Ирисовые письма

 (Для конкурса "Вернисаж 53 МФ ВСМ" по картине художника Daniel Gerhartz «Wayfaring Stranger» ("Путешествующая незнакомка")





  "Лисёнок! Как ты напугала нас!" - произнёс родной голос. Алиса с трудом разлепила непослушные веки и увидела совсем рядом осунувшееся мамино лицо. "Не волнуйся, моя девочка, теперь всё будет хорошо, - почти прошептала ей мама и чуть громче, обращаясь к кому-то невидимому, продолжила, - Таня, она пришла в себя. Пожалуйста, позовите доктора."

   
   Через пару дней Алиса уже была дома. Никаких патологий у неё не выявили. А такие обморочные состояния у подростков бывают довольно часто. Врачи рекомендовали покой, витамины и свежий воздух. О том, чтобы отпустить Алису из города, мама даже слышать не хотела. Девочка каждое лето гостила у бабушки в Гореловке. Так было и нынче. Но три дня назад, обеспокоенная долгим отсутствием внучки, баба Вера подняла всю деревню на поиски, и к вечеру Алису нашли у Ведьминого ручья в глубоком обмороке.


   Когда в больнице девочка пришла в себя, её обследовали. Психолог настаивал, чтобы родители не выпытывали у дочери, что с ней случилось. Если только Алиса сама захочет поговорить об этом. Её воспоминания были очень скудными.

   У ручья была дурная слава. Ребята в деревне рассказывали, что когда-то в нём утопили юную ведьму. И с тех пор многие в сумерках слышали её плач у разбитого молнией дерева. Алиса, продвинутая городская девчонка, поднимала на смех тех, кто пугал  страшилками про ведьму, якобы утаскивающую под воду всех пришедших к ручью. И однажды девочка решила сама всё проверить. А в доказательство принести букет синих ирисов, которые росли только в одном месте: на берегу того самого ручья и именно у разбитого дерева.

 
   Если честно, то было всё же страшно. Поэтому Алиса поспешила нарвать цветов и вернуться в деревню. Но, когда она, босоногая, выбралась на тропинку, намереваясь бегом припустить домой, путь ей преградила странная незнакомка - девочка примерно такого же возраста в потрёпанной старинной одежде. Она смотрела грустными глазами. От ужаса Алиса окаменела, её ноги стали "ватными", а губы лишь едва слышно сипели: "Мама-а-а!" Но незнакомка неожиданно заговорила на обычном языке:"Не бойся, я не сделаю ничего плохого. Мне просто нужна твоя помощь. Меня зовут Саша. Саша Коробченко. Мне 12 лет. Было..." Она замолчала, видимо, решая как именно сказать самое главное. "Ведьма!" - пронеслось в голове Алисы, и всё поплыло перед глазами...


   Так её и нашли. На берегу ручья. Без сознания. А в ногах рассыпанный увядший букет. Ей повезло, что во время поисков кто-то из ребят предположил, куда Алиса могла пойти одна.



    Девочка хотела забыть всё это как страшный сон. И первые несколько дней мама не оставляла её одну. Дочь, казалось, окончательно поправилась, но вдруг сама заговорила о происшедшем.  "Мама, я всё думаю о ней... Об этой незнакомке. Не ведьма она. И имя наше. И разговаривала, как мы. Помощи у меня просила, а я не помогла. Не успела...". Мама обняла дочь, мягко внушая, что никакой Саши нет, что это галлюцинация, и просила постараться не думать об этом.


    Чтоб не огорчать маму, Алиса согласилась. Однако, она украдкой искала в интернете сведения о Саше Коробченко. И однажды нашла. С фотографии на Алису смотрела улыбающаяся незнакомка. Подпись внизу гласила: "Пропала".


  Вернувшаяся из магазина мама, которой было предъявлено "доказательство", всё легко объяснила: "Ты когда-то видела это фото, скорее всего в соцсетях. А как тебе стало худо, мозг выловил эту информацию и выдал историю-видение.  Поэтому успокойся, Лисёнок, наверное, твою Сашу уже давно нашли. И всё у неё хорошо."
 "Не нашли. Прошло три года..."



   Лето перевалило за половину. Город изнемогал от июльской жары, и родители всё же разрешили Алисе погостить пару недель у бабушки, пока не спадёт зной. Девочка была под неусыпным контролем бабы Веры, а также местных ребят, записавших девчонку в герои из-за похода к Ведьминому ручью.


   "Завтра обещают дождь. Надо бы нам, Алечка (так бабушка ласково называла внучку, не признавая "чуднОго" имени), за малиной сходить, пока ягоды совсем не отошли," - однажды предложила баба Вера. И они пошли в лес. Сначала брали на вырубках, но ягода там была мелковата, поэтому свернули на берег Радони, где малина была сочная и крупная. Корзинки быстро наполнились. Бабушка устала, присела: "Отдохну чуток и пойдём, Аля, домой". Она сразу задремала.
 

   Алиса решила  поесть ягод с куста, отошла на пару метров и обмерла от взгляда знакомых грустных глаз. Саша была в прежнем ветхом платьице, поверх которого в этот раз был надет жилет, перехваченный грубой верёвкой. В руке она держала смешную тряпичную куклу. "У меня всего минута, - произнесла незнакомка. - Найди мои письма. Они в разломанном дереве. Скажи моим родителям, что я их очень люблю..." Девочка заплакала и начала таять. Алиса протёрла глаза и бросилась к бабушке, лихорадочно затормошила её, торопя домой.

 
   Погода испортилась уже к вечеру. Пару дней шли дожди. Алиса позвонила маме и попросила забрать её из деревни пораньше. "Потерпишь до послезавтра," - вопросительно-утвердительно сказал в трубку папа.


   В канун отъезда вышло солнце. Все ребята собрались на спортплощадке. Знали, что Алиса завтра уедет, а самое тайное никто не решался спросить. Девочка не выдержала сама. Рассказала и про первую и про вторую встречу. Решили все вместе пойти на Ведьмин ручей.
 

   Такой толпой не так  уж и страшно. У разломанного дерева все остановились. Алиса ещё раз вспомнила заплаканные глаза незнакомки и решительно направилась к причудливо закрученным корням. Ребята последовали её примеру. Через пару минут Колька закричал:" Нашёл!" Все бросились к нему. Пацан держал в руках свёрток. Что-то было бережно обёрнуто старой тряпицей.


   Колян протянул находку Алисе. Та взяла её и села: ноги от волнения не держали. Она осторожно развернула ткань. Внутри было несколько берестяных широких полосок, исписанных светло-синими строчками из неровных скачущих букв. Алиса стала читать вслух. Берестяные страницы уложены по порядку. Это был дневник.
 

   Ребята и верили и не верили прочитанному:" Любимые мама и папа! Я провалилась в прошлое.  Меня зовут Саша Коробченко. Мне 12 лет. Жила по адресу..." А дальше девочка описывала селение, в которое попала, и свою жизнь здесь.  Тяжело ей пришлось. Она и сама сначала не верила, думала, что снимается кино. Местные посмеялись, когда Саша спросила, который год сейчас, и приняли её за сумасшедшую. Она так и не прижилась тут, была изгоем. Её боялись. Лишь одна добрая женщина, Павлина, у которой и своих ртов был полон дом, жалела "блаженную", кормила её, одевала и даже подарила тряпичную куклу. С этой игрушкой девочка не расставалась и разговаривала на берегу злосчастного ручья, где провалилась во времени. Саша писала свой дневник для родителей. На бересте тонкой палочкой она старательно выводила буквы синими чернилами, которые изобрела сама, растирая в ямочке на камне синие лепестки цветущих ирисов и добавляя капельку воды. Последняя запись гласила:"Павлина сказала, чтобы я скорее уходила отсюда. Люди решили, что скот мрёт из-за меня. Мама и папа, я вас очень люблю! Простите, что не слушалась вас. До свидания."


    ... "Ирисовый" дневник проверили учёные и подтвердили, что бересте и записям примерно 150 лет. Послание из прошлого передали родителям пропавшей.

    И где же  она теперь скитается, затерянная во времени? Алиса надеется, что Саша вернётся. Не зря же она написала "До свидания"...