Глубина резкости - 15

     2. Слякоть

     За окном медленно кружились редкие снежинки. Едва коснувшись земли, они таяли, оставляя на поверхности мокрые пятнышки. Этих пятнышек становилось всё больше. Они росли, сливались воедино, постепенно превращая поверхность земли в блестящую сырость.
     Хмурая, унылая погода отзывалась в душе Артёма таким же хмурым и унылым настроением. Казалось, и там кружат снежинки, оседая на дно души не пушистым белым ковром, а серой слякотью. В работе возник перерыв, поскольку, как объяснил Паша, скопился некоторый задел фотоснимков, а новых заказов пока не поступало. Участвовать в тусовках и подобных междусобойчиках у Артёма не было ни малейшего желания. Тамошняя публика вызывала если не отвращение, то уж точно стойкую неприязнь. Иными словами, делать ничего не хотелось, видеть никого не хотелось, а безделье и одиночество давили на душу тяжко и мучительно.
     Послонявшись по квартире, Артём вновь стал пролистывать справочник телефона. В числе самых первых контактов по списку значилась Анжелика. Окунев с полминуты смотрел на имя женщины, раздумывая, стоит ли ей звонить, но так и не решился. На то имелось достаточно причин. Во-первых: о чём он будет с ней говорить? Они не общались с того самого июньского утра, когда Лика отвезла его домой после не слишком удачной ночи. Тогда она просила его позвонить, как только возникнут проблемы. Какие проблемы у Артёма сейчас возникли? Умирает от скуки и безделья? Прекрасный повод для звонка! Во-вторых: стоило подумать об Анжелике, как тут же появились сомнения в том, что в квартире нет никаких средств слежения. Нет, звонить ей не следовало. Да и кто она ему? Такая же тёмная лошадка, как и Карина. После той единственной ночи, проведённой сразу после первой эротической фотосессии, с Кариной у Артёма больше не было близких отношений, хотя она пару раз предлагала ему освежить впечатления. Но он находил отговорки, и она отстала. А пару месяцев назад и вовсе исчезла с горизонта. Примерно в это время куда-то запропала Пашина секретарша Нина.
     Артём пролистал список до строчки «Рита». В груди остро кольнуло. И сразу все другие женщины отошли на задний план, стали безликим фоном. Рита – вот с кем сейчас он хотел бы поговорить больше всего на свете. Только теперь Артём в полной мере осознал, что расставание с женой явилось той чертой, за которой кончилась настоящая жизнь. Всё последующее время он обманывал себя, гордясь своей востребованностью и растущими доходами, глушил тоску пустыми и никчёмными приключениями.
     Ему нестерпимо захотелось пообщаться с Ритой. С трепетным волнением в груди Артём сделал вызов. Длинные гудки, казалось, звучали целую вечность. Наконец в трубке послышался знакомый голос:
     - Алло!
     Она не знала, кто ей звонит – Артём сменил телефонный номер вскоре после её ухода. И сейчас, услышав голос бывшей жены, он вдруг растерялся, не зная, что сказать.
     - Алло! – повторила Рита.
     Он продолжал молчать, сам не понимая причины своей робости. Связь оборвалась. Артём положил телефон на стол и задумался. Что с ним происходит? Почему разговор с женщиной, которую он продолжал любить, оказался для него таким трудным делом?
     Он понял, чего подспудно боялся: а что, если Рита вышла замуж? Почему он сразу не учёл такую вероятность? Ведь последний раз Окунев слышал о Рите от Максима ещё в июне. С тех пор прошло четыре месяца. От этих мыслей на душе стало ещё тоскливее. Артём решил немедленно позвонить Залесову и вытянуть из него всё, что он знает о его бывшей жене.
     Максим обрадовался звонку. Однако по поводу Риты не мог ничего сообщить.
     - Лично мне ничего не известно об этом, - сказал он. – Но я могу спросить у Кати. Они общаются по телефону.
     - Почему по телефону, - удивился Артём.
     - Потому что мы уехали из Иркутска. Ещё в июле.
     - Уехали?! Куда?
     Максим засмеялся.
     - В Захолустное. Помнишь такое?

     Артём судорожно вздохнул. Помнит ли он такое? Да разве можно забыть! Тогда, в тёплый летний день, они вчетвером поехали на автобусе из Иркутска на берег Байкала в селение с гордым названием Большое Голоустное. Для мизерного населённого пункта, в котором проживало всего-то шестьсот человек, слово «большое» в названии звучало весьма забавно. И Катя быстро переименовала его в Большое Захолустное. Многие местные жители по-доброму отнеслись к четвёрке приезжих весельчаков. С некоторыми даже сложились приятельские отношения. А смешливый и приветливый бурят Жамба, вполне оправдывающий своё имя, которое в переводе на русский означает «доброта», полдня за незначительную плату катал гостей на своей моторной лодке вдоль побережья озера. В тот день Максим и Артём нащёлкали множество снимков.
     Когда вернулись в посёлок, Жамба выпрыгнул из лодки и помог девушкам сойти на берег. Артём выходил из лодки последним. Бурят поймал его за руку и негромко сказал, кивнув в сторону Риты:
     - Хорошая девушка. Очень хорошая. Потеряешь – дурак будешь.
     Окунев засмеялся.
     - Не потеряю. Даже не надейся.
     Он догнал Риту, обнял её одной рукой, и они побрели дальше.

     - Чем ты там занимаешься? – спросил он, с трудом подавив приступ ностальгии.
     - Летом катал туристов и фотографировал их в живописных местах, - сказал Максим. – У меня теперь есть небольшой катер. Старенький, но ещё довольно крепкий. Мы с Катюшей продали свою квартиру в Иркутске. Здесь, в Голоустном, нам этих денег хватило и на дом, и на катер. Да ещё в запасе кое-что осталось. Так что будем живы – не помрём. Сейчас ищу себе работу на зиму. Что-нибудь придумаю.
     - Со скуки помереть не боишься? Народу-то там – раз-два и обчёлся.
     - Народу мало, да, почитай, все свои. А много ли у тебя своих в твоём мегаполисе? Мне даже Иркутск стал казаться муравейником, где все куда-то бегут, снуют, суетятся. А что говорить про Новосибирск? Ладно, чего это я… Лучше расскажи, как там твои дела?
     «Как мои дела? – подумал Артём. – Хреновы мои дела. Ведь и в самом деле: народу вокруг полно, да все чужие».
     - Нормально, - сказал он. – Тужить мне не о чем.
     - Мне кое-что непонятно, Артёмка, - осторожно заговорил Залесов. – Ты вот меня про Риту спрашивал. Но ведь мог же узнать о ней от своих родителей. Неужели до сих пор не общаешься с ними?
     Артём словно физически ощутил в груди тяжёлый камень.
     - Верно, - сказал он. – До сих пор не общаюсь.
     - Слушай, так нельзя! – сердито воскликнул Максим. – Что за детство?! Мозги ему вынесли! Виноват – вот и вынесли. Долго ты собираешься обидки держать на родных людей?
     - Дело не в обидках, Макс. Не знаю, как тебе объяснить. Что-то происходит со мной. А что именно происходит – понять не могу. Вроде бы всё есть, ни в чём нужды не знаю – живи и радуйся. А внутри пусто.
     - Это у тебя называется «тужить не о чем»? Я объясню, отчего тебе пусто: оттого, что нити в прошлое оборвал. С самыми близкими людьми не общаешься, а это, извини, полный идиотизм. Короче, так: прямо сейчас мы с тобой заканчиваем разговор, и ты сразу звонишь матери или отцу – как тебе больше нравится. Налаживай отношения. Глядишь, и жизнь смыслом наполнится. Ну всё, друг, пока!
     - Пока!
     Связь прервалась. Но Артём ещё долго вышагивал по квартире, прежде чем решился набрать номер матери. Наконец, насмелился и сделал вызов. Услышав её голос, сказал:
     - Мама, это я.
     - Тёма! Тёмочка! – в трубке послышался плач. – Сынок, с тобой всё в порядке? Мы тут совсем извелись. Дозвониться не можем. И от тебя никак не дождёмся звонка. Уже не знали, что и думать.
     - Со мной всё в порядке, мама, - ответил он, чувствуя, как горло сдавливает спазм.
     - Я понимаю, сынок, обидели мы тебя. Ты уж прости нас, не совладали с чувствами. Очень уж Риточка нам полюбилась. Вот и не сдержались.
     - Мама, вы с отцом ни в чём передо мной не провинились. Это я должен просить у вас прощения, потому что сам во всём виноват – и перед вами, и перед Ритой. Всё, что вы мне сказали, абсолютно правильно.
     Они проговорили ещё не менее часа. Мать понемногу успокоилась. Она говорила, что очень соскучилась, и спрашивала, когда сын сможет приехать. Артём обещал сделать это, как только появится такая возможность. Рита, как выяснилось, замуж не вышла. Три или четыре раза она заглядывала к ним в гости. Внешне выглядела бодрой и весёлой. А вот встречалась ли она с кем-то, того мать не знала. И ещё она сообщила радостную весть: они с отцом успели оформить пенсии до того, как власти подняли пенсионный возраст. Отец продолжает работать, а вот её недавно сократили.
     Под впечатлением разговоров – сначала со старым другом, а затем с матерью – Артём сел за компьютер и стал пролистывать фотографии, сделанные в той не слишком далёкой, но, казалось, совсем другой жизни. Вот его ещё детские фотоснимки, снятые плёночным фотоаппаратом и позже оцифрованные. На них запечатлены друзья, одноклассники, соседи и, конечно же, родители – совсем ещё молодые. А вот уже более поздние фотографии. Пожалуй, самый яркий и насыщенный событиями период – работа в редакции журнала. Командировки, встречи, бесшабашное веселье. Это были настоящие, добрые, человеческие отношения. Настоящая дружба. И самое главное – любовь. Не было денег, но зато и разговоров о них практически тоже не было. Сейчас-то у него есть деньги, много денег. Но, увы, больше нет тех простых человеческих радостей, не имеющих денежного эквивалента. Артём с грустью и тоской разглядывал фотографии, с которых на него смотрели добрые, светлые лица друзей. И ещё фотографии Риты, сделанные с особым старанием и душевным трепетом.
     Закончив просмотр, Артём позвонил Меллеру.
     - Паша, поклянись, что ты не знаешь о том, кто сообщил Рите о моих изменах.
     - Ты чего всполошился? – удивился тот. – Столько времени прошло. Прошлое осталось в прошлом.
     - Не для меня. Отвечай: знаешь или нет?
     - Знаю, Тёма. Теперь знаю, - со вздохом проговорил Павел. – А раньше мне, ей-богу, ничего не было известно.
     - Ну и?..
     - Нинка пару месяцев назад проболталась случайно, что это её работа. Я её, заразу, тут же уволил. Мне нужна спокойная обстановка, а не интриги.
     - Нинка? – удивлённо спросил Артём. – Разве она общалась с моей женой? Мне казалось, что они вовсе не знакомы.
     - А вот этот вопрос не ко мне, - парировал Паша. – Я не любитель разбираться в бабских кознях.
     Закончив разговор, Артём задумался. Нина – надо же! Кто бы мог подумать?! Бред какой-то… Он машинально бродил по квартире, пытаясь уложить в голове полученную информацию. Но другой на данный момент не имелось, а проверить достоверность этой не было возможности.
     Чтобы чем-то себя занять и отвлечься от нежелательных дум, он вновь уселся за компьютер, открыл интернет и стал просматривать образцы фототехники, выпущенные в последнее время. С удивлением обнаружил, что в продажу поступили аппараты нового поколения, оборудованные электронными видоискателями. Судя по предоставленной информации, новинки имели ряд неоспоримых преимуществ перед традиционными зеркальными камерами.
     Артём решил, что настало время сделать себе любимому подарок в виде нового фотоаппарата профессионального уровня, благо такая возможность теперь у него была. Сев за руль своего «Лансера», он объехал несколько магазинов электроники и, наконец, нашёл то, что устроило его по всем техническим параметрам и внешнему виду. Цена в сто пятьдесят тысяч рублей теперь не казалась Артёму большой. Домой он привёз новенький «Olympus OM-D» с мощным объективом.