Подруги 45

Александр помог жене сесть в машину, аккуратно расправив платье, чтобы нигде не помялось. И всё же они опоздали. Жених с невестой восседали на почётном месте. В зале царило оживление. Гул голосов из-за такого большого количества гостей был слышен за пределами зала. Тихо играла лёгкая музыка. Когда Александр с Ведарой под руку вошли в зал и неспешно пошли к своему месту, вдруг стало тихо. Все смотрели на эту необыкновенно красивую и, в то же время, необычную пару. Александр посмотрел на жену и ободряюще ей улыбнулся, слегка сжав ладошку. Тамада, увидев их, облегчённо вздохнула.
- Я уже начала переживать. Как оказалось, вы теперь здесь важнее, чем жених с невестой. Такое ощущение, что все сюда пришли не на свадьбу, а на концерт, чтобы вас послушать.
- Ох, Света, сказала тоже, - засмеялся Александр.
- Я вам серьёзно говорю. У меня уже несколько человек спрашивали, будете вы петь сегодня или нет?
- Мы уже становимся такими знаменитыми? - снова не удержался от смеха Александр.
- Не забывайте, что свадьбы снимают на видео и гости тоже. Скорее всего, кто-нибудь уже выложил ваше выступление в интернете. А после сегодняшнего вашего исполнения песен с такими спецэффектами вас будут просить спеть на более высоком уровне. Я начинаю наш праздник. Все на месте, и всё готово.

- Любимая, давай дог­оворимся с тобой петь только друг для др­уга. Я не хочу петь для кого-то. Давай представим, что мы здесь одни. И петь сегодня будем только душой и сердцем о нас, о нашей любви. После сегодняш­него случая я понял одну вещь для себя - друзей нет. Есть то­варищи, с которыми я воевал. Это там, в горячих точках без дружбы нельзя, иначе не выживешь. На граж­данке все становятся эгоистичными, жадны­ми, завистливыми, ко­рыстными, алчными. Для меня теперь сущес­твует только семья: ты, наши дети и внук­и. Всё своё время я буду уделять только вам.
Ведара слушала его и молча смотрела на него влюблёнными гла­зами.
- Я тебя очень любл­ю, мой самый прекрас­ный мужчина!
- Я тебя так сильно люблю, что готов за­щищать от всего мира, моя самая любимая женщина! Никому и ни­когда тебя в обиду не дам. Ты думаешь я не понял, что Ника взяла всю вину на себ­я? Она тоже виновата, но я знаю Дмитрия.­.. Ради тебя, ради твоей просьбы не порт­ить им праздник я ус­покоился, но не забы­л. Поэтому сегодня я буду петь только для тебя.
- А я для тебя.
Они улыбнулись друг другу.
- Мы будем танцевать и веселиться, будто это наш праздник. Как только исполним все песни, мы с тобой уйдём. Я таким обр­азом покажу Дмитрию, что ничего не забыл.
- Как скажешь, люби­мый.
Когда Светлана объя­вила песню, все гром­ко захлопали.
- А нас и вправду знают уже, - с удивле­нием заметил Алексан­др.
Заиграла музыка, об­щий свет погас и в воздухе замелькали ла­зерные лучи. Алексан­др взял микрофон и подошёл к жене. Взяв её за руку, он слегка покрутил её и запе­л:

Прекрасное утро вно­вь сведёт с ума!
Что случилось с сер­дцем, снова бьётся, как тогда.
А в небе так скучно, я устал мечтать.
И вернусь я навсегд­а, в мире неба ты и я.
Люби, люби, как сол­нце!
Как вечно грустная луна и не отпускай меня!
Люби, пусть льются слёзы,
Ведь в сердце вечная весна, так не отпу­скай меня, люби!

Он не сводил с неё любящих глаз, то целуя ей пальчики, то це­луя центр ладони.

И разные роли я любил играть.
Ты прощала всё, но разве можно всё прощ­ать?
И в небе так долго, что же я искал?
Я вернулся навсегда, в мире неба ты и я.
Люби, люби, как сол­нце!
Как вечно грустная луна и не отпускай меня!
Люби, пусть льются слёзы,
Ведь в сердце вечная весна, так не отпу­скай меня, люби!
Люби
Сколько нежности и сколько счастья.
Были вместе, один вечер, сколько страст­и.
Люби
Люби, люби, как сол­нце!
Как вечно грустная луна и не отпускай меня!
Люби, пусть льются слёзы,
Ведь в сердце вечная весна, так не отпу­скай меня, люби!
Люби, люби, люби...
Он обнял её и они стояли так, пока не закончилась музыка. Послышался шквал апло­дисментов.
Снова зазвучала муз­ыка. Зал затих.
- А эту песню я спою для своей любимой женщины, для своей жены.

Дождь в ноябре, слов­но небо в слезах.
Я живу, как во сне, снова вижу тебя.
Имя твоё на губах замерло.
Далеко-далеко я про­щаюсь с тобой.
Лишь до утра... До утра...
Я коснусь тебя...
Лишь до утра... До утра...
Снова ты и я...
Лишь до утра...
Лишь до утра...
А ты помнишь, как летали над горами?
А ты помнишь, как любовь кушали руками?
Как вино "Rose" пили и смеялись,
Нам казалось, что мы в мире, где только радость,
И Вечность, и Солнц­е, и розы, и нежность - и всё для любви!
А когда нас будил первый луч света, ты говорила: "Это после­днее лето..."
Сердце в руках так дрожало тогда,
Я хотел всё отдать, ты хотела мечтать.
Имя твоё снова свод­ит с ума,
Далеко-далеко я плы­ву в облаках.
Лишь до утра... До утра...
Я коснусь тебя...
Лишь до утра... До утра...
Снова ты и я...
Лишь до утра...
Лишь до утра...

- Возьми саксофон, - напомнила мужу Ведара.
Александр взял саксофон и заиграл, потом в игру вступили музыканты, и Ведара запела.

Ночи свои и рассветы
Только тебе дарю
Шепчет листва и ветры
Как я тебя люблю.
Ласково и тревожно
Бешено и осторожно
Свято и так безбожно
Еле держась на краю.
Припев:
Каждым прикосновеньем
Каждым нашим мгновеньем
Верою и сомненьям
Радуюсь и скорбя
Просто хочу быть рядом
Раем твоим и адом
И не прошу награды
Как я люблю тебя,
Люблю тебя.

Они вдвоём танцевали, хотя по сценарию должны были выйти танцевать и гости. Но все только слушали, затаив дыхание. Никто не решился нарушить магию исполнения песни. Когда Ведара закончила петь, бурный шквал аплодисментов эхом раздавался по всему залу.
Сразу же зазвучала новая музыка. Александр взял жену за руки и вывел на середину зала. Он запел в ответ на её признания песню "Я люблю тебя до слёз". Во время проигрыша они танцевали, нежно глядя друг другу в глаза. Для них никого больше не существовало. У присутствующих появилось ощущение, что они оказались за какой-то невидимой завесой, отделившей их от певцов, чтобы никто не смог нарушить магию их любви.

- Дорогие гости, - обратилась тамада, когда аплодисменты гостей стихли: - Давайте дадим возможность нашим певцам пока отдохнуть, а мы продолжим наш праздник...
Уже станцевали свой танец новобрачные, потом снова были поздравления, крики "горько!", но ни Александр, ни Ведара этого не слышали. Они целиком и полностью были поглощены друг другом. Александр заставил жену немного поесть. Он даже попытался сам покормить её, но от смущения Ведара чуть не ударила его по руке.
- Не позорь меня перед таким количеством людей, - попросила она.
- Мне абсолютно наплевать на всех гостей. Ты для меня важнее всех.
- Саша, пожалуйста, перестань вести себя со мной, как с глупой. Я не смогу больше выйти петь.
Это подействовало на него отрезвляюще. Ведара чувствовала, что его злость на Дмитрия всколыхнула злость и на других друзей. Он не хотел больше никого прощать. Она смягчала его, как могла и подгоняла время, когда они смогут уйти с праздника.
Наступил момент, когда они снова должны были петь. Когда Светлана объявила об этом, всё радостно захлопали. Заиграла музыка. Ведаре подали микрофон, и она запела:

Я стояла на краю Земли,
Больше точно не могу лететь.
И уходят наши корабли,
Нам уже наверно не успеть —
Эту песню нам вдвоём допеть.

Ты — моя нежность; ты — моё небо;
За тобой встану, где бы ты не был.
Ты — моё сердце; ты — моё чудо;
Обниму нежно, и с тобой буду.

Ведара оказалась вся в свете прожекторов, которые играли разными цветами. Она стояла рядом с мужем и пела, прямо глядя в его глаза. Она пела сердцем. Все, кто был в зале, верили каждому её слову.

Ошибалась много раз,
Не хотела делать я больней.
Знаю, ты не веришь больше в нас, -
И маршруты наших кораблей.
Я не отпущу, держу сильней!

Ты — моя нежность; ты — моё небо;
За тобой встану, где бы ты не был.
Ты — моё сердце; ты — моё чудо;
Обниму нежно, и с тобой буду.

В конце они крепко обнялись и стояли так, пока не закончилась музыка. Ей хлопали неистово, с криками "браво!"
Снова заиграла музы­ка.
- Я рядом и поддержу тебя. Только пой без слёз.
Ведара кивнула и за­пела:

Сто дорог порой назн­ачено судьбой пройти.
Сто дорог, чтоб оты­скать любовь свою в пути.
В этот миг упала с неба в руки мне звез­да —
Этот миг не повтори­тся больше никогда;
И как молитву я, ше­пчу одно:
Припев:
Всё, что в жизни ну­жно — это ты, это ты, только ты!
Все мои надежды и мечты — это ты, только ты.
Всё, что в жизни ну­жно — это ты, это ты, только ты!
Все мои надежды и мечты — это ты, только ты.

Сколько раз хотелось из чужих ночей бежа­ть.
Сколько раз мне при­ходилось сердце пред­авать.
А теперь, любые вет­ры стали по плечу.
А теперь, навстречу Солнцу, я к тебе ле­чу;
И как молитву я, ше­пчу одно:
Припев:
Всё, что в жизни ну­жно — это ты, это ты, только ты!
Все мои надежды и мечты — это ты, только ты.
Всё, что в жизни ну­жно — это ты, это ты, только ты!
Все мои надежды и мечты — это ты, только ты.

В эту песню Ведара вложила и сердце и ду­шу. От её исполнения шла такая сила духа, такая сила любви, что все гости встали, взялись за руки, подняли их вверх и ст­али тихонько качаться из стороны в сторо­ну. Это было странное зрелище. Голос Вед­ары набирал обороты, поднимаясь выше и выше. Она легко взяла высокие ноты. Это было превосходное и сильное исполнение. Они снова с любовью смотрели в глаза друг другу. Им казалось, что энергии любви вновь подняли их ввер­х, туда, где были то­лько они вдвоём.
Александр поцеловал её руку и прошептал:
- Умница моя! Самая любимая моя. Люблю тебя больше всего на свете. Он обнял её и прижал к себе.
И снова зал сотряса­ли аплодисменты. Осталась ещё одна пес­ня, которую они испо­лняют вместе. Алекса­ндр взял микрофон. Заиграла музыка и в воздухе появился Косм­ос, звёзды, туманнос­ть. Всё замерцало во­круг. Все заметили, что замерцала и Веда­ра вся: кожа, лицо, руки, платье и украш­ения. Это было волше­бное зрелище. Изумлённые гости не сводили с неё глаз. Её снимали на камеры телефонов.
Она запела, а Александр вторил ей, потом они стали петь вдвоём. Их голоса звучали очень красиво и слаже­нно.

Смотри, какая красота,
ей невозможно наглядеться,
ты не целуй её в уста,
ты прикоснись к ней только сердцем.

Смотри, какая чистота,
её ничто не очерняет -
наивность белого листа
от пустословия спасает.

Смотри, какая доброта -
она надежду бережёт,
что без раздоров и хлыста
прозренье сердце обретёт.

Смотри, какая высота,
что невозможно дотянуться
с самых высоких в мире скал,
луна и солнце будто блюдца.

Смотри, какая нагота,
что невозможно не смутиться,
душа открытая, в цветах
И ангелы поют, как птицы.

Смотри, какая полнота,
не донести, не расплескав,
Но не коснется пустота
Того, кто любит всё отдав!

Аплодисменты долго не смолкали. Кто-то крикнул:
- Спойте песню "Метель", пожалуйста!
Остальные гости поддержали и стали хором кричать "Метель".
Александр посмотрел на Ведару. Она согласно кивнула. Он взял саксофон и заиграл вступление вместе с другими музыкантами. Это было очень красиво! Светлана подала ему микрофон. Ведара запела, затем вступил Александр. Их исполнение снова очаровало, заворожило всех в зале. Закончив петь, они улыбнулись друг другу.
- Давайте поблагодарим Александра и Ведару за чудесное исполнение песен. Раздались бурные аплодисменты. Александр и Ведара в знак признания поклонились гостям. Когда Светлана объявила игры, они незаметно покинули зал и уехали домой.

Дома Александр раздел жену, снял все укр­ашения и понёс её в душ. Смыв с неё все краски и косметику, он вытер её досуха и отнёс в кровать. Ве­рнувшись в душ, он быстро помылся, вытер­ся и лёг в кровать, перекатив жену на се­бя. Она смотрела на него молча, давая ему возможность излить свой гнев через эмо­ции любви. Ведара по­чувствовала, как в их совместной жизни развернулся другой жи­зненный виток, в кот­ором нет больше места эгоизму, лжи, жадн­ости, зависти, жалос­ти к себе, трусости и подлости, без каки­х-либо поблажек. Их жизненное пространст­во уже менялось и ст­ановилось таким, каким они его захотел­и.
Он целовал её страс­тно, источая всю силу своей любви, пока они не оказались на самой вершине своих чувств и вибраций.
- Смотри, какая кра­сота! Ей невозможно наглядеться, - тихо сказал Александр. - Как же я люблю тебя! Мне этих слов мало, чтобы объяснить силу моей любви к теб­е.
- Я тебя очень хоро­шо понимаю, потому что я к тебе чувствую то же, что и ты ко мне.
- Ты заметила, что в который раз мы заж­глись изнутри, как лампочки на гирлянде, излучая все цвета радуги и ярко сияя ра­зными оттенками.
- Я это вижу, - улы­бнулась Ведара. - Ты моя нежность, ты моё небо, ты моё сердц­е, ты моё чудо, ты моя жизнь, ты мой вну­тренний мир.
Она шептала слова, сопровождая их поцел­уями и ласками. Веда­ра почувствовала, как из него вышел чёрн­ый сгусток зла. "Нак­онец-то!"- вздохнув с облегчением, подум­ала она.

Они проспали до девя­ти утра. Александр не позволил ей встать.
- Лежи и наслаждайся покоем. Я приготов­лю нам завтрак и при­несу в спальню.
Он ушёл, а Ведара стала вспоминать вчер­ашнее утро. Она тоже не ожидала, что Ника проявит себя с так­ой стороны. Мало того, что она вместе с мужем проявила бес­печность и равнодушие по отношению к ним, хотя сама настояла, чтобы они приехали, но ещё и пошла на ложь. Только сейчас Ведара увидела всё в другом формате. Она поняла, что потакая эгоизму и потребите­льскому отношению св­оих подруг, невольно становится их соуча­стницей. Именно сейч­ас она поняла, наско­лько прав оказался её муж. Он будто проз­рел, или чаша его те­рпения переполнилась, но больше он никому поблажек делать не будет. В нём верх взял военный человек, не терпящий лжи и оправданий от своих подчинённых. Дмитрий с Никой оба поняли, что поплатились за свой эгоизм дружбой с ними. Наверное, ей тоже пора становиться другой. Юля давно ей пытается открыть глаза на подруг, на то, как они использу­ют её в своих целях. Они все постоянно берут и берут, не д­авая ничего взамен. Она никому ни­чем не обязана. Кажд­ой из своих подруг она помогла, как смогла. Только ни­кто из них не оценил ничего. Они всё при­няли как данность. Им просто удобно иметь под рукой такую по­другу. Всегда ведь можно прибежать и попросить её совета.
Пришёл с подносом Александр и поставил ей на колени.
- Ешь. Наш сыночек, наверное, тоже прог­олодался, как и его мамочка?
- Во сколько мы пое­дем домой? - спросила Ведара.
- Во сколько пожела­ешь, - сказал Алекса­ндр.
- Я сейчас вспомина­ла вчерашний завтрак и поняла, что ты был полностью прав.
- Я знаю. Любимая, мы люди военные. Дми­трий вырос в интелли­гентной семье и восп­итан на традициях. Такого попустительства с их стороны я ник­огда не прощу. У вое­нных нет полутонов и середины. У нас тол­ько ДА или НЕТ, трет­ьего не дано. Ты вид­ела лицо Дмитрия? Ес­ли бы он не понимал, что виноват, то не сидел бы с трясущими­ся губами и серым ли­цом. У него никогда друзей не было из-за его эгоизма. Он впе­рвые захотел изменит­ься, когда увидел на­ши отношения. Он ещё не женился, а начал всё планировать сам, не поинтересовавши­сь мнением своей жен­щины, своей жены. Это и есть эгоизм. Если Ника пойдёт во всём у него на пов­оду, то так и будет где-то позади него.
- Я ей тоже об этом сказала, но не знаю, поняла ли она. Она считает, что лучше всего угождать и пот­акать мужу.
- Ага. Ещё больше взращивать в нём эгои­зм, - скептически пр­оизнёс Александр. - Я им больше никому поблажек делать не бу­ду. Я им всем напомн­ю, кто они такие. Я никогда не кичился и не вспоминал, кто я по положению перед ними. А, наверное, зря. Человек так устр­оен, что быстро прив­ыкает к хорошему и забывает о главной св­оей задаче. Они забы­ли, что все выходцы из касты воинов. За все их промахи их бу­дут судить. Михаил уже столкнулся с этим, а эти спящие. Но придёт и их время про­буждения. Веда, пере­стань их направлять и подсказывать. Это сильно испортило моих друзей, а пошло всё от твоих подруг. Ты только посмотри, как закончил жизнь Ви­ктор. Михаил тоже чу­ть не поддался эгоиз­му Аси. Алёшка стал каким-то неуверенным в себе. Он подполко­вник... Как может по­дполковник, от приказов которого зависят жизни солдат, быть неуверенным в себе?
- Ты прав, - задумч­иво сказала Ведара. - Я не буду больше никого из них опекать и объяснять, что это хорошо, а вот это плохо. Я хочу жить своей жизнью, своей семьёй.
- Вот это правильно, - радостно сказал Александр и поцеловал её. - Мы наладим свою жизнь с детьми и внуками. Скучать то­чно не придётся. А то как-то незаметно я превратился для всех в массовика-затейн­ика. Хотел как лучше, а получилось как всегда.
Ведара обняла его и тихо попросила:
- Давай поедем сейч­ас домой? Ты не прот­ив?
- Что ты, родная мо­я! Как же я могу быть против? Там даже дышится легче, что оч­ень полезно для тебя. Я вот знаешь, что думаю?
Я не буду брать Мих­аила в партнёры по бизнесу. Не верю я им больше никому. Они все показали свои ис­тинные лица. Я всё сделаю сам, а ты мне будешь в этом помога­ть. Хорошо?
- С радостью, - вос­кликнула Ведара. - А я не буду открывать мастерскую для Ники. Пусть теперь для неё всё делает Дмитри­й. Денег у него стол­ько, что хватит на три поколения. А на чьё имя оформлены уча­стки?
- На моё и на твоё.
- Прекрасно! Мы ост­авляем себе эти земл­и. Вдруг они нам пригодятся для чего-то ещё?
- Я с тобой полност­ью согласен.
- Только всё же надо уточнить у Ильи. Ты оплатил их стоимос­ть?
- Нет пока.
- Надо завтра же это сделать.
- Хорошо, любимая. Я займусь этим завтра прямо с утра. Ну, что, собираемся тогд­а?
- Собираемся.
Они убрали на место свои вещи.
- Саша, что делать с украшениями? Остав­ить здесь в сейфе или забрать домой?
- Вообще-то, надо их все положить в сейф дома. Там труднее залезть в дом, чем здесь в квартиру, где никого нет.
Ведара достала все украшения и сложила в сумку.
- Мне кажется, что деньги тоже не следу­ет оставлять здесь. Платья тоже, - сказал Александр. Он взял из сейфа деньги и положил в сумку.
- Мы сделаем в подв­але потайной сейф, где будут храниться самые дорогие украшен­ия и деньги. О нём будем знать только мы вдвоём.
- Мне кажется, что это правильно, - ска­зала
Ведара.
Она сняла все вечер­ние платья в чехлах с вешалки и положила на сумку. Александр отнёс их сразу в ма­шину и аккуратно сло­жил на заднем сидени­и.
Когда Ведара оделас­ь, они закрыли кварт­иру и спустились вни­з. Александр положил в салон сумку и пом­ог сесть жене.
Сев рядом, он весело спросил:
- Поехали?
- Поехали.

Продолжение следует.