Уварово и уваровц. Часть 7

Уварово и уваровцы. Часть 7.
…уходят последние…
Время неумолимо уводит в вечность последних представителей славного поколения первого десятилетия советской власти.
Поколения, которое будет удивлять, и изумлять будущих честных историков. Поколение, преданное идеалам социализма, поднявших СССР из экономических руин, превративших своим удивляющим  упорным трудом в одну из экономически передовых стран мира, защитившим державу и Европу от фашистского рабства.
Поколение  не один век будет вызывать поклонение за свой коллективизм, трудолюбие, тягу к знаниям и родной культуре, поставивших «наше» выше «моё». Оно устояло перед клеветой, ложью и до конца своих дней осталось верным своим жизненным и политическим убеждениям.
Они умели быть счастливыми и малым, что им дарила судьба. Счастье, радость жизни они видели только, и только в труде.
Они действительно исповедовали заповедь, осмеянную теперь:»Сначала думай о Родине, потом о себе!». Так они  жили, и работали…
Как мало осталось под родным небом из этой когорты!
Таким достойным человеком своего поколения был Перов Николай Иванович.
Знал его более полувека.
В моей памяти останется он убеждённым сторонником социализма, добрым, честным человеком, активным участником Великой войны и талантливым поэтом.
Как жаль, как непростительно поздно говорим мы добрые, заслуженные слова человеку, когда он уже ушёл от нас.
И вот теперь «иду»  его жизненными  дорогами  по документам Тамбовского государственного архива.
 Николай Иванович, к счастью, не обделён заслуженным вниманием общественности города Уварова и Тамбовской области.
О нём не раз писала наша газета «Уваровская жизнь», готовила передачи местное телевидение.
Он был участником многих встреч с молодёжью, горожанами.
Считаю необходимым, своей христианской обязанностью внести свою скромную лепту в память об этом славном человеке.
В судьбе, жизни Николая Ивановича отразилась многострадальная история русского народа.
Как пишут в романах, был он сыном своего века. А век щедро своим сынам выдавал голод и холод, тяжкий труд, часто и смертельно опасный воинский…
Всё перенесли сыны и дочери по призыву своей Родины.
Родился Николай Иванович в 1924 году в самом центре чернозёмной России, в большом  многолюдном тогда селе Семёновка Ржаксинского района.
Вокруг бескрайние поля, рядом красивая и многоводная  в те времена река Ворона,  богатый лес,  заливные луга.
Благодатная природа! Чудная русская природа! Она  всю жизнь вдохновляла  поэтический дар молодого  человека. Была кладезем поэтического дара.
Рядом, в трёх километрах только что возник и мой родной посёлок Прогресс. Считаю Николая Ивановича своим земляком…
Годы детства мальчика Коли в моём  сегодняшнем представление и осмыслении были трудными. (А когда они в России были лёгкими?!).
Семь лет не прошло после революции, только вчера притихла гражданская война.
Народ ещё не отчах от жестокой «антоновщины». В самом центре междоусобной кровавой борьбы, брат на брата, оказалось и село Семёновка…
Жизнь шла своим чередом. Школа. В 1939 году Перова Колю принимают в комсомол.
Началась война.
Обычная, суровая, героическая судьба юноши вступающего в жизнь того времени.
После окончания школы 15 сентября 1942 года призывает военкомат Родину защищать.
Спустя многие годы самые разные «спецы»,  самозваные  «историки» будут с упорством писать, что необученных мальчишек бросали в пекло войны.
Возможно, и так было. Война – дело суровое, беспощадное.
Но я от многих фронтовиков слышал о голодной, тяжкой жизни в учебных армейских центрах и желании скорее попасть на фронт. Думали, что там обязательно не будут голодать. Человек всегда надеяться на лучшее…
Призывник Перов  оказывается в учебном полку на Урале в городе Чебаркуль.
А уже 1января 1943 года в составе 41 пушечно – артиллерийской бригады, 125 полка радист Перов на фронте в окрестностях города Елец.
В самое тяжёлое время войны молодых солдат учили военной специальности около полугода.
Такова  горькая правда военного лихолетья.
В мае 1943 года на фронте, на кануне Курской битвы  Перова Николая Ивановича приняли в Коммунистическую партию, идеалам её он остался верен до конца своих дней.
Сержант Перов Николай Иванович, командир отделения радистов арт. полка прошёл всю войну.
Курская дуга, Ст. Поныри и Тросна, места памятные всему неравнодушному человечеству. Летом 1943 года здесь развернулась ранее  не  известная миру кровопролитная битва.
Напомним исторические факты, теперь это не лишнее. Их пытаются всячески искажать «партнёры».
Курская битва (5 июля – 23 августа 1943 года, в наши дни исполнилось 75 лет) была, как пишут современные историки, ключевым сражением Великой Отечественной войны. Участвовало в грандиозной битве около 2-х миллионов человек, более 6 тысяч танков…
Коренной перелом в войне, начатый под Сталинградом, был завершён в Курской битве…
До сих пор историки не посчитали, сколько здесь погибло воинов с немецкой и нашей стороны, сколько тысяч танков( называются самые разные цифры, вплоть до 17 тысяч) участвовало в сражении…
Кажется символичным, активный участник грандиозного сражения ушёл из жизни в её 75 летний юбилей…
Поэт Перов Николай своим поэтическим словом точно выразил страдания его участников в беседе с журналистом «УЖ» Еленой Уваровой летом 2012 года – «Казалось, небо падало на нас!»…
Радист – артиллерист сержант Перов НИ освобождал Варшаву, Ковель, Радом, Познань. Встретил славный исторический День Победы в Берлине…
Служба в Советской Армии Николая Ивановича закончилась только в апреле 1947 года.
В послевоенные годы служил в Белорусском ВО, в Группе советских войск в ГДР, был и курсантом Ленинградского военного училища связи.
Очевидно, Перов Николай рассчитывал стать кадровым военным. Но как говорят: « Человек полагает, а судьба располагает!».
В 1947 году началось сокращение армии, и Николай Иванович в апреле 1947 года прибыл в родительский дом в село Семёновка.
Всю свою жизнь был он в плену двух страстей– сельского хозяйства, земледелия и поэзии.
1947 -52 годы студент Тимирязевской сельскохозяйственной академии в Москве.
Получает диплом агронома – экономиста.
Обстановка в экономике СССР, особенно в сельском хозяйстве была тяжелейшая.
Тогдашнему поколению советских людей, ещё не обретших силы после войны, пришлось восстанавливать, поднимать, организовывать, впрягаться в  изнурительный труд.
Всё вынесли люди! Неимоверные трудности,  лишения перенесли!
Среди них был и Николай Иванович.
На разных должностях молодой специалист работал в Тамбовской, Калужской областях. Часто приходилось переезжать, менять место жительства.
Думаю, по приказу партии. Тогда была жёсткая дисциплина : куда прикажет партия, туда и поедешь…
Впервые познакомился с Николаем Ивановичем в 1965 году, когда он стал директором совхоза «Уваровский» (совхоз он возглавлял до мая 1971 года).
На меня он произвёл приятное впечатление. Если теперь его охарактеризовать несколькими, самыми сущными словами –интеллигентный, добрый, уважительный к людям.
Теперь, спустя десятилетия, вспоминаю отзывы о нём знавших его людей, руководителей самого разного ранга, все они непременно характеризовали его в первую очередь словом интеллигентный.
Подобные руководители  всегда были «белой вороной».
Обстановка мобилизационного стиля требовала от руководителя быть строгим, жёстким и даже жестоким. «План любой ценой…», « коллектив  держать в ежовых рукавицах…», …нет пощады пьяницам и лодырям…».
Такие требования предъявляла жизнь, «руководящая и направляющая сила – КПСС.»
Насколько я знал Николая Ивановича, он был руководителем другого плана – добрым, мягким. Не мог он обидеть труженика. Это не всем нравилось… В годы руководства Николая Ивановича совхоз «Уваровский» креп, становился крупным сельскохозяйственным предприятием.
Росла урожайность, развивалось животноводство, велось большое строительство.
Послевоенное время было суровое, тревожное, нельзя было расслабляться.
Началась «холодная война» временами на опасной черте с «горячей».
Опасные для прямого военного столкновения кризисы –Берлинский (1961г), Карибский (1962 г.)
И эти тревоги и беды вместе с народом – тружеником перенёс бывший солдат, а теперь работник сельского хозяйства Перов Николай Иванович!
Как и авантюру Никиты Сергеевича Хрущёва «Догоним и перегоним Америку!».
Спрос с руководителей всех рангов и должностей был жесточайший, суровый, часто беспощадный…
Николай Иванович был лирического склада, поэтическая душа. Был он истинным поэтом – самородком! Таким он останется в памяти людей!
Он в своих стихах воспевал красоту родной природы, любовь к Родине, призывал помнить защитников Отечества. Его стихи звали к добру, поднимали настроение людям.
Его творчество искреннее, не придуманное, в нём нет зла. Он никого не клеймил. В каждом человеке, в каждом утреннем рассвете видел доброе, жизнерадостное.
Есть у меня заветная тетрадь. В ней хранятся самые дорогие стихи самых разных авторов и времён. Бережно храню и несколько стихов поэта Николая Перова.
И среди них самое – самое, берущее за сердце:» Живу! Живу!».
Солдат-фронтовик, прошедший с боями пол Европы, возвращается утром звонким домой, идёт родной улицей и вдруг, как громом поражённый, снова вспомнил, что живой…Встречает детвора, у калитки встречает мама…
Более эмоционального, за душу берущего стиха не знал! Так мог написать только добрый, переживший тысячу возможных смертей, искренний человек!
Вспоминаю известное каждому в России стихотворение Михаила Юрьевича Лермонтова «На смерть поэта» (21 августа 1836 года), на смерть великого Пушкина.
Есть в том стихотворении, как мне теперь представляется, и слова применительные к поэту Николаю Перову «…невольник чести…»,» …чувства добрые я лирой пробуждал…». «…не оспаривал глупца…».
Добрые, верные слова с полным основанием отношу и к лире Перова.
Невольник чести, таким был всю свою долгую жизнь Николай Иванович, берёг свою честь, не торговал ей, и в самое тяжкое время не запятнал её.
Все многочисленные  его стихотворения пробуждают чувства добрые, не оспаривал шипящих из подворотен глупцов, был недосягаемо выше их и по доброте своей прощал им.
В тяжкие времена 90-х годов 20 века Николай Иванович остался честным человеком. Ничего не «прихватизировал».  Не ловчил, не искал лазеек для дележа общественного.
Потому и получил признание уваровцев – тружеников, а не разных ловчил – корыстолюбцев.
Был на голову и не одну выше их многочисленных…
Николай Иванович создал себе имя немеркнущее своим ратным подвигом, трудом, но в первую очередь своей доброй, искренней, жизненной поэзией.
Его знают в Уварово как активного участника войны, как чуткого общественника, около двадцати лет работавшего в ветеранской организации Уварова.
Николай Иванович имеет воинские ордена и медали, благодарности Верховного Главнокомандующего Сталина. Его портрет занесён на городскую  Доску Почёта, ему присвоено звание Почётный гражданин города Уварова.
Его стихи печатала городская газета, часто и подробно, заслуженно рассказывала о нём.
Надеюсь, мечтаю, что в будущей «Уваровской энциклопедии» будет и его имя ,и  добрые дела.
Будут изданы полностью его стихи и обязательно «Дневник воспоминаний», как документ участника Великой войны.
Перов Николай Иванович достойно прожил свои 94 года, был он активным представителем своего славного поколения, стремительно уходящего в вечность. Он всегда был с рабочим народом, а не над народом.
Накануне Курской битвы вступил в коммунистическую партию, и на всю жизнь остался  коммунистом.
Общественность города, добрые люди, власть города  с честью проводили в последний путь хорошего человека, искреннего поэта Перова Николая Ивановича.
В истории России это славное, очевидно,  неповторимое, поколение займёт достойное место на почётном пьедестале.
Придёт время, оно уже настойчиво стучит в государственную дверь, и славному поколению не беспамятные люди поставят памятник до ясного неба.
Август 2018 года. Ноябрь 2020 года.
ПОСТАВЬТЕ ПАМЯТНИК ДЕРЕВНЕ…
                « Поставьте памятник деревне
                На Красной площади
                В Москве,
                Там будут старые деревья,
                Там будут яблоки в траве…»
                Николай  Мельников.
Грустно человеку, посетившему после 10 – 15 лет отсутствия край, родную деревню. Горечь, душевную боль и тревогу, недоумение вызывает у него состояние родной земли. Та же природа, знакомые лесополосы и овраги, поля, но на всём печаль, уныние. Жизнь теперь на селе не горит, а тлеет. И беглого взгляда достаточно – село тяжело больно, подрублены его корни. На всём печать запустения. И люди изменились до неузнаваемости. С каждым годом их становится всё меньше. Остались не способные ни на какие «пряники» променять запах родной землицы. Её летние зори. Разлив полей зреющей пшеницы. И возраст их в основном пенсионный.
Полистайте страницы «Тамбовской энциклопедии», обязательно обратите внимание. Какими тревожными темпами уже много лет сокращается сельское население, а оно в самые тяжкие годы первым подставляло плечо Отчизне. Всем жертвовало ради могущества и процветания Родины. Землю теперь мало кто называет извечным ласковым – «земля-кормилица», «матушка – земля». Мало кому теперь нужна. Торговать легче, чем пахать.
Не только бывшие колхозные поля в унынии. В запустении не мало собственных огородов. Где когда – то от зари до зари трудились и стар и млад. Поросли они американским клёном, канадской лебедой да русским чертополохом…
Много лет храню в архивах стихотворение Николая Мельникова. Только сельский поэт, поэт от земли с такой душевной болью может написать о родной деревеньке:
                Поставьте памятник деревне,
                Чтоб показать хотя бы раз
                То, как покорно, как безгневно
                Деревня ждёт свой
                Смертный час…
Неспешно еду родной стороной. Конечно, она не та, что была в послевоенные время. Многое изменилось к лучшему. И это естественно. Жизнь должна меняться только к лучшему. Появились дороги, пришло электричество, были построены десятки прекрасных ферм, мастерских, уютных жилых домов. Но всё это было в «золотое» для деревни (как теперь представляется!), доперестроечное время. С благодарностью, душевной теплотой вспоминаю людей, ушедших из жизни и ныне здравствующих, посвятивших всю свою жизнь служению деревне. Земле: Дмитрий Васильевич Авдеев, Василий Алексеевич Мишин, Александр Николаевич Бурмистров, Николай Павлович Тетюхин, Иван Степанович Чернопятов, Александр Семёнович Козлов, братья Пивоваровы Фёдор Емельянович и Алексей Емельянович. Валентина Кузьминична Уварова, Василий Иванович Сеченев, Николай Васильевич Мешков, Иван Гаврилович Ильин, Сергей Константинович Тюфяков, Николай Иванович Перов, Степан Семёнович Алексеев, десятки первоклассных механизаторов. Животноводов, сельской интеллигенции.
Много они сделали. Чтобы в деревню пришла достойная жизнь, чтобы люди воспрянули духом. Обрели надежду и достойные человека работу. Достаток.
В самые трудные годы, ответственное время в деревне – сев, уборка урожая, зимовка скота – в гуще людей были секретари партийных организаций. И как бы теперь ни злословили. Люди эти – чуткие, внимательные, бескорыстные оставили свой добрый след на земле и в душах сельчан…

                И пусть поёт в тоске и боли
                Непротрезвевший гармонист
                О непонятной «русской доле»
                Под тихий плач и ветра свист…
                Присядут бабы на скамейку,
                И всё в них будет, как всегда,
                И сапоги, и телогрейки,
                И взгляд потухший…в никуда…               
               
               
 
Может быть, несколько мрачновато поэт смотрит на современную жизнь в деревне. Но от правды не уйти. Грустно, безрадостно стало сельскому жителю. Село всегда обижали, а теперь, кажется, совсем забыло его родное государство.
Случилось это не вчера =многовековая крестьянская Россия ценила крестьян меньше всего: держала на положении рабов своих крепостных, бросала отборные войска из крестьян на подавление крестьянских войн. Не спешила пускать цивилизацию на село, раскулачивала, без устали бездумно реформировала, экспериментировала…
В ноябре далёкого 1963 года закончилась моя солдатская служба, и Родина сказала: « Иди, солдат, домой!». За три с лишним года службы проехал всю Украину. Поражали чистые, ухоженные, уютные деревушки: асфальт, зарево электрических огней, телефон. За годы службы довелось побывать и в Туркмении: кишлак – пять –шесть домиков, но есть асфальтная дорога, водопровод, электричество, автобус… Глухой, дождливой ночью поздней осенью пришёл домой. Радость и горечь одновременно: непролазная грязь, ни огонька, измученная колхозной работой мать и с детства знакомая керосиновая лампа. Почему так несправедливо? Почему исконный центр России оказался обделённым? На несколько лет в конце 60-х годов «приоткрыли кислород» и снова душат, гнут, рушат, снова всё брошено на произвол.
Приглядитесь к земледельцу на рынке – всё он как – то с краюшка, на «прилипчиках», гость незваный. Это не то, что торговец заморскими товарами. Тот – « кум королю, сват министру!».               
Прекрасное русское село Лебяжье. От горизонта до самого горизонта – леса, чернозём, прекрасные трудолюбивые люди. Что ещё нужно для счастливой жизни?! Но и в этом благодатном месте мало радости. Покидают его люди, ищут лучшие места. Но где и что может заменить с детства родимое, знакомое и дорогое?
Сколько всевозможных преобразований, часто надуманных, не воспринимаемых сельским жителем, пережила деревня! Обложив непомерными налогами, подтолкнули крестьян вырубать сады. Провозгласили лозунг « Молодёжь на фермы!», ничем материальным не подкрепили. А то вдруг решили разделить деревни на «перспективные» и « неперспективные». Эти хозяйственные, а вернее, бесхозяйственные зигзаги и привели к гибели немало населённых пунктов, от них только названия остались в архивах…Не должна умереть  деревня. Без деревни Россия не Россия.
Думающие, размышляющие люди, ищущие ответ на извечный вопрос:» Зачем я пришёл на эту землю?» давно с тревогой говорят об отходе человека от земли, как природного дара. Писатель Виктор Астафьев видел неизбежную трагедию поколений, когда «своё, родное» становится чужим и ненужным. В его очерке « Голубое поле под голубыми небесами» с волнением пишет;» Уймись и ты, тревожный человек, успокойся, мятущаяся душа. Слушай! Внимай! Любуйся!»Не замечает  человек…И как бы ни кичился город, не сверкал огнями реклам и шумной разнаряженной улицей, душа каждого человека просит тишины, общения с природой.
Несомненно, деревня достойна памятника на самом почётном месте страны. Памятник не позволил бы многим забыть, откуда мы родом.
        Май 2009г.
В мае 2013 года в одном из сёл Рязанской области состоялось заседание Совета при Президенте РФ, вёл заседание председатель правительства Д.Медведев.
На заседание был рассмотрен вопрос – социальное развитие села. Реализация приоритетных национальных проектов и демографической политике.
На заседании выступил Тамбовский губернатор О.Бетин..Губернатор проинформировал о темпах строительства жилья в сельских территориях региона. О ходе реализации на Тамбовщине федеральной целевой программы « Социальное развитие села».
В области почти 42% населения проживает в сельской местности ( самый большой процент в ЦФО0. С 2006 по 2012 год только на инвестирование объектов инфраструктуры и жилья в сельских территориях было направлено свыше 56 миллиардов рублей государственных средств.
Ежегодно в регионе почти 30% жилья строится в сельской местности…
Возможно, и правда государство озаботилось катастрофическим положением села?               
            Май 2013 года.  ( « ТЖ» 25 мая 2013 г.)
Духоборы. Молокане.
«И вера в Правду бесконечна!»
 В исторической судьбе  русского народа особые страницы принадлежат не одной волне эмиграции. Русские люди часто были вынуждены покидать родину. Что  позволило президенту Путину ВВ назвать русский народ самым разделённым народом 21 века…Печальная история!                Русские люди по самым разным причинам оказывались вдали от родины, но не без любви к далёкой Родине В после Октябрьской эмиграции в 1918 году оказались не только военные, деятели культуры, не признавшие советскую власть, но и простые, вечные труженики на земле. Самые справедливые, добропорядочные и преданные Вере, Правде. В их рядах особое место принадлежит религиозным течениям духоборов, молокан. Они открыто заявляли, что не признают, и никогда не признают советскую власть.               
В России во все века и при всякой власти были люди, стремившиеся жить по правде, справедливости, по законам христовой морали и ими самими выработанными законами. Это были и  представители самых разных религиозных течений – староверы, духоборы, молокане…               
 Духоборы. Молокане -этих людей, по крайней мере, многих из них знал лично, знал довольно близко и всегда они вызывали искреннее уважение и даже удивление. Вокруг разгул пьянства, воровства, всякой другой непотребности, эти люди как бы живут в другом мире. Они не позволяют запачкать свою душу. В любых условиях они чисты, аккуратны и высоконравственны. Ещё и теперь подобных редких людей можно встретить в Уварове.               
Их преследовала государственная и церковная власть, да и народ к ним относился с насторожённостью, но большим уважением. Были они «не такие, как все…».
Они всем своим поведением, отношением к делу, к людям, верностью данному слову, даже подчёркнутой аккуратностью и рабочей одежды – «выдавали» себя.
Даже и в первые послевоенные годы, после жесточайших испытаний, выпавших на долю нашего народа, ещё в большей мере на долю сектантов, они не изменили своего образа жизни, не предали свою веру.
Иду в школу широкой,  осенью всегда грязной, летом пыльной, улицей Мичурина во 2-м Уварово. Обращаю внимание на несколько домов – чистые, опрятные, на высоком кирпичном фундаменте деревянные терема-красавицы с резными ставнями весело смотрят на белый свет. В этот раз в школу иду в сопровождении мамы, вместе несём разные продукты на целый месяц на мою школьную квартиру.
-Мама, кто живёт в этом доме?- спрашиваю я.
-Молокане! Хорошие люди, добрые труженики! – как мне кажется, с особым уважением отвечает мама.
Может быть, тогда возник мой непроходящий интерес к судьбе этих людей.
Шли годы и я узнавал многое из жизни жильцов нравившихся домов. Подобных домов в Уварове в те, теперь далёкие годы, было немало. Узнавал, встречал на дорогах жизни духоборов – молокан, народ их, да и власть имущие, не разделяли.
И только теперь, когда сказочно богат свободным временем, а главное, появилась возможность через интернет всёзнающий, многое отыскать в их исторической жизни, как в другом, ярком свете вижу, лучше понимаю этих людей…
Только отдельные страницы этой славной и трагической истории. Мне хотелось найти ответы на многие вопросы – почему они во все века стремились покинуть Россию? Почему они никогда не поддавались влиянию окружающей их недоброй среды? Всегда отличались трудолюбием, порядочностью? Никогда не вступали ни в какую борьбу со своими притеснителями, скорее желали удалиться от них? Жить в своём мире, по своим нравственным законам,  высоконравственным убеждениям? Почему всякая власть России, царская,  советская всегда ущемляли их права: судили, преследовали, высылали? Почему с ними вела борьбу и наша православная церковь?
Мне, вступающему в жизнь, казалось, что именно они и есть истинно русские люди. Уже понимал, как ухожены их дома, как трудолюбивы и дружны их семьи. Как бережны они с землёй, какой порядок у них в обязательном саду при доме, часто с ульями пчёл.
Подрастая, среди всё больших жизненных проблем, эти вопросы не уходили. Наоборот, крепло желание найти на них ответы. Я уже встречался в школе, учебных заведениях, на работе, в жизни реальных духоборов –молокан. Моё любопытство к людям этим росло. Росло и уважение…
Несколько лет знал Вострикова Александра Петровича, ещё когда в 1960 году молодым выпускником автомобильного техникума прибыл в Уварово на работу в автоколонну 1804.
Плотника Вострикова все звали дядя Саша. Уважали его. Со всеми он всегда был спокоен, нетороплив, внимателен. Он не знал грубых, «чёрных» слов, всегда при деле. Трезвый. Ни от кого ничего не требует, ни у кого ничего «не выбивает».
Тогда же на работе встречался с другим молоканом Желтовым (имя забыл), такой же удивительный человек!
А рядом были совсем другие люди – всегда чем то недовольные, обиженные, грубые и часто  «под хмельком»…
Прошли годы и годы. Судьба нас вновь свела с дядей Сашей.. Я стал начальником Уваровской милиции, а дядя Саша – пенсионер, столяр по мелкому ремонту в отделе. Поправить стул, сменить дверной замок, навесить форточку, одним словом, житейские хозяйственные дела.
Теперь мы стали встречаться за редким исключением каждый день.
Когда выпадал свободный час, уставший от милицейских дрязг, от непотребного, жестокого и бесчеловечного отношения людей друг с другом, заходил к нему в «кабинет». В выделенном закутке он оборудовал своё рабочее место.
Люди правильно говорят:»Птицу видно по полёту!». А мастера по тому, в каком состоянии его инструмент и рабочее место. У дяди Саши всему своё место, он никогда ничего не ищет, попусту не теряет время. Во всём порядок – загляденье. Только одно состояние его «кабинета» вызывало уважение к его хозяину.
Знал и других «спецов», у них была присказка:»Ничего не прячу, но ничего не могу найти!». Вот и ищет часами куда то завалившуюся отвёртку, молоток, стамеску…
С дядей Сашей было приятно разговаривать. Он ни на кого не обижался, никого не судил, ни кого не поучал. У него на всё был свой взгляд – если человек любит не только самого себя, но больше уважает других, значит хороший человек. Если человеку всякий труд в радость, значит человек счастливый. Трезвый, значит Человек и с ним можно иметь дело. Опрятный в одежде, значит во всём аккуратный. – рассуждал дядя Саша.
Несколько раз в конце дня заходил ко мне:»Разреши взять обрезки, дома печку протоплю!» - просил он.
При очередном посещении его «кабинета» сказал ему:»Дядя Саша, что ты всё разрешение на пустяки просишь? Неужели думаешь, что из-за такой мелочи могут быть какие-то проблемы? Или меня держишь за скупого человека?» - заметил ему.
-Взял без разрешения, значит украл. Совесть потом будит страдать!  А начинается всё , как ты говоришь, с мелочи. Это люди нечестные в оправдание своей совести придумали, что мелочь никому не принадлежит. И сами определяют, что мелочь, а что не мелочь. Спроси, язык не отсохнет и совесть будет чиста, косые взгляды не будут жечь спину.
Вот так дядя Саша понимал жизнь.
-Дядя Саша, но вокруг говорят, что все воруют?- задавал  очередную тему для беседы.
- Нет! Не все. Это придумали воры в своё оправдание. Им хочется, чтобы все были как они нечестные. А честных больше, да и многим нет желания украсть, да  и нечего им украсть. Верить надо людям, а иначе грустно жить, как в тухлой воде…
В другой раз спрашивал:»Дядя Саша, был в армии?»
-В 1944 году призывался. Семь лет служил. Имею благодарность от Сталина!.
Спросишь, брал ли оружие в руки? Нет, не брал! Мои убеждения, моя Вера в Христа не дозволяет. «Не убий!» - для меня твёрдая заповедь. Судили. Отправили на Дальний Восток.
Поправляли железную дорогу, увеличивали пропускную способность дороги. Говорили для переброски войск на запад, а вскоре оказалось – с запада на восток, для войны с Японией.
После Победы несколько лет работал рядом с пленными японцами. Удивительный народ. Нам есть чему у них поучиться. Пленных не охраняли, при них с холодным оружием были их офицеры. Офицер – Бог для солдата. Укравший японец, его поступок будет известен многим поколениям его сородичей… Нам есть чему у них поучиться, в задумчивости повторяет мой собеседник…
Жил дядя Саша скромно. Его домик маленький стоял напротив бывшего гастронома на Базарной горе.
Он никогда не отказывал людям в их просьбе. Многие пьяницы знали доброе сердце и с бутылкой водки спешили к нему на скамейку во дворе – Дай стакан, дядя Саша?
Дядя Саша не отказывал. Однажды подвыпившие «гости» открыли драку между собой, досталось и дяде Саше.
- Не делай добро, не получишь зло! – на следующее утро сказал ему при встрече.
-Неправильно, не отозвался бы добром злым людям, в ответ бы получил арбу зла -  с доброй улыбкой отвечал дядя Саша.
- Не противься злу насилием!- Толстой был хороший человек. Истинный христианин, защищал и помогал духоборам, молоканам. -просвещал меня дядя Саша…
Дядя Саша объяснял мне, почему молоканство так быстро разбежалось по огромной России и в мире. Доходчиво,  простым. доступным русским языком.
При сплошной неграмотности крестьяне не очень разбирались в тонкостях Священного писания. Но им необходимо было  разобраться и понять, почему в их христианской стране  происходят несправедливости  и почему одни в обществе  живут богато, а другие работают на них и живут убого. Эта несправедливость не соответствовала  христианскому учению. Отсюда  у крестьян появились убеждения, что православные церкви, являющиеся  оплотом светской власти,  не служат  простому народу. В то же время,  молоканские проповедники, умело и  уверенно толкующие Священные писания, доходчиво объясняли крестьянам,  как надо жить по заветам   Иисуса Христа.                Уклеин ( наш основатель и мудрый проповедник, объяснял мне тогда дядя Саша) в своих проповедях,  ссылаясь на Библию, доказывал, что все люди братья, все равны перед Богом, что судьбой человека может распоряжаться только Бог, не может быть ни богатых, ни бедных, ни неблагородных, ни благородных, ни рабов, ни господ, что военная служба богопротивна. Такие проповеди собирали массу  последователей.  В молоканство обращались даже многие из беглых крестьян, чуть ли не преступники, которых было множество повсеместно. Все эти проповеди были по душе угнетённым крестьянам. Да излагались эти мысли часто в певческой народной форме Поэтому крестьянство пошло за  такими проповедниками.
Община молокан привлекала крестьян и самым главным – взаимовыручкой, взаимопомощью. Оказавшемуся члену общины в затруднении, ему всегда помогут братья по вере…
Давно это было, а с благодарностью помню… Вот такие они духоборы – молокане, искренние да честные, но почему то таким людям всегда в России было тяжко, а нередко и невозможно жить ?  Почему они многим казались «белыми воронами»?...                В 30-е годы, с началом «сплошной» коллективизации, как тогда говорили, их первых раскулачили. Дома отобрали, пасеки, сады порушили . Самих  часто вместе с семьями  выслали туда, где»Макар телят не пас». Обозвали кулаками, мироедами. А жили они только своим трудом. Трудились всей семьёй.  Теперь думаю, что это была месть советской власти, которую они не признали. Наказание за категорический отказ вступить в колхоз…И искали они клочок свободной земли, где бы могли жить, трудиться по свои заповедям…
Конечно, были и другие причины. На Руси с давних времён повелось, сосед живущий лучше, всегда вызывал зависть, даже вражду. Духоборы – молокане всегда жили небедно…
В 1929 году, казалось бы внезапно, началось движение за выезд в Америку, Канаду духоборов и молокан. Былая царская власть, а тем более новая советская, часто малограмотная, не видели различий между духоборами и молоканами. Их всех объединяли в одну «кучу» - сектанты. Что было равнозначно «отступники веры православной». Священники в церкви на эту тему в своих проповедях были громогласны, говорили о каре небесной. Её, различие ,и действительно, трудно понять…                Особо активно оно началось в Сальском округе, в современной Калмыкии. Но известно было и на Тамбовщине. Слышал в последующие годы, что несколько семей духоборов – молокан из Уварова выехало в Америку, Канаду.
Приезд  духоборов и молокан особо не приветствовала Канада, опасались «революционной заразы». Препятствовала эмиграции и  Советская Россия.
Известно заявление 149 духоборов. Оно выражает сущность протеста ( а выезд, эмиграция из Советской страны, «самой передовой в мире» и был протестом) : «Если 50 лет тому назад умирали с голода, потому что не было пищи, сегодня умирают от избытка её. Пшеницу жгут в печах, а люди голодают. Миллионы людей по всему свету, и особенно в странах, где техника и цивилизация достигли высшего расцвета, брошены на произвол судьбы. Тюрьмы и другие учреждения переполнены молодёжью. Нет ни малейшей надежды на улучшение,  наоборот, с каждым днём положение всё ухудшается и каждому становится ясно, что мы приближаемся к какой-то страшной катастрофе. Церковь, школа, университеты, трибуна, литература, кинематографы, радио и другое продано и находится в руках властителей кровавого дракона. Эти могущественные силы используются на порабощение здоровых течений человеческих побуждений…» .
Та писали царю духоборы накануне революции 1905 года.                Во все века любое инакомыслие власть стремится подавить террором. Против духоборов., молокан репрессивный аппарат работал особенно активно и жёстко. Спасаясь  от притеснения советской власти, они попадали в не менее жестокие «ежовые рукавицы» по другую строну океана. С этими высокодуховными и трагическими событиями связана и наша Тамбовщина, родное Уварово.  Несколько слов из истории духоборов –молокан.
В 1898—1899 годах примерно 8.000 духоборов эмигрировали в Канаду, в неосвоенные районы. В получении разрешения на эмиграцию от царского правительства, оплату переезда ( зафрахтовали три парохода!) и другие расходы духоборам помогали многие известные люди России. (Доктор Бакунин  АИ, Владимир Бонч – Бруевич). Чтобы использовать гонорар для финансирования переселения, Лев Толстой специально закончил ранее отложенный роман«Воскресение».                Хотя ни духоборы, ни сочувствующие не были уверены, что вдали от родины, в эмиграции им будет вольготнее – решились на трудный переезд.  Наряду с поддержкой из-за рубежа они встретили подчеркнуто негативное отношение царских властей (например, запрет на возвращение).
Несколько моментов из истории Тамбовского духоборчества. В 1768 г. духоборы ходили в Петербург к Екатерине II с жалобой на притеснения местных властей. Екатерина отпустила ходоков с указанием «впредь им притеснения, и обид никаких не чинить». Духоборам было разрешено исповедоваться и причащаться у священников других приходов. Однако свободы вероисповедания они не получили. Епископ Тамбовский Феодосий не прекратил преследования, началось следствие. В Тамбовской провинции к 1769 г. было выявлено 232 духобора. Часть их отдали в солдаты, мальчиков в гарнизонные школы, детей до 5 лет – на воспитание православным крестьянам. После этого секта ушла в подполье, и до 1803 г. судебных процессов против духоборов не было.
В 1802 г. духоборам, отбывавшим в ссылку за веру, указом Александра I было разрешено поселиться в Таврии. Тамбовские духоборы под действие указа не попали. Чтобы иметь основание просить о переселении в Таврию, им нужно было доказать, что местные власти притесняют их. Такой повод представился в 1803 г., когда в с. Троицкая Дубрава возник инцидент между духоборами и пьяным священником. Дело дошло до Александра I, который повелел губернатору Палицыну следить, чтобы в сёла духоборов назначать священников «кротких и благонравных», и чтобы духоборов не обвинять в преступлении, «доколе оно обнаружено будет в духоборцах явного неповиновения установленной власти». Однако по приказу Палицына вожаки духоборов были преданы суду и наказаны кнутом, детей духоборов было решено окрестить. Двое из наказанных умерли, и духоборы вновь отправили в Петербург ходоков.
В 1804 г. вышли указы о разрешении тамбовским и воронежским духоборам переселиться в Таврию. Указы о переселении распространялись только на государственных крестьян. Судьбу крепостных крестьян-духоборов решали помещики. Обычно они отдавали их в рекруты вне очереди. Некоторые духоборы выкупились и уезжали в Тамань, станицу Спасскую. При Николае I у духоборов насильно отбирали детей и крестили по православному обряду. В конце 1830-х гг.  крестьяне получили разрешение переселиться в Закавказье, и часть духоборов этим воспользовалась. Тем не менее, очаги духоборства сохранялись. В официальных отчётах о сектантстве в Тамбовской губернии духоборов и молокан часто указывали вместе, так как власти не знали достоверно ситуации. К концу XIX в. немногие оставшиеся духоборы окончательно растворились среди молокан и православных.
Секта молокан появилась в тамбовском крае не позже начала XVIII в. К 1765 г. относится первое упоминание о молоканах. На допросе козловский крестьянин Киреев показал, что в 1760 г. крестьянин с. Уварово Семён Уклеин призывал в церковь не ходить, святых тайн не принимать, веровать Богу духом. Семён Уклеин – историческая личность. О нём написаны десятки книг, статей, научные диссертации защищали. Вот что пишет в своей книге «Семён Матвеевич Уклеин…» ПА Суворов:
Уклеин Семен Матвеевич.
Знаменитый распространитель и  организатор на почве священного писания молоканских общин в XVIII веке Семен Матвеевич Уклеин родился в 1727 году от православных родителей. Местом его рождения было село Уварово Борисоглебского уезда Тамбовской губернии.
С самого детства Уклеин вел тихую Христианскую жизнь: занимался чтением книг. За свою необыкновенную кротость и столь несвойственное в то время чтение книг, Семен Матвеевич, или как называли его простонародно "Семушка", ещё в бытность его в православии получил прозвище блаженного человека. Знание портняжного ремесла давало ему возможность ходить по селениям, а тихая и скромная жизнь привлекала к нему расположение народа. Кто-то из любви к нему посоветовал ему приобрести редкую в то время Библию, сказав: "В ней все написано".
Приобретя Библию, Семён Матвеевич Уклеин изучал её долгое время. Наконец, Библия открыла ему духовное христианство в поклонении и служении Богу духом.
В то время в Тамбовской губернии было уже молоканство и духоборчество. Идея молоканства не называлась ещё тогда этим именем, а называлась "духовными христианами". Не были объединены и сформированы в общины. У духоборцев же был начетник-наставник, Илларион Побирохин, с которым познакомился Уклеин, в надежде видеть в нем истинного проповедника. Но Побирохин, называя Библию "Хлопотницею" и отвергая её, как непогрешимое слово, оттолкнул от себя Уклеина, который считал Библию единственным источником спасения.
Приятная, представительно-внушительная наружность, строгая, почти аскетическая жизнь, необыкновенная начитанность в священном писании, красноречивые, живые и увлекательные проповеди скоро поставили Семёна Матвеевича Уклеина во главе Тамбовских молокан, и, таким образом, молоканство и духоборчество перед глазами правительства и духовенства открыто разветвилось на два древа: молокан и духоборцев.
Поселившись в 1762 году в селе Рыбном Моршанского уезда Тамбовской губернии у моршанского купца Семёна Андреевича Швецова, Семён Матвеевич Уклеин начал с большим успехом формировать общины, группируя около себя помощников из лучших грамотеев того времени, которые и содействовали ему во всем.
До 1765 года С.М. Уклеин со своими помощниками действовал свободно, не имел ни каких препятствий ни со стороны православного духовенства, ни со стороны гражданского начальства. Но в 1765 году Тамбовская консистория о действиях Уклеина донесла святейшему Синоду и назвала сформированные им общины "Молоканство", потому что они не соблюдают установленных православною церковью постов, едят в постные дни скромное и преимущественно молоко, как более употребительное в хозяйственном быту крестьян. По сему, сформированные Семёном Матвеевичем Уклеиным общины "духовных христиан" стали называть молоканами, и название это сделалось общеупотребительным, сохранилось до настоящего времени. Тогда  молокан никто не преследовал, ни светская, ни духовная власть.
Семён Матвеевич Уклеин и преемники его в делах распространения и объединения молоканства убедились, что нашли истинный путь Христов. С Библию в руках ходили со двора во двор, из села в село. С верою в сердце, не боясь преследования, проповедовали свое учение, увлекая народ простым и доступным его понятиям учением.
Во всех сформированных общинах Семён Матвеевич Уклеин ввел стройное библейское пение, для чего поставлены были с лучшими голосами певцы и певицы. Утвердив духовное богослужение, он решился заявить свое учение перед народом открыто. Окружённый своими учениками, он торжественно, с пением библейских псалмов вошел в город Тамбов для открытой проповеди духовного христианства. Но местная полиция схватила его и заключила в тюрьму, в которой он терпеливо оставался в продолжении одного года.
Императрица Екатерина II, которой донесено было о таком поступке Семёна Матвеевича Уклеина, повелела: отдать его на увещание православного духовенства, а если ж не раскается в своих заблуждениях, передать суду. Не желая напрасно пропадать без пользы для своего учения, он притворно раскаялся и обратился в православного, исполнял все церковные уставы, и потому был выпущен из заключения.
Получив свободу, Уклеин удалился в село Рассказово Тамбовского уезда, продолжая свою неутомимую проповедническую деятельность. Опасаясь преследования духовенства, он поручил ученикам своим поддерживать организованные общины духовных христиан в Тамбовской губернии, сам переехал в село Пески Новохоперского уезда Воронежской губернии. Распространив и здесь молоканство, он в семидесятых годах XVIII столетия возвратился было опять в Тамбовскую губернию, где поселился в селе Дурникино Балашавского уезда. Результатом его приезда был переход в молоканство более половины того селения со священником Саввою Ивановым во главе.
В селе Дурникино Семён Матвеевич Уклеин приобрел для себя дом, обзавёлся хозяйством. Отсюда стал разъезжать по всей Саратовской губернии, проповедуя молоканство и устраивая общины.
Во время своих поездок по Балашовскому уезду, он встретил наставника жидовствующих Семёна Долматовича Долматова, которого без особенного труда обратил в молоканство, а за ним и множество его последователей, сделав его одним из своих деятельнейших учеников.
Из всех обращенных в молоканство в Саратовской губернии, более всех обратил на себя внимание Уклеина Исай Иванович Крылов, человек молодой и хорошо грамотный, из крепостных крестьян. По совету Семёна Матвеевича Уклеина, Крылов был выкуплен от помещика молоканами в надежде видеть в нем заместителя состарившегося Уклеина.
Крылов скоро прославился среди молокан и поселился в селе Саламатино Камышенского уезда.
Достигнув своей цели в трех губерниях, Семён Матвеевич Уклеин должен бы был успокоиться на время и наслаждаться плодами посеянного учения. Но непоколебимая вера в свое призвание повлекла его и из Саратовской губернии далее по России проповедовать молоканство. Он проехал губернии Екатеринославскую, земли Донских казаков, побывал даже и на Кавказе. Везде имел хороший успех.
По возвращении из путешествия состарившийся Семён Матвеевич Уклеин пробыл несколько лет в Саратовской губернии и, возвратившись из Саратовской губернии на Родину, оставил вместо себя в Балашовском уезде Семёна Долматовича Долматова, а в Камышинском уезде – Исая Ивановича Крылова, опять поселился в селе Уварово, Тамбовской губернии, продолжал изредка посещать окружающие молоканские села.
В первый год царствования Императора Александра 1 Благословенного была объявлена свобода духоборам, что придало решимости и С.М. Уклеину предложить всем молоканам избрать из среды своей поверенного для ходатайства перед Императором о религиозной свободе. Для этого в 1805 году были избраны: Борисоглебский мещанин Тамбовской губернии Петр Журавцев и Воронежской губернии, Новохоперского уезда, села Макарова Максим Лосев, из села Пески – Матвей Мотылёв. Они лично подали всеподданнейшее прошение Императору в Санкт-Петербурге, и ходатайство их было удовлетворено.
В 1809 году Семён Матвеевич Уклеин умер в селе Уварово Борисоглебского уезда Тамбовской губернии и похоронен на местном молоканском кладбище, прожив отроду восемьдесят два (82) года.
Так тепло и подробно пишет об Уклеине Семёне Матвеевиче, напомню, исследователь движения молокан ПА Суворов в своей книге «Семён Матвеевич Уклеин».
Предполагают исследователи, что Семён мог составить первую книгу молокан « Обрядник». Ослабление гонений в начале царствования Александра I способствовало оживлению молокан. Они открыто объявились среди крестьян в Моршанском, Тамбовском, Борисоглебском уездах. После того как в 1804 г. тамбовским духоборцам было разрешено переселиться в Таврию, молокане пытались последовать их примеру, прося разрешения поселиться в Бессарабии, в чём им было отказано. В 1816 г. было объявлено повеление выселять в Северную Таврию всех «иконоборцев, кои остаются непреклонными в своём заблуждении», в том числе молокан. В 1817 г. в Таврической губернии для тамбовских переселенцев были выделены земли. Тех, кто не выезжал добровольно, высылали принудительно. Тем не менее, численность молокан на Тамбовщине росла. С 1830 г. молокан стали высылать в Закавказье, чтобы избавиться от опасного элемента внутри страны и с их помощью колонизовать окраины империи. С этой целью Министерство внутренних дел ужесточило меры против молокан, в то же время, сделав для них в Закавказье послабления.
В 2007–08 гг. в Тамбовскую область при поддержке государства вернулись потомки молокан с Закавказских государств и создали свою общину.
Вернулись,  конечно, не добровольно, с распадом СССР обострились национальные отношения в бывших союзных республиках и 90% русских были вынуждены покинуть обжитые места. В том числе и молокане, куда их власть в своё время насильственно выселяла
В настоящее время положение в молоканской общине сложное. Молодёжь рвётся на свободу в поисках лучшей доли. Свободу часто понимает как свободу от семьи, труда и традиций отцов и дедов..
Численность общин сокращается, тем не менее они существуют, даже некоторые набирают силу.
Русские люди должны быть благодарны молоканам за бережное хранение древних традиций, культуры, языка, певческой культуры и литературы. Всегда в интернете с удовольствием слушаю их псалмы. Всегда с душевным теплом принимаю стихи молокан – с чистым русским языком, напевностью, мудростью, добром и надеждой на светлое.
Не могу не привести слова армянина Авакяна, много лет живущего рядом с молоканами в Армении. Мне, кажется, что эти тёплые и искренние слова хорошо характеризуют современных молокан.
«У нас в Армении есть несколько сел русских – молокан. Молокане крайне скромные, добрые и работящие люди. Никогда не матерятся, спиртное не употребляют, не дерутся. У всех мужчин длинные бороды. Выращивают капусту и морковь, собирают грибы. Живут совершенно обособленно.
С них какая то просветленность излучает. Словом, это самые лучшие русские, которых я видел в своей жизни…
Пару лет тому назад в ереванском центральном рынке я как то разговорился с одним совсем молодым молоканом- продавцом квашенной капусты (это их «фирменный» товар на рынке). Оказался, что в начале 90-х, т.е. экономически самые тяжелые блокадные годы для Армении его семья вместе с несколькими другими переселилась в центральную Россию, но через год все вернулись кроме одной. Я полюбопытствовал, а почему вернулись. Его ответ меня поразил «Много ругаются, очень неприятно было. А сколько пьют!». Именно так и выразился, не матерятся а «ругаются». Представляете, предпочли вернуться в своё село, где тогда не было ни света, ни газа и вообще, круглая нищета, чем жить среды своих матерящих и пьющих сородичей».
Печально!
В настоящее время духоборы, молокане живут по всему белому свету. Кроме США, Канады, во многих странах Европы,  Южной Америки, в Турции, Китае и даже Австралии, Новой Зеландии и Японии.
В современной России сняты все запреты на жизнь и православное служение духоборов и молокан.
«В Тамбове действует община молокан. Потомков молокан в Тамбове много, но собрание небольшое, обычно присутствует 20-30 человек. Собираемся в помещении, которое нам дали взамен отобранного во время раскулачивания молитвенного дома. Проезд до места проведения собрания удобный, помещение почти рядом с остановкой, что немаловажно для пожилых.
Помещение для молитвенного собрания состоит из трёх комнат и кухни. В одной комнате - раздевалка, в другой проводится молитвенное собрание, в третьей - занятия с детьми. На кухне готовят пищу для стола во время общих обедов. Мебель в собрании обычная: стол, стулья, скамьи. Кафедры нет. На столе только Библия, Евангелие. Во время собрания книги держатся открытыми. Мужчины сидят около стола, женщины рядами, лицом к столу. На первых скамьях сидят те, кто лучше поют. Собрание посещают в основном пожилые люди, но есть и молодые. Женщин значительно больше, чем мужчин. Ходят в собрание и дети. Специальных детских собраний нет, но с детьми проводятся занятия.
Сначала дети присутствуют на общем собрании. Потом, после первой проповеди, они уходят в другую комнату и там с ними занимаются. Занятия проводятся по опыту баптистов. Общую молитву дети совершают вместе со взрослыми. Иногда дети активно участвуют в общем собрании...»    (СП Петров «Тамбовская община духовных христиан»). Есть надежда, что полнокровная жизнь молокан, духоборов возродится.
В истории нашего русского народа молокане занимают достойное место.
А мы – уваровцы, должны знать и гордиться, что наш земляк Уклеин Семён Матвеевич, страстный проповедник, твёрдый в своих православных убеждениях, был организатором православного движеия малокан, известного теперь во всём мире. Молоканские общины и в самых дальних далях знают, помнят и чтут Уклеина СМ.
Через десять лет молокане мира будут отмечать его 300 летие. Возможно, и общественность на его родине – в Уварове вспомнят это славное имя!...