Глава 21. Не рой другому яму

 
 

                Словно мухи тут и там
                ходят слухи по домам
                а беззубые старухи
                их разносят по умам.
                ( В.С.Высоцкий)

Всё началось ещё тогда когда у Евдохи произошёл конфликт с Раиской-пигалицей
когда Нил принял сторону бухгалтерии и этим весьма обидел сестру. И мороженое с ситром и кино тебе каждый день а не раз в неделю
Евдоха не хотела унижаться перед теми кто восстал против неё и уехала в Добринку к  мамашей чтобы все поняли как они были неправы.
Уехала с мыслью: если всё получится хорошо, то она возможно в районе и останется — всё же там возможности намного больше, чем в их деревне. Там и ярмарка большая — все близлежащие колхозы везут на продажу самое лучшее, что у низ есть- по другому денег не заработать, и магазинов в Добринке много, и в них всё, что пожелает душа есть, не то что в их Матрёнке. Тут и развлечений на любой вкус: большой кинотеатр в центре Добринки, и несколько клубов на окраине, и парк с аттракционами — качелями и каруселями, а главное: работа на каждом углу и не обязательно уборщицей — вон Мария работает на вполне нормальной, хорошей работе, как положено 8 часов - отработал и иди спокойно домой, а работа не бей лежачего: складывай себе бумажки в стопочку и относи куда скажут.
Но всё почему то складывалось совсем не так как мечталось Евдохе. Ещё до отъезда в Добринку кто-то в селе пустил слух что председатель потребовал сестру убираться из села и Евдоха уехала в неизвестном направлении.
Кто то злорадствовал по этому поводу кто то жалел женщину кто-то сочинял невероятные причины по которым Нил Ерофеевич так поступил с сестрой к которой всегда относился по доброму но правды ни в одном объяснении не было ни на грош.
Евдоха могла бы внести ясность в то что произошло на самом деле но она в это время уже была в Добринке и пыталась вжиться в иную совсем жизнь которая ей приглянулась сразу. Только ничего не складывалось: в подругу словно Бес вселился, и она в первый же день начала придираться к Евдохе по самым пустяшным поводам: почему мол не предупредила её о своём приезде — она дескать даже подготовиться не успела к её приезду. А что тут готовиться — Евдоха что — барыня что ли? Ей не требуется ни разносолов каких, ни постели с периной — и на лавочке может вздремнуть, коль иного места не найдётся. А сама такой стол забабахала, какой в Матрёнке и не снился: и колбасы тебе, пластиками нашинкованные, и таким же образом сыры городские, и мясо жареное-пареное, и салаты всяческие, а не только огурцы- помидоры, и сладкое: и пересечённости разные, и пряники с конфетами и не те, что бабы в их деревне варят из молока и сахара, а шоколадом облитые — вкус, каких Евдоха не едала, а ещё вино двух сортов и бутылка настоящей водки, а не самогона, чем в их Матрёнке развлекаются в праздники. Евдоха намекнула подруге насчёт того что счас ещё не праздник и опять по носу щелчок:
-Я что своей лучшей подруге по случаю встречи праздник не могу устроить?!
Потом Мария начала требовать чтобы Евдоха пила до дна в честь такой давней встрече и в честь уважения стародавней подруги. Поначалу Евдоха как могла отбрыкивалась от настойчивых просьб Марии но та сразу начинала обижаться и твердила одно что Евдоха никогда её не уважала и теперь это специально показывает.
Евдоха не желала скандала в первый же день приезда и пригубливала каждый тост понемногу а остальное незаметно выливала под стол но глазастая Мария хотя и была уже косой от выпитого однако усмотрела уловку Евдоху и подняла хай:
-Что умная дюже? Я что деньги для того тратила чтобы мыть пол водкой?! Ещё раз выльешь я тебе этой самой бутылкой по башке шандарахну.
-Ну знаешь подруга я к тебе ехала сюда не для того чтобы меня по голове шандарахали!
-А зачем - взвилась Мария.
-Чтобы поддержать тебя, подруга дорогая — ответила Евдоха. - Ты же писала, что после смерти мужа никак не придёшь в норму, а оказывается норма у тебя заключается в водке? Вот уж не думала, что всё так плохо. Говорили у нас в Матрёнке, что вы на пару  мужем пьёте, но я не верила.
-А хотя бы и так?! - начала злиться Мария. - Вам то какое дело? На своё пили — не на ваше, у вас вряд ли что возьмёшь…
Мария выпила ещё рамку водки и стихла — уснула прямо за столом.
Евдоха с трудом довела её до кровати раздела и уложила прямо сверху постели прикрыв выпивоху одеялом.
-Вот тебе и встретились две лучших подруги! - сделала вывод, прикидывая куда самой устроится на ночь: в главной горнице была только одна кровать — даже лавки не было.
Узрев другую дверь она толкнулась в неё — за ней была вторая, маленькая горница и в ней стояла кровать.
-Вот здесь и прилягу! - решила она.- Но для начала нужно протереть пол, а то завтра Машка снова начнёт вопить что водкой пол не моют. Евдоха убрала со стола помыла посуду и решила что на этом её миссия закончилась. Встреча с подругой если честно ей совсем не понравилась и она решила:
-Если ещё раз такое повториться то придётся собирать монатки и возвращаться назад домой.
Но возвращаться ей совсем не хотелось и поэтому утром когда её разбудила Мария она даже словом не напомнила что было вечером — решила посмотреть что будет дальше.
Еда Мария ушла на работу Евдоха одела своё полу праздничное платье и пошла побродить по Добринке и первым делом наведалась на ярмарку — посмотреть как там торгует Николай. Покупатели у него были но не так чтобы много — так можно и за неделю не управиться а он говорил что приехал всего на два дня.
-Ладно, — решила женщина, — счас по ларькам пройдусь — мабуть Машке какой подарок да и себе что прикуплю.
Прошла почти се ларьки но ничего завлекательного не увидала и только в самом конце рядов наконец узрела удивительные шали разных цветов с шикарными кистями. Решила:
-То что надо!И Машке куплю красивую шальку и себе.
Прикинула и решила что нужно выбрать под цвет глаз: Марие синюю — у него глаз голубой а себе золотистую — под цвет своих глаз медовых.
Накинула себе на плечи золотистую шаль и продавец явно не из русских даже взвился от восхищения:
-Какой красивый женщин?! Впервые вижу здесь такой.
А когда узнал что она хочет взять две шали обрадовался ещё больше и подарил ей круглое зеркало на ручке чтобы она могла сама смотреть на свою красоту и радоваться.
Евдоха отсчитала деньги из своего узелка сложила синюю шаль и зеркало в походную сумку и под бодрое восхищение мужчины покинула его ларек и так с шалью на плечах ушла к Николаю в ряды. С её появлением к Николаю сразу начали подтягиваться покупатели: кто интересовался товаром кто смотрел во все глаза на Евдоху кто интересовался где она приобрела такую удивительную шаль и она с готовностью делилась адресом.
Николай смотрел смотрел на всё это и решив что это ему совсем не на пользу предложил:
-Знаешь что Еха давай ка мы с тобой пройдёмся  по центру сходим в парк посидим в кафе — я приглашаю тебя.
Что называется: посидели — Николай так хотел поразить Евдоху что спустил все деньги которые сегодня заработал.
-Придётся остаться ещё на один день — решил спонтанно.
Едоха взглянула на Николая вполне понимающе: пусть глупо вот так потратить с трудом заработанные деньги но ради неё никто не делал такие широкие жесты и это не могло не понравиться.
И всё же Евдоха решила:
-Пора и честь знать! Боюсь что подруга не одобрит моего гулянья до допоздна.
Николай конечно вызвался её проводить но не доходя до дома Марии женщина остановилась поблагодарила Николая и попрощалась: Марие совсем не обязательно знать кто её провожал.
Кто знает как она воспримет это — уж очень подруга непредсказуема.
И действительно: едва Евдоха вошла в дом как Мария на повышенных тонах поинтересовалась:
-И где это мы весь день шлёндрали? Я думала: приду домой а меня уже накрытый стол ждёт и подруга с распростёртыми объятиями встречает — а тут даже конь не валялся.
-Подарок искала! - пояснила Евдоха доставая из сумки шали — глазам подбирала: тебе к голубым — голубую а мне к медовым — жёлтую.
-Ну и подруга! - возмутилась Мария — себе такую солнечную светлую шаль купила, а мне — какой-то траур, как для старухи!
-Она же не чёрная! - удивилась Евдоха. -Ты что: дальтоник?
-Ещё и обзывается?! - продолжала наседать Мария.
-Дальтоник — не обзывательство — попыталась оправдаться Евдоха. - это человек который не различает цвета.
-Так я по твоему ещё и слепая?! — не приняла ответ подруга.
-Я так не говорила — чуть не плача ответила Евдоха. -Но если тебе не нравиться синий цвет — возьми золотистый. У меня есть синее платье — к нему синяя шаль подойдёт.
Мария с любопытством посмотрела на подругу, ломая голову с чего это она такая покладистая соображая: простить или дальше наседать — решила простить.
-Как скажешь, подруга! - ответила уже почти миролюбиво и заграбастала золотистую шаль. - Давай на стол накрывать: у нас ещё много еды от вчерашнего осталось.
Снова на столе появилась бутылка водки и Евдоха внутренне запротестовала: повторять вчерашнее не хотелось.
Мария тем временем налила в стакан водки больше половины и подвинула один к Евдохе.
-Прости, подружка — ответила та, — но сегодня я не могу: давление, как видно, поднялось: голова просто разрывается от боли. Ты же не хочешь чтобы меня отвезли в больницу, а тебе потом придётся носить мне передачи?
-Не хочу — подтвердила хозяйка.
Поэтому сегодня пожалуйста не настаивай чтобы я выпила с тобой — продолжила Евдоха. Чокнуться — чокнусь а пить не смогу — уж извини.
-Ну и хрен с тобой! - ответила Мария. - Моё дело предложить а твоё хошь пей, хошь не пей — лишь бы на пол не лила, как вчера.
Ещё два раза пришлось чокаться с Марией и Евдоха окончательно поняла, что подруга стала пьяницей, потому что она уже совсем осоловела, язык начал заплетаться, и она начала признаваться в своей любви и дружбе к Евдохе, хотя та поверить в её разглагольствование уже не могла. Уж очень та изменилась со дня их последней встречи: была доброй покладистой весёлой а стала злой недоброй и привередливой.
-Как жизнь человека меняет?! - подумала с сожалением — терять подругу не хотелось, но дело как видно шло именно к этому.
Чуто погодя её подозрения подтвердились: Евдоха вышла на улицу подышать свежим воздухом: водочные пары вызывали у неё тошноту. Когда вернулась назад то увидела как Мария роется в её сумке.
-Что ищем дорогуша? - поинтересовалась с улыбкой. - Не помочь?
-Хочу забрать свою вещь! - ответила Мария доставая из сумки синюю шаль. - Помнится ты её мне подарила!
-Ты же вместо её взяла золотистую а мне синюю оставила — напомнила Евдоха.
-А зачем тебе две шали?! - с вызовом поинтересовалась Мария.
-Затем же что и тебе! - парировала  Евдоха. - Мои деньги — захочу и третью куплю. Тебе то какое до этого дело? Ну И Мария?! Своего добьёшься не мытьём — так катаньем.
-А ты жадная Евдоха — жадная и злая! - объявила Мария. - Раньше не была такой. Из- за твоего несносного характера у тебя до сих пор никого нет — ни друга, ни любовника, хотя со дня гибели мужа уже более четырёх лет прошло. Глядишь — немного добрее бы стала.
-А ты оказывается наглая и к тому же ещё и глупая! - парировала Евдоха. -и сама то себе что же никого не завела?
-Я своего ещё не отгоревала — отгорюю заведу — можешь не волноваться! А на тебя ни один мужик не посмотрит!
-Врёшь, Машка! - начала сердится Евдоха. -По дороге сюда я встретила мужчину, который явно дал понять, что я ему давно нравлюсь, и он меня не забывает с самой школы.
-И что же это за идиот? - с вызовом поинтересовалась Мария. - Я значит должна его знать…
-Николай Перов! - ответила Евдоха неприязненно — Мария перешла все грани её терпения.
-Этот сморчок?! - воскликнула Мария. - Ну ты даёшь, подруга?! Хотя бы размеры немного соизмеряла: он тебе в пупок дышит. Этот Николай даже для меня мелковат, а я тебя ниже на целую голову да и изящнее намного.
-Мал золотник — да дорог! - с вызовом ответила Евдоха.- Что толку твой Григорий был большим — драл тебя, как сидорову козу.   
-Какой там золотник? - не согласилась Мария — Сморчок — он и есть сморчок! Вот друг у него был то что надо: Михась Ткаченко. Помнишь наверное? Да и как не помнить? Ты же за ним, как собачонка бегала. А он на тебя ноль внимания — фунт презрения. Сколько раз намекал тебе, что такие коровы, как ты, ему не нравятся — ему нравятся такие козочки, как я. Хотя какая ты корова- у той хотя бы глаза красивые. Ты скорее кобыла!
-Лучше быть такой кобылой, как я, чем такой козлиной, как ты! - ответила Евдоха.
Они стояли друг напротив друга готовые в любую секунду вцепиться друг в друга — напряжение было очень большое — только что искры не летели.
Евдоха поняла: нужно уходить — немедленно иначе она эту заразу просто задушит собственными руками.
Но едва она взяла свою сумку и повернулась к двери как услышала голос:
-Ну и куда это мы собрались?
-Куда глаза глядят! - ответила Евдоха.
-Я за тебя отвечать не собираюсь! - оборвала её Мария. - Добринка — это тебе не наша деревня где можно хоть в подворотне спать — никто не тронет! Переночуешь — потом можешь идти на все четыре стороны.
-Боюсь что с тобой утром можно вообще не проснуться — парировала Евдоха.
-Ко всем иным достоинствам ты ещё и трусовата? - продолжала наседать Мария. -  В маленькой горенке на двери есть засов: трусишь — закройся на него — никто тебя не тронет — очень нужно?!
Евдоха думала не долго: идти ей действительно было некуда. Пошла в маленькую горенку, закрыла дверь на засов и придвинула к двери кровать — теперь в неё не сможет попасть никто. Разобрала постель, улеглась намереваясь мгновенно уснуть: за сегодняшний день очень устала, но сон не шёл: прислушивалась к шумам в соседней комнате. А там Мария бродила из угла в угол, как лунатик. Часы пробили два раза а потом через какое то время ещё один раз.
-Половина третьего — решила Евдоха. Сон всё не шёл, хотя Мария уже угомонилась — из соседней комнаты слышалось только тихое сопение и иногда непонятные вскрики .
Уснула только после трёх ударов и снились ей кошмары: в комнату лезла Мария и какие-то страшные, огромные мужики с козлиными мордами, и Евдоха крестила их понимая, что это вовсе не люди, а нечто иное.
Проснулась едва солнечный луч проник в комнату позолотив всё вокруг — в соседней комнате было тихо.
-Спит козочка! - поняла Евдоха. - Умаялась с такой гостей, как я.
И не раздумывая встала с постели — подвинула кровать на старое место с осторожностью чтобы не разбудить бывшую подругу: что это именно так ничуть не сомневалась
-Больше ноги моей тут не будет! - пообещала в пространство.-Стоило ехать за столько километров, чтобы выслушать столько оскорблений — такое вполне могла услышать и в своей деревне, никуда не уезжая?
Тихо выбралась из своего прибежища стараясь не разбудить Машку — проснётся снова начнёт языком молоть.
Нашла свою походную сумку сменила домашнее платье на походное сняла со стула синюю шаль — оставлять её Машке не стоило — всё равно не оценит. Тихо закрыла за собой входную дверь И направилась в сторону дороги ведущей к Матрёнке — вдруг ей повезёт и её нагонит Николай: по всем расчётам именно сегодня он должен возвращаться домой, но ожидать его телегу не стала, а тихим ходом двинулась дальше, в надежде что кто-нибудь будет возвращаться с ярмарки домой и возьмёт её по дороге.
Сколько прошла непонятно: никаких опознавательных знаков вдоль дороги не было. Поминутно оглядывалась пытаясь увидеть вдали телегу Николая но всё тщетно — из Добринки как назло никто не ехал — только в неё. Наконец её нагнала телега на которой сидели пожилые мужчина и женщина.
-Куда идём? - спросила женщина.
-Туда! -  ответила Евдоха махнув рукой перед собой.
-Довезти? - продолжила интересоваться женщина.
-Смотря сколько возьмёте за дорогу!
Женщина и мужчина посоветовались между собой и женщина назвала сумму — она была приемлемой и Евдоха согласилась. Телега остановилась Евдоха забралась на неё сев немного в стороне от парочки: чего-то опасалась как видно.
-Но! - стегнул кобылу мужик и она посеменила по дороге не меняя темпа. И снова телеги ли только на встречу — не обогнала ни одна. Евдоха прикидывала сколько времени займёт дорога при такой монотонной езде — не торопились как видно супруги домой как впрочем и ей собственно спешить было некуда — разве что к коровке Зорьке, которая для неё была как малое дитя: вырастила её Евдоха с маленькой тёлочки, и была привязана к ней, как к члену своей семьи, о брате даже не вспомнила — сам виноват.
Долго ли коротко на горизонте замаячила Нижняя Матрёнка — попутчики проехали мимо значит едут дальше — всё ближе к Верхней Матрёнке.
-Так ты куда едешь то ? - наконец поинтересовался мужчина.
-В Верхнюю Матрёнку — ответила попутчица.
-А нам в Среднюю! - ответил мужик.. - Но ничего — там каких то 12 километров останется — можно и пешком дойти в крайнем случае.
-Можно и пешком — согласилась Евдоха.
На повороте на Среднюю Матрёнку телега остановилась, Евдоха заплатила за дорогу и пошла дальше по обочине с правой стороны дороги. Шла долго в полном неведении, как долго и сколько ещё впереди,.когда началась лесополоса поняла, что подходит к границе своей Матрёнке, а это значит что впереди около шести километров. Через несколько метров её нагнал сумасшедший ездок, который едва не сбил её, но когда Евдоха повернулась к неумехе то слегка оторопела: на неё смотрели глаза Николая.
-Почему не сказала что сегодня собираешься домой? - спросил он.- Я бы выехал раньше и забрал тебя прямо от Добринки и тебе не пришлось бы идти пешком.
-Так и я не знала что ты сегодня возвращаешься домой! - призналась женщина, радуясь тому, что теперь ей не придётся платить за дорогу, ведь у неё осталось всего несколько рублей, которых на оплату явно не хватало.
Николай довёз её до самого начала её деревни сказав что ему всё равно торопиться некуда ведь он один как перст.
-Так и меня никто не ждёт дома — напомнила женщина — кроме разве коровушки моей — Зорьки.
Подъезжая к дому Евдоха подивилась: почему так сердце замирает — не то от страха не то от возмущения не то от восхищения. Решила удивлённо:
-Вот она какая -родина! Моя родина — наша родина.
Когда бежала от неё не чувствовала ничего, а тут вдруг накрыло.
Домой Евдоха пробиралась в тени домов и деревьев — обнаруживать себя раньше времени не хотела: сначала нужно узнать обстановку и уже потом решать что делать дальше.
Но возле дома её неожиданно остановил голос соседки слева Катерины.
-Евдоха?! - воскликнула соседка с явным удивлением. -Откуда? В селе все говорят что ты уехала навсегда в Воронеж к своему бывшему жениху Елисею. Вт злые языки!
-Сама небось и пустила эту брехню — мысленно решила Евдоха но вслух сказала:
-Да уж: злые языки страшнее пистолета.
Ещё говорят — продолжила соседка, подтверждая догадку Евдохи, — что Ерофеич выдворил тебя из села, как какую то падшую женщину. Как только мог так поступить с сестрой - уму не постижимо?!
Евдоха чуть ли не бегом кинулась к своей калитке чтобы не слышать этот противный голос,  не понимая как можно придумывать такое,  ведь она ничего плохого Катерине не делала.
А во след неслось:
-Значит ни у какого Елисея ты не была?! Надо же было такое вспомнить?! Когда это было — целая жизнь прошла.
-Да уж — прошла жизнь - с горечью осознала Евдоха — А в результате этой жизни что я получила? Одиночество… Стала обозлённой, ни во что и никому не верящей. -Если бы можно было вернуть те восемнадцать лет назад когда моя жизнь перевернулась наизнанку?!
Может и впрямь мне стоило поехать в Воронеж и поискать Елисея? Вдруг и он так же одинок и несчастен, как я? Ведь я помню всё до сих пор словно это было вчера. Да и он вряд ли смог забыть такое.
Елисею было тогда 19 лет и он несомненно был влюблён в Евдоху. Высокий — выше её такой же статный и на лицо симпатичный ко всему и добрый сильный — в общем не парень а мечта — настоящий королевич. Не влюбиться в такого было нельзя. Но тут неизвестно откуда появился Григорий — и ростом меньше, и фигурой похлипче, и на лицо так себе, но наглый, безрассудный, сильный. И Ему приглянулась Евдоха которая на него даже не смотрела и это его страшно бесило.
А когда он понял что место рядом с девушкой уже занято то подкараулил Елисея и избил его пригрозив если он не отстанет от Евдохи то следующий раз он его убьёт.
После этого почти две недели Елисей харкал кровью — как не лечила его единственная лекарь в селе баба Груня — ни отвары ни молитвы не помогали. И тогда родители парня отправили его к дяе в Воронеж — там всё таки и настоящие врачи и больницы. Назад уже Елисей не вернулся а Григорий так окружил Евдоху вниманием что ни одного шага без него она сделать не могла. Акогда он попытался взять девушку силой её родители поняв что рано или поздно это случиться чтобы избежать позора выдали Евдоху за него. И тут выяснилось что кроме несносного характера у него ещё и изъян в фамилии: Попкин. Григорий объяснил что это безграмотная секретарь при выписке свидетельства о рождении сделала ошибку и вместо Папкин — написала Попкин. И эта ошибка испортила ему всю жизнь: в школе дети дразнили его:
Попка-дурак курит табак,
спички ворует,  дома не ночует.
Когда их расписывали, Григорий взял фамилию жены — Майский.
В селе смеялись что это не Евдоха замуж вышла, а Григорий.
Тот ужасно злился даже поколотил особо рьяных говорунов и вскоре говорить перестали.
Ко всему ещё Григорий оказался и ревнивым — ревновал к каждому столбу и однажды пытался поколотить е: успел ударить только один раз — Евдоха отлетела к печке и больно ударилась плечом. Сориентировалась очень быстро: схватила ухват и так шандарахнула его по макушке что он тут же потерял сознание и очнулся только после того как она вылила на него почти полведра колодезной воды. Рана на голове была глубокой — пришлось идти к лекарке ведь больше идти было некуда.
Баба Груня узнав за что мужик получил по голове сказала:.. Ожог ему подлечила, но волосы на макушке все вылезли и голова стала голой как колено.
-Скажи спасибо что легко отделался — мать Евдохи своему мужу горшок со щами одела на голову. Хорошо что щи уже успели немного остыть но макушку ему всё же обожгло. Труднее было снять горшок с головы — пока снимала его думала что голову мужику оторву.
Ожог ему подлечила, но волосы на макушке все вылезли и голова стала голой как колено.
А после этого он куда делся — неизвестно — даже ни с кем не простился. Так что помни об этом: следующий раз и у тебя на дурной башке может горшок со щами оказаться и может даже они не успеют остыть.
Больше Григорий не тронул жену даже пальцем, но волосы на макушке начали лезть пачками и к началу войны он стал лысым. Когда война началась чуть не вприпрыжку бежал в военкомат, и ушёл добровольцем, а за ним следом и, уже подросшие к тому времени сыны, посчитав что не могут подвести отца.
Вот и посудите какая жизнь была у этой женщины. Счастья в ней было кот наплакал — только когда родился первый сын, а за ним второй. Растила, надеялась, что это её и надежда и защита в будущем, но и тут проклятый Гришка свинью подложил: сбежал на фронт, показав дорогу детям. Полегли на войне все трое. Ну о Григории она не особо и горевала — после похоронки на старшего сына поседела, а когда в мае 45-го пришла похоронка на младшего — любимого сына начала заговариваться — рвалась сама на фронт, хотя уже фашисты подписали капитуляцию.
А теперь заканчивался 47-й год и снова у Евдохи трудные времена: заканчиваются продукты да и корма для животинок осталось кот наплакал. Идти к брату и просить взять её на работу Евдоха не могла — не могла переступить через свою гордость и обиду хотя и почти была уверена что он найдёт ей работу ведь Нил по сути хороший добрый человек — просто во всём виноваты Любка и её доченька — Раиска-пигалица.

   Продолжение следует: