан, закон и порядок Термитника. Пацана лишь мазнул  взглядом, мельком задержавшись на странных, нечеловеческих глазах Иту и без возражений оставив мелочь на совесть Шамаша.

- Добрый день. Простите за ожидание. Я - доктор Джеймс Грей, а это - Лойз Сильверман, наш гость. - ДОК  покосился на Пустышки. - Спустить их, или пройдём сразу в гостевой отсек?
- Да хоть ща на Берлин идти готов, - хохотнул Шамаш.
Появление Макса было для него отчасти удивительным: не так часто его то ли выпускали, то ли сам отрывался от своих машин;  дар слышать, видеть и чувствовать своевольный пульс механизмов  был у него от  рождения. Шамаш видел его, ещё голожопо рассекающего отсек с грузовичком, полученным в обмен на лишнюю горсть медикаментов  - малец так и тянул руки, чуть ли не облизать силился. Слишком юркий и яркий для этого полубезумного улья, чья сердцевина - радиоактивная бомба,  просто её час ещё не настал. Но - шепчут стены.
Варан же только коротко оглянулся на беснующиеся остовы фальш-домов, как раз разразившиеся очередной зычной   нецензурщиной  и грохотом чего-то или кого-то осыпавшегося.
- А там есть кто-то, нужный  в переговорах? - серьёзно, без капли  иронии спросил Варан у Грея.
Нет, нет таких? Порванная бровь изобразила что-то вроде удивления.
- Не думаю, что у них будут проблемы со спуском. В крайнем случае, ваши снайперы их ссадят, нет?
Варан цокнул языком и спокойно подбил итог.
- Идём. Не будем тянуть клыкана за яйца.

Лойз, конечно слышал о вожаке Термитника, но почему-то ожидал увидеть человека постарше. А ещё, его не отпускало ощущение, что он уже где-то видел это изорванное шрамами лицо. Но где?
Нет, просто показалось.
Судя по словам Шамаша и  Варана, оба единодушно сошлись во мнении, что лучше скорее разобраться с церемониями и перейти к делу, а молодняк разберётся сам.
Какие все оптимисты.
- Я позабочусь о молодёжи, Док. Долго не  задержусь, не волнуйся. Я догадываюсь, кто тут у нас  главный зачинщик.
После чего скомандовал псу:
- Джой. Приведи сюда Еву.
Сразу учуяв, что хозяину совершенно не до игр, Джой  с энтузиазмом одушевленного БТРа попёр в сторону Пустышки. Грохоту прибавилось.
- Пошли встречать Еву, сынок.
Они медленно поплелись к беспокойной постройке.
- Па. Волки едят шапку?
Вопрос поначалу загнал отца в тупик. Иту добавил, что шапка должна быть красной.
- Ах, ты про сказку! - дошло до Лойза. Он частенько рассказывал Иту старые сказки перед сном. - Да, волки сильные, как Джой! И опасные. Их надо остерегаться.
Мальчик задумался. Сильверман привычно ожидал  следующего вопроса. По выражению лица сына, Лойз знал, что вопрос будет, и  не один. Но на этот раз Лойз Сильверман  ошибся.

Джой, вздымающей пыль ракетой  вылетевший одновременно со скатившейся откуда-то сверху Евой, растоптал все вопаросы насмерть.
Несколькими  мгновениями спустя, страшными мёртвой, отдающей стальным привкусом  тишиной, примерно такая же участь постигла срединный уровень Пустышки, вспыхнувшей и тут же угасшей ядовито-оранжевым заревом, на мгновение пробившимся сквозь огромную опухоль чёрного дыма.

- Ева Сильверман.
Лойз не любил кричать. В особенности, когда дело касалось воспитания детей. Вот и сейчас, он был спокойным и серьёзным, будто готовился вести сугубо деловую беседу.
- Я мог ожидать подобного поведения от Рона, - не раздумывая, Лойз помог парню подняться. Вроде бы порядок, живой. - Или от Макса, благо, Джеймс обмолвился о сложном характере сына.
Недовольный Джой отряхнул шерсть от пыли и громко чихнул, подтверждая слова хозяина.
- Но нет. Ева решила указать двум молодчикам, кто тут главный. А вы, молодые люди, как настоящие джентльмены, решили не разочаровывать даму.
Лойз специально не стал пояснять, кто такие джентльмены. Пусть теперь ломают головы, что конкретно сделал  Сильверман: выдал очередную стариковскую бессмыслицу, или обложил их какой-то новой разновидностью смертельного оскорбления.
И снова промазал.
Неизвестно, сколько прицелов провожало их до земли, пока они низвергались с осквернённых останков испепелённого рая. Но отец Евы, несомненно, был самым кротким и добрым из когда-либо виданных Роном существ, без деления на возрастные категории. Гекко констатировал это, недоверчиво ухватываясь за протянутую руку в полной готовности уходить, блокировать и закрывать самые уязвимые части лица и тела,  но вместо этого с некоторым растерянным удивлением  удостоверился, что протянута рука  была совсем не для того, чтобы было удобнее перекатить в зубы со второй.
Варан, сам Гекко -  да подавляющее большинство тех, кого знал Ящер, начали бы сейчас разговор об устроенном бардаке на чужой, мать вашу, территории с разбегу, ботинком в душу. Железное спокойствие, с которым Лойз отчитывал дочь и кой-кого тех, кто чуть не стал причиной её распыления на атомы, действительно потрясала до глубины бесхитростной души, не привыкшей копить или наблюдать, как кто-то другой сдерживает порывы. В Термитнике так было не принято.

Ева  лишь поджала губу, опустив голову, но не сводя глаз с отца. Молчала. Не потому, что была с ним не согласна. Просто собственное чувство вины, осознание своей глупости и ошибок, пекли её изнутри хуже засевшей пули. Особенно - вина перед младшим братом. Но всё уже случилось, не воротишь.
- Я... - вспыльчивость и горячность Евы куда-то ушли, пропали, растворились вместе с оседающей пылью взрыва. Оправдываться она не собиралась.
Ева попробовала проглотить ком, перекрывший горло, но не смогла - стыд и гордость говорили решительное "стоп" извинениям, за которыми, скорее всего,  последовали бы слёзы. Только не перед этими чужаками, которые ни черта не поймут.
- Неоправданный риск, ради чего? Ева, скажи мне, почему ты оставила одного Иту? Джой, конечно, умный пёс, но всё же  он собака. Учитывая тот грохот, который вы устроили, мои выводы не очень-то утешительны.
"Мне жаль дочка. Этот мир не оставил вам права на счастливое детство."
- Ладно. Думаю, нам стоит нагнать нашу делегацию... то есть группу Варана и Грея.
Взяв сына за руку, он начал разворачиваться к бункеру.

- Грохот? Да ладно.
Гекко оглянулся на Пустышку - та даже не покосилась, стояла как монумент самое себе, сильно расширившаяся дыра в стене, одна из многих,  терялась в сонме подобных ей и ничем не выдавала недавнего происшествия. Правда, от исковерканных  подъездов в их сторону неспешно чесали какие-то хмыри  в форме ЦНИИ, и рассказ о том, как старый хрен Ключник  упустил работающий клепальный молоток в говнопровод с верхнего уровня  и что такое настоящий грохот, был отложен на неопределённое время.
- Ей, пацан, - оценив картину  многоопытным взглядом, Рон отвернулся и протянул руку  помаргивающему парнишке, кажется, действительно слегка струхнувшему от взрыва. Малёк, что с него...-  Твой папка думает, ты надул в штаны, а ты ведь не надул, да? Скажи, было здорово? БУМ! Как охрененно большая хлопуха. Я тебе сделаю парочку, потом. Только поменьше, - добавил Рон, искоса перехватив взгляд Евы и Лойза,  и без дальнейших задержек двинул предложенным маршрутом, не дожидаясь, пока сжимающийся  со всех сторон охранный бредень подтянется на критическую дистанцию.
Движение между Пустышек  неприятно напоминало загонщиков, оттесняющих зверя к яме с кольями, но рвать когти было поздно. По крайней мере, у двери, ведущей к спуску в бункер ЦНИИ, стояло только двое встречающе-препровождающих. Стояло молча, хотя взгляды были красноречивее всех слов. Едва глянув в мстительно-бесстрастные рожи, сдерживающие ухмылки, Гекко понял, что всё-таки надо было бежать.
Лифт спускался вниз бесконечно долго, и в этот раз Рон  не получил от процесса никакого удовольствия. Особенно, когда мощные створки раскрылись, и в конце длинного, непривычно чистого и ярко освещённого тоннеля  ещё три рожи внезапно отрезали  Ящеру пару коридоров, ловко отделив его от семейства.
- Тебе туда, - дородный от  множества слоёв комбинезона охранник ловко вклинился между новоприбывшими, шумно дыша какой-то остро пахнущей  смолой, которую беспрестанно пережёвывал, как жвачку.
Комбинезон был качественный, заклинание "иди на ***" его явно не пробирало, увязая в защитных пластинах и накладках. Не обращая внимание на встопорщившегося Ящера, охранник повернулся к Лойзу.
- Мистер Сильверман. Если хотите, мы можем отправить вашу дочь в спальный отсек. То есть, если считаете, что мед.осмотр ей точно не нужен.
Хитрая дубина ухмыльнулся уже не скрываясь:
- Медосмотр, чешуйчатый, медосмотр. На предмет скрытых повреждений. Давай, двигай, на совет тебе всё равно теперь уже не надо.
Рон полоснул взглядом надвигающуюся тушу, оттесняющую его в глубину незнакомого отсека, лица Лойза, Евы и Иту, удивлённо распахнувшего ему вслед странные глаза, словно спрашивая - "ты тоже не надул в штаны, ведь правда?".  И очнувшись от подступающей паники, не переставая пятиться, осклабился, почти повторив "улыбку" на спине куртки. Только без оттакенных клыков и огня.
Кажется, они всерьёз думали, что если они отняли там, в здоровенном, набитом всякой странной, перемигивающейся огоньками хернёй тамбуре все его игрушки, то всё у них зашибись. Ну абсолютно всё.

Проверки, кто тут крепче попутал реальность и мЕчты, не получилось. Не получилось из-за рации, внезапно включившейся на обширной груди Комбинезона.
С минуту тот чередовал почтительное внимание с  ответами на какие-то неразборчивые стороннему уху вопросы. Наконец, скроил рожу, буркнул:
- Вас ждут. Отсек Семнадцать, ниже уровнем.
И с уже откровенной ненавистью добавил в сторону Рона.
- Тебя тоже.
И покандыбал своей дорогой.

Помещение на нижнем уровне бункера было почти уютным. По меркам секторских жителей, конечно. И - если бы здесь было чуть-чуть поменьше официальных знаков различий, формы, штампов, шевронов. На рукавах, на плечах, на лицах.
Особенно удручающе  они смотрелись на лицах, превращая некоторые из них в форменные морды, не хуже татуировок, чернеющих на щеках расположившихся со своей стороны стола Ящеров. Настороженные, следящие друг за другом, люди ЦНИИ и люди Варана сейчас просто бешено напоминали друг друга, как довоенные близнецы, выряженные в разные костюмчики, чтобы не перепутать перед выдачей.
Дефицит дружелюбия, царивший над столом переговоров когда вошли последние участники, негласно свидетельствовал,  что с внешним наблюдением, скоростью оповещения о происшествиях и радиосвязью у Двадцать Второго Сектора всё на высоте. Чего нельзя сказать о нраве  одного из глав Советов, выделяющегося на фоне остального состава. Разную степень обеспокоенности  выказывали все присутствующие, но дородный  немолодой здоровяк с идеально выбритой головой делал это  особенно выразительно.
С обескураживающей гармоничностью  в общую картину  вписывался Варан, кажется, полностью игнорировавший лёгкое нестабильное напряжение, висящее над представителями двух Секторов, и захваченный лишь интерактивной картой, светящейся на поверхности стола между собравшимися. При взгляде на него как-то само  собой не отметалось допущение, что он бы, возможно, выдрал электронную чудо-самобранку с корнем, будь он уверен, что сумеет сделать это так, чтобы та не перестала функционировать.
- Отличная идея, позвать в свой дом мандрилов   с гранатами. Чудесно, Джеймс.
- Мартин, -  предупреждающе свёл брови  Грей.  Джеймсу было явно не очень уютно, неловко за брата, неловко за инцидент, с самого начала притащившийся на хвосте Ящеров.
- Мандрил, - Варан проницательно повёл рваной бровью между братьями и лишь потом поднял голову, - уже извинился.
 Знатоком довоенной зоологии он   не был, но сориентироваться по  интонации, вложенной в незнакомое слово, не составляло большого труда.
-  Он был не такой психованный, когда я был здесь прошлый раз, -  поделился  Ящер наблюдениями с Джеймсом, с невозмутимым интересом  глядя на багровеющую физиономию Мартина, отлично сообразившего, о ком именно идёт речь.
Грей-который-Мартин  задержал дыхание, собирая воздух для очередного комментария,  но в паузу вклинился резкий голос Джеймса.
- Начинаем!
Тягостное жужжание голосов стихло. Варан наконец окончательно оторвался от изучения карты и  с удовлетворённой полуулыбкой откинулся  к жёсткой пластиковой  спинке стула.  Члены Советов как один, кто с недоверием, кто с внимательным интересом посмотрели на медика, рискнувшего перехватить инициативу  официальных переговоров. Мартин тоже присмотрелся, словно впервые увидел младшего брата. И внезапно как ни в чём ни бывало положил руку на подлокотник, готовясь слушать вместе со всеми прочими.

- Не буду делать долгих вступлений. Мы знаем, что такое "Хронос" и его позицию в отношении всего, что не входит в состав "Хроноса".
Голос Джеймса звучал довольно  размеренно; наверное, примерно  так он читал лекции  молодым преемникам.
Сейчас шла дискуссия на темы пат.анатомии и неизбежных ампутаций.
-  Не все и не в полной мере. Но руководство Советов вполне представляет мощь, которой обладают те, кто сегодня называют себя "Хроносом", и что направляют они её совсем не на благо остатков  человеческого вида. То, что "Хронос" начал проявлять нарастающую активность, агрессивную активность, означает лишь одно: скоро все мы, все без исключения, окажемся под угрозой удара. Уже оказались.
- У вас есть веские свидетельства? - сдержанно подал голос один из членов Совета. - Никто не сомневается в вашей компетентности, как специалиста своей области... Но, вносить серьёзные изменения во внутренние процессы, распорядки ЦНИИ - это ответственный и трудоёмкий шаг. Мы учёные, а не военные.
- Я уже изложил свои наблюдения в отчёте. Донесения внешних наблюдателей тоже их подтверждают. Экспедиционная группа, возвращающаяся с Соляного озера, донесла об интенсивном  зареве и звуках стрельбы,  доносившихся ночью с южного направления.
- Там же располагается Сектор этих... бандитов, называющих себя Псами?
- С этих уродов станется устроить резню и самим, без пинка со стороны. Хотел бы я посмотреть на это, - лицо Варана подёрнуло слабой судорогой ненависти.
- Даже если так, -  тот же немолодой управленец, сидящий рядом с Мартином,  сложил руки, глядя на Дока. - Я не совсем понимаю, что мы преследуем этими переговорами. Вы прекрасно знаете, что мы не можем превратить бункер в ковчег. Наши ресурсы рассчитаны только на самообеспечение, ни на что иное их просто не хватит, мы не можем пойти на риск переоценить свои возможности в помощи другим Секторам  и погубить собственный комплекс. Будем говорить прямо: боюсь, нам нечего предложить в этой ситуации нашим... соседям.
- Мне кажется, Док не предлагает звать всех в свою нору. Он предлагает собраться и ударить самим, - Варан, всё это время слушавший говорящих неподвижно,  сложив руки на груди, обвёл взглядом присутствующих, на мгновение выделив среди остальных Лойза, и небрежно шевельнул плечом. - Перекинуться  с ближним необходимым  барахлом, и сделать это первыми.
Мартин резко покачал головой, опуская полный непримиримого скепсиса взгляд к столешнице под локтями. Нет, не скепсиса - железной уверенности в бредовости  только что прозвучавших слов... или в чём-то ещё.
- Это самоубийство.

- Ваше бездействие - вот настоящее самоубийство! - непривычный здесь, твёрдый голос  Лойза отразился от удивлённо притихших стен.
Он был спокоен, и одновременно строг и серьёзен. Глас рассудка. Будучи следопытом,  натыкавшимся на первые поселения выживших, Сильверман не понаслышке знал, как привлечь внимание толпы, усмирить панику и дестабилизировать главных заводил.
Сейчас он действовал по схожей схеме.

В общем-то, он был даже рад,  что ему удалось задержаться и пропустить первоначальную стадию совещания: оглашение списка присутствующих сторон, цели переговоров и прочее-прочее, что его не очень интересовало. Подгадав удачный момент, он тенью проскочил в зал совещаний - благо, присутствующие успели поднять главную тему и теперь пришло время жарких дебатов. Речь Мартина лишь подлила масла в огонь: он явно хотел показать, кто тут хозяин положения и чьё слово должно быть решающим. Джеймс явно был на нервах, но держался отлично. А вот  Варан, наоборот, показал выдержку и напористую расчётливость.
Молодец. Лойз всегда верил, что первое впечатление внешности бывает обманчиво.

Когда Сильверман подал голос, многие впервые обратили внимание, что в зале присутствует ещё один человек. Одетый не по уставу и форме, но и не Ящер. Нашивки, что выдавал лишь доктор Грей, отнюдь не делали из него одного из коллег. И как его упустили из виду? Появился, будто сотканный из воздуха и серых теней.
Совет снова затих.
А Варан посмотрел на незнакомца с цепким интересом.
- Это и есть тот самый легендарный Совет джедаев ЦНИИ, Джеймс? -   вопрос был скорее риторическим и Лойз, не дав ДОКу ответить, добавил. - Я разочарован.
Ага. Зашевелились.
- Посмотрите на себя! Тоже мне, рыцари Камелота. Ваши переговоры похожи на торги мелких политиканов!
Вступление неизвестного, взявшего слово посреди разгорающегося спора, было эффектно. Не всем понравилось, но не оставило равнодушным никого, заставив кого-то нахмуриться, кого-то встрепенуться и присмотреться с недоумением, кого-то напряжённо стиснуть руки на подлокотниках.
Варан, оценив всю палитру, прокатившуюся по лицам оппонентов, не скрываясь, негромко  рассмеялся и поёрзал, устраиваясь поудобнее  в непривычном сидении и даже невольно зыркнув по узкой рифлёной столешнице в поисках совершенно невозможного здесь грибного пива.
Но сбить  с курса въедливого степенного старикана,  изначально поставившего себя Решающим Гласом ЦНИИ на этой сходке, было не так-то просто.
- Да кто вы такой?!
- Тот, кто не позабыл ошибок прошлого. Видимо, это заложено в наших генах. Что сейчас, что сорок лет назад. Картина не меняется. Куча советников, куча пустых слов, нулевой результат.
- А если точнее, мистер Сильверман? Извините, что приходится ставить вопрос таким образом, но - кого вы представляете?
Латунные глаза цепко, неумолимо вперились в лицо Лойза сквозь стёкла старомодных очков, делая деда-Стальные Яйца похожим на грустное водяное чудище, посматривающее на свою будущую жертву сквозь мутноватую кромку прибрежной воды.
- Позволю себе допустить, это было относительно процветающее сообщество. Пока головы руководящих не позволили захватить себя таким вот смелым идеям. Ведь ваш Сектор ныне не существует, и не существует уже достаточно давно, я верно понимаю ситуацию?
Член Советов опустил голову, жёстко глядя на Сильвермана поверх своих раритетных стекляшек.
- Какое это имеет значение? - резко вклинился сбоку Варан.
- Для вас - никакого, -  невозмутимо пробасил в сложенные замком руки Мартин, победоносно взирая из-под полуопущенных век  на дёрнувшего щекой Ящера.
- Вы даже приходя делать такие... серьёзные предложения, не особенно стараетесь поддерживать  дисциплину, - продолжил, словно и не заметив скромную поддержку, очкастый старик. - Не думаю, что для вас чужой пример мог бы служить источником наблюдений и выводов.
- Вы через  свои стёклышки делаете выводы? - прищурился  Варан. - Или эти ублюдки напрямую докладывают вам, чем располагают против ваших хвалёных возможностей? Ответите на вопрос Сильвермана?
Но ответить взялся Мартин. Спокойно, словно выжидал всё это время, высчитывал момент  и теперь выложил из рукава козырь.
- У нас есть некоторые представления о том, чем может располагать "Хронос". Раньше, до начала бомбёжек, научный бункер ЦНИИ и военная база, которую вы теперь называете "Хроносом", представляли научную и силовую части единой военной машины. Так что да, мы имеем возможность поднимать довоенные документы и прогнозировать с большей или меньшей степенью точности, каковы сейчас их оснащение и возможности.
Более того, он предвидел реакцию на свой козырь. Даже не повернувшись в сторону Варана, напрягшегося, подавшегося вперёд,  впившегося в него взглядом, словно Варан увидел перед собой вместо людей стаю живоглотов, мерно рассуждающих о разумном и неразумном, Мартин продолжал, игнорируя и беспокойно взглянувшего на Варана Джеймса, обращаясь лишь к Сильверману.
- То же самое справедливо сказать и о "Хроносе". Они прекрасно представляют наши возможности и не рискнут сунуться к нашим дверям с кулаками, мистер Сильверман. Чего будет нельзя сказать в том случае, если мы сами вылезем им навстречу, подставив под удар часть своих боеспособных граждан. Ведь именно в этом заключался ваш гениальный план?    - на последних словах Мартин наконец повернулся к Варану.
Слышал ли тот его, сказать было трудно. Скорее всего, да, но продолжал не мигая есть старшего Грея бешено стекленеющими глазами.
- То есть. Вы были одной шарашкой? Вы и эти уроды?
Казалось, сейчас Варан или бросится на Грея, или врежет со всей дури по столу с чудо-картой. Но в итоге произошло совсем иное.
- ***б вашу мать, - слабо процедил Варан и слегка попустился, расслабляя окаменевшие плечи. - Стоило догадаться. Что вы просто...- Варан скрипнул зубами, посмотрел  на Лойза. И подался вперёд, положив ладонь на стол и почти с ненавистью глядя на Мартина. - Вы точно знаете, что у них там происходит, или только прогнозируете и занимаетесь всякой прочей суходрочкой?
- Мы можем только прогнозировать, - холодно  ответил советник за Мартина, и тут же ожесточённо  добавил, меряя Варана уничижающим взглядом. - Следите за языком, вы на совете, а не в своей хмельной берлоге.
Мог ли предугадать Мартин подобный исход событий? Возможно.
Так или иначе, оба брата засуетились. В конце концов, за инициативу пригласить Лойза на переговоры, отвечали они вдвоём. Даже Джеймс в тайне тревожился, что бородатый мужик может сказать что-то не то. Но обоих снова опередил другой человек.
- Мистер Сильверман, это все ваши доводы?
Лойз кротко кивнул пожилому мужчине, сидящему рядом с Мартином.
Советник со своей стороны оценивающе смотрел  на мужика в капюшоне; трудно сказать, какие чувства вызвал у него ответный стальной взгляд бородача. Но когда он повернулся к Мартину, выражение лица его осталось неизменным, как литая маска, неспособная к эмоциональному движению.
- Варан уже сделал вам предложение. Возможно, вы настолько независимы и самостоятельны в построении будущего, что готовы отказаться от союзов. В "Хроносе", знаете ли, не идиоты сидят. Сегодня Варан предлагает вам мир, а завтра кто-то другой может объявить вам войну. "Хронос" достигнет своих целей не запачкав при этом руки.
- Но мы не можем открывать двери перед каждым!
- Открою вам секрет.  Дверь имеет свойство быть открытой с другой стороны. Или быть выбитой. И огородись вы в тысячу слоёв стен, это не решит все проблемы: вы сами сказали, что наши ресурсы ограничены. А насколько велико  такое ограничение у Церберов?

- Мой сектор...
Лойз произнёс очень тихо, но все снова повернулись к нему.
Когда-то "Хронос" действительно был лучшим вариантом. Когда-то.
- Мой Сектор, как и многие другие, был поглощен "Хроносом". Почти сразу, как только человечество стало выбираться из своих нор. С тех самых пор, я учился выживать в одиночестве. Я - Искатель. За свою жизнь  мне неоднократно приходилось наблюдать, как "Хронос" захватывает новые территории. Вернее, ресурсы, в первую очередь - ресурсы. Включая человеческие.
Лойз удовлетворённо обвёл жёстким взглядом помрачневшие лица.  "Хронос" как-то не спешил делиться доступными материалами даже с потенциальными союзниками. И что люди - сами по себе неплохой материал, бесплатная рабочая сила. "Хронос" самодостаточен. Как и ЦНИИ. Однако, в отличии от ЦНИИ, "Хронос" агрессивен, и его аппетиты растут с каждым днём.
Лойз почти откровенно надсмехался над членами Советов. Ничего нового на сей раз он им не сообщил. Просто высказал вслух то, о чём они прекрасно знали  - и старались молчать.
- Да. Вы знаете их возможности. И последствия. Центру не выиграть в открытом противостоянии. Но и  ваша хваленая неприступная крепость  может превратиться в огромный могильник.
Выдержав паузу, Сильверман задал вопрос старому обладателю реликтовых очков:
- Позвольте поинтересоваться, что вы будете делать, когда 22-й возьмут в осаду? Когда вместо вражеских снарядов, вашей главной проблемой рано или поздно окажется голод? Сможете ли вы удержать власть, когда вашим жителям поступит предложение низложить Советы и сдать ЦНИИ  на милость "Хроноса"? Сомневаюсь, что никто из вас не задумывался о подобном сценарии...
Ему показалось, что Варан вот-вот взорвется диким хохотом. Члены совета всё больше уделяли внимание молчаливому Джеймсу, нежели его брату. И Мартина это уже не просто раздражало. Лойз Сильверман каким-то образом уже успел спеться с Джеймсом? Немыслимо!
- Вы привыкли, что "Хронос" пользуется вашей нейтральной позицией. Вы долго избегали прямой конфронтации или поддержки кого бы то ни было. Но скоро об этом придётся забыть.  И чего уж действительно не ожидают от ЦНИИ, так это активных действий. И если будущее сулит неизбежное столкновение, то почему мы должны играть по правилам Церберов? Не лучше ли самим выбрать поле битвы?

- Конечно. И я бы предпочёл,  чтобы этим  полем стал не ЦНИИ.
Мартин Грей, человек-скала, хотя, нет, не скала, тяжеловесный холм среднего размаха, жёстко прищурившись, смотрел на Сильвермана.
Настойчивость, с которой чужак захватывал инициативу совещания, выводила привыкшего к беспрекословному подчинению члена Советов из себя. Нервировала тем сильнее, что остальные представители ЦНИИ, кажется, действительно прислушивались к словам пришлых, за каким-то чёртом притащенных младшим  Греем. Где он их постоянно  выкапывает? Сначала какой-то коматозный мальчишка с номером на физиономии, теперь Ящеры и этот... наглец, пришедший в чужой дом, успешный дом, и высмеивающий методы, державшие ЦНИИ 22 в равновесии много десятилетий.
Но дальше раздражения эмоциональная кривая Мартина пока не заходила. Зная бронированную косность мастодонтов, управлявших комплексом, будучи сам одним из них, Мартин  был уверен в исходе встречи. Так что густой голос его был неспешен, даже  сочился чем-то вроде сочувствия к неудачливым оппонентам.
- Видите ли, мистер Сильверман. ЦНИИ вполне в состоянии выдерживать, как вы выразились, осаду, годами и даже десятилетиями. Так же, как пережил войну и самые тяжёлые годы после катастрофы. Большинству, увы, не повезло так же,  как жителям комплекса, у кого-то оказались недостаточными системы   жизнеобеспечения бункеров, у кого-то - просто не хватило умения ими воспользоваться разумно. ЦНИИ, смею утверждать, ограждён от обеих этих опасностей. Цикл замкнутой безотходной переработки и синтеза, действующий реактор, гидропоника и строгая регуляция численности населения. Мы не допускаем потребления неполноценной, заражённой  пищи из внешнего мира,  как...
Мартин бросил взгляд на Варана, резко переключившегося на позицию наблюдателя и лишь  следившего за ходом беседы, пристально и немного заторможенно, словно собственные мысли сейчас  захватили его  больше, чем то, что происходило вокруг. Таково было обманчивое внешнее впечатление.
А Мартин увлекался всё больше, не замечая, как тягостно мрачнеет, стареет, проступая удручёнными морщинами, лицо главы совещания.
- ЦНИИ не гонится за количеством, но тем самым обеспечивает будущее следующим поколениям. Крайние меры...
- Господин  Грей!
Мартин вскинул взгляд на уничтожающе вперившегося в него Старика, повёл рукой, то ли извиняясь, то ли давая понять, что поздно, жребий брошен, даже если позднее ему придётся ответить за свою несанкционированную разговорчивость.
- ... крайние меры существуют только на бумаге и останутся лишь на бумаге, необходимости прибегнуть  к ним  не возникнет, даже если "Хронос" сядет сверху всей задницей и поклянётся не сходить с места, пока мы не выйдем к ним с белыми флагами. Так чего ради, скажите мне, мистер Сильверман, нам отказываться от...
- Вы неправы, Мартин.
Мартин споткнулся на полуслове и непонимающе, со смятением посмотрел на Старика, мрачно протирающего свои стёклышки. Это была очень неожиданная подножка. В поддержке с его стороны Грей явно был полностью уверен. А советник продолжал, глухо, немного подрагивая голосом - разлад в мнениях верхушки Советов ему тоже, похоже, был очень непривычен и неприятен.
- Сильверман говорит истину. По-своему. Мы не можем жить под землёй вечно, не принимая участия в том, как будет определяться будущее остатков... нашего вида. Мы учёные, Мартин, мы одни из последних представителей человечества, в конце концов, надеюсь, не худшие из них. Мы не можем сидеть в стороне, ожидая, какая часть будет уничтожена в итоге и останемся ли мы самыми последними. Или станем просто кучкой безынициативных изгоев-отшельников, испугавшихся ответственности.
Как резко всё переменилось в небольшом помещении с вычищенными вентиляционными решётками под потолком, приятно обдувающими разгорячённые  головы свежим, очищенным воздухом.  Варан, замкнувшийся, как шипастая ядовитая раковина, воспрял, удивлённо поглядывая на Сильвермана и Старика. Грей тоже торжествовал, незаметно  послав Сильврману универсальный ободряющий знак. Мартин... Мартин занервничал, занервничал по-настоящему, это уже была не просто досада. Тон, которым начавший подниматься с места Грей-старший обратился к Старику, был почти неприличен. Но...
- Господин Грей!
... очередной резкий окрик Старика заставил его очнуться. Маска непроницаемого спокойствия снова была натянута на крупное, немного  одутловатое лицо и теперь уже держалась там отменно крепко. Извинившись, Грей сел на место и о чём-то задумался, до поры до времени полностью уступив инициативу остальным участникам переговоров.
А Старик продолжил. Немного растерянный и очень озабоченный, он обратился к Лойзу.
- Однако, мистер Сильверман. Вы понимаете, что нам понадобится время на подготовку и разработку планов, политики действий.  Мы не располагаем  необходимой информацией, и пока она не будет получена...
- Раз Советы одобрили политику, предложенную мистером  Сильверманом. Думаю, я смогу  оказать вам помощь.
Неожиданно оживший Мартин спокойно оглядел повернувшиеся к нему лица.
- Буквально сегодня ко мне  поступили сведения  о  небольшой  пешей группе "Хроноса", двигающейся на северо-восток. Не знаю, что они там вынюхивают... Но это очень редкий шанс. Обнаружить развед.группы  "Хроноса" чрезвычайно сложно. Возможно, это наш шанс. Неизвестно, когда ещё выпадет случай захватить живого представителя их Базы. И выпадет ли вообще.
Над столом повисла напряжённая тишина.
- Если есть шансы надрать сукам зад и не положить всех своих поголовно, я в деле, - хрипло проговорил  Варан.
- Что скажете, мистер Сильверман? - Старик внимательно, с задумчивой проницательностью  посмотрел в лицо Лойза. - Вы, кажется, специалист по повадкам "Хроноса". Что это может означать и стоит ли рассчитывать как-то использовать ситуацию.

- Я не специалист. Я тот человек, которому хотелось выжить. И мне это удавалось достаточно долго, не так ли?
"Я дал слово Джеймсу. Может, у детей всё-таки появится шанс?"
- Мистер Грей! - обратился он к Мартину. - Вас не затруднит показать на карте место дислоцирования этой самой  группы?
На этот раз Мартин был куда сговорчивей, чем ожидал Лойз. Он без лишних пререканий  предоставил географический план и указал примерные координаты Церберов.
Что-то тут не так. В "Хроносе" утечка? Хотя, оттуда периодически кто-нибудь даёт дёру, может быть и такое...
Просмотрев карту, он пришёл к выводу, что места, хоть и давно, но всё же знакомы.
- Я могу быть проводником. Пару раз я уже топтал эти тропы и знаю несколько хороших путей, которые позволят сократить дистанцию, не выдав  наше присутствие.
- Ты бывал уже в наших краях?
Варан поднял взгляд от карты и недоверчиво посмотрел на  Сильвермана.
- Ё***, мужик. Если вас  тогда заносило к нам на север, надеюсь, это случилось  не более трёх лет назад, - губы Ящера  сломались широкой грубоватой ухмылкой;  глаза, в освещении ламп отливающие почти неестественной грозовой синевой,  всматривались в лицо Лойза, словно и там, в россыпи редких морщин пытались  разглядеть  что-то знакомое, как минуту назад  опознали точку  местности в десятке миль от Базара, указанную Греем.
- Да уж, тогда я был бы тоже несказанно удивлён, - не сдержавшись, ядовито заметил Мартин.
Но Варан проигнорировал его. Какого хера,  это и так все  знали. Три года назад Термитником ещё  заправлял Живоглот. Болтаться там, где могли пролегать  тропы Ящеров в те времена... было не самым безопасным  из возможных занятий. То есть, ещё более небезопасным, чем сейчас. Особенно хорошо это знали в ЦНИИ, чьи Пустышки торчали всего в полутора десятках миль от  Термитника.
Но - мать вашу, не оценить иронию возможности, что  несколько лет назад кто-то из присутствующих, не считая Потрошителей, мог со стрельбой гонять друг друга по горам Хлама, было невозможно. Это было смешно, серьёзно.
Однако, впереди ждало веселье покрупнее. Стоило сосредоточиться на нём. По крайней мере, здесь, в сердце гнезда нынешних добрых соседей.
- Если ты знаешь какие-то особенные тропы, хорошо. Не хочу сказать, что мы никогда не бывали там, но - бывали недостаточно часто. И если уж туда пёрлись, у нас обычно не было причины подкрадываться так, чтобы не чихнула  ни одна шушара. Мы не пёрли напролом, но, ты понимаешь.
Сильверман понимающе кивнул.
Он остро чувствовал, что сейчас самое время подводить итог. Продолжать - излишне, более того -  вредно. Пусть ДОК, человек местный, не вызывающий приступов ксенофобии, пока  сам разгребёт наконец-то забулькавшую  кашу. Пока эти умники не передумали. Чем мог, тем помог.

Он услужливо подождал, когда всё закончится. Ему нужен был Джеймс  Грей, но прежде он отозвал в сторону  Варана. Для Лойза оставалось загадкой, доволен ли тот переговорами или нет. Но один важный  вывод он для себя уже сделал: когда необходимо,  Варан ведёт свою игру жёстко... и непредсказуемо.
- Собираешься на операцию по захвату? - вряд ли послушает, но попытка - не пытка. - Не думаю, что это лучшая идея. Ты их лидер. Хороший лидер. Ты нужен своему народу живым. Будь то пуля, или клыки, что угодно  - смерть не будет выбирать из списка. Может, передумаешь? Пошли лучших бойцов и того, кому доверяешь больше всего.
- Лидер, это тот кто ведёт. Разве нет?
Варан спокойно смотрел на Сильвермана. Затем улыбнулся краешком рта и повёл головой, словно собирался повернуться  куда-то в сторону, но так и не оторвал пристального взгляда от Лойза.
- Я понимаю, о чём ты. Но у нас так, извини, мужик. И, если честно, я бы хотел, чтобы мои бойцы стали ещё лучше. Похоже, у тебя и местных очень схожие представления о тактике ведения боя. У нас всё немного по-другому. Будет лучше, если ты уделишь нам немного больше внимания; будет меньше шансов на недопонимания и лажу.
Варан неопределённо дёрнул щекой, глядя в конец коридора.
- Я имею в виду, что вы можете отдохнуть и в Термитнике. Познакомиться поближе со второй частью своих будущих братьев по оружию. Решай. Мы будем наверху, у той  гремучей Пустышки. Посмотрю, как много от неё осталось.

***примерно час спустя после завершения переговоров***

Мартин сидел за столом, ссутулившись над небольшой старомодной папкой, лежащей перед скрещенными руками Грея.
Большие, совершенно неподвижные, разрисованные вздувшимися венами,  выступающие из рукавов чёрного кителя-полуплаща, они удивительно напоминали манипуляторы отключённого "Алмонда", одного из тех, что стояли в подземных ангарах базы "Хроноса". Лицо   Грея тоже была неподвижно, на немолодом, но вполне ещё подтянутом  лбу особенно резко пролегли морщины, сами черты  как-то осунулись, как после нескольких дней  голодания или, наоборот, беспробудного запоя.
Узри его кто-то таким на переговорах, да и сейчас тоже,  наверняка, не в одной голове возник бы вопрос: а может ли идея, исходящая от такого типа, быть хорошей, должно быть, в ней тоже есть какой-то изъян, она нездорова, как и её родитель.
Но члены Советов очень дорожили своим личным пространством. Мартин Грей изначально с возмущением отверг идею "повышенной безопасности" ( - В чём вы хотите быть уверены, господа, что я не нанесу себе смертельную травму, неудачно почесав пятку?!). Впрочем, как и все члены Советов. Никакого видеонаблюдения в частных отсеках.
На всякий случай полчаса назад Мартин  ещё раз прошёлся по кабинету, осматривая вентиляцию, лампы - всё, что подходило для размещения камер слежения. Запыхавшийся охранник застал его как раз за трудоёмким занятием - член Советов, Мартин Грей, балансировал на кресле, проверяя на прочность решётку под потолком.
Мартин дёрнул  плечами и вздохнул. Нехорошо вышло, нехорошо, зря он так наорал на бедного парня. Тот старался как мог. Да и что он мог сделать? Они. И охранник. И Мартин. Сильверман - не пленник, объяснить, почему мистеру Сильверману категорически запрещается покидать территорию  ЦНИИ, было бы  гораздо сложнее, чем наличие внезапной и чертовски выгодной информации. Даже сложнее, чем доказать, почему им гораздо выгоднее восстановить прежний контакт с "Хроносом", чем переплёвываться с ним  через головы этих... беснующихся  мандрилов с гранатами. Больную систему всегда выгоднее  мягко лечить изнутри, чем бросаться на пациента с топором и пытаться отсечь больные конечности. Боже, им ли не знать! В одном Сильверман действительно был прав: половина Советов -  это ссаное, трусливое старичьё!
И всё же... Жизни всех людей, кто отправится туда. Настоящих людей из ЦНИИ.
Раньше полудикие были просто досадной помехой, из которой всё-таки можно было выжать какую-то пользу, их можно было терпеть, даже странные надежды отдельных чудаков вроде Джеймса не казались такими уж утопическими. Но теперь... Теперь всё слишком поменялось. И мартышки  не просто так забрали Сильверманов, не так ли?
При воспиминании о разрисорванных мартышках, увёдших с собой Сильверманов, Мартин жёстко шевельнул челюстью,  тяжко опёрся ладонью и поднялся на ноги, отпихнув в сторону старомодную папку с архивными данными, хранившимися в кабинете Грея. Всегда любил такие, старомодные, со шнурками завязок, надёжные, не то что вся эта электронщина, ломающаяся и заикающаяся от каждого чиха.
Присев рядом с пультом личного передатчика, Мартин оглянулся на дверь. И начал быстро и решительно нажимать  кнопки, перенастраивая частоту.