Глава 15 Сквозь Шнырлегатор

повесть-фэнтези "Шнырлики-Охотники за Мечтой"

О.Степченко
Н.Плахута

Глава 15
СКВОЗЬ ШНЫРЛЕГАТОР

Мечта о встрече с Васёна сбылась уже через полчаса, когда паренёк с похожим на прозрачную обезьянку Руди стоял под окнами Кругловых. Девушка выбежала во двор, и её кудри взъерошил ветер, сорвавший и покативший по траве парусиновую шляпку. Мэд догнал шляпку и отдал её Васёна, и взгляды молодых людей встретились, а Руди заарканил в лассо голубые и чистые, как небо над островом, мечты. И это было настоящей удачей.
— Н-н-николюшка, ты п-ппойдешь купаться? — спросил Жорж, появляясь в дверях с супругой и сыном.
— Вечернее купанье очень полезно! — согласилась Альбина, вешая на мужа сумку, пляжный коврик и Стёпаа.
— Не-а, я обгорела! — крикнула родителям Васёна.
— Т-т-так это и есть т-т-твой героический с-сспасатель, — спросил папа, подходя к ним и протягивая руку Мэду.
— А я Руди, а рядом шнырлики и люди! — на автомате «представился» Руди.
— У нас много дел, бай-бай, — обронила Васёна, уводя друга из зоны «родительского контроля» — от ворот в сторону Луна-парка.
— Столько всего произошло! — всплеснула руками девушка, когда они остались одни. — А знаешь, Уилсон, что было в ларце? Так вот, то, что было в ларце, сейчас у меня здесь!
Мэд даже присвистнул от удивления, «взвешивая» пакет в руках:
— Что-то лёгкое, надо же?!
— Тот ларец до фига весил. А эта вещь, — девушка огляделась по сторонам, поправила шляпку. — Стопудово, не сокровища, но странно — прикольная штука!
— Мне тоже нужно тебе рассказать кое-что очень важное, — серьёзно проговорил Мэд. — Тут недалеко есть одно клёвое место.
Ребята то шли по речным отмелям, то прыгали по мокрой гальке и валунам, пока не оказались перед двумя башнями.
— Нам туда? — спросила Васёна, кивая в сторону высокой башни.
— Даже не думай, — осадил её Мэд. — Нам в первую. Обе башни — части одного аттракциона, ну, что-то типа пиратского форта внутри скалы.- Теперь это полудохлые заброшки, — с грустью добавил он.
— Так это ж крутяк! — неподдельно восхитилась Васёна.
— Не скажи, — покачал головой Мэд. — Эта — «Башня Страха», а «Башня Ужаса», ну, та, вторая… вся завалена, нам туда ни в жисть не пробраться, мной лично проверено, — с досадой добавил он.
— А почему одна «Страха», а другая — «Ужаса»? — спросила Васёна.
— Есть комнаты страха, а это башня, бывшая правда. Раньше по речке сквозь два бутафорских грота проплывало каноэ, потом его поднимал маленький, скрытый под днищем лифт…
— Туда? — Васёна указала пальчиком на далёкие зубцы Башни Ужаса, туда, где сидели микроскопически белые чайки.
— Да, туда, там огромная высота, — сощурился парень, а девушка присмотрелась.
— А под крышей что-то болтается, — сказала она.
— Клёвое зрение! — с уважением протянул Мэд. — Это сундук, из которого выскакивал мертвец.
— Реальный? — вздрогнула Васёна.
— Почти, и пассажиров каноэ с дикой силой бросало вниз. Свободное падение, въезжаешь? Мокрые штанишки и всё такое, — плечи юноши затряслись от смеха.
— Сундук мертвеца и бутылка рома, — покачала головой мисс Глэд. — А почему ты назвал эти заброшки «полудохлыми»?
— Йо-хо-хо! — Скоро увидишь.
 
Наконец, ребята попали в мрачную пасть грота Башни Страха. Спотыкаясь в липкой темноте, они заметили блестящий плавник, гарпуном распоровший воду.
— Ты говорил, что тут нет акул, — прошептала Васёна, цепляясь за рукав Мэда.
— Акула в реке — механика, — объяснил Мэд. — Остаётся загадкой, как она до сих пор работает, когда электропитание вырублено. Но ты сама сейчас всё увидишь.
Васёна не прельщала близость хоть механических, но всё же акул, как и перспектива «самой всё увидеть», но не оставаться же в темноте и мокроте одной?! Было страшно, но совсем не так, как в замке Бернандетты. Раньше страх был инстинктивным и безотчётным, ведь она не верила ни в привидения, ни в инфернальных существ. Но после всего случившегося чувства девушки обострились необычайно, и она сказала себе, что готова к любым опасностям и приключениям!
Взбираясь по скользким ступеням, подростки и не догадывались, что в паре шагов от них, только в параллельном измерении несут свою вахту шнырлики-копы, а прямо за полицейским участком в самой строгой тюрьме невидимого мира томятся шнырлики — заключённые.
— У нас тюрьма или что? Что они вообще тут делают? — возмутился шериф, провожая взглядом проходящую через его кабинет беспечную парочку.
— То же, что и все — играют, прячутся от взрослых, — смутился сержант, указывая на дверь обезьянника. — Это для нас, то есть, для них — тюрьма, а для неприков — старый заброшенный — т-т-ракцион. А, я подзабыл, как эта штука называется у непрозрачных, — замялся Туговски.
— Аттарка…, тьфу! Тюрьма — хорошенький атарка… ну, …цион этот… Немедленно прогоните их, — завибрировал Клешнярус.
— Никак нет, не увидят! То есть, есть! — вытянулся в струнку сержант, добавив наивно. — А кого прогонять: Неприков или наших?
— И тех и других! — подпрыгнул Клешня, на шее которого вздулась красная жила. — Хоть мы и невидимы, но это всегда нервирует! Вдруг они увидят «Копилку»?
— Но ведь она в Башне Ужасов, и там есть своя охрана! — осторожно вставил Туговски.
— Да, и в Башню им не забраться, — кивнул Клешня.
Но тут Васёна подняла дикий визг, потому что на неё свалилось что-то ледяное и угловатое, оказавшееся пиратским скелетом в треуголке и с кортесом в костяшке руки.
— Куда Вы, сэр висельник?! — крикнул скелету Мэд, с трудом сдерживая напор ожившей механики. Он стоял, опершись ногой о бочку, в центре которой (за рабочим столом не больше ладони) сидел Клешня. Одной рукой босс «управлял процессом», другой успевал штамповать печати на плазменных ксивах.
— Здесь всегда такое творится? «Тихое место», говоришь? — воскликнула Васёна, уворачиваясь от приставленной к горлу шпаги.
— Упс! Обычное дело, — выбивая шпагу у «флибустьера», крикнул Мэд. — Не воспринимай всё сссслишком серьёзно! — Он пнул пирата, и тот повалился в бочку, намертво застряв в ней задом, а Клешнярус перескочил с бочки не подоконник.
— Йо-хо-хо, и сундук мертвеца, — взревел шериф, страшно вращая руками в сторону людей. Он отодвинул стул, и нога подростка «прошила» невидимый стол, а вниз полетела паутина с пауками, пыль, щепки и пустые бутылки, скидываемые копами-шнырликами.
— Так я в первый раз и поверил в аномальн, — признался Мэд, поднимая бутафорскую бутыль рома.
Сержант не удержался и прыснул, но ему стало не до смеха, когда Башня сотряслась, и там, где только что стоял парень, зазияла чёрная осыпающаяся дыра.
— Как-то Вы с ними жёстко! — заметил Туговски, а сам подумал: «он и меня втянул в свою незаконную магию».
— Малёк перестарался, конечно, — почесал темя шериф. — Но это ж Неприки, что с ними будет? К тому же все разошлись по домам и нам не страшна кнопка фискальника, потому как она, — добавил шериф, взглянув на свою руку. — На моей клешне, которую я са-мо-лич-но вырубил!
Сержант хотел что-то сказать на это, но его слова заглушил чуть ли не ультразвуковой визг Васёна. Навстречу девушке по стене карабкался то ли бигфут, то ли горилла.
— Это не мои калды-балды, — нахмурился Клешня. — Да и ты вроде бы не чудил?
Туговски и, правда, «не чудил», но с пришельцем нужно было разбираться, и сержант перескочил на лиану, по-хамелеоньи застыв меж её клеёнчатых листьев.
— Побудешь немножко мумией? — спросил Мэд, обматывая «гориллу» (а с ней и шнырлика в униформе) растением. — Он раскачал лиану, и свёрнутые в кокон, чертыхаясь каждый на своём языке, полетели к окну.
— Эти неприки творят бес-пре-дел! — крикнул полицейский, повисая на решётке и высвобождаясь из синтетических объятий.
— Вижу, может, акулку натравим? — мрачно откликнулся комиссар.
К счастью, крайних мер не потребовалось. «Гости» сами поспешили уйти, но тут взвыла сирена. Это сработала тревожная кнопка Полицейского Управления, о чём хотел, но не успел предупредить босса сержант. И пока разъярённый Клешнярус орал на своего подчинённого, Мэд потащил Васёна в ещё одно «по-настоящему классное место».
Миновав карусели и заросший кустарником верёвочный парк, ребята оказались перед Майянской Пирамидой. Пройдя через приоткрытую дверь с барельефами на фронтоне, они попали в гигантское помещение, похожее на древнее капище, под сводами которого вниз головами висели спящие летучие мыши. Между поваленных плит стелился настоящий мох и какое-то бесцветное бутафорское растение.
Васёна вытащила из пакета свою пирамидку и положила её на гладкий «гранитный» параллелепипед.
— Вот что там было вместо драгоценностей! Скажешь, облом? Хотя, прикольная штука. Сразу видно, древность ужасная!
Сквозь просветы между камнями просочились лучи закатного солнца, и пирамидка заиграла всеми цветами радуги.
— Ух, ты! Так это ж та штука из передачи про ацтекскую цивилизацию! — Мэд огляделся по сторонам. Что-то неуловимое крутилось в его голове, какая-то важная мысль, которую он никак не мог её ухватить: Пирамида — копия этой. Ты специально поставила её на майанский алтарь?
Васёна взвизгнула и отскочила, а Мэд провёл рукой по острым граням шнырлегатора, потому что это был именно он.
— Я как раз хотел рассказать тебе о ней, то есть о них!
Он помнил, что сказали в той передаче о шнырликах, но что узнал о пирамидке, почему-то забыл.
— О ком? — испуганно спросила Васёна, сбитая с толку всеми странностями этого дня.
— О шныр….
— О Снырликах? — слабо улыбнулась Васёна.
Тем временем Гудёна со Скрипышом и Руди следили за ребятами с лианы.
— Он хотел рассказать ей о нас! — воскликнул Руди.
— Не смейся, они существуют. Только зовут их не снырлики, а шнырлики. Представь, что сейчас на твоём плече сидит такой маленький, зелёненький…, — на полном серьёзе начал Мэд.
— Не такая я маленькая, и вовсе не зелёненькая, — немножко обиделась Гудёна. — Ты не боишься, что они нас увидят или услышат? — спросила у Руди шнырлочка.
— Не боюсь, да и ты не трусь! Упс! Мы сидим не на правом плече, а на лиане, что прямо над вами! — откликнулся рэпер.
Конечно, Мэд пока никого не видел и не слышал. Но зато он твёрдо знал, что ОНИ существуют, и это было решающим!
— Приветик, шнырлик! Я всегда верил в вас, зелёные человечки! — воскликнул Мэд, протягивая руку к правому плечу Васёна.
— Приветик! — сказала Васёна, ответно протягивая руку к правому плечу Мэда, и именно в этот момент там оказалась большая зелёная игуана. Минут через пять, когда игуана убежала, а Васёна перестала вопить, Руди перебрался поближе к ребятам:
— Привет, чуваки! — оживился он. — Как же долго до них доходит, что мы существуем?
— Значит, и на твоём сны… шнырлик? — спросила Васёна.
— Вот именно! — подтвердил Мэд.
— Не может такого быть! Е-рун-да! — девушка резко убрала руку.

Мэд и Васёна вошли в конференц-зал Хранилища, когда управляющая читала лекцию по О. Б. Ш. — Основе Безопасности Шнырликов. Клерки продолжали сосредоточенно возиться с бумагами, а сотрудники за столами считать мечты.
— Вот почему за каждым из нас с рождения закреплён свой неприк, как и за каждым неприком — свой шнырлик, — закончила мисс Дримс, бросая взгляд на бутафорскую скалу с солнечными часами. — Закон плазмоверчения в природе.
— Но они же не всегда с нами! Что делать, если Неприки явятся неожиданно? — спросил юный шнырлик в очках. — К примеру, сюда, в ваш банк?
— Хороший вопрос. Об этом я говорила в самом начале — эти существа всегда приходят как незваные гости! — мисс Дримс тревожно повела носом. — Вот и сейчас, похоже, пришли.
К управляющей подошла взволнованная секретарша и что-то шепнула ей на ухо.
— Сама чую, накаркали. — Мисс Дримс заметила в другом конце зала двух неприков, лицо одного из которых было ей знакомо. Они пришли каждый со своими шнырликом, и с ещё одним, который был вроде бы сам по себе. — Входите, кем бы вы ни были! — казённо отозвалась прозрачная. Клерки позадирали головы на гостей, и по залу пополз недоверчивый шёпоток. — А вы сидите и считайте энергобаблосы! — приказала служащим мисс Дримс.
Мэд Уилсон бывал здесь и раньше, но ему показалось, будто что-то вокруг поменялось. Возможно, что-то неуловимое менялось прямо у него на глазах. Мэд был готов поклястья, что это было связано с их с Васёна появлением в Пирамиде и с найденной в замке штуковиной.
— Это прибор для контакта с их миром, ну, типа прибора ночного видения! — неожиданно вспомнил Мэд.
— Ничего себе! — обомлела Васёна. — И как ты забыл? Хотя всё это, конечно, чушь!
— Это же шны’рлегатор! — воскликнул Скрипыш.
— Назову его сныр… шнырлегатором! — обрадовано заявил Мэд.
— Он сказал: «шнырлегатор»? Он назвал наш утерянный артефакт?! — задохнулась от возмущения мисс Дримс. — Неприки ни за что не догадаются, как им пользоваться. Две тысячи лет не допирали и теперь не допрут!
— А если до… догадаются? — спросил кто-то.
— А если догадаются и увидят, то настанет конец нашей беззаботной жизни за счёт мечты — за счёт их мечты! — зловеще усмехнулась мисс Дримс.
— Но вы говорили, что ничего не будет! — загундосил очкарик.
— Забудьте всё, о чём я только что говорила! — рявкнула мисс Дримс. — Всем работать!
Тем временем подростки пытались активировать подарок графини:
— И что с ним делать? Куда нажимать? — нервничала Васёна, страстно желая, и в то же время боясь прикоснуться к прибору.
— Может, сюда? — Мэд вертел в руках пирамидку, тёр грани, продавливал выпуклости, стучал по её поверхностям.
Прозрачные тоже попытались надавить на окошко в центре шнырлегатора, но ничего не произошло.
— Смотри, Рудик, тут изображена маленькая зелёная пяточка — такая, как у нас! — умилилась Гудёна, и все шнырлики, задрав ноги, уставились на свои пятки.
— Это след, след ноги — какой-то символ или просто древнее изображение стопы, — предположил Руди.
— Это не символ, — задумалась Гудёна, и, повернувшись к Руди, сказала. — Ну-ка протяни ногу.
Руди вытянул ногу и немного подержал её над прибором, и его пятка засветилась ровным сиреневым светом.
— Вау! Ты видишь то же, что и я? — спросил Руди, на что Гудёна молча кивнула.
— Неужели никто их не остановит?! — верещала мисс Дримс.
— А Вы бы сами и подали пример, — съехидничал клерк в очках, а работники повскакивали со своих мест, рассыпаясь по кабинетам.
— Всем за-ли-пучиться на своих местах! — голос шнырлочки достиг ультразвуковой частоты. — Продолжайте считать мечты! Я же сказала: наши миры смыкаются, вот они и просочились…
В банке сработала сирена, и управляющая первой укрылась в канцелярском шкафу — одной из майанских масок. Металлический голос оповестил:
«Про-и-зош-ла вне-пла-но-ва-я стычка, простите, смычка миров! Проблема будет устранена, будет устранена, будет…»
— Ты уверен, что нас сейчас никто не слышит и не видит? — шепнула другу Васёна.
«Ник-то!» — ответил металлический голос, отчего девушка покрылась мурашками.
Повернув голову, юная мисс Глэд увидала, что прямо перед ней сидят, стоят и висят настоящие, ростом с локоть прозрачные «гномики».
— Зелё…, прозрачные человечки, я знал, я верил, что встречусь с ними, то есть, с вами! — завопил Мэд.
— Нас пеленгуют, — пробормотала мисс Дримс, с опаской выглядывая изо рта маски. — Шнырмание! Палоеконтакт! Высшая степень угрозы! — ламочка повернулась в сторону молодых людей, с любопытством её разглядывающих. — Здрасьте. Перед вами всего лишь зрительная галлюцинация. Вы ели сегодня в прибрежном кафе? В каком? Да в любом, — рассеянно ответила сама себе мисс Дримс.
— Они — ели, еда — бесподобная, для шнырлика несъедобная! — восторженно затараторил Руди.
— Это глюк, и я глюк, и они — глюки, маленькие прозрачные человечки, с кем не бывает? — неестественно засмеялась мисс Дримс. — Возможно, вам мерещатся сгустки нездешних энергий? Значит, вы наглотались морской воды! — Готовые к внештатным ситуациям клерки вынесли растяжку: «не дадим заводу замутить воду!»
— А там сток завода фосфоробла… блаблазмы! — заплетающимся языком объявила мисс Дримс. — А теперь советы доктора Глюка…
Откуда-то возник шнырлик в жёлтом халате с нереальным синим стетоскопом на шее. Раздвоенный голос из репродуктора посоветовал: «Выключите ваш шнырлегатор, положите его не землю и… топчите-топчите-топчите!» Доктор Глюк забился в истерике, пытаясь прослушать сначала голову мисс Дримс, потом большеротую маску на фризе стены и даже ацтекский жертвенник, но его бросили на носилки и бегом унесли.
«Это были все новости Глюкомира!» — оповестил голос.
— Нет тут у нас никакого бла-бла завода! Хорош лапшу вешать! — искренне возмутился Мэд.
— Бла-бла есть! Это никаких человечков не существует, — ласково парировала мисс Дримс. — Идите домой и хорошенечко отоспитесь! — в глазах управляющей полыхнул злой огонь. — Но сначала растопчите свой шнырлегатор! — Теперь уже сотрудники банка размахивали растяжкой: «Расторпчите, растопчите, растопчите шнырлегатор!»
— Никаких домовят, бабаек, шнырликов, — продолжала убеждать мисс Дримс.
— Тогда кто это такие?! — спросила Васёна, наведя прибор на Гудёну и Руди.
— Ну, всё, нас слили! — кисло прокомментировала мисс Дримс.
Она достала подготовленную на случай провала шпаргалку и прочла: «Дорогие непрозрачные, к вам обращаемся мы, прозрачные!» — шнырлочка по-армейски одёрнула оборки костюма. — Откуда этот дебильный текст? — Управляющая прожгла взглядом зал. По головам шнырликов к ней прыгал — протискивался Руди.
— Короче, плотным привет, столько долбаных лет откладывалась наша встреча, переносясь, типа, на этот вечер! Я — Руди, — наконец представился шнырлик, а шнырлочка раздражённо замахала на него руками.
— А мы — люди! — рассмеялся Мэд, легко включаясь в словесную перепалку.
— Вот и мой чувачок, зацени прикид, старичок! Штанцы, пиджачок! — воскликнул рэпер, подскакивая к хозяину.
— Ништяк! — «заценил» Мэд, а Гудёна подошла вплотную к Васёна.
— А я — Гудёна, я рядом с тобой очень часто, знаю все твои духи, ароматы…
— Лаванды и мяты, — снова влез Руди.
— Чьи это голоса? — отпрянула Васёна. — Он говорит о моих духах? За нами что, шпионят?
— Шпионят и питаются мечтой, — Мэд скривил страшную моську.
— Ой-ой-ой! Шпионим, следим, на плече зависаем, мечту выпасаем!
— Ты всегда так рифмуешь? — поинтересовался юноша.
— Рэп читают как газеты на всех планетах во всех измерениях, если есть время и намерение, и если нету! — не задумываясь, отрапортовал, точней, «отрэпертовал» Руди.
— Так вы и есть шныр-ли-ки? Значит, всё это правда? — растирая тушь по газам, пробормотала Васёна. А Руди продолжил:
— Не малы мы и не велики, на плече ездим правом, так, иногда, в остальном же ты, то бишь, вы….
— Правы! — подтвердила Гудёна.
— Мы — человечки, прозрачные шныр-ли-ки! — торжественно заключил Руди.
 
Наступил вечер, тёплый и влажный, обычный для этих широт. Мамаша Крутиция успела перестирать и развесить на жалюзи всё плазменное бельё, а папаша Нуч — заштопать прожжённые желаниями кошельки домочадцев. Потом прозрачные мама с папой пошли прогуляться, а Руди всё не было.
Гудёна сготовила чудесные пироженки — этакий микс из цветных шариков обычки: из того минимума, что прозрачным разрешали тратить на питание.
— Даже в такой то’ржественныЙ день — день палео контакта Рудик опаздывает, — пожаловалась брату Гудёна.
— Да, это и п’равда самый шны’рликовский из дней! — подхватил Скрипыш. — П’редставь cебе! Неп’рики и мы, и шны’рлегато’р, мы, шны’рлегато’р и неп’рики! Это пе’реве’рнет все п’редставления о ми’ре, восторженно сказал Скрипыш.
— Именно этого я и боюсь! — воскликнула Гудёна, наливая Скрипышу чай.
— И мы будем ходить д’руг к д’ружке в гости, и д’ружить, и безбоязненно п’роявляться, п’роявляться, п’роявляться!
— Только ничего бы этого не было бы, если б графиня нам его не отдала, — напомнила брату Гудёна.
— А неп’рики бы его не активи’ровали, — подхватил Скрипыш. — Похоже, она вообще не знала, что в том го’ршке…, б’рр, ла’рце…
— А если бы нас арестовали?
В это время по шнырлорадио объявили: «среди задержанных — Габриус, отец рэпера Руди».
— Отец нашего Руди! — воскликнула Гудёна.
«…не сдавший мечты в Налоговую Инспекцию…», — продолжил бездушный голос. — «…Через два часа Габриус вместе с другими злостными неплательщиками будет переправлен в тюрьму Акульего острова, если за него не будет внесена сумма в размере двух сотен мечталок».
— Двух сотен!? — переспросил Скрипыш.
— Это были все новости Шнырлеграда, — отчитался голос. — Всегда помни, сдал мечты — спи довольным!
— Надо вы’ручать отца «Руди, — твёрдо сказал Скрипыш.
— И других честных шнырликов, не то у нас наступит Великое Посинение! — грустно улыбнулась Гудёна.
— Неп’розрлачные ни за что томятся в тю’рьме!
— Нельзя говорить ему об этом! Хотя, две сотни, это немыслимо много!
В проёме окна возник Руди с цветами и бутылкой шнырлянского.
— Мой отец в тюрьме? — спросил он, подметая пол цветами и роняя бутылку.
— Ты… ты только не паникуй! — попросил Скрипыш, поднимая цветы и бутылку. Гудёна тем временем наложила Руди целый поднос пирожных.
— Время — деньги. Всего — два часа, и время — на их стороне, отец — пропадёт! О, небеса! Может, сыграть на одной струне? Вдруг повезёт? — исступлённо защебетал Руди.
— Мы что-нибудь п’ридумаем, — обронил Скрипыш.
— Вот, возьми, тут около тридцати… — Гудёна протянула Руди перламутровый кошелёк.
— А у меня и того меньше! — сказал Скрипыш, отдавая свой синенький.
— Сибо, ребята, а то у меня мечты маловато! Сегодня — такая дата: палео контакта дата. Жаль, некогда отмечать, нужно качать мечту — ту или эту, не замечать печали печать.
Скрипыш заглянул в кошелёк бедолаги:
— Но где же он набе’рёт остальные?
— Столько дают лишь ЗАПРЕТКИ! — серьёзно произнесла Гудёна.
— Молчи! — шикнул на неё брат.
— Круто сказала ты про «запретки», фискальные камеры, копы и клетки! В частностях-здорово, гадостно — в целом, поднадоела мне жизнь под прицелом! — с драматическим пафосом откликнулся Руди.
— И, правда, никогда не знаешь, где у них эти камеры, —
Согласилась Гудёна, как-то странно глядя на Скрипыша.
— О, я знаю этот охотничий взо’р. Только не это! Ты не пойдёшь, поняла? Хватит и п’рошлого «раза! Больше я не дам тебе п’роявиться! — твёрдо сказал Скрипыш.
— А сам твердил: «будем п’роявляться, п’роявляться, п’роявляться», — сощурилась Гудёна, что всегда было не к добру. — Так ты знал? — Что, шныртуичил??
— П’редставь себе, да! Когда билет появился на столе неп’риков, ты зане’рвичала. — Гудёна замерла на месте, ожидая, что скажет брат. — А если по-честноку, я там был, когда ты его подб’расывала. Сибки, сест’рёнка! — проговорил Скрипыш, отведя глаза.
— Значит, ты, бедненький болеющий шнырлик, шпионил за мной, но ничего никому не сказал? — спросила Гудёна медленно.
— Никому кроме ше’рифа! — серьёзно ответил брат.
— Я тебе дам «сибки», я тебе дам «ше’рифа»!
Скрипыш прыснул от смеха, а Гудёна понеслась за ним с тряпкой в руках. Неожиданно девочка замерла на месте. Весь её гнев улетучился, словно и не бывало.
— Я не о проявлёнке, я думаю о другом, — задумчиво сказала она. — У меня созрел шнырлеальный план!