Лови мгновение

     Рынок «Прииск». Мимо меня суетливо проносились десятки растерянных мужчин, которых властным тоном зазывали торговцы, перебиравшие мимозы и тюльпаны на прилавках. Я аккуратно подошла к одному из них, чтобы сфотографировать заснеженный букет. К удивлению, незнакомые люди не бранились, не выдавали их также испуганные глаза, как это бывает при виде фотокамеры, продавец и вовсе начал позировать. Между тем погода разыгралась: пурга сходила волнами на дороги, сбивалась в снежные вихри, оседала с крыш домов, а затем со свистом разбегалась прочь.
     Я прекратила свои наблюдения, когда узнала среди множества фигур своего приятеля. Владимир согласился проводить меня по закоулкам Северо-Западного района, поделиться смешными историями, да и просто хорошо провести время.
— Сегодня мы будем работать в экстремальных условиях! — рассмеялся он.
— Тогда давай не будем медлить, куда направимся?
— Покажу тебе одну аллею, она здесь недалеко.
     Весь наш путь сопровождался цитированием неприметных надписей, которые оставляла ребятня во время прогулок. Вова живет в этом районе с самого рождения, его в нем привлекают молодые люди, быстрый ритм жизни, громоздкое веселье главных улиц, не нарушающее умиротворенную тишину спальных дворов. Когда мы подходили к месту назначения, меня рассмешил один парень, который палкой ударял себя по болоньевым штанам, этакий начинающий мазохист. К слову, дети от нас не отлипали. На бульваре они прыгали вверх тормашками с заснеженного холма:
— Интересно? — сказал один пухлый мальчик, обращаясь к нам.
— Мы делаем сальтухи! Можем показать вам разные приемы! — ответил меньший и самый гиперактивный из них.
— А это не опасно? А что будет, если ты головой об дерево ударишься? — заволновалась я.
— Вы приглядитесь внимательно! Он уже неоднократно ударялся, в любое время года с проломанной головой взлетает. Посмотрите, наверняка сделаете удачные кадры,— съязвил первый упомянутый мальчик, он был серьезным и циничным, чем немного отталкивал, так как мог запросто спровоцировать остальных ребят на шалость.
     К счастью, никакой беды не произошло. Мальчишки один за другим ныряли в кучи сугроба, выпрашивая сделать фотографии их виртуозных скачков.
— Даша, пошли быстрее, пока они не видят, не отлипнут же! — шепотом сказал Вова, указывая мне на дорогу.
     Незаметно для всех нам удалось проскользнуть в коробку, в которой уже другая детвора играла в хоккей, там мы немного порезвились на льду, переняв настроение у мальчишек, вовсю смотревших на нас недоумевающе. Чуть позже к ним подоспела целая толпа. Они принялись дружно надевать коньки, назревала эпохальная битва. Мы не стали беспокоить их детство, так что к тому времени уже сбежали. Курс держали на мусульманское кладбище.
     Мы проходили мимо шиномонтажного здания, как вдруг из-за угла на нас выскочил премилый рыженький щен, первым делом попытавшийся просунуть свой мокрый и здоровый нос в оледеневшую ладонь. Собрав всю возможную нежность, он умчался так же быстро, как и заявился. На самом кладбище мне было боязно, тишину прерывало воронье карканье. Нам часто встречались могильные плиты, под которыми покоились те, кто пожить совсем не успел, были и совсем заброшенные памятники, покрытые многолетней ржавчиной, где не было ни фотографий, ни надписей, ни какого либо намека на то, что кто-то еще за этим ухаживает, и что самое главное — помнит. Но забывание после смерти неизбежно, вполне естественно, гораздо ужаснее, когда с тобой это случается при жизни. К тому времени я уже израсходовала большую часть энергии, так что мы решили заглянуть в ближайший магазин.
     Молодые пары на кассах торопливо собирали в пакеты то, чем планировали себя вечером баловать, женщины терроризировали своих мужей при выборе товаров, дети пели и танцевали, размахивая варежками пришитыми к рукавам. Один пожилой мужчина меня совсем покорил: встал посреди коридора, обратил глаза вверх и нарочито громко и измученно простонал, опустив слегка руки, полные мешков с подарками.
— Что это он вытворяет? Раз в год подобное у него случается, можно и потерпеть, — шутил мой проводник.
     Мы еще немного отстранено понаблюдали за всем в продуктовом, а после заглянули на одну стоянку, которая завлекла меня одним хипповым фургончиком. Я попросила знакомого меня сфотографировать. Женщина-смотритель, очень приятная на вид, решила не остаться в стороне:
— Ой, а вы чего там фотографировали?
— У вас там машина прикольная стоит, — смущенно я это проговорила.
— Понятно. Вы хайпуете? Я не знаю, что это слово значит. Понимаю только, что молодежное. Оно подходит к данной ситуации?
— Вполне себе! С праздником вас!
     Я заметила, как быстро она просияла. Всего одно хорошее слово — и какую силу оно в себе несет. Она пожелала удачи, и мы распрощались.
     Наступил вечер. Солнце решило отблагодарить убывавшим теплом, пустив в ход свои лучшие краски и разукрасив небо, которое еще пару минут назад было белесым и тусклым. Владимир проводил меня до остановки. Мы прокручивали в голове обрывки уходящего дня, стараясь не упустить ни одну важную деталь. В горизонте показался 14-й трамвай, я бодро запрыгнула в него и через окно помахала маленькой ручкой приятелю.
     Вагон тронулся. Я рассматривала тень, короткую он оставлял из-за закатных лучей. У меня день подходил к концу, я тешила себя мыслями, что скоро приду домой, заварю мятный чай, а после примусь слова подбирать так, чтобы не опустить те ощущения, которые успела испытать утром, а у кого-то все только начиналось. Я поняла это, когда на каждой стоянке отмечала людей, не выпускавших друг друга из объятий.
     А теперь задумайтесь: у кого-то жизнь давно утеряна, а у нас она только зарождается. Так чувствуйте! Ловите миг! Кто знает, сколько трамвайных остановок у нас впереди.