Поречье

За время сорокалетнего пребывания в профессиональном союзе медицинских работников я дважды поощрялась путёвками в здравницы Беларуси. В самом начале двухтысячных годов я побывала в санатории “Буг”, крупнейшей круглогодичной здравнице страны, расположенной на живописном берегу реки Мухавец, правого притока Западного Буга.
 
Через несколько лет после оздоровления в “Буге” мне  предложили  путёвку в санаторий “Поречье”. Непреодолимое желание временно отстраниться от каждодневных проблем и добрые воспоминания о праздном санаторном времяпрепровождении шестилетней давности, позволили принять правильное решение: я согласилась.

Сообщила о своих планах сестре Татьяне, проживающей в Гродно:

– Замечательно! Санаторий расположен примерно в тридцати километрах от Гродно; если в выходные не проводятся лечебные процедуры, будешь к нам приезжать! – обрадовалась сестра.

На железнодорожном вокзале Гродно меня встретил муж Татьяны. Владимир первоначально отвёз меня к себе домой. После общения с гостеприимной семьёй Цыркуновых, Володя отвёз свояченицу в санаторий, предупредив, что на субботу-воскресенье заберёт меня в Гродно.

Заселившись в номер, отправилась на приём к врачу. Надо признаться, что я, как и большинство медиков, не люблю лечиться, в чём и призналась санаторному доктору.
Понимающе кивнув головой, врач улыбнулся и спросил:

– А какие процедуры Вы назначили бы себе сами, коллега?

– Я назначила бы массаж шейно-воротничковой зоны. Несколько лет назад опытная массажистка провела мне пять сеансов массажа, так я словно “на свет народилась”: в голове “посветлело”, мысли умные стали появляться, – сыронизировала я.
 
– Всего один раз Вам делали массаж?! А сколько лет Вы работаете в здравоохранении? – уточнил доктор.

– Тридцать пять. Один сеанс массажа в семь лет, разве мало? – с улыбкой ответила я.

– С чувством юмора у Вас всё в порядке, значит, будем лечиться по облегчённому варианту. Я назначу Вам десять процедур подводного душа-массажа, чтобы хватило здоровья ещё на семьдесят лет трудовой деятельности, – подыграл мне врач. – А ещё у нас имеется аппарат “Реабокс” – сухая углекислая ванна, улучшающая кислородный обмен в тканях и повышающая содержание углекислого газа в крови.

Я не слышала об этой методике лечения и спросила у лечащего врача:

– Углекислый газ вреден для человека, зачем же повышать его содержание в крови?
 
– Процедура направлена на обеспечение баланса кислорода и углекислого газа. Низкое содержание его в организме чревато весьма неприятными последствиями и может привести к развитию различных заболеваний. Впрочем, я Вам дам памятку, сами всё прочитаете и коллегам по приезде расскажете о лечении углекислым газом. Вот эту процедуру я включу в “облегчённый вариант” лечения и добавлю к ней питьё нашей минеральной воды, по составу приближающейся к воде Друскининкая.

В номере я прочитала памятку. “Реабокс” укрепляет иммунитет, улучшает кислородный обмен, состояние нервной, эндокринной, лёгочной и сердечной системы, замедляет процессы старения организма и помогает в борьбе с целлюлитом и избыточной массой тела!

– Приеду из санатория стройная, без целлюлита, с “замедленными процессами старения”, пойду в бассейн, все просто обзавидуются! – размечталась я, закончив чтение.

После утреннего посещения бювета поняла, что вряд ли я поправлю состояние здоровья своего желудочно-кишечного тракта: я с трудом выпила горьковато-солёную, со специфическим вкусом, воду.

– Сюда я больше не ходок! – беззастенчиво переврав цитату из комедии Александра Грибоедова “Горе от ума”, подумала я, выходя из павильона над скважиной минерального источника.

Вечером соседка по номеру Лариса начала нахваливать местную минеральную воду, проведя мне небольшую лекцию. Она рассказала, что хлоридная кальциево-натриевая вода Друскининкайского типа добывается из скважины, расположенной на территории санатория с глубины четыреста сорок шесть метров; толща земли защищает её от химического, бактериального и радиационного загрязнения. Профессиональный строитель Лора поведала мне, что курсовой приём воды даёт удивительные результаты: положительно влияет на щитовидную железу, нормализует уровень сахара в крови, лечит заболевания органов дыхания, пищеварительной системы, нарушения обмена веществ …

– Многие женщины говорят, что они похудели к окончанию курса лечения! – с воодушевлением завершила Лариса восхваление целебной воды.

– Может, зря я отказалась от природного средства для похудения?  Смотришь, к завершению курса стала бы эталоном стройности, – размышляла я.
 
Вечером, прогуливаясь по окрестностям санатория, я увидела озеро, о котором упоминал персонал здравницы. Дневная июльская жара спала; на пляже расположились шумные компании отдыхающих, не представляющих релаксацию без громкой современной музыки.

Издали полюбовавшись немалым (по меркам Беларуси) озером (длина почти два с половиной километра, ширина – полкилометра), продолжила прогулку.
   
В шесть часов утра следующего дня я была у водоёма. Поздоровалась с пожилым мужчиной, который заканчивал уборку пляжа. Он приветливо кивнул головой и ответил:

– Добрага Вам ранку. Купацца прыйшлі? (Доброго Вам утра. Купаться пришли? – бел.)

– Так, учора ўвечары падышла паглядзець возера, людзей было шмат, ды і вельмі шумныя кампаніі весяліліся. Вырашыла раніцай выкупацца, пакуль народу няма. (Да, вчера вечером подошла посмотреть озеро, людей было много, да и очень шумные компании веселились. Решила утром прийти, пока народу нет – бел.) – ответила я собеседнику.

– Але насмецілі ўчора гэтыя кампаніі, ледзь прыбраў за імі ўсё. (Однако намусорили вчера эти компании, едва убрал за ними всё – бел.) – незлобливо прокомментировал рабочий пляжа, направляясь к мусорному контейнеру.

Раздевшись, я вошла в воду, почти не ощутив разницы температур воздуха и воды.
 
– Вода, как парное молоко, – подумала я, продолжая идти на глубину. Зайдя в воду по шею, поплыла.
 
Спустя какое-то время на пляже появилась женщина. Она стояла у кромки воды и смотрела на озеро.
 
Я вышла из водоёма, поздоровалась с женщиной и, накинув на себя пляжный сарафан, направилась в жилой корпус. В номере посмотрела на часы: четверть восьмого, значит, я плавала более часа. 

Приняла душ, оделась к завтраку, взяла с собой направления на процедуры. Перед началом лечения взвесилась: надо же будет узнать, на сколько килограммов я “покрасивею” в результате санаторной терапии?

На сеансы подводного душа-массажа и “Реабокса” я ходила с удовольствием: приятные, релаксирующие процедуры. “Знаток медицины” Лариса дала самые лестные характеристики санаторному косметологу; поддавшись чувству стадного инстинкта,  я записалась к специалисту “по красоте”.

Методика “омоложения” была чрезвычайно проста: медицинская сестра наносила на лицо пациентки маски-кремы, нахваливая при этом результаты десятидневного курса процедур. Приятный тембр голоса медсестры вызывал доверие; у меня появилась уверенность, что к завершению оздоровления я зрительно “скину” лет десять!

В один из пасмурных дней я отправилась в Поречье. В небольшом населённом пункте проживало менее двух с половиной тысяч человек: белорусы, поляки, литовцы, значит, в поселении должны быть и церковь, и костёл.

Прогуливаясь по посёлку, я увидела церковь Казанской иконы Божией Матери (1901 г.) – небольшое деревянное строение зелёного цвета с вальмовой крышей (вид крыши с четырьмя скатами), на которой расположено несколько куполов-луковиц. Со стороны главного фасада невысокая колокольня – звонница.
Храм Казанской иконы Божией Матери включён в Государственный список историко-культурных ценностей Республики Беларусь.

Расположенный неподалёку крестообразный деревянный костёл Богоматери Неустанной помощи (Пресвятой Девы Марии) был построен в 1906 году; в 1970-е годы получил статус памятника эклектичной архитектуры с чертами неоготики.

Подойдя к старейшему на территории Беларуси железнодорожному вокзалу, я вспомнила рассказ сестры об истории его строительства.
 
Во второй половине девятнадцатого века Поречье было связано с лечебной местностью Друскининкай только грунтовой дорогой, что затрудняло транзит польской знати на оздоровление в курортную зону литовского городка. По инициативе польских властей в небольшом поселении была построена железнодорожная станция, паровозное депо, поворотный узел и складские помещения; первый поезд на территории нынешней Беларуси отправился с Поречского вокзала в 1867 году.

Здание вокзала выполнено в стиле модерн; благодаря живописному внешнему виду его можно увидеть в художественных фильмах “Двое на острове слёз”, “Зимородок”, “Меня зовут Арлекино” и других кинокартинах производства киностудии “Беларусьфильм”.

Возвратившись в санаторий, я рассказала Ларисе о достопримечательностях Поречья. Моей временной товарке было недосуг познакомиться с ними вследствие её загруженности лечебными процедурами: Лора поставила перед собой цель за три недели пребывания в санатории вылечить “всё и сразу”.

Каждое утро я начинала с плавания. Однажды, будучи уже в воде, я вновь увидела на пляже женщину, которая любовалась озером в день моего первого купания. Она сняла одежду, вошла в водоём и медленно поплыла параллельно береговой линии.

Примерно через десять минут женщина вышла из воды. Она не торопилась переодеваться, возможно, ожидая, когда немного просохнет купальный костюм.

Я вышла из воды, поздоровалась с купальщицей и, после её ответного приветствия, стала неподалёку.
 
Даже беглого взгляда на мою случайную соседку было достаточно, чтобы отнести её к разряду дам. Безупречная осанка, благородные черты немолодого лица, стильная стрижка …

Словно почувствовав, что я думаю о ней, женщина подошла поближе и представилась:

– Меня зовут Екатерина Фёдоровна.

– Очень приятно. А меня – Нелли, – отозвалась я.

– Я увидела Вас плавающей в озере сразу же после моего приезда, а потом немного приболела и не выходила на утренний моцион. А сегодня чувствую себя хорошо, вот и решила искупаться, – сообщила Екатерина Фёдоровна.

Видя мою заинтересованность, женщина рассказала о себе. Она – коренная москвичка, долго и счастливо прожила в единственном браке. Муж в советские времена занимал высокую партийную должность, два года назад умер от инфаркта. Взрослые дети живут за границей, после смерти мужа побыли в Москве немного, да и поехали обратно: у каждого своя жизнь.

Долго не могла оправиться от потери мужа. Хорошие знакомые порекомендовали белорусский санаторий “Поречье”, и вот я здесь, – закончила свой короткий рассказ Екатерина Фёдоровна.

– Совсем я Вас заболтала, простите великодушно! Расскажите о себе, пожалуйста! – спохватилась собеседница.
 
Меня подкупила повествовательная манера изложения Екатериной Фёдоровной главных этапов её жизни: только – факты, никаких жалоб на одиночество и неважное здоровье ...

Я ответила собеседнице подобным же образом: замужем, двое взрослых сыновей, работаю врачом.

В неизвестных компаниях я стараюсь не называть свою профессию, чтобы не спровоцировать людей на медицинские диспуты. Ведь не исключено, что в обществе окажется “профессиональный больной”, который лучше врача (и даже профессора медицины), “знает всё” о болезнях человека, диагностике и методиках  их эффективного лечения.

Интеллигентная москвичка, как я и ожидала, не стала рассказывать мне, что “если она сделает так, то у неё будет болеть здесь, а если повернётся в левую сторону, то заболит в этом месте, а если съест что-нибудь жареное, то у неё будет изжога и горечь во рту …”.

– О, уже пора на завтрак, заговорились мы с Вами! Завтра тоже придёте? – уточнила Екатерина Фёдоровна.

– Да, конечно, буду в шесть часов утра, – ответила я.

На следующий день Екатерина Фёдоровна пришла незадолго до окончания моего часового плавания. Искупалась в озере и вышла на берег; я последовала за ней.
 
В беседе москвичка вскользь упомянула свой возраст – восемьдесят три года.

Слушая интересную собеседницу, я пыталась выискать признаки её немалых лет. Стройная фигура, гладкое лицо с морщинками в наружных уголках глаз, ухоженные руки-ноги с маникюром-педикюром …

– А Вы знаете, как называется это озеро? – прервала мои наблюдения-размышления  Екатерина Фёдоровна.

– Нет, я никогда не задумывалась о его названии. Озеро и озеро, – ответила я.

– Оно называется Молочное, – сообщила мне визави.

– Так вот почему в первое своё купание я сравнила воду с парным молоком! – сообразила я.
 
– Нелли, Вы ведь не слышали меня и о чём-то думали перед тем, как я спросила о названии озера, – внимательно посмотрев на меня, уточнила Екатерина Фёдоровна.

– Да, я отвлеклась, раздумывая о названной цифре – восемьдесят три: Вы ведь выглядите значительно моложе! – призналась я.

– Приятно это слышать, но Вы мне льстите! – отреагировала москвичка.

Каждодневное общение с Екатериной Фёдоровной на берегу озера Молочное осталось в памяти надолго;  меня не оставляло ощущение, что московская знакомая – выпускница института благородных девиц.

Перед отъездом из санатория я пошла на контрольный осмотр лечащего врача, предварительно взвесившись. Ответив на вопросы доктора, я отметила хороший оздоровительный эффект назначенных процедур, приведший к снижению массы тела на четыре килограмма.

Лукаво улыбнувшись, врач уточнил:

– А может, это не лечебные процедуры подействовали, а наше замечательное озеро? Персонал мне доложил, что ни свет ни заря, Вы ежедневно ходили к Молочному озеру. Вот и результат не замедлил сказаться!

Я согласилась с коллегой; не имею дурной привычки возражать лечащему врачу.

PS. Татьяна предугадала распорядок работы оздоровительного комплекса: выходные дни были свободны от лечебных процедур. С семьёй сестры мы посетили кафедральный собор Святого Франциска Ксаверия (Фарный костёл), действующую аптеку-музей, Коложскую Борисо-Глебскую церковь, Гродненский драматический театр и другие достопримечательности города Гродно. Не обошли вниманием и вещевые рынки города, изобилующие качественными промышленными товарами; некоторые из приобретенных мною вещей актуальны и поныне.