Анна

- Милочка, это совершенно не то, что я хотела!
Аннета Владимировна повернулась перед зеркалом раз, потом другой и нахмурилась еще больше.
- Боже! Неужели все совершенно разучились шить? А может, и не умели вовсе?
Наташа закусила губу, одергивая подол нового платья капризной клиентки.
Молчи! Нельзя сорваться!
Если Аннета уйдет недовольной, то за квартиру в этом месяце платить будет нечем. Все, что осталось в шкатулке на сегодняшний день, уйдет на лекарства для бабушки. Препараты, которые выписал ей новый врач, были дорогими. Даже очень. Но и результат от их приема был куда весомее. Речь пусть и не быстро, но восстанавливалась, а ведь это, после повторного инсульта, просто здорово!
Аннета Владимировна повернулась перед зеркалом еще раз и вздохнула.
- Что ж делать! Придется смириться. Времени шить что-то иное уже нет. Послезавтра прием в посольстве, а я буду похожа на провинциальную учительницу. Идея с этим кружевом была изначально провальной! Наташа, почему же вы не отговорили меня?!
Наталья легко поднялась с колен и расправила рукава на платье Аннеты.
- А мне кажется, что ручную работу и такую красоту точно оценят все, кто что-то понимает в моде. Вы видели последние показы? Там все это есть. Мотивами, в очень плохом исполнении, но есть.
- Вы так полагаете? – протянула Аннета недоверчиво. – Вообще-то, что-то в этом определенно есть. Даже потому, что ни у кого и никогда этого не было. Я буду первой!
Наташа тихонько вздохнула. Всегда так! Сама придумает, а потом вредничает. А ведь в моде разбирается очень хорошо. Лучше самой Натальи и получше многих именитых кутюрье.
Наташа знала это очень хорошо. Все-таки уже не первый год обшивает эту капризницу.
Спасибо бабушке! Аннета была ее клиенткой еще в то время, когда бабуля работала в закрытом ателье. Тогда они были молодыми, резвыми и Наташа видела фото, на которых Аннета позировала, не стесняясь своих умопомрачительных ног и декольте.
Сейчас от всего этого великолепия не осталось ничего. И потому Наташа пыталась что-то придумать каждый раз, когда на ее пороге появлялась Аннета, ведь бабушка просила:
- Наталочка, не бросай ее! Не отказывай! Она несчастная баба! Именно так, просто по-русски. Баба! Строит из себя, конечно, но на деле… Беда-бедой. Конечно, там душа такая, что весь мир обнимет и еще на один места останется, но боли столько перенесла, что другому человеку жизни не хватит, чтобы понять, как такое вообще возможно!
- Расскажи, бабуленька!
- Да что там рассказывать! Приехала в свое время откуда-то из Сибири столицу покорять. Красоты была неимоверной и такого же голоса. Данные – профессора в консерватории дар речи теряли, когда ее слышали! А ведь она нигде не училась. Даже музыкальную школу не окончила. Там, откуда Аннета приехала, такой роскоши просто-напросто не было. Поступила, конечно. Такими не разбрасываются. Отучилась два года и замуж вышла. Неудачно. Родители мужа были очень уж высокого полета птицы. Зачем им нужна такая невестка? Сын уперся и ни в какую. Люблю и баста. Пришлось соглашаться. Вывернули это по-своему, конечно. Мол, взяли девочку, не посмотрев на ее происхождение, вот какие мы хорошие и толерантные.
- А на деле?
- А на деле, Ната, свекровь ее по клиникам таскала все пять лет, пока Аннета замужем была. Она ведь Аннетой уже позже стала. А тогда было просто Аней, Аннушкой. Родители у нее из староверов. Там все строго. Когда Анютка из дома сбежала, то они от нее отказались. Потому и идти ей было некуда. Но, устои-то впитала в себя. Раз вышла замуж – живи! Не позорь семью! Вот и жила. Терпела… Слушала во всем старших. Сказала свекровь, что рожать не время – Аня глаза долу и в клинику. Плакала, конечно, психовала. Голос пропадал. Много чего было. Да только идти ей было некуда. Не к родителям же возвращаться? Они бы ее не приняли. Я вообще не понимаю, как она решилась на то, чтобы удрать из дома?! И куда эта смелость делась, когда она замуж вышла. Как подменили человека… Думаю все дело там было в воспитании. Если тебе твердят с малых лет, что терпеть надо и страдать, то как понять, что можно и по-другому?
- Как же так, бабушка! А муж?!
- А муж у нее тот еще одуванчик был! Гулял напропалую. Вся его любовь закончилась где-то через полгода, после того как они с Анютой поженились, а дальше уже было только настояние родителей. Разводиться ему было нельзя. Карьера бы пострадала. Тогда с этим еще строго было. Вот и тянули.
- Она все-таки разошлась с ним?
- Да. Очень сложно, с большими проблемами, но рассталась. Собирала себя по кусочкам буквально. Придет ко мне, заберется в старое кресло с ногами, сложится вся так, что и не увидишь, если не захочет, и сидит. Было у нас в мастерской такое кресло-думка. Мы его специально в угол задвинули, чтобы если кому выдохнуть надо – не мешал никто. Так вот. Посидит Анюта там, подумает, а когда и поплачет, а после встанет перед зеркалом и готово! Красота пришла! Девчата наши шалели от ее фигуры и стати. На такую мешок из-под картошки напяль и можно на подиум выпускать! А Аня новое платье закажет или юбку-невидимку и пошла! Причем вкус у нее всегда был безупречный. Это сейчас она капризничает, а вообще всегда была очень вежливой. За что и любили ее.
- Ба, а что такое юбка-невидимка?
- А это такая, от которой, считай только пояс на талии и есть. Короткая по самое не могу. Такое мини поначалу носили только те, кто мог себе позволить подобное «безобразие». Это уже позже все поголовно в таком бегали. А Аня была одной из первых.
- Бабушка, а дальше? Что с ней было?
- Да ничего хорошего, девочка моя. Замужем была еще дважды. Сына чудом родила.
- Почему, чудом?
- Да потому, что после того, что с ней в первой ее семейке сотворили, детей ждать вообще не приходилось. Но, видно, судьба была такая, что смогла она родить. Хотя, если так подумать, то лучше бы и не рожала.
- Бабушка!
- Да. Злая я. Только некоторым людям нельзя себя в продолжении выпускать. Это я не про Аню, а про мужа ее третьего. Это от которого сын-то у Ани получился.
- Почему?
- Плохой человек был. Очень плохой. Умел маскироваться. Посмотришь, пообщаешься – милейшей души товарищ. А на деле…
- Что?
- Садист был. Высшей пробы. Измывался над Аней как мог. Она, конечно, даже десятой доли того, что было не рассказывала. Вообще сор из избы не выносила никогда особо. Так, проболтается, бывало, случайно, и тут же в позу – не сметь жалеть! Вам до меня как до Луны и обратно! Держала марку. Да только… Что там было держать? Когда два года подряд брючные костюмы заказывала не потому, что модно было, а потому, что скрыть надо было то, что он с ней творил. У Анюты кожа нежная, чуть пальцем тронь и видно. А тут – такое. Черная ходила. Но, молчала, опять же. Странные мы, бабы… Если есть хоть какая-то искорка любви или даже подобия – молчим да терпим. А зачем? Кому это надо?
- Как же она ребенка выносила в таком аду?
- А, вот, загадка! Правда, от мужа этого своего Аня ушла, когда была месяце на четвертом, наверное. Пряталась. Он человек был очень непростой, с большими связями. Думаю, если бы сильно хотел, то из-под земли достал бы ее. Но, что-то там такое между ними все-таки было, что отпустил он Анюту. Позволил ей уйти. А она счастливая была – слов нет таких, чтобы передать. Ходила, аж светилась вся! И мальчишку родила такого, что мы все ахнули, когда принесла его в первый раз показать. Ангелочек! На нее был похож как две капельки. От отца вообще ничегошеньки. Как по заказу. Чтобы не напоминал о том, что было. Да только… Внешность, Наталочка, еще не все. То, что от папы ему досталось – вылезло, но гораздо позже. Как Аня мальчика своего не воспитывала, но ей не удалось в полной мере заменить ему семью. В подростковом возрасте он нашел своего отца. И в Анютиной жизни начался новый ад. Она так и говорила о себе: «Новый круг подошел!»
- Данте?
- Он. Аня ведь очень начитанная. Пусть поздно за свое образование взялась всерьез, но во многом преуспела. Когда голос пропал окончательно, она уже была хорошим искусствоведом. А заодно открылся у нее еще один талант. Непонятно откуда взявшийся.
- Какой?
- Антиквариат. Она оценщик – просто от Бога. Чувствует вещи, что ли? А только почти никогда не ошибается. Поэтому и востребована. Даже сейчас. После ее оценки можно смело заявлять о том, что это – оригинал или подделка. Никакой экспертизы не надо.
- Как я поняла, она не бедствует, да, бабуль?
- Сейчас. Потому, что одна живет. А пока сын рядом был – страшно за нее было. Он ведь в отца пошел. Если поначалу боялся ее тронуть, что-то не так сделать, то потом все же попробовал и пошло-поехало. Аня его так любила, что и сказать нельзя. Все прощала. Терпела. Сын ведь. А он творил такое, что нормальный человек никогда делать не будет. Обо всем не расскажешь. Так, для примера. У Ани была собачка. Маленькая такая болоночка. Кто-то из друзей подарил щенка ей на юбилей. Анюта любила ее очень. А сын терпеть не мог. Они тогда еще вместе жили. Так вот эту собачку чудный мальчик просто вышвырнул в окно с шестого этажа, когда она как-то не так на него тявкнула. На тот момент собака эта в их доме жила уже два года. То есть, ты понимаешь, да? Любой нормальный человек уже бы к ней как-то привязался. Да просто бы пожалел. Ведь живое существо. Но, не он…
- И Аннета его после этого не выгнала?
- Куда? К отцу бесенок уходить отказался категорически. Там не над кем было измываться. Точнее не так. Сестра младшая, которую папаша его нажил в другом браке, была под запретом. Сын Ани как-то раз попытался девчонку эту обидеть, так потом ходить не мог неделю, после того, как отец дал ему понять, что будет, если еще раз его лялечку тронут. Тогда ли мальчишка сломался или позже – кто знает. Ему же, наверное, обидно было, что вот так. Он – нелюбимый ребенок, которого знать не хотели столько лет, а тут кукла с розовыми бантиками, у которой есть все – от бассейна личного до пони. Про нелюбимого ребенка – это парень сам придумал. Ты же понимаешь, что Аня сама не хотела, чтобы он с отцом общался. Не препятствовала, но и не настаивала никогда. Боялась, потому, что знала на что тот способен. Даже, когда новая семья у ее бывшего появилась, она все равно тряслась – а вдруг!
- Бабушка… Как страшно!
- Это еще не страшно, детка. Страшно было потом. Когда сын Анин вырос. И все, что в отце было темного, проявилось в этом мальчике в полную силу.
- Он что-то натворил?
- Да. Попытался уничтожить тех, кого считал виновным в своих неудачах. Он ведь ничего не хотел. Ни учиться, ни работать. Мечтал жить так, как его отец – богато и привольно, творя то, что придумается. Да только, отец его хоть и был подонком высшей пробы – трудяга, каких поискать, и умом обделен не был. Все, что имел – заработал сам. Пусть не всегда честными путями, но кто тогда богат был и чист перед Богом и законом? Надо отдать должное, криминала там особого не было. Каким этот человек был в семье – знали немногие, а спроси у людей, кто работал на его предприятиях – лучше владельца еще поискать. Много кому помогал и многое сделал для того, чтобы люди, работающие на него, жили лучше. Но, сын-то об этом никогда не задумывался. Решил, что деньги там с неба падают или на елках растут. Аню он не слушал совершенно. Стал считать ее недалекой и глупой женщиной, которая упустила свое счастье.
- Что он сделал, ба?
- Напросился с отцом на охоту. Уговорил взять с собой сестру и мачеху. Заливался соловьем, как хочет почувствовать семейное тепло и единение. А потом стрелял в девочку. Подгадал все так, будто случайно, но отец его сразу сообразил, что к чему. Ребенок не пострадал, а сын Ани сел и надолго. Уж не знаю, как и что там отец его сделал, но обвинение было таким серьезным, что парню грозило чуть не пожизненное. И Аня, при всех своих связях и возможностях сделать ничего не смогла бы. У нее оставался один единственный выход, и она сделала то, что могла.
- Что?
- Пошла к бывшему мужу и встала перед ним на колени. Он мечтал, что она когда-нибудь так сделает, но добиться этого не смог за все то время, пока с ней жил.
- Откуда ты это знаешь?
- Так Аня сама и рассказала. Приехала после всего этого в ателье, встала перед зеркалом, плюнула в него и сказала: «Ненавижу!». Мы переполошились. Думали, о ком это она? А Анюта на наши вопросы отвечать отказалась. Убежала в уборную и ее скрутило там так, что скорую пришлось вызывать. Откачали ее, а потом она и рассказала, как дело было. Тогда уже мы по очереди забегали в ту же уборную. До того противно было...
- А потом?
- А потом был суд. И сына Ани посадили. На восемь лет. Муж ее бывший бумаги под ноги Анне швырнул после вынесения приговора и сказал, чтобы в его жизни она больше не появлялась. А Анюта и не хотела ничего больше. Приехала домой, заперлась в ванной и натворила дел. Правда, быстро опомнилась. Сказалась сила воли. Выбралась сама и даже успела набрать номер ближайшей подруги, перед тем как сознание потеряла. А потом добровольно отправилась в клинику – лечиться.
- Ужас какой!
- И не говори! Оттуда она вышла совершенно другим человеком. Даже имя сменила. Сыну открыла отдельный счет и наняла человека, который присматривал за ним – посылки, адвокаты и прочее. Но сама общаться отказалась наотрез. Сил больше не было. Впрочем, потом она себя очень за это винила.
- Почему?
- Сын Ани не вернулся из тюрьмы. Он не умел выживать, в отличие от своей матери. Скандалил, пытался права свои качать. А там такого не прощают…
- Бабушка, неужели так бывает?!
- Роман просто, правда? Жизнь, девочка моя, иногда бывает страшнее и жестче, чем может придумать даже самый талантливый писатель.
- А потом?
- Аня и это пережила. С трудом. Еле-еле, но выжила. И судьба, глядя на все это, видимо сжалилась над ней и дала второй шанс.
- Как?
- Жить в той квартире, где она растила сына, Аня не смогла. Все напоминало о нем. Даже во двор выйти, и то было проблемой. Она ходила в обход всей длинной многоэтажки, только чтобы не видеть того палисадника, откуда доставала когда-то свою собачку. Квартира эта досталась ей от бабушки первого мужа. Узнав, что творилось в семье сына, она решила, что Аня достойна того, чтобы получить хоть какую-то компенсацию за то, что с ней сотворили.
- Ничего себе! Порядочная женщина была, видимо.
- Да, детка. Иногда и такое случается. Анна говорила, что она очень сокрушалась, что не смогла своего сына воспитать мужчиной. Тем человеком, который навел бы порядок в собственной семье. Ей невыносимо было думать, что он тоже участвовал в том, что происходило в его доме. Аня тогда ее не очень поняла, а потом осознала, что чувствовала эта самая бабушка и какая боль жила в ее сердце.
- После того, как все случилось с ее собственным сыном, Аня поняла?
- Конечно. Нам сложно понять мотивы или чувства людей, пока мы сами не пройдем через что-то похожее. Не зря же говорят, что нужно надеть обувь человека и пройти его дорогой, чтобы понять хоть что-то в его жизни.
- Это правда…
- Вот! Понимаешь, о чем я?
- Да. А что дальше было?
- Много всего. Анна продала ту квартиру. Сделать это было несложно. Хороший район, центр, рядом метро. Да и квартира была большая – трехкомнатная. В общем, цена была достойной, и Анна смогла купить себе небольшую квартирку в соседнем районе, ничего не прогадав и даже оставшись в плюсе. Хватило и на ремонт, и на то, чтобы жить безбедно, пока сердце не успокоилось. Правда, большую часть из этих денег Анюта потратила очень быстро.
- Куда? Она же одна жила?
- Не совсем. В том доме, куда она переехала, случился пожар. Всего через пару месяцев после того, как Аня купила там квартиру. Пожар был страшный. Выгорело почти два этажа. Пострадал только один человек. Тот самый, в чьей квартире все это началось. Выпивоха местный. Жил с мамой, пил, кутил. Мать уехала на дачу, а он позвал в гости подругу. Выпили и уснули. Подруга смогла как-то проснуться и выбраться из квартиры, когда все началось, а про него просто забыла.
- А Аня? Пострадала?
- Нет. Она жила через два подъезда и ее этот пожар никак не коснулся. Конечно, все переполошились, повыскакивали на улицу в чем были. Вот тогда-то Анна и познакомилась с Сашей и ее детьми.
- Погоди, бабуль, Саша… Это та, которая…
- Да! Которую Аннета к тебе приводила, чтобы ты ей гардероб собрала.
- А я еще думала – кто она ей? Для дочери, вроде, по возрасту не подходит.
- Теперь знаешь, что они не родственницы. У Саши грудная дочь тогда на руках была и сын пятилетний. Муж в МЧС работал. Хорошим альпинистом был.
- Почему был, ба?
- Погиб. Глупо так. Вызов был и пришлось спускаться с крыши в высотке, чтобы попасть в нужную квартиру. Ребенок там заперся на балконе, что ли… Не помню уже. Так вот, прямо над той квартирой, куда нужно было срочно попасть спасателям, жил неадекватный мужик какой-то. Вышел на балкон и перерезал тросы. Почему страховки там не было или она не сработала – не знаю. Сутки почти врачи боролись за мужа Сашиного, но не смогли спасти. Слишком высоко было, а внизу асфальт…
- Нелепо и страшно…
- Не то слово. Саша осталась одна с двумя детками на руках. А тут еще и пожар этот. Квартира выгорела почти на нет. Ничего не осталось. И вот сидит Саша во дворе, дочка кричит, сын плачет, а тут Аня. Она подошла просто спросить, не надо ли чего. И пропала. Говорила, что, когда Сашка на нее посмотрела, чуть не упала. До того Александра была похожа на мать Анны, что Аннете показалось, будто время вспять повернуло. Те же глаза, тот же поворот головы и русая коса почти до пояса. Аня думала, что таких женщин уже и не бывает. А потом поговорила немного с Сашей и уверилась, что не только внешне эта женщина молодая похожа на ту, по которой Аня скучала столько лет. Там и душа была такая же – открытая нараспашку, не тронутая темнотой. Как такое возможно, Аня не понимала. Столько вынести, расти с бабушкой, потому, что мать просто бросила, создав новую семью, потерять мужа, и не озлобиться на весь мир…
- Аннета им помогла?
- Да. Сначала Саша с детьми жили у Ани, пока в квартире ремонт шел. Все работы и материалы оплатила Анюта. Не спрашивая, не желая слушать возражений. Просто показывала Саше картинку и спрашивала, устраивает ли ее цвет обоев или плитки.
- Надо же… Для совершенно посторонних людей… Бабуль, я думала, что так не бывает.
- Я тоже так думала. Пока мама твоя не родилась.
- А при чем тут мама?
- А ты думаешь, кто мне помогал тогда? Та самая Аннета. И с врачами, которые моей дочери операцию на сердце делали, и с реабилитацией. Точно так же, ничего не спрашивала почти. Только диагноз и список лекарств да процедур, которые были нужны. Я до сих пор не знаю, сколько она тогда потратила. Родила я поздно, и мама твоя была в плане здоровья очень проблемной. Если бы не Анечка тогда… Да и потом. Когда стало понятно, что мама твоя тебя ждет и с беременностью проблемы, Аня появилась непонятно откуда и решила и этот вопрос. То, что ты есть – ее заслуга. Она нашла врача, который смог помочь, и мама тебя доносила почти до срока.
- Ты никогда мне об этом не рассказывала.
- А ты не спрашивала. И Аня запретила. Она вообще очень не любит, когда ее благодарят. Считает, что это ее искупление.
- Да за что, Господи?! Ей-то за что искупать что-либо? Столько боли вынесла!
- Не знаю. Чувство вины оно ведь такое странное. Даже если не за что, будет грызть человека, сводя с ума иногда вообще на пустом месте. Вот так и с Анной случилось. Она винила себя всегда и во всем. Так бывает. Люди, которые умеют брать на себя ответственность, иногда не могут понять, что не всякую ношу можно вообще вынести, как ты не старайся. Пуп развяжется, как раньше говорили. У Ани он оказался слишком крепким. Не развязался… Вынесла она все. Но, награду свою получила вот только сейчас. И не в виде отдачи от родни, а от совершенно чужих людей. Хотя, если ты ей или Саше скажешь, что они чужие друг другу, тебе просто рассмеются в лицо. У Ани теперь есть дочь, а у детей Саши – бабушка. Вот такие странные пляски с бубнами иногда устраивает жизнь, детка…
Наташа, заметывая подол так, как попросила Аннета, не заметила, как на ее рабочий стол лег пухлый конверт.
- Нет, Наташенька, все-таки я была неправа! Этот фасон мне очень идет! И все ахнут, когда я покажусь на приеме в таком чудном платье! Что ты нам меня так смотришь? Вот такая я внезапная, да! А еще – страшно вредная! Есть у меня такая слабость. Чем еще развлекаться женщине в моем возрасте? Только маленькими шалостями. Ты уж прости меня, милочка, хорошо?
Наташа коротко кивнула и расправила ткань.
- Вот так?
- Да! Именно то, что я хотела. А теперь, деточка, я пойду поздороваюсь с твоей бабулей, а потом оставлю тебя в покое. Врач был?
- Да! Сказал, что ей лучше!
- Я бы очень удивилась, если бы это было не так. Он хоть и молод, но уже светило. Да и бабушка твоя – женщина с характером. Таких какими-то болячками не запугать! Я надеюсь, Натали, что ты будешь на нее похожа. Достойный пример! Ах, да! Забыла! Я на днях привезу к тебе мою Сашу. Ей нужен новый костюм. Она, наконец, защищает диплом, представляешь? Столько усилий, но зато теперь у нее два образования и она сможет претендовать на должность получше. А это значит, что ей нужен новый гардероб. В общем, работой я тебя обеспечу надолго.
- И я вам буду очень за это благодарна!
- Не говори глупости! Не мне, а себе будь благодарна за то, что у тебя такие волшебные руки! И голова! Чтобы сотворить платье – нужен талант! Сшить может любая портниха, а вот сотворить – далеко не всякая. Ты – можешь! Вся в бабушку! Поэтому я тебя и ценю! Впрочем, хватит болтать! Мне пора!
Лишь после ухода Аннеты Владимировны Наташа заметит конверт. И, открыв его, охнет.
- Бабушка! Но, здесь же слишком много! Я должна вернуть!
- Не вздумай! Она обидится! Иногда нужно дать возможность человеку быть великодушным, Ната. Ведь ей это движение души нужно не меньше, чем тебе.
- Она ведь знает, что у нас сейчас не все просто?
- Конечно, знает. Потому и помогает. Всегда такой была. Ты лучше подумай, чем порадовать ее Сашу. И это для Ани будет лучшей от тебя благодарностью. Что поделаешь, если она такая – вся для кого-то?
- Бабушка, а это правильно?
- Кто знает, детка… Ты знаешь? Я – нет. Одно я только знаю точно. Таких людей очень мало. Они как большая драгоценность. Выкопают такую из земли и, если несведущий человек, то даже не поймет, что в руках держит. А огранит ее жизнь, пропустит по всем стадиям, нужным для того, чтобы получить конечный результат и все ахнут. Заиграет свет на гранях, засветиться изнутри. Да так, что сердце замрет – красота какая! Только, знаешь, что я тебе скажу? Свет этот - отражение. Ни один камень драгоценный не засияет в темноте. Нужна хотя бы искра извне. И тогда все будет как надо. Мне кажется, что Анна это хорошо понимает. Поэтому и не озлобилась на весь мир, не отвернулась от него. Ищет этот свет в других людях и дарит его сама, насколько может. Как думаешь, получается у нее?
- Я думаю, что драгоценнее камешка пока не видела. И лампочки лучше тоже не встречала.