В этом, прошедшем, времени... Часть 3. Глава 11

Часть 3.
Глава 11.

 КОМАНДА

… Мы с тобой пройдем по кабакам,
Команду старую разыщем мы...

«Мы с тобой давно уже не те»
Текст песни Юрий Аделунг


    Гешка сидел на заднем сидении рядом со мной, и, задыхаясь от возбуждения, почти кричал:

   - Верка там – же, в той – же психушке, только в женском отделении. Мне удалось сбежать. Случайно. Работал на кухне, загружал бачки с едой для других и прицепился к грузовику снизу. Видел это, в каком – то фильме. Как шпион удрал, ещё вчера. И сюда. По радио слышал, что Берия сейчас главный. Это значит, у кого – то из наших - получилось его спасти. Верка там – же. Я её видел, только она лысая совсем. Как и я. Да и ты. А ты почему весь в шрамах?

    - Едем за ней прямо сейчас,- сказал я Серго.- Гена. Где эта психушка?

    - Я оттуда на трамвае ехал,- начал рассуждать он,- долго. Солнце светило в правый глаз. Примерно в обед. Значит, где – то на западе отсюда,- и назвал маршрут трамвая.

    - Я знаю, где это,- сказал наш водитель автомобиля с погонами капитана,- не доезжая Красногорска, жили там раньше после войны. Час езды. Что, товарищ Берия? Едем?

    - Едем,- сказал Серго,- только останови у телефонной будки, домой позвоню и начальнику охраны, что бы он связался с этой больницей и подготовили на выписку.

    Два представительских автомобиля развернулись и поехали на северо – запад.

    - А я как – то Берию по другому представлял, - сказал мне Гешка почти шёпотом, но Серго, с переднего сидения его услышал, улыбнулся и представился:

    - Меня зовут Серго Лаврентьевич, я сын Лаврентия Павловича. И Вы правы, Геннадий, моего отца спас Владислав Петрович.

    - Какой Владислав Петрович? А! Это ты,- и он, засмеявшись, толкнул меня в бок, задев левую руку, отчего я поморщился от боли.- Что? Всё ещё болит? Странно,- сказал Гешка,- а у меня после перелёта все болячки прошли. Помнишь, в Торгашинской пещере сорок метров летел, а потом меня по кусочкам собирали? А сейчас – все кости целы. А зубы, как у акулы - новые выросли. А что? Телефонов в машинах всё ещё нет? Даже в таких?

    - Гена. Ты какого года рождения?- спросил я его.
    - Пятьдесят шестого,- удивлённо ответил Гешка,- тебе зачем.
    - А Вера Фёдоровна?
    - Мы с ней одногодки. Но, я в – августе, а она - в октябре.
    - Это хорошо, у вас на год больше времени, чем у меня.
    - Объясни,- попросил Гешка, и сразу к водителю,- а, пожрать,  ничего в машине нет? Я ещё вчера утром сбежал. Позавтракать не успел.
    - Найдётся,- сказал водитель, нервно улыбаясь от услышанной информации, и достал из бардачка свёрток с бутербродами и военную фляжку с квасом.
    - Тебя как зовут, капитан,- спросил Гена, жуя.
    - Александр Викторович,- ответил водитель.
    - Спасибо, Саша,- сказал Гешка, и уже мне,- надо Верке оставить, кормят там паршиво, а её, похоже, вообще не кормят. Только уколы ставят.
    - Так это что?- спросил Серго, удивлённо, обращаясь ко мне,- тебе что – уже шестьдесят лет?!
    - Нет Серго,- со вздохом ответил я,- к счастью только - пятьдесят девять. И у меня ещё есть целый год…

* * *

    … Было уже за полночь, когда офицеры охраны вносили на руках Веру во дворец. Сама идти она не могла.

     Когда вошли в квартиру вождя, на диване спал хорошо знакомый мне врач. Пока мы ездили, Судоплатов выполнил задание по организации «моей смерти».

    - Похороны тела учёного будут завтра, э.., вернее уже сегодня. В больнице все документы оформлены. Бориса Яковлевича взяли дома, при понятых из соседей, с обыском,- доложил он.

    - На тебе, такое выкинуть! Взял и умер посреди полного здоровья!- услышал я знакомый голос Бориса Яковлевича.
    Он подошел ко мне улыбаясь и мы поздоровались за руку,- а той женщине, что сейчас положили на кровать, срочно нужна капельница с глюкозой. Вполне может быть, как и наш вождь, не дожить до утра.
    - Хорошо, спасибо, - сказал Судоплатов,- сейчас вызову скорую. Но, пожалуйста, не показывайтесь этим врачам. Вас могут узнать.
    - Само собой узнают. Мои лекции, все они, с удовольствием слушают,- и послушно перешел в другую комнату.
   Врачи скорой помощи приехали быстро, в течение десяти минут, сделали Вере диагностику, поставили капельницу с лекарствами и глюкозой, дали рекомендации как правильно кормить и уехали.
   
    Как – то получилось, что в спальне, где лежала Вера, собрались я с Гешкой, Серго, Судоплатов и Борис Яковлевич.

    - Если я правильно понял, - сказал Павел Анатольевич,- в нашем полку прибыло.
    - Да,- ответил я,- Вера и Геннадий члены той экспедиции в пещеру, про которую я Вам рассказывал.- Гена, расскажи вкратце, как ты появился в этом времени и что с тобой было.

    - Когда это началось,- начал Гешка,- ну, там в дыре у пропасти, землетрясение, грохот, а в голове постоянно звучало это требование: «Назови место и время» - я ничего понять не мог, и голова начала страшно болеть. А в это время Верка начала кричать: - «Двадцать шестое июня тысяча девятьсот пятьдесят третьего года. Москва…» и потом снова и снова это громко повторяла… Вокруг всё грохотало, потом этот белый пар… Я взял и повторил то, что она кричала, но я понимал, что нужен точный адрес, и назвал первое,  что мне пришло на ум – Красная площадь. А потом…- эта жуткая боль во всём теле, затем полёт как большой птицы, снова боль во всех моих нервах и я… очутился на Красной площади…
     Помню, лежу на брусчатке, совершенно голый и очень хочу пить. Ночь. Темно.
 И машины рядом проезжают. Слышу, бьют куранты на Спасской башне. Меня окружили люди в форме. Кричат, что я извращенец и бьют меня по лицу под бой курантов. Затем запихнули в машину. Сутки держали и я там, похоже, начал умирать от обезвоживания. Потом приехали врачи, дали мне попить и увезли в эту психушку. Там между мужской и женской половиной – дверь. Через неделю, в замочную скважину я и увидел там Верку. Она вся была избита. Кисти рук - в крови.

    - Там, в пещере, я считала, что на эти вопросы нужно отвечать вслух, но никак не могла вспомнить тот адрес, где жил Берия, - услышали мы тихий голос Веры, и все резко повернулись к ней.

    Вера лежала накрытая одеялом на мягкой подушке и была такой бледной, что почти не отличалась от белой наволочки.

    Вера одарила каждого из нас взглядом больших карих глаз, и продолжила:
    - Но голова раскалывалась от боли и я назвала… Мавзолей Ленина...
    … Я очутилась между стеклянными гробами с Лениным и Сталиным. Совсем без одежды. А там, видимо – круглосуточная охрана. Дальше, со мной было примерно то – же, что и с Геной. Только не в милиции, а на площади Дзержинского. В подвале. Они мне ногти вырывали. Я им всё честно рассказала и больше не знала, что им говорить… Объявила голодовку…

    - Боже мой… Верка. Ты как?- тихо спросил её Гешка.
    - Есть хочу,- сказала она,- всё это время не хотела, а сейчас хочу.
    - Я сейчас,- вскочил со стула Серго,- принесу что- нибудь с кухни.
    - Вместе пойдем,- сказал Борис Яковлевич, - у неё сейчас строгий режим питания. Чем попало кормить нельзя.
    - А меня можно «чем попало»,- сказал Гешка, вставая вместе с ними,-  лишь бы попало.
    - Нам перекусить принесите,- сказал я им вдогонку,- и уже к Судоплатову,- Павел Анатольевич, там, в пещере, нас семеро было. Если Гешка там повторил то, что вслух кричала Вера, то это могли повторить и другие четверо. Нужно начать их поиск. Запросите все отделения милиции, КГБ, психдиспансеры, больницы на предмет появления странных людей без одежды в возрасте примерно тридцати лет. Не обязательно двадцать шестого июня. Могли прилететь и раньше…  Могли ещё и до войны.
    - Понял,- сказал Судоплатов, задумавшись, как будто что-то вспоминая, и вышел давать указания.

    - Значит, это у тебя получилось,- тихо сказала Вера, когда мы остались одни,- молодец, запомнил адрес. Слушай. Дай мне твою шапочку. А то. Ну. Сам понимаешь.
    Я надел на нее тюбетейку, и представил, что бы было, если- бы и Вера назвала правильный адрес и тогда, в полночь,  она появилась бы в кабинете Берии. Что – бы поддержать Веру, я поделился с ней этой мыслью, и мы вместе смущённо расхохотались:
   - Представляешь, заходит утром Лаврентий, а там, на его диване парочка в неглиже дрыхнет.
    - Ой-ой-ой, - вытирая от смеха слёзы, сказала Вера,- представляю… Но, уж точно, это было бы лучше, чем с товарищем Лениным и Сталиным, скажу тебе по секрету, они сейчас оба в плохой форме… Только ты этими, своими фантазиями, со всеми - то, не делись, а то - размечтался. Лучше представь себя в кабинете Берии на коврике, с книжками под головой.
    - … А если – бы мы в кабинете у Берии, да все, всемером, а…
    - Ну, ты фантазёр,- смеялась Вера, и на её щеках появился румянец,- тебе романы надо писать…
    - О-о. Писать нам сейчас придётся много. Но, не романы.
 
    - По какому поводу ржёте?- это Гешка прибежал с целым подносом мясной нарезки, овощами, душистым хлебом и с графином сока.
    - Вот, Вера,- наливая ей в стакан,- пей сок, яблочный, доктор сказал тебе с него начинать надо, он сейчас тебе пюре делает, из всяких овощей.
    - Я мяса хочу,- взмолилась Вера, уставившись на аппетитную буженину из грудинки и настоящую докторскую колбасу.
    - Потерпи. В тебе капельница. Начинаем со сладенького и клетчатки. Мясо будет на завтрак. Дней через пять. Протёртое.
    - Гена. Ты же знаешь, я не злопамятная, только память у меня… Приползёшь ещё ко мне в хоз-палатку: «Верочка, дай тушёночки»…
    - Верочка… Ты же знаешь, ещё в семидесятых я участвовал в эксперименте по выживанию в экстремальных условиях без еды. В конце зимы. На съёмках фильма о пещере Лысанская. Там - же, в Саянах,на той же трассе Абакан - Тайшет. Мы работали шерпами - как все, но не ели все двадцать два дня пока шла экспедиция. На одной воде. Нас было шестеро подопытных, и трое врачей. Мы им анализы регулярно сдавали. От станции Щетинкино до дыры - сорок километров, а снега  - метра три намело. Мы на лыжах нужные грузы от станции до лагеря таскали, а потом  - обратно. Я похудел всего лишь на шестнадцать кило. Но, скажу главное. Голодать не тяжело. Выходить из голодания трудно. А нарушишь диету -  можно копыта отбросить. Ты уж Вера, потерпи недельку. И поверь, сейчас выпьешь этот сладенький сок и почувствуешь сытость, будто одна целого барана съела.
    - Я баранину не люблю,- сказала Вера, но послушно начала пить сок.

   … Через несколько минут, возле кровати с Верой, вокруг импровизированного стола из двух табуреток, собралась вся наша команда. За закуской знакомились и  обсуждали события этого длинного дня. Когда почти всё было съедено, я подвёл итог:
     - Случилось то, о чём мы, даже, и мечтать не могли там, у костра на острове.
    Первое: Лаврентий Берия остался жив и стал руководителем СССР.
    Второе. Как мы и думали, он поддерживает значительные перемены во внутренней политике и экономике СССР, и это будет совсем другое государство - Советская Социальная Социалистическая  Россия.
    Третье. Сейчас все мы - служащие нового «Министерства прогрессивного развития СССР», наш министр – Серго Лаврентьевич, и впереди у нас - очень много работы. Сейчас поспим, а как встанем – начнём с нового «Закона о кооперации», его нужно уже на этой неделе утвердить и опубликовать, и параллельно начнём разрабатывать новую Конституцию СССР. И ещё много новых законов, а кроме этого всем нам нужно будет вспомнить и записать массу всего полезного, того, что мы изучали и читали в своей жизни, начиная с текстов учебников из начальной школы. Вспоминать будем - погружаясь в гипнотический сон. Павел Анатольевич, нам будут нужны специалисты по  гипнозу. Кандидатуру Вольфа Мессинга уже согласовали с Лаврентием Павловичем, но понадобятся ещё.

    - Товарищ Судоплатов,- обратился к нему Борис Яковлевич,- я могу подсказать хорошего психотерапевта, владеющего гипнозом. Да и сам я, иногда…

  - Судоплатов?- спросил Гешка, удивлённо рассматривая Павла Анатольевича.- Вы - Судоплатов?
    - Да,- просто ответил он.
    - Я читал Ваши книги о нашей разведке во время войны... Круто!..  А знаете, Вы один из немногих сторонников Берии, кто выжил после репрессий, этого… Хрущёва. Вы и Фотин. Помню, в Вашей автобиографии написано, что осенью пятьдесят третьего Хрущёв посадил Вас на пятнадцать лет, а выйдите Вы только в шестьдесят восьмом. Отсидите, как говорится «от звонка до звонка», и ослепните там от болезни на один глаз. После начнёте заниматься писательской деятельностью. Вас реабилитируют, и проживёте Вы долго. Почти до двухтысячного года. Ё- моё, ребята! Перед нами – человек – легенда. Вот бы сфоткаться.

    - Да. Действительно,- сказал Серго,- сценарии наших жизненных путей резко меняются. Под следствием сейчас Хрущёв и это ему грозит не меньше пятнадцати лет.
    - Хорошо что всё - то страшное, что с нами здесь случилось – не напрасно,- грустно улыбнувшись, сказала Вера.- Ну, всё. Время позднее, давайте, спать укладываться.

    Гешка встал, сделав серьёзное лицо:

    - Вера, мы с тобой - одной крови. Ты и я. Мы с тобой - из одной психушки. И не бойся - я не брошу тебя одну в этой койке вождя.
    - Гена…,- смеясь ответила ему Вера,- тебя, похоже, не долечили. У тебя даже справки о выписке нет. Поэтому, иди - ка ты… Гена… на диванчик.

    - Акелла промахнулся,- сказал Серго, и все добродушно рассмеялись.

    В комнате с Верой, на диване, остался Борис Яковлевич, он завёл будильник, что бы покормить Веру через три часа, а Судоплатов повёл нас с Гешкой  в соседнюю комнату, где было установлено четыре кровати в два этажа:

    - Это для временных специалистов приготовили. Не ожидали, что сегодня у нас пополнение будет. Сегодня оборудуем для вас отдельную спальную комнату, а пока - здесь…

    - Хороший сегодня день,- думал я, раздеваясь. И не успела моя голова коснуться подушки, как я - уже спал.


    Продолжение романа: Часть 3. Глава 12. http://proza.ru/2023/04/01/472

   Начало романа: Часть 1. Глава 1. http://proza.ru/2023/03/07/609