М. Бронштейн - встречи на поворотных дорогах жизни

Академик М. Л. Бронштейн: встречи на поворотных дорогах жизни               
               (к 100-летию со дня рождения)

                /М. Бронштейн - ленинградец, фронтовик, академик АН
                Эстонии, доктор экономических наук, профессор. депутат,
                член Комитета Верховного Совета СССР по вопросам
                экономической реформы (1989-1991)/

С Михаилом Лазаревичем Бронштейном впервые близко встретился в 1977 году. На одном из поворотных путей своей жизни. Даже не только своей, а всего Советского Союза. Конечно, и до этого немножко знал о нём, читал его статьи. В стране шла экономическая реформа, был взят курс на расширение хозяйственной самостоятельности предприятий, развитие хозрасчетных отношений, углубление социалистических товарно-денежных отношений. Мы оба были политэкономы, оба искренне болели за экономику страны, думали над путями совершенствования управления, ускорения её развития. Это был общий предмет, общее направление наших теоретических и практических исследований. В их рамках у каждого была и своя особая область. Михаил Лазаревич много лет занимался проблемами экономики и управления сельским хозяйством, считал себя экономистом-аграрником, я – больше вопросами труда, трудовыми отношениями в промышленности. Он был уже известный ученый, доктор экономических наук, заведующий кафедрой политической экономии Тартуского университета, я готовился защищать кандидатскую диссертацию по политэкономии. В качестве ведущего научного учреждения была определена кафедра политэкономии Тартуского университета. От её оценки зависел выход на защиту, признание зрелости моих научных взглядов и всё дальнейшее.

За моей спиной были диплом Ленинградского финансово-экономического института имени Н. А. Вознесенского (сегодня – Санкт-Петербургский государственный экономический университет), аспирантура в секторе политэкономии Института экономики АН Эстонской ССР, преподавание политэкономии в Таллинском политехническом институте (сейчас – Таллинский технический университет), девятилетний опыт практической работы на промышленных предприятиях, социологические исследования отношения молодежи к труду на текстильных предприятиях, критические публикации в журналах и центральных газетах Эстонии. Словом, было, на что опираться, что защищать. Но здесь и могли возникнуть проблемы, точнее – повториться. И это не могло не беспокоить меня, когда я ехал в Тарту. Чтобы понять серьёзность моих опасений, вернёмся на несколько лет назад. В начало семидесятых годов, к защите моей дипломной работы.

На последних курсах института я «подрабатывал» в «Межинститутской социологической лаборатории Института этнографии и Ленинградского финансово-экономического института», созданной в 1966 году известным в СССР социологом, профессором О. И. Шкаратаном. Участвовал в обработке и анализе результатов первого в Советском Союзе широкого социологического исследования отношения к труду молодых рабочих на Ленинградском оптико-механическом объединении (ЛОМО, 1969 г.). Тема понравилась. По совету руководителя лаборатории, профессора Зайцева Г. Г. на основе материалов исследования начал готовить дипломную работу. В её теоретической части пришла мысль целостно, системно рассмотреть проблемы воспроизводства рабочей силы как составную часть общественного воспроизводства, его особенности и закономерности развития в условиях социализма. Различные показатели отношения работников к труду, движения кадров в таком случае, что логично, служили одними из показателей реальных производственных отношений, которые можно было «пощупать», изучать и, далее, грамотно управлять ими. При таком подходе надо было признавать товарно-денежные отношения и в области труда, стадию (фазу) обмена в воспроизводстве рабочей силы и её особый товарный характер. Закладывалась основа и несколько иного понимания советского человека как хозяина страны.

Первая глава диплома была так и названа «Взаимосвязь социалистических трудовых и товарно-денежных отношений» и была направлена против догматизма и верхоглядства в экономической науке, на сближение экономической теории с практикой. Она заканчивалась «революционными» словами «Теория социализма, напротив, отстает от практики. Задача – ликвидировать это отставание».

Всё это противоречило официально признаваемым положениям марксистской политэкономии, хотя в стране уже открыто говорили о товарной форме социализма, не перенося её, правда, на рабочую силу. Практика строительства социализма шла таким же, «товарным» путём. Первые советские деньги («пятаковки» – от имени Г. Л. Пятакова, главного комиссара Народного банка РСФСР с ноября 1917 по март 1918 г.), в окружении которых мы выросли, получали зарплату, пенсии, покупали товары и т. д., были выпущены уже в 1918 г. В 1923 г. в ходе реформы денежной системы СССР в обращение введён рубль (и червонец). Мнения политэкономов здесь разделились: одни поддерживали это направление, другие догматически (а кто и по «долгу службы») продолжали отрицать, считали временным, свойственным лишь для переходного периода. Для студента, входящего в науку, это казалось удивительным.

Перед защитой меня предупредили: кафедра политэкономии готовится к разгрому твоего диплома и чтобы я больше говорил о практических вещах. Разгрома не получилось. Догматических доводов против оказалось недостаточно. Никаких оценок на защите мне не было вынесено. Через день-другой в деканате пояснили, что моей работой уже интересуются в КГБ и что лучше убрать первую главу ; иначе придётся остаться без диплома, приехать через год на защиту новой работы. Я гордо отказался, чувствовал себя «первооткрывателем» (публикаций такого рода в стране фактически ещё не было), и дело повисло на полторы-две недели в воздухе. Мне надо было выбрать, что дороже: идея или диплом. Диплом с практической стороны оказался весомее. Первую главу из работы пришлось убрать, не переделывая всего остального. Даже не меняя нумерацию страниц.... Диплом с отличием мне был вручен самим ректором, доктором экономических наук, профессором Ю. А. Лавриковым. Такое событие для того времени было исключительным. Наверно, я был единственным в Советском Союзе студентом, кто пошел таким путем.

Практическая часть диплома моим руководителем, профессором Зайцевым Г. Г. была представлена на конкурс студенческих научных работ ленинградских вузов и заняла 1 место. О продолжении обучения в аспирантуре в родном вузе можно было больше не думать. Так и получилось позднее с продолжением работы в нём над такой темой. После отказа, через 2 года, сдав кандидатские экзамены, поступил в заочную аспирантуру Института экономики АН Эстонской ССР.

В кандидатской диссертации продолжал развивать те же мысли. Отказываться от них считал предательством самого себя. Так что оснований для беспокойства перед встречей c заведующим кафедрой политэкономии государственного университета М. Л. Бронштейном было достаточно. В Тарту мы ехали вместе с моим научным руководителем по кандидатской, в будущем известным эстонским социологом, профессором М. Э. Павельсон. Она хорошо знала Михаила Лазаревича, сама была выпускницей Тартуского университета. Поделился с ней своим беспокойством. Она ответила: «Не волнуйся. Он нормальный человек», что означало, всё понимающий, не догматик. Так и оказалось

При встрече М. Бронштейн показался мне строгим, волевым, сдержанным и в то же время внимательным человеком. В нём чувствовалось что-то командирское, спортивное. Позже узнал, что он в первые дни войны пошел добровольцем в армию, был направлен в артиллерийское училище, с 1943 г. на фронте, войну закончил старшим лейтенантом. Это вызывало уважение. Мы обсудили содержание моей работы, что и почему выношу на защиту, какие оценки и замечания получил при обсуждении её на нашей кафедре и в Институте экономики. Михаил Лазаревич всё быстро понял. Пообещал подготовить положительное заключение, хотя такая поддержка «вольнодумца», как думал, могла обернуться и для него большими неприятностями. Но он не побоялся сделать это, оказался человеком мудрым и дальновидным. За что я ему очень благодарен. Лет через 10 с моими выводами в стране уже мало кто спорил. Кандидатская диссертация была защищена в Литве, в Вильнюсском государственном университете имени В. Капсукаса. Кафедра политэкономии родного вуза снова не сочла возможным принять её к защите. Попросили подождать с защитой, правда, всё понимая, и в Риге – там только что был создан новый Научный совет.

Почему так получилось, ответить несложно. Прибалтийская школа политэкономии считалась в Советском Союзе более прикладной, заземлённой. Её представители, в том числе М. Л. Бронштейн, в числе первых в стране стали открыто говорить о товарной форме социалистической экономики, развивали это направление не только в теории, но и на практике. Моя диссертация шла в том же направлении. Начиная с 1966 г., политэкономы Эстонии, Латвии, Литвы с приглашением ученых из других стран стали поочередно проводить в одной из республик Прибалтики ежегодные научные конференции, способствующие победе ««рыночников». Так позднее стали называть ученых (иногда также - «товарниками»), стоящих на таких позициях. М. Л. Бронштейн был одним из инициаторов и организаторов их проведения. В последующие годы мы встречались, уже как знакомые, на некоторых из таких конференций,

Несомненной заслугой Михаила Лазаревича стало не просто активное участие в переводе колхозов Эстонии на хозрасчетные отношения и денежную форму оплаты труда колхозников, но и в повышении её уровня до среднего по республике, в формировании таких взглядов у высших руководителей республики. Как ученого его стали привлекать в качестве советника первого секретаря ЦК компартии Эстонии И. Кябина и правительства республики. Принимаемые на таком уровне решения помогли удержать людей на селе и стали важным фактором обеспечения высокой эффективности эстонского сельского хозяйства. Ещё в середине пятидесятых годов средняя зарплата колхозников была раза в три меньше, чем в промышленности. Постановления ЦК КПСС и Совет Министров СССР от 6 марта 1956 года N 311 "О ежемесячном авансировании колхозников и дополнительной оплате труда в колхозах" и № 312 «Об уставе сельскохозяйственной артели и дальнейшем развитии инициативы колхозников в организации колхозного производства и управлении делами артели» расширили самостоятельность колхозов в методах оплаты труда, в применении денежной формы.

Начало в 1966 г. в СССР хозяйственной реформы, дальнейшее расширение  самостоятельности предприятий в области оплаты и стимулирования труда, расширения хозрасчетных отношений ознаменовали продолжение общего движения экономики и экономической мысли в этом же направлении. Творческому практическому решению таких задач на селе и помогал М. Л. Бронштейн. В 1968 г. в Тарту была проведена первая Всесоюзная конференция по хозрасчету в сельском хозяйстве, выпущен сборник тезисов. Председателем оргкомитета стал М. Л. Бронштейн. Как он отмечает позднее, на конференции «явно преобладали рыночники и защитники интересов крестьянина», но не всё предложенное на ней понравилось главному идеологу ЦК КПСС Михаилу Суслову. Он дал ей жесткую оценку Но обошлось без наказаний.

Остановлюсь ещё на одной знаковой встрече с Михаилом Лазаревичем. На другом крутом повороте своей жизни и жизни страны. И уже совсем в других условиях. В другом государстве, в независимой Эстонии. Девяностые годы, кризис, экономика разваливается, вузы прекращают обучение на русском языке. Наше предприятие союзного подчинения, как и многие другие, прекращает работу. Надо как-то выживать. ... Я стал ректором Эстоно-Американского бизнес-колледжа, одним из его создателей как прикладного высшего учебного заведения с русским языком обучения (в конце 1991 г.). Позднее он был переименован в Эстоно-Американскую бизнес-академию. Чтобы читателю лучше понять значение для меня, моего института и дальнейшего развития научных контактов этой встречи, остановлюсь на некоторых предшествующих событиях.

Одной из важнейших задач, стоящих передо мной как руководителем нового вуза, стала быстрая подготовка его к международной аккредитации и получение права на выдачу государственного диплома. Она перекликалась с общей задачей создания двуязычного элитного (по задумке президента колледжа, его главного организатора Г. А. Нетробчука и советам его американских коллег) частного вуза с высоким качеством обучения и управления, с высококвалифицированными преподавателями, хорошей библиотекой и другой учебно-материальной базой. Неотъемлемой частью её решения была организация научно-исследовательской деятельности профессорско-преподавательского состава и студентов, сотрудничество в этой области с другими вузами Эстонии и за рубежом, проведение научных конференций, издание научных трудов и учебных пособий. Все эти вопросы предстояло решать одновременно. И мы их решили. Ценой очень напряженного труда, когда не приходилось считаться со временем.

Уже в начале 1996 г. мы прошли международную аккредитацию нашей учебной программы по управлению бизнесом. В числе первых пяти эстонских вузов и первыми среди частных вузов с русским языком обучения. Прошли наравне с Таллинским техническим и Тартуским университетами! Это была очень важная для нас победа, признание нашей состоятельности как высшего учебного заведения. В этой работе, при таких вызовах, мне было интересно применить на практике свои разносторонние знания по экономике и управлению в общем-то уже знакомой области высшего образования. Тем более в условиях непрекращающейся в стране антирусской кампании очень хотелось показать, что мы, как русские Эстонии, что-то стоим и также активно участвуем в строительстве нового государства. Это служило для меня дополнительным стимулом. Уже как политическая задача, поставленная самим для себя.

В 1995 году, ещё до аккредитации, по моей инициативе в колледже была организована и проведена первая в новой Эстонии республиканская русскоязычная научно-практическая конференция на тему «Бизнес и культура», изданы её тезисы. В ней приняли участие известные в республике ученые, доктора наук Н. Бассель, М. Бронштейн, Ю. Лифшиц, А. Лукьянов, В. Немчинов, Л. Столович, В. Пароль, В. Раянгу (бывший министр образования) и др. Большинство из них позднее стали организаторами и членами Русского академического общества (РАО, 1999 г.), в том числе и М. Л. Бронштейн. Многих из них в начале своей деятельности в колледже для обеспечения высокого уровня обучения пригласил на преподавательскую работу. Собрал в нём, как тогда шутил, почти всех русскоязычных докторов наук Эстонии. Конференция велась на двух языках. Подчеркну лишь один эпизод из её проведения, который отражает степень её влияния на общественное сознание. Ко мне как организатору конференции подошли два или три преподавателя из других вузов, поблагодарили за приглашение и сказали примерно так: «Александр Сергеевич, это здорово. У нас, в Эстонии, ... В такое время!... И конференция на русском языке!!! Это поднимает дух!!!». Всё это было произнесено очень эмоционально и запомнилось на всю жизнь.

Я был очень рад и признателен Михаилу Лазаревичу за то, что ученый и политик такого ранга, академик АН Эстонской ССР, один из известнейших советских экономистов, сторонник социалистического рыночного хозяйства, депутат Верховного Совета СССР (1989-1991),  откликнулся на приглашение. Считал это очень важным для нас, признанием научной общественностью страны состоятельности нашего вуза, поддержкой необходимости сохранения в Эстонии высшего образования на русском языке. Как одной из основ действительной «интеграции», единения двух основных национальных общин страны. Познакомил М. Бронштейна с колледжем, программами обучения, рассказал о его проблемах, о достигнутом нами. На нашей первой конференции он выступил с кратким приветственным словом, подчеркнул важность сохранения высшего образования на русском языке, продолжения контактов ученых различных вузов, своём видении Эстонии  как «моста между Россией и Западом».

В 1997 г., на нашей второй конференции, посвящённой проблемам настоящего и будущего эстонской экономики, М. Л. Бронштейн выступил с развёрнутым докладом «Об экономической стратегии Эстонии». Эту тему и позднее он поднимал во многих своих публикациях и выступлениях. Приведу некоторые из высказанных им мыслей по развитию экономики страны. Михаил Лазаревич поддерживает необходимость создания в Эстонии современной рыночной экономики, ускорения включения её в европейское и мировое экономическое пространство, учёта имеющегося ресурсного потенциала и геополитического положения. Одной из ошибок правительства он открыто называет увлечение идеей реституции (восстановления в прежней правовой и пр. формах довоенной Эстонской республики), что приводит к нарушению соблюдения нормального соотношения между либеральным и социальным направлениями рыночных реформ.

Михаил Лазаревич  отмечает, что внутри ЕС экономическое регулирование не ограничивается монетарными методами, а действует налаженная система защиты своего рыночного пространства, поддержки отдельных областей экономики, прежде всего сельского хозяйства, а также отдельных социальных слоев общества и регионов. Он подчеркивает необходимость сбалансированного подхода к восточному и западному направлениям внешнеэкономической деятельности страны. В этом он видит одно из условий выживания нашего сельского хозяйства, сохранения завоёванной им рыночной «ниши» в России, а также в транзите. К сожалению, не все его советы были услышаны властями. Российский рынок мы потеряли.

Михаил Лазаревич Бронштейн и в последующие годы был тесно связан с русскоязычными вузами Эстонии, оказывал им поддержку, преподавал, стал председателем Учёного совета Института экономики и управления Экомен, членом правления Русского Академического общества, активно выступал на многих научно-практических конференциях, проводимых РАО и вузами. В эти годы наши встречи и сотрудничество с М. Л.  Бронштейном стали  уже достаточно частыми. Ряд его мыслей о положении и развитии экономики Эстонии отражены мной в статье «Стратегии развития Эстонии в трудах членов Русского Академического Общества (1995-2020 гг.)», опубликованной в сборнике «Сегодня и завтра - размышления о развитии Эстонии» (Тлн.: РАО, 2021). В России он размещен в межотраслевой электронной библиотеке Руконт. М. Л. Бронштейн ушёл из жизни в 2022 г., не дожив немного до своего столетия. Ушёл, надолго оставив светлую память о себе в многих сердцах.